Илья в ящик посмотрел. Ба! Пулемёт ДП образца 1927 года. В смазке, с двумя дисковыми магазинами. В первые месяцы войны и до осени 1942 года, пока Красная Армия с боями отступала, потери в личном составе и вооружении были велики. Танки и пушки, тягачи, бросали на дорогах, когда заканчивалось топливо. Стрелковое оружие собирали на поле боя трофейные команды, по-немецки педантично приводили в порядок, смазывали и укладывали в ящики. А ещё захватывали на складах. В первые месяцы войны немцы подвигались стремительно, по 150–200 км в сутки. Достаточно сказать, что на седьмой день войны они заняли Минск. Наше командование неразумно расположило склады боеприпасов, оружия, боевой техники, топлива и прочие близко к границе. Воевать-то собирались по сталинской доктрине на чужой территории и малой кровью. Немецкая разведка расположение складов и парков хранения техники знала, вермахт захватил их быстро. Илья показал пальцем на пулемёт: – Ещё! Цвай! Немец снял со стеллажа ещё ящик, открыл. Точно такой же пулемёт. Но пулемёт без патронов – просто железяка. – Патроны? Немец понял, вышел со склада. Повёл к другой двери. Та на висячий замок заперта. Немец руками развёл. Дескать – нет ключа. Илья выстрелил в замок из пистолета. Звякнула дужка, замок отвалился. Немец распахнул дверь, зашли внутрь. Патронных ящиков полно, причём упаковка заводская, надписи на языках тех стран, которые произвели. Илья и сам разглядел надпись краской. 7,62 мм ППС гж, по индексу ГРАУ это 57-Н-323С. Илья вышел из склада. – Долгов, веди сюда фрицев. Когда разведчик привёл пленных, показал на ящики. – Пусть грузят, штук пять-шесть. Когда погрузили в грузовик патронные ящики, дошла очередь до пулемётов. Взяли два пулемёта, из других ящиков достали ещё два диска. В бою заряжать некогда, а три диска на пулемёт – уже неплохо. Бросать такое богатство – склад с оружием и боеприпасами – жалко. Тут вооружения на пару батальонов хватит. Уничтожить боевое железо нечем. Впрочем, если уничтожить патроны, винтовки и пулемёты превратятся в ненужный железный хлам. – Долгов, сними с немцев курточки, смочи бензином из бензобака. Долгов поступил хитро. Шланга скачать бензин не было. Он открыл крышку бензобака, опустил туда один рукав крутки, потом другой. Резко запахло синтетическим бензином. – Неси в склад, где патроны, поджигай куртки и брось в разных местах. Долгов так и сделал. По очереди поджигал зажигалкой куртки. Вспыхивали они мгновенно, горели ярко. Он их сразу забрасывал на стеллажи, причём в разных местах. Деревянные ящики загорелись быстро, потому как сухие. Когда дерево затрещало, повалил дым, Долгов выбежал из склада. Ещё десять-пятнадцать минут, пожар разгорится, патроны начнут рваться, потушить их будет сложно. А скорее всего, пожарные побоятся близко подойти, пули во все стороны полетят и могут поразить. Дым уже через зарешеченные окна валил. Надо уезжать. Немцы, дрожа от холода, с испугом смотрели на русских. Ладно, пусть живут. В бою убил бы и не задумался. – В машину! Илья сам сел за руль, вывел грузовик со склада, довёл до монастыря, поставил перед воротами. Теперь грузовик не даст с ходу ударить бронетранспортёрам или танкам по воротам и сорвать их. Перетащили пулемёты и патроны в монастырь. Велика женская обитель – четыре корпуса, каждый в два этажа, все корпуса соединены между собой. Но там кельи для инокинь. А ещё сам собор и звонница, где бенедектинки мессы проводят. Православные храмы и звонницы отличаются от католических. На православных звонницах колоколов всегда несколько – 3, 5, 7. В католической колокольне колокол один, большой. И бьют не языком, как в православии, а раскачивая сам колокол. На входе в костёл стоит чаша со святой водой. Прихожанин опускает ладонь, как бы смывая грехи, и потом совершает крестное знамение. Прихожане сидят на лавках, а не стоят. И католический священник обращён во время мессы к пастве, а не стоит лицом к алтарю, как в православных храмах. И ещё – в костёлах есть исповедальни, маленькие