— У тебя тоже! — рявкнула Рина, убирая нож, и стала диктовать координаты. Николай быстро вбил данные, и машина взлетела вверх. Пока они неслись по серому от метели небу над заснеженными еловыми лапами, страж принимал попытки домогаться. Несерьёзно, в шутку, пугая девушку. Рина же, не шутя, отмахивалась от него своим маленьким оружием. — Знаешь, я немного ошибся на твой счёт, — рассуждал Николай по пути. — Всё-таки я не ожидал от тебя решительных действий. Ты смогла меня удивить. Ведь я думал… — Что ты думал? — Что ты беспомощная шлюха. — Что ты сказал? — Что слышала. Граф держит тебя как ручную проститутку. Ты для него секс-игрушка, не более. Но ты и сама это прекрасно понимаешь. Ты ведь не дура, правда? О нет, ты всё видишь и понимаешь. Мне кажется, мы с тобой сможем найти общий язык. — Я так не думаю. — Да мне наплевать. Если хочешь знать, я был лучшим на своём курсе в Академии стражей. Для меня честь служить Президенту. Вот только я и не думал, что он приставит меня к своей шлюхе. Так что должен же быть для меня какой-то существенный плюс от всего этого. — Замолчи сейчас же! — завопила Рина. — Не обижайся. Я любя. — Да я тебя… Рина была готова вонзить нож в глаз парня или куда пониже. Но авто с силой тряхнуло, и они понеслись вниз. Рина выронила нож и вцепилась в переднее сиденье. Падение заняло считанные секунды, авто врезалось носом в землю. Перед тем, как отключиться от удара, Рина увидела кровь, хлынувшую из размозжённой головы Николая. Вдох-выдох. Тело ныло. Тяжёлая боль разливалась от шеи до кончиков пальцев. Рина дышала, и вдохи отдавали болью в области груди и живота. Она попыталась раскрыть глаза. Голова, казалось, была сжата чем-то накрепко. Рина медленно раскрыла веки и увидела перед собой серую бетонную стену. Она еще подышала и подняла руку, желая дотянуться до головы. Боль пронзила девушку от плеча и до поясницы, она застонала. Рина обессилено опустила руку и закрыла глаза. Она понемногу приходила в себя. Девушка пыталась вспомнить, что произошло. Они со стражем попали в аварию. Как это могло случиться? За всё время летающих машин случалось от силы две аварии в месяц, и зачастую — из-за неисправности двигателей. Жив ли Николай? Рина зажмурилась, вспоминая кровавое месиво на месте его головы. К горлу подступила тошнота. Рина тихонько поднялась, и её стошнило. Девушка откашлялась и огляделась. Глаза всё ещё трудно было раскрыть, однако она поняла, что находится в архиве. «Как я сюда попала?” — страх мгновенно заставил Рину раскрыть глаза. Есть только один ответ на этот вопрос. — Очнулась? Рина медленно повернула голову на звук голоса. Граф сидел в кресле напротив и смотрел на Рину в упор. Невозмутимый внешне, однако взгляд выдавал жгучую злость, что кипела внутри мужчины. Золотые огни его глаз сверкали багряно-алыми переливами. — Виктор… — хотела сказать Рина, но голос её охрип, а горло раздирала боль. — Ты думала сбежать от меня? Ведь ты обещала, что никогда не оставишь меня. Рина сквозь боль мотнула головой. Виктор не обращал внимания: — Что ты такое вздумала, Рина? За моей спиной угнать машину, заставить Николая увезти тебя домой, и думала, что я об этом не узнаю? Ты думала, я об этом не узнаю?! — Виктор… — голос начал прорезаться. — Я узнал об этом сразу же, Рина! И посмотри, что ты натворила! Николай мёртв. Это из-за тебя. — Виктор… — Из-за тебя мне пришлось прервать свои дела! А я встречался с послом, у меня была очень важная встреча. И что ты натворила? Ты выкидываешь такое в самый важный для меня момент. Это просто предательство! Ты предала меня! — Виктор… — Рина попыталась сесть и сделать телодвижение в сторону графа, но тот с отвращением махнул рукой. — Даже не смей приближаться ко мне. Ты очень разочаровала меня, Рина. Я разочарован, слышишь? Я ведь любил тебя. Заботился о тебе. Я дал тебе всё, что ты хотела! Мой дом, моих лошадей, мои книги. У тебя было всё! Но тебе оказалось мало. Я не знаю, что я ещё должен был сделать для тебя, чтобы ты была предана мне. Виктор устало прикрыл глаза. Он задумался о чём-то ненадолго. Сердце Рины колотилось, она ощутила всё — от страха до всепоглощающего чувства вины. Даже физическая боль померкла перед тем, что она почувствовала, поняв, как сильно обидела Виктора. Рина шмыгнула носом. — О, ты плачешь, — граф грустно усмехнулся и открыл глаза. Они всё так же горели золотисто-красным. — Ты и представить не можешь, какую боль ты мне причинила. Я не хочу тебя