— Что? Крис вновь осёкся. Рина жадно ухватилась за эту ниточку: — То есть были ещё девушки, работавшие в архиве до меня? И где они? Что с ними случилось? Много их было? — Ну ты же видела, в каком состоянии архив, — неуверенно сказал Крис после паузы. — Они плохо справлялись с работой. Граф их тут же увольнял. — Странно, он ничего мне не говорил об этом. Сказал, что к архиву давно никто не притрагивался, оттого в нём такой бардак. Рина пристально смотрела на Криса, а тот лишь слегка улыбался. Кажется, стюарт взял себя в руки и надел привычную ухмылку. Снова играем? Вот только чего ей будет стоить узнать правду на этот раз. — Что ж, видимо, я первая девушка в этом доме, которая действительно приехала для того, чтобы работать. — Наконец нарушила тишину Рина. — Ошибаешься, крошка, — медленно закачал головой Крис. — Всё как раз наоборот. Граф к тебе относится как к цветочку. Поверь, он очень дорожит тобой. — Вот как, — только и сказала Рина. Она ещё не понимала, как относится к этим словам. Тем временем она решила не поддаваться на эту удочку — пусть даже и не лживых — скрытых комплиментов. Девушка не желала терять тонкую ниточку, которая могла бы вывести её к правде. Рина чувствовала, что Крис уже сболтнул лишнего. Вот только не понимала, в каких его словах была та самая ниточка. Крис смотрел ей прямо в глаза, и она видела в его выражении лица маску игрока. Рина начинала волноваться — она теряла позиции в их сражении. — Так что, Крис? Какая я здесь по счёту девушка? Третья? Пятая? Седьмая? — Меньше знаешь — крепче спишь, крошка. А со сном у тебя и так непорядок, судя по твоему состоянию и внезапным обморокам. — Почему нельзя просто ответить? — начинала открыто злиться девушка. — Почему надо играть со мной? — Потому что так веселее, — улыбнулся Крис и слегка погладил её по плечу. — А теперь ешь и отдыхай, крошка. Кстати, — Крис поднялся с дивана, — Я проиграл тебе желание ужинать в одиночестве. Вот, смотри. Оставляю тебя в одиночестве, как ты и хотела. Увидимся. Крис издевательски подмигнул Рине и вышел из гостиной. Девушке захотелось запустить в него стакан, но вместо этого она принялась есть. Силы ей точно понадобятся. Граф вернулся за полночь, когда Рина уже спала. Но сон её был чуток, и она услышала, как шелохнулась дверь в комнату. Рина открыла глаза и чуть приподнялась. Граф закрыл дверь за собой и сел на край её постели. Верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты, а волосы слегка взъерошены. Граф выглядел уставшим. Он пристально посмотрел на Рину. Девушка ждала, что он скажет. — Знаешь, о чём я думаю в последнее время? Рина мотнула головой. Граф продолжил: — О том, какая необыкновенная девушка приехала в мой дом. Как ты разительно не похожа на тех девушек, которых я встречал. Их всех интересовали только деньги, вещи и внешний вид. Но ты… Ты думаешь о семье и помогаешь им. Ты учишься и желаешь построить карьеру. Ты явно талантлива и способна добиться многого. — Виктор… — Это восхищает меня, Рина. Жаль, что ты сама не видишь этого в себе. Потому что если бы видела, то вела себя иначе. — Я не понимаю тебя… — Но самое печальное даже не это. А самое печальное то, что я тебя не достоин. Рина не понимала, к чему он это говорит. Она смотрела на него удивлённо, а внутри у неё похолодело. — Да, понимаешь, я совсем не тот, кто тебе нужен. Это меня ужасно печалит, но я надеюсь ты поймёшь. Я ужасный человек, Рина. И я не имею права быть с такой, как ты. — Виктор, что ты говоришь? — Да, наверное, не стоило начинать… Я так устал, впереди выборы и… Ладно, я пойду. Спокойной ночи, Рина. Граф вышел. Рине захотелось заорать в подушку. Она устало вздохнула и легла. Что это? Девушка удивилась, как слеза скатилась из уголка глаза. Похоже, случилось то, от чего она так долго