кабинки, разделённые на две части. В одной сидит прихожанин, в другой священник, отпускающий грехи. Почти во всех костёлах стояли органы, под звуки которых совершают песнопения. Бойцы с интересом глазели на костёл изнутри. Как бы ни было, а христианский храм. Христу молятся. Но теперь для разведгруппы монастырь – своего рода бастион, который надо оборонять. Илья вручил один пулемёт и ящик патронов Державину. В бытность свою в пехоте он пулемётчиком был. Назначил второго номера и указал огневую позицию напротив ворот. Второй пулемёт получил Долгов, он отличный стрелок. Ему в помощь дал второго номера. – Ваше место на колокольне. Ветрено там, одевайтесь теплее. Пойдём, посмотрим. Бойцы с грузом, Долгов пулемёт и пустые диски несёт, второй номер кряхтит под ящиком патронов. Двести ступенек вверх! Глава 10. Балтика Вид с колокольни открывался великолепный. И город виден и окрестности. Со стороны склада, который они подожгли, дым поднимался, слышались едва-едва хлопки. Раздался звон колокола. По улице промчался пожарный автомобиль. Хуже было другое. На одной из улиц скапливались солдаты, до роты численностью. – Парни, срочно заряжать диски! Оба бойца начали снаряжать патронами диски. – По готовности, когда все диски набьёте, открывайте огонь! Немцы чувствовать должны, кто в городе хозяин. Илья, прыгая через ступеньку, спустился на землю. Державин и второй номер набили уже диски, присматривали, где бы поудобнее оборудовать огневую точку. – Бойцы, за мной! Этим нашёл огневую точку у окна в коридоре жилого корпуса. Отсюда отлично виден перекрёсток и две прилегающие улицы. – Появятся немцы, я имею в виду солдат или фольксштурм, числом не менее взвода, открывайте огонь! Задача – не подпустить к забору! – Есть! Одна задача почти решена – оборона. Теперь бы провизию найти. Наверняка в монастырских кладовых что-то есть, уж крупы точно. Монахини постятся часто, когда только каши или макароны есть можно, ничего мясного или рыбного. Додумать мысль не успел. С колокольни ударил пулемёт, почти сразу автомат. Немцы атакуют? Подбежал к какому-то сараю, взобрался на крышу. Немцы пошли в атаку, к закрытой двери. Долго ли открыть её, используя вместо ключа винтовочный приклад или дать очередь из автомата. Хорошо, что парни успели зарядить диски. Автомата у Ильи не было, из пистолета стрелять – далеко. Подождал, пока немцы поближе подбегут, метнул гранату. У «лимонки» большой разлёт осколков, эффект получился хороший. «Дегтярёв» лупит и лупит. Если немцы смогут пробежать ещё метров двадцать-тридцать, то попадут в мёртвую зону за стенами. Там их ни пулемётом, ни автоматом не взять, если только гранатами. Не добежали немцы, потери велики, повернули назад, а пулемёт не унимается, бьёт короткими очередями, прицельно. Вернулись в переулок из роты немногие, хорошо, если взвод. Перекрёсток и небольшая площадь перед монастырём усеяна мёртвыми телами. Стрельба стихла. Первый натиск отразили, а второго в этот день не случилось. Илья пустых надежд не питал. От разведгруппы не отстанут, они – как заноза в заднице. У немцев в Кульме, городке тыловом, просто нет подразделений. Разведчиков прощупали, поняли, что малыми силами с наскока не взять. Сейчас соберут из резерва силы, а то и подвезут фольксштурм, кинут в атаку. Разведгруппа молодцы. Как началась стрельба, заняли позиции на крышах жилых корпусов даже без приказа. Только стрелять не по кому, перед монастырём трупы. Илья представлял, что сейчас творится у немцев. Командир расстрелянной роты телефонирует начальству, кричит о потерях, преувеличивая численность противника, требует подкреплений. Наверное, будь на его месте Илья, делал и говорил то же самое. Иначе чем объяснить потери? Конечно, превосходством противника в силах. Какая-то мысль мелькнула. Начал анализировать. Если бы у немцев в городе были воинские подразделения, их бы сразу бросили к монастырю. Когда враг в тылу и численность его неизвестна, надо уничтожить его и желательно быстро. Быстро не получилось, потому что роты не хватило, пулемётного огня не ожидали. И ошибок немцы сделали много. Первая и главная – не провели разведку. Как можно атаковать в лоб, не зная сил противника? Отсюда вывод – командовал офицер неопытный. Изучал когда-то тактику, но на фронте не был. И рота, скорее всего, не пехотная, а сборная из тыловых подразделений. А раз так, надо рискнуть, не сидеть в монастыре, а захватить город. Бо?