— Не простила бы, да. Он нужен живой. — Зачем? — в три голоса полюбопытствовали маги. — Помните, я рассказывала вам о принцессе-призраке из Нижнего Амстердама? Я должна ей услугу. И Энвфис пожелала, чтобы Аристарх воссоединился с семьей, то есть братом, бывшим принцем сидха. — Постой, а разве они не ненавидят друг друга? — усомнилась Зимина. — В том-то и дело… Между Филиппом и Аристархом, убившим возлюбленную брата, смертельная вражда. Призраку показалось забавным поселить их в одной камере. — Ой-ой… — прокомментировала рыжеволосая магичка. А у скованного заклинанием вампира вырвалось: — Лучше сразу убейте… — Прости, не имею права. — Видно было, что Ане на самом деле ни капельки не жаль. — Я пообещала, что тебя доставят в сидх в гробу, перевитом красным бантиком. Лицо Аристарха окаменело. Больше он не произнес ни слова. Да его бы, вероятно, никто бы и не услышал — в кафе ворвался запыхавшийся Давид. — Так, все на ногах стоите? При смерти никого нет? Отлично… Где он?! Увидев лежащего у стены вампира, блондин тотчас к нему подскочил. — Вот как выглядит мразь, из-за которой я собирал душу Анны буквально по кусочкам?! Данилевская и пикнуть не успела, как целитель быстро коснулся головы Аристарха, и тот болезненно застонал. — Давид! Он нужен живой! Блондин с удивлением покосился на огневичку. — А я и не собирался его убивать. Так, маленький подарочек — заклинание постоянной регенерации клыков: каждые три часа — новые зубы… Богдан с Антоном посмотрели на целителя уважительно, Аня — с подозрительным любопытством. Ее смутило, что Давид прореагировал настолько эмоционально. И это при том, что он больше не испытывал к ней никаких чувств. Или все-таки испытывал?.. Неизвестность мучила ее, пока целитель проводил осмотр. Серьезней всего досталось девушке, которую Аристарх использовал в качестве наживки, и Ане, получившей по голове цветочным горшком. — Сотрясения нет. Ушиб незначителен, его последствия я убрал. Однако рекомендую постельный режим в течение двух-трех дней. Данилевская согласно кивала, внимательно рассматривая лицо сосредоточенного целителя. — Аня, я не шучу о режиме, ведь это голова. — Я поняла. Буду отдыхать дома. — Проверю. — Проверь… Давид, — заметив, что на них никто не обращает внимания, девушка решилась на прямоту, — что сделал Юрген? — Хм? О чем ты? И о ком? — Давид, давай без игр в непонимание, а? Целитель окинул ее долгим безмятежным взглядом. В памяти посещение не-Романа оставалось таким ярким, словно прошло всего несколько часов. Наверное, и в старости он не забудет, как смотрел в глаза своей смерти. “Вижу, ты коришь себя. Поэтому дам тебе последний шанс”. “Целители неприкосновенны!” “Да. А когда они нарушают свои клятвы?” — Непреклонность в голосе незнакомца пугала. И Давид вздохнул: “Что там за шанс?..” “Если чувство, что ты испытываешь к Анне, не истинная любовь, я могу его выжечь из твоей души”. Помолчав, лже-Роман добавил, на удивление, с сочувствием: “Истинная любовь не разрушает”. “Я знаю, истинная — созидающее чувство. И я… я согласен…” Неизвестный не стал медлить — тотчас коснулся висков целителя ладонями. Вспышка света. А дальше — ослепляющая белая пустота. Ничто, без начала и конца, в которое Давид падал, падал и падал… Пока его не позвали по имени. Очнувшись, сразу осознал: он изменился. Глухая тоска отступила. Зудящая ревность — как она там, с кем? — исчезла. И горечь потери, сожаление об упущенной возможности, злость на себя, что не удержал, — их больше не было. “Кто ты?” — с благоговением прошептал исцеленный целитель. А получив ответ, потрясенно замер, пытаясь принять услышанное. Если верить молве, драконы непостижимы, как в жестокости, так и милости… По всему выходило, что его пощадили ради Ани. Вынырнув из воспоминаний, Давид светло улыбнулся Данилевской и сказал часть правды: — С твоим знакомым мы поговорили. Очень серьезно. Огневичка раздраженно фыркнула. — Ну и ладно! Все равно когда-нибудь узнаю, что у вас там произошло! — Обязательно узнаешь, — согласился целитель с доброй усмешкой на губах. Аню всей компанией отправляли домой выполнять предписания Давида. Но, как ни убеждали, что все уладят и без нее, упрямица дождалась появления чистильщиков и лишь после опроса и прочих формальностей вызвала такси. — Ань, если хочешь, я сам тебя отвезу, — предложил Богдан. Бросив взгляд на все еще бледную Алимову, девушка покачала головой. — Не стоит. Займись лучше Камиллой, ее, похоже, до сих пор трясет. Данилевский стиснул губы. И огневичка поняла, что еще чуть-чуть и стена отстраненности, разрушенная с поимкой вампира, возникнет между ними опять. — Бодь, — окликнула она брата, — спасибо тебе за помощь с Аристархом. Маска холодной невозмутимости на лице воздушника дрогнула. — Надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня окончательно. Я должен был тогда поехать с тобой. — Видит Ночь, я не обижаюсь на тебя, братик! — поспешила заверить его Анна. — Ты не виноват! И с удивлением поняла: да, крошечный червячок обиды, сидевший где-то в глубине души, исчез. Навсегда. — Спасибо… Маги обнялись. Слезы очищения уже дрожали на ресницах девушки, да и глаза Богдана влажно блестели, как сентиментальный момент разрушил коварный вопрос. — Аньк, слышь, Аньк, когда выставляться за вампа будешь? Стихийница развернулась к Антону, удерживающему за талию сердитую напарницу по магическому патрулю. — Юла, да обожди ты! Сейчас пойдем! — Мы опоздаем на дежурство, и вообще хватит наглеть, — пыхтела рыжеволосая огневичка, выдираясь из крепких рук. — Бессовестный! — Конечно, выставлюсь. Как Давид разрешит, так сразу и отметим, — пообещала Данилевская, стараясь не рассмеяться. Панковатый воздушник больше двух лет своеобразно ухаживал за Зиминой, усиленно игнорирующей все его попытки. И порой доходило до абсурда — Юльку дергали за косички как в первом классе. — Еще раз спасибо, ребята, без вас не справились бы. Антон довольно прищурился. — Вот видишь, цыпочка, Анька с понятиями в отличие от некоторых. Огневичка ловко вывернулась — и маг привычно схлопотал подзатыльник за нелепое прозвище. — Пойдем уже, повелитель молний, — заворчала Юля, — наградили Высшие Силы горе-напарником… Зазвенел телефон, и оператор такси сообщил, что машина подана. Попрощавшись с друзьями, Данилевская вышла из “Музы”. У лестницы, выводящей из полуподвального кафе, ее дожидался Бранд. — Ты уже вернулся? — поразилась Аня. — Нет, к пункту назначения я не доехал. Почувствовал всплеск твоих эмоций и вернулся с полпути. Вопросы роем закружились в голове магички. — Ты не зашел внутрь кафе, не вмешался…