И всё же могут быть проколы. Какие-то непроизвольные жесты. Нехарактерные. Какие-то привычные движения, которые до конца не искоренить, их надо как-то аргументировать. Как? Если бы не время… Если бы погонять ещё недельки три-четыре. Чтобы вытравить окончательно… Чтобы мизансцены выстроить и их отрепетировать по каждому движению, каждому жесту. Но времени нет! Совсем… Времени нет, а проблема есть. С той стороны не мальчики и наверняка разобрали Галиба по косточкам, всю его психофизику. И будут смотреть, наблюдать за реакциями… И если что-то заметят… Если что-то заметят — плохо… Не должны заметить. Должны поверить, чтобы не проверять! Что же делать? Какую подпорку дать статисту, чтобы спрятаться за ней? Какую тросточку, какой «костыль» всучить для облегчения его актёрской задачи? Может быть… Нет, слишком сложно. И время поджимает… А так… Нет, слишком топорно… А что, если… Тогда — да. Тогда можно понять возможные шероховатости — отчего он не так шагнул, не так повернулся, неловко сел… Такое они проглотят, потому что есть понятное объяснение. Хоть какое-то объяснение. Так? Только так. Иначе не успеть! И сделать это поможет Серёга! Больше некому!.. * * * — Сергей… Есть дело. — Дело — не хрен! Само по себе не… вырастет. Чего нужно-то? — Организовать покушение. — Не вопрос. На кого? — На Галиба. — На старого? — На нового. — Чего?! За каким ты его так долго натаскивал, чтобы теперь собственноручно угробить? Ничего не понимаю. Во вкус вошёл, решил всех Галибов под корешок извести? — Ты не понял. Не до смерти. А так, чтобы слегка контузить. — Чтобы он прихрамывал? Подволакивал? И перекашивал? — Примерно так. — Страхуешься? — Страхуюсь. — Может, ему ноги оторвать? Для убедительности. Заодно убегать не будет. — А следующему тоже оторвать? Для полного сходства с оригиналом. — Выходит, да. Ноги ведь не отрастают. — Не увлекайся. Покалечь слегка, но так, чтобы без особых примет. — Понял. Мы, конечно, не пластические хирурги, чтобы наращивать то, чего кажется мало, но если что-то лишнее отхватить — это вполне по нашим силам. Сделаем. В лучшем виде. Дуплетом… И случилось то, что должно было случиться. Но этого никто не ожидал. Кроме тех, кто знал. Под машиной Галиба рванул фугас. Не самый мощный, но такой, что приподнял и опрокинул автомобиль. Секунду все были в оцепенении, но быстро пришедшие в себя телохранители выскочили, разбежались, залегли, передёрнули затворы и открыли ураганную стрельбу. Хрен знает по кому. Но во все стороны. Посыпались стёкла, штукатурка и черепица. Под прикрытием огня кто-то сунулся в машину и выволок Галиба на асфальт. Слегка оглушённый, но живой помощник перемотал лицо раненого бинтом. Прямо поверх платка. Под самые глаза. Быстро подогнали несколько машин. Втащили Галиба в салон, туда же набились, готовые прикрыть его своими телами, телохранители. И ощетинившаяся из всех дверей стволами колонна машин резво взяла с места… Всё кончилось хорошо. Галиб отделался лёгким испугом и тяжёлой контузией. Начал слегка прихрамывать, подёргиваться и вздрагивать. Но главное, что он остался жив! Каким-то чудом! Всё потому, что взорвался не весь зарытый под асфальт заряд, а только его часть. Если бы весь, то от машины и всех окрестных домов ничего бы не осталось. — Галиба хранит сам Аллах! — судачили на улицах и базарах. — Он отвёл от него руку убийц! Галиб нужен Аллаху! Он победит всех своих врагов! Слава Галибу… Рейтинги пошли вверх. «Врагов» нашли быстро. Потому что назначили из числа неуступчивых и несговорчивых группировок, которые никак не хотели идти под Галиба. За это и поплатились. Просто раньше повода не было, а теперь появился. Кто-то признал боевиков, которых заметил на месте преступления. Кто-то нашёл оброненные документы. Кто-то поклялся Аллахом. Всем всё стало ясно. — Да не мы это! Аллах свидетель! — оправдывались по телефонам назначенные врагами командиры, когда их базы обложили со всех сторон превосходящие силы противника. — Зачем нам это надо?! Мы уважаем и любим Галиба как брата! Передайте ему!.. Но кто бы их стал слушать! По ним стали стрелять. Им пришлось отстреливаться. И пришлось пасть в неравном бою. Но не всем. Выжившим и сдавшимся в плен рядовым бойцам было предложено перейти на сторону Галиба и смыть вину кровью… Не своей — кровью своих командиров, которых нужно было найти и… принести в расположение. В штаб Галиба потянулись присягнувшие ему на верность новоиспечённые бойцы с одинаковыми на вид округлыми пакетами в руках… Армии Галиба прибыло. Среди вольных и не присоединившихся террористов — сильно убыло. Так всё удачно сложилось. Галиб выжил. Но… погиб. Рокировка состоялась. В отличие от шахматной доски, её никто не заметил. Что на всё это можно сказать? Только одно: Галиб умер. Да здравствует Галиб! * * * — На Галиба совершено покушение! — Что?! Когда? — Вчера около полудня. — Жив? — Кажется, жив! Мы наводим справки. Чёрт подери весь этот Восток! Ведь всё готово, утверждено и осталось лишь… А теперь всё насмарку. И начальство вызовет и ткнёт… в кучу дерьма! — Разрешите войти, сэр? — Входите уже. Что у вас? — Информация по Галибу. Нам передали, что встреча состоится! — Что? — Встреча состоится… Даже так? Интересно.