льшая часть гражданских уже сбежала. Кто заранее, а другие – утром. Илья сам видел, как выходили на дорогу из города беженцы. А военнослужащих не будет, если только недобитый взвод. Оставил на колокольне Долгова, тот почти половину города контролировать может. А с остальными вышел через ворота. Группами по пять человек рассыпались по улицам. В случае стрельбы другие группы должны идти на помощь, направление на слух. Вооружённых немцев – солдат вермахта или фольксштурм – уничтожать, гражданских не трогать. Авантюра? Причём рискованная, с непредсказуемым результатом. Но бывают ситуации и посложнее. Так что Илья решил действовать. Немцы сейчас озабочены тем, как сдержать наступление на фронте. Захват маленького Кульма – незначительный ущерб, но морально неприятный. Почти весь город обошли. Городишко невелик, за полчаса по периметру обойдёшь. Но это если туристом. Продвигаться же приходилось осторожно, ибо пулю из-за угла получить никто не хотел, передвигались перебежками, осторожно, страхуя друг друга. Каждый хотел дожить до победы, войти в Берлин, если повезёт – пленить гитлеровскую верхушку. В начале войны, когда отступали, таких мыслей никто не вынашивал. Надеялись на победу, без этого воину нельзя, но как на событие далёкое. А ныне Красная Армия уже на германских землях. Немец ещё силён, но сила силу ломит. Все военнослужащие, от ездового до командарма в победу верят и на другой исход не рассчитывают. Доживут до близкой победы не все, это тоже понимали. Бои ожесточённые, и бойцы мыслили реально. Но осторожнее себя вели, это точно. В сорок первом – сорок втором годах могли на пулемётную амбразуру лечь, как Александр Матросов, или свой горящий самолёт на скопление техники врага направить, как Николай Гастелло. Потому что остановить немцев надо было любой ценой, и за ценой не стояли. А нынче – дудки! До Берлина уже сотни километров, а не тысячи, есть боевая техника – и много! Есть боевой опыт, командиры командовать грамотно научились, а солдаты – воевать. Весь город обошли, а немцев нет. Из окон выглядывали, подслеповато щурясь, старики и старухи. А чтобы солдаты вермахта – так нет. Правда, могли они попрятаться в каких-то укрытиях, подвалах, на чердаках. Всё осмотреть малыми силами невозможно. Вот на городских окраинах оборонительные позиции оборудованы – траншеи, окопы вырыты, ДОТы – бетонные и бревенчатые сделаны. Илья решил их занять с западной стороны. На весь периметр города разведчиков не хватит, это не меньше двух полнокровных пехотных батальонов потребно. Дело к вечеру идёт, немцы в атаку идти не должны. Илья по опыту знал – ночью немцы не воюют. Сейчас не ночь, но до темноты по зимнему времени час остался. И потратить его надо разумно. В первую очередь провизию найти. Бойцы не ели уже сутки, и неизвестно, что будет завтра. Для боя силы нужны, а если не кушать, откуда их взять? Стояла же здесь немецкая рота. Пусть тыловая служба, но есть-то они должны. Где их казарма? Где кухня? И снова разведчики город обследуют. Нашли казарму, кухню, при ней продовольственный склад небольшой. Двое разведчиков кашеварить вызвались. На кухне порядок идеальный – котлы и кастрюли блестят. Сварили рис, да не кашей, а на гарнир. Открыли рыбные консервы, вдобавок галеты и джем. И сытно и вкусно. Наелись от пуза. Завтрак, обед и ужин – всё сразу. Кто хотел добавки – брали сколько хотели. Бойцы ели и нахваливали. А вот ячменный кофе не понравился, а чая не было. Зато горячие блюда, что рис, что кофе и много. В Красной Армии рис давали не часто, не приелся. И сейчас съели всё подчистую. После бессонной ночи и сытной еды в