себя сдерживала. Чувства к графу. К тому, кто мог поддержать разговор, помог её семье, заботился, защищал… И как не кстати был этот непонятный монолог. Рина не спала почти до утра, думая о том, что он сказал. Всё вышло так странно. Это ведь она считала себя недостойной такого мужчины. Будильник вырвал девушку из полудрёмы. Она натянула свитер, заварила кофе и вышла на террасу. В предрассветном часе Рина вновь услышала запах зимы. Лето пахло теплом, осень — дождём и листвой, а вот зима — морозным, пронзительным воздухом, что иголками впивается в кожу и лёгкие. Запах зимы ни с чем не спутаешь. Рина поёжилась и вернулась в дом. Граф не пришёл работать в архив. И за ужином её никто не ждал, только тарелка с едой. Не пришёл граф и на следующий день. И на третий день девушка оставалась одна. В ночных кошмарах она видела лицо графа, что теперь не трогал её, а просто смотрел. И это мучило девушку больше всего — теперь ей хотелось его прикосновений. Она тосковала по нему, желала видеть не во сне, но в жизни. А в жизни, меж тем, её ждали пустой дом и прячущиеся от неё стюарты, сами собой появляющиеся ужины и гробовая тишина. Рина сидела в комнате и листала дневник Циммера. Она выписывала в блокнот фразы. «Порождение тьмы», «против природы», «угроза обществу» … Девушка надеялась найти ключ к пониманию Циммера, но всё никак не выходило. Чем больше она выписывала и анализировала, тем более верной казалась её догадка. Наконец она дошла до того места, где Циммер описывал безумие, окутывающие властителей силы: «Они теряют понятие реальности. Сны их, мрачные и тяжёлые, ложатся в самый центр сознания, и становятся невольным двигателем действий в реальности. Сила побуждает человека совершать то, чего бы не совершил он в светлом рассудке. Она оставляет только тёмные части сознания, питает их, и они завладевают всем человеческим естеством». — Сны становятся реальностью, — повторила Рина. — Интересно. Спустя ещё час чтения Рина схватилась за голову. Туманные рассуждения никак не выстраивались в единую картину. Возможно, думала она, так было и с Циммером — часы просветления сменялись долгими эпизодами тьмы, и сны в них смешивались с действительностью. Но что бы это всё означало — понять она не могла. Среди прочего Циммер повторял слово «жертва» несколько раз, и вот это уже совсем сбило девушку с толку. «Простые смертные становятся жертвами людей, наделённых силой». Но что именно происходит с жертвой и как они ей становятся — Циммер не писал. Рина устало потёрла глаза и закрыла дневник. Хватит на сегодня мрачных сказок. За окном и вовсе стемнело. Рина вздохнула: для вечерних прогулок поздно, а других развлечений, кроме книг и дневника сумасшедшего в этом доме не было. Хотя было ещё одно… — Пожалуй, надо выпить. — Подумала девушка и направилась в гостиную. Напротив камина в гостиной стоял огромный резной комод, в ящике которого граф хранил коллекционные бутылки. Рина знала, что они там, поскольку граф сам говорил о подарках, привезённых ему послами из других королевств. Никто в доме их не трогал, ведь бутылки были слишком дорогими, и хранились для особых случаев. — Сейчас особый случай, когда мне скучно, — решила Рина и, как ребёнок, ворующий конфеты из кухонного шкафа, в предвкушении открыла ящик комода и выбрала самую неприметную из бутылок, чтобы граф не заметил пропажи. Ну или не сразу заметил. Бутыль обнимал выпуклый зелёный дракон из стекла, хвост которого в три кольца обвивал бутылку, а конец хвоста полз по горлышку вверх до самой пробки, где заканчивался гребнем из кожи. Рина потрогала гребень — кажется, это была настоящая змеиная кожа. Она аккуратно сняла её и вынула пробку. Из горлышка полилась насыщенная багряная жидкость, отдающая ароматом куркумы, аниса и гвоздики. Рина не