видеть. Не хочу слышать. Трогать. Не хочу тебя больше. Всё, это конец. Ты понимаешь? Рина разрыдалась. Она смотрела на графа, как щенок, которого выбросили на обочину. — Ты заслуживаешь того, чтобы сгнить в этом подвале. Виктор резко встал и направился к выходу. Прежде чем уйти, он бросил: — Наслаждайся. Ты ведь так любишь книги. И ушёл. Когда захлопнулась дверь, свет в архиве погас. Рина оказалась одна, на холодном бетонном полу архива, в абсолютной темноте. Наконец она вырвала рыдания из груди, но они не облегчили горе девушки, а только увеличили его. Боль в теле, груди, голове была невыносимой. Кажется, на Рине была кровь — своя и Николая. Девушка обессиленно упала на пол и плакала, пока не отключилась от боли. Михаил принес матрас в подвал. Когда разъярённый Виктор, получив сообщение от стражей о том, что Николай вывез девушку из дома, приказал Михаилу тотчас отправиться за ними, страж не задавал лишних вопросов. Когда Виктор приказал отключить двигатель авто, в котором летели Рина и Николай, пользуясь системой дистанционного управления, а авто при этом находилось в полёте, — страж не задавал лишних вопросов. Когда Виктор приказал перенести окровавленную Рину в подвал, не оказав ей первую помощь и не сообщив об аварии никому, — страж не задавал лишних вопросов. Но когда Виктор приказал отнести в подвал матрас, тёплые вещи, еду и медикаменты, — Михаил не выдержал. — И что вы собираетесь делать с девушкой, Виктор? Ей нужно в больницу. Она может умереть от потери крови. Вы не можете держать её в подвале! — Делай, что я говорю. — Виктор! Одумайтесь! Девушка не виновата, что хотела увидеть свою семью! — Не смей указывать мне, Михаил! — граф гневно метался по кабинету, сдерживая порыв разбить Михаилу лицо. — Делай, как я говорю! — Прошу вас. Рине нужна помощь. Или убейте её, избавьте от страданий… — Что ты сказал? — граф резко остановился и побледнел. — Я никогда… Слышишь? Я её не трону… — Но ведь она чуть не погибла в аварии… — Она бы не погибла, если бы не этот сбой! На заднем сидении должна была сработать система катапультирования… Но она не… — Не сработала. Рина чуть не погибла. Граф опустился в кресло. Он удивлённо наблюдал за собственными эмоциями. Страх, гнев, злость, любовь… Так много и одновременно — захлестнуло потоком с головой. Что-то похожее Виктор уже ощущал. И было это так много лет назад. «Нет! Надо собраться!” — одёрнул он себя. — Виктор? — произнёс Михаил. — Принеси ей всё необходимое. Я вызову лекаря. — Спасибо! Михаил рванул с места. Виктор остановил его: — Михаил. Страж обернулся. — Пока лекарь едет… не мог бы ты… Не могли бы вы применить силу и помочь Рине? — Да, сэр. Страж бегом направился к девушке, прихватив из кладовки матрас, наволочки, пуховые одеяла и подушки. Сильными руками он схватил всё в одну охапку и потащил вниз. А граф набрал телефон лекаря. — Что-то случилось, мистер Президент? — Да. Мне нужна помощь. Вернее, моей гостье. — Что произошло? — Не могу сказать. Но она на грани смерти. Прошу… — Выезжаю, сэр. Граф отложил телефон и глубоко вздохнул. По своей глупости и жестокости он чуть не убил Рину сегодня. Он убивал уже много раз. Сам или через приказы. Сегодня всё пошло не так, как он задумал. И вновь в груди разлилось страшное непонятное чувство. Рина почувствовала мягкую тёплую руку на своём лбу. Девушка улыбнулась. Она открыла глаза, желая увидеть графа, но столкнулась взглядом с Михаилом. Тот обеспокоенно смотрел на неё, гладя по голове. Глаза его светились зелёными нефритами. — Михаил? — прошептала Рина. — Не шевелись. Сейчас тебе станет легче. Он по-отечески гладил Рину, и от руки его разливалось тепло. Рина смотрела в его глаза завороженно, а их свет вдруг заполнил все пространство вокруг. Рина чуть подалась вперед на этот ласковый разлив теплоты и добра. Она купалась в свете, большая тёплая волна прошла по её телу, и Рина вмиг почувствовала себя лучше. — Это сила… Вы применяете силу ко мне… — сказала Рина окрепшим голосом. Михаил не отвечал ей. Глаза его стали потухать постепенно, а свет ускользал из подвала, растворяясь и уступая место темноте архива. Наконец, магия прекратилась, но Михаил не убрал руки, и продолжал гладить девушку по голове. Она закрыла глаза и с благодарностью принимала его заботу. — Спасибо. Я знаю, что всех подставила и я… — Это не так. Не вини себя. Тебе не в чем винить себя, милая. И не шевелись, ты все еще слаба. — Спасибо… — прошептала Рина и снова заплакала.