сон клонить стало. Расположились в казарме, Илья караул выставил, определил смены. Не забыли и Долгова на колокольне, ему котелок с рисом, банку консервов и банку с кофе отнесли. Все должны подкрепиться. Спали крепко, кабы не караул, хоть голыми руками бери. Под утро Илью тронули за руку. Разлепил глаза – часовой стоит. – Товарищ лейтенант, на берегу какая-то возня, слышно, как мотор работает. – Молодец, хорошо службу несёшь! Илья разбудил двух бойцов, с ними к реке отправился. На берегу, приткнувшись носом, кораблик стоит, скорее катер. А с него десантируются солдаты. Сначала издалека наблюдали. Сумрачно ещё и не понять – наши или немцы. Илья рискнул. Высунулся из-за угла здания, крикнул: – Какая дивизия? Пусть командир подойдёт! Если немцы, огонь в ответ откроют. Если наши, командир десанта подойдёт. От военнослужащих отделились двое. Подходя, один крикнул: – Товарищ лейтенант! Это я, Ефанов! Не стреляйте! Подмогу привёл, бойцов из тридцать третьей армии. От души отлегло. Пусть прибывших немного, в сумраке численность определить трудно, но полнокровный взвод будет. Причём у них станковый пулемёт на колёсном станке. «Максим» или Горюнова. Один из подходящих козырнул: – Лейтенант Мазаев, направлен для подкрепления. – Харчи, патроны привезли? – А как же! – Тогда пусть бойцы на берегу побудут, а я тебе позиции покажу. Илья решил – пусть пехота займёт немецкие траншеи. А он с группой разведчиков в резерве будет. Придумают немцы на другом участке наступать, разведчиков быстро перебросить можно. К тому же с колокольни монастыря окрестности хорошо видны, чем не наблюдательный пункт? Пока шли к траншеям, рассвело. Илья показал позиции: – В ДОТ пулемёт поставишь, по траншеям бойцов. Есть несколько землянок. Я в монастыре буду. Смотри – видишь колокольню? С неё обзор хороший. В случае – немцы появятся, я сразу сообщу. Моим местоположением будет монастырь. Оба по званию и должности равны, Илья распоряжался на правах старожила, захватчика города. Именно его взвод немцев пострелял. Получается – с боем освободил. Мазаев направился к своим бойцам, а Илья к своему взводу. А на кухне уже вода в котлах закипает, назначенный временно повар готовить собирается. На этот раз макароны, а к ним консервы. И ещё кофе, пусть и ячменный. Всё лучше, чем ничего. Макароны варятся быстро. Позавтракать плотно успели, перебазировались в монастырь. Немецкая казарма, где взвод отдыхал, на окраине, место неудобное. Один плюс – есть кухня и запас провизии на несколько дней, голод теперь не грозил. Монастырь в центре города, от него к любой точке добраться быстро можно. И колокольня, как наблюдательный пункт преимущество даёт. Около полудня на дороге к городу показался бронетранспортёр, а за ним три грузовика. В бинокль стали видны солдаты. Для захвата города не так много, в бронике десяток и в трёх грузовиках сорок – сорок пять. Э, не оценили Илью! Он собрал всех разведчиков. – Выдвигаемся, занимаем позиции по соседству с прибывшим десантом. Забрали оба пулемёта, патроны. Успели до траншей добраться, пулемёты в ДОТах установили. Бронетранспортёр остановился, не доезжая до города. Из него высыпали солдаты, а из грузовиков фольксштурм. На бронике пулемёт. Бронетранспортёр сейчас самый опасный противник. Из автоматов и пулемётов его не остановить, ни ПТР нет, ни фаустпатрона. Солдаты и фольксштурм рассыпались в цепь, побежали к городу. Илья выжидал, пусть приблизятся на дистанцию эффективного огня. Бойцы Мазаева тоже огня без приказа своего командира не открывали. Двести метров, сто пятьдесят, сто. Пора! – Огонь! Разведчики открыли огонь из всех стволов. Справа открыли стрельбу солдаты Мазаева. Немцы потери понесли, не выдержали, залегли. Фольксштурм назад отползать начал. Они не солдаты, для них попасть под сильный огонь – стресс. Рядом убили соседа, а приятель ранен, стонет, санитара в группе нет. А пули свистят, то фонтанчик земли вздымают, то в мёртвые тела бьют. Ни окопа рядом, чтобы спрятаться, ни траншеи, ни воронки от бомбы.