Энн кивает и выходит из моего кабинета, когда на ее столе звонит телефон. Несколько мгновений спустя она разговаривает со мной по внутренней связи на моем настольном телефоне: – Шериф Стивенс на первой линии. Я отвечаю на звонок. – Приятно слышать ваш голос, Сара. Отлично, мы снова обращаемся друг к другу по имени. – Что я могу для вас сделать? – Пришли результаты анализа ДНК. Это не Джесси. Дерьмо… Как это мог быть не он? Я была убеждена, что это он. Но если не Джесси, то кто? Может быть, этот третий набор ДНК не имеет отношения к делу? Но я должна это выяснить. Должна закрыть все пробелы. – Вы уверены? – На сто процентов. – Что теперь? – Я мало что могу сделать, поскольку дело закрыто, но буду держать ухо востро ради вас и дам знать, если что-нибудь найду или услышу. – Спасибо, – говорю я, чувствуя себя побежденной. – Мне жаль, Сара. Я знаю, что всё было… сложно, но если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, дайте знать. – Да. Спасибо, шериф, – говорю я и вешаю трубку. Ударяю кулаком по столу. Я не могу смириться с тем, что Стивенс мечется туда-сюда. Я не знаю, какова его точка зрения. Он пытается помочь мне – или себе? Но мне некогда беспокоиться об этом. У меня заканчивается время, а я ни на шаг не приблизилась к получению ответов, в которых отчаянно нуждаюсь. 40 Адам Морган Я провел бо́льшую часть прошлой ночи за обзвоном. Я был пьян, настолько, что по некоторым из номеров пришлось звонить еще раз. Что, черт возьми, со мной не так? Я ничего не могу с собой поделать. Ребекка должна была заехать сегодня утром – или, по крайней мере, я помню, что она сказала мне это прошлой ночью. Хотя я могу ошибаться. Как бы то ни было, мне осталось сделать всего пять звонков, и лучше сделать их до того, как она приедет. Впервые за несколько дней я принимаю душ, подстригаю бороду (я решил оставить ее) и одеваюсь в приличную одежду: джинсы и футболку. Приготовив кофе, сажусь на диван с телефоном. Набираю первый номер и получаю голосовое сообщение от женщины, которая говорит, что ее зовут Гретхен. Я вычеркиваю этот номер из списка. Набираю второй номер, и мне отвечает женщина. Она не понимает, о чем я говорю. Вычеркиваю и этот номер. Набираю третий номер, и трубку берет мужчина. Он также понятия не имеет, кого я имею в виду. Он немного груб и вешает трубку. Четвертый номер – старик, который говорит так, будто ему сделали ларингоэктомию[37]. Я вешаю трубку, когда он пытается рассказать мне историю своей жизни. Он стар и одинок и, похоже, в одной лодке со мной. В лодке с теми, у кого не хватает времени. Пятый и последний номер отвечает почти сразу. Мужчина говорит так быстро, что я пропускаю его имя – кажется, Роб. И сразу же пускаюсь в объяснения. – Привет. Я ищу Николаса Миллера. Он брат Грега Миллера и шурин Келли Саммерс. Меня зовут Адам Морган. Мне очень нужно поговорить с Николасом. Это вопрос жизни или смерти. Это мой последний звонок. Я надеюсь, что этот человек знает его. Если нет, то Ребекка назвала мне не все имена, или я облажался. Боже… Я задыхаюсь. Меня прошибает пот. – Вы ошиблись номером, – говорит он, а затем обрывает связь. Я швыряю трубку на рычаг. Черт! Как такое возможно? Я надеюсь, что Ребекка что-нибудь нашла. Она должна была что-нибудь найти. Снова швыряю телефон и ударяю кулаком по кофейному столику. Встаю, наливаю себе еще одну чашку кофе и возвращаюсь на диван. Хотел бы я, чтобы это был скотч… Делаю глоток, прежде чем кофе остынет, и он обжигает мои язык и горло. Не так, как виски. Болезненно. Однако это заставляет меня чувствовать себя живым. Я беру бумаги и снова просматриваю их, надеясь, что на этот раз выделится нужный мне телефонный номер. Но очевидно, что ни один из них не подходит. Я бросаю бумаги обратно на кофейный столик и делаю еще один глоток обжигающего кофе. Я должен связаться с Ребеккой. Она нужна мне здесь. Я не справлюсь с этим без нее. Мне нужно знать, что она что-то нашла. Она – моя последняя надежда. Беру трубку и подношу ее к уху, но гудка нет. Линия мертва. Я несколько раз нажимаю на рычаг, пытаясь получить гудок, но ничего. Черт, я сломал эту чертову штуку!.. Откидываюсь на спинку дивана, закрывая лицо руками. Этого не может быть. Это не может быть моей жизнью. Раздается стук в дверь. Я вскакиваю и бегу к ней. Это Ребекка, и я счастлив, увидев ее. Я обнимаю ее, и получается неловко, но мне плевать. Она отталкивает меня, и мы разрываем объятия. – Что на вас нашло? – Она отмахивается от меня и протискивается мимо. Бросает