знала, где производят столь необычные вина, но по надписи на этикетке вычитала язык Ангорских земель, где дракон был символом и изображён на всех флагах. Она сделала маленький глоток и закрыла глаза. Вино оставило нотки кориандра, аниса и гвоздики в финале. Рине понравилось и чувство облегчения, которое пришло с алкоголем в кровь. Слишком напряжёнными выдались последние дни, и слишком очевидным стало это облегчение. Пока Рина медленно потягивала напиток, глядя на пламя камина, в гостиную вошёл Крис. Он застал Рину с блаженным выражением лица, раскинувшуюся на диване, с бокалом в руках и откупоренной бутылкой ангорского вина, которое стоило как его ежегодная выручка и зарплата всех его родственников вместе взятых. Рина вздрогнула, заметив стюарта, и невольно потянулась к бутылке. Но прятать улики было поздно. Крис захохотал на весь дом. — Вот это да! Ты в курсе, что взяла самую дорогую бутылку из коллекции? Рина виновато хлопнула глазками. — Но она была такая неприметная. Другие бутылки украшены золотом и серебром, настоящими алмазами и ручной резьбой по металлу. Я думала, что чешуя змеи самое дешёвое из всего этого. — Крошка, — просмеявшись, Крис сел рядом с ней. Рина подтянула ноги. — Это не просто чешуя змеи. Это кусочек кожи голубоглазой змеи-альбиноса. Они вымерли, как ты знаешь. Кстати, ты ведь не выбросила его? Рина в испуге оглядела стол, но успокоилась, увидев гребень лежащим рядом с пробкой. — Что ж, придётся делать так, как мы делали в подростковом возрасте, выпив алкоголь взрослых. — Это как же? — спросил Крис и лукаво посмотрел на девушку. — Налить в бутылку любое другое вино, закрыть пробкой и положить, где лежало. Крис вновь засмеялся. «Отлично», — решила Рина. Теперь у неё появился собеседник. — Ладно, думаю, ты можешь признаться Дартеру. Он ничего тебе за это не сделает. — А ты хочешь попробовать? Рина встала и взяла с комода бокал для Криса. Он слегка задумался. — А знаешь, почему бы и нет? Рина налила в его бокал вино, Крис отхлебнул большой глоток и произнёс: — Гадость. Тоже мне богатство. Вина из Лангрии гораздо лучше. — А мне нравится. Очень необычный вкус. — О чём я тебе и говорю. Разве это вкус вина? Это вкус чего угодно, но только не вина. Так они пили и бросались фразами, обсуждая разные сорта вин и прочий алкоголь. Крис оказался довольно приятным собеседником, который умел шутить. — Как ты устроился к графу? — спросила его Рина. — Ты вроде обычный человек. То есть, без силы. Мне казалось, все стюарты тут носители магии. — Совершенно верно, я самый простой парень. Не считая того, что я чемпион Лангрии по пятиборью. — Ого… Я не слежу за новостями спорта. — Конечно, иначе бы ты меня узнала. К сожалению, мне не удавалось выигрывать чемпионат Сведённых Королевств. Ну, знаешь, куда съезжаются чемпионы с других Королевств. Так что моя спортивная карьера, можно сказать, подходила к концу. Мне оставалось либо самодовольно строить из себя чемпиона одного Королевства, в ожидании, пока меня не сменит кто-то из нового поколения, либо идти преподавать и готовить других чемпионов. — Но ты выбрал работу на Виктора? — Он связался со мной. Предложил пост и огромную зарплату. Я решил, что этот вариант устраивает меня больше всего. Дартер такой. Выбирает себе всё самое лучшее, понимаешь? Рина внутри ликовала. Неужели он и её имеет в виду? А Крис вдруг стал внимательно разглядывать её, словно сейчас, после своих же слов, увидел Рину в другом свете. Граф действительно выбирает себе лучших, и вот сидит она — лучшая из Академии, идеальная фигура, небесно-голубой хрусталь глаз, копна густых каштановых волос, струящихся до поясницы. Крис невольно улыбнулся. — Почему ты улыбаешься? — спросила Рина и сама улыбнулась. — Кажется, это вино очень крепкое, крошка. Они засмеялись.