свою сумку на диван и наливает себе чашку кофе. – Пожалуйста, скажите мне, что вы что-то нашли. – Может быть. – Что вы имеете в виду? – Я расхаживаю по гостиной в ожидании ответа. Вот оно. Ребекка – моя последняя надежда. Мое время истекает, и мы с Сарой не на одной волне. Она гоняется за каким-то парнем и думает, что моя теория не соответствует действительности. Я разбил телефон. Я не могу покинуть этот проклятый дом, и суд надо мной начнется через девять гребаных дней. Ребекка делает несколько глотков моего кофе и ставит чашку на стол. Достает из сумки стопку бумаг, отделяет от нее три файла и бросает их на кофейный столик. – Эти трое имеют самую тесную связь с прошлой жизнью Келли, и все они живут в радиусе ста пятидесяти миль от округа Принс-Уильям. Каждый файл содержит биографию, фотографию и краткую справку. Двое из них имеют криминальное прошлое. Это всё, что я успела достать, но это хорошее начало. Я надеюсь, что один из этих людей вызовет у меня искру интуиции, но не уверен, как именно это произойдет и произойдет ли вообще. Мне нужно нечто большее, чем просто хорошее начало. Мне нужна финишная прямая. Открываю первый файл. Женщина средних лет по имени Шерил. Живет в полутора часах езды в южном направлении. Двое детей. Несколько штрафов за превышение скорости и одно нарушение общественного порядка. У нее суровый вид, тонкие губы и заостренный нос. – Это двоюродная сестра Грега. – Что ты о ней думаешь? – Она живет достаточно близко, чтобы совершить преступление, но я не думаю, что они с Грегом были настолько близки. И похоже, у нее полно своих собственных проблем. Я удовлетворен объяснением Ребекки, поэтому закрываю файл и бросаю его на кофейный столик. В следующем файле лежит фотография мужчины средних лет с темными глазами и темно-каштановыми, хорошо уложенными волосами. Моя первая мысль: этот парень выглядит как настоящий придурок. Его зовут Николас Роберт Миллер. У него нет криминального прошлого, и он выглядит знакомым, но я не могу его вспомнить. – Кто этот парень? – Брат Грега. Живет в округе Колумбия, криминального прошлого нет. Они явно были близки. Он подходит по всем параметрам, но я не успела проверить его алиби на тот вечер. Он может быть главным подозреваемым. – Он выглядит знакомым. – Да? – Да. Не могу вспомнить, где, но я точно видел этого человека раньше. – Если б он имел к этому какое-то отношение, то наблюдал бы за вами и Келли. Может быть, вы видели его поблизости – например, в «Кофе Сета». – Это возможно, но у меня такое чувство, что я говорил с ним. – Может быть, и говорили. Я закрываю глаза, пытаясь извлечь этот момент из своей памяти. Я уже говорил с этим человеком раньше, но где? Где и когда я мог с ним разговаривать? Я пытаюсь вспомнить те времена, когда сидел в «Кофе Сета», флиртовал с Келли, наблюдал за ней и ждал, когда она закончит работу. Время от времени я разговаривал с другими посетителями. Увидел бы я его там? Подошел бы он ко мне? Не могу вспомнить. Снова смотрю на фотографию. Мои глаза уперлись в его глаза. У меня уже был разговор с этим человеком раньше, и я помню, что он был жарким. Я помню, что мне не нравился этот парень, но не помню, почему. Смотрю на фото еще несколько мгновений, и все-таки не могу вспомнить. Кладу файл на стол и оставляю его открытым, надеясь, что случайный взгляд вызовет что-нибудь из воспоминаний. Сделав глубокий вдох, открываю следующую папку. Я не узнаю женщину на фотографии. Мэдди Бёрнс, бывшая невеста Грега. Миниатюрная, с длинными каштановыми волосами и очень невзрачной внешностью. – Черт! – Я бросаю папку на землю. – Что? Что такое? – спрашивает Ребекка. – Никто из них не подходит. Вы должны были помочь… Я пристально смотрю на нее сверху вниз. Она чуть не подпрыгивает. Ее глаза расширяются, когда я теряю самообладание. – Тогда, может быть, ваша жена права, и это не кто-то из прошлого Келли. – Так и должно быть. Это, черт возьми, должно быть так. – Не обязательно. Что это? – Ребекка указывает на коробку на кофейном столике. – Это все улики по делу. Сара принесла их сюда. – Я сажусь рядом с ней, чувствуя себя побежденным. – Вы просмотрели их? – Она наклоняется, вытаскивая содержимое коробки. Я просто качаю головой. Для меня всё кончено. Опускаю голову на руки. – Разве это не та фотография с угрозой, о которой вы говорили? Та, которую вы получили за две недели до убийства? Я не видел фотографию с того дня, как нашел ее в своем почтовом ящике. Ребекка переворачивает фото снова и снова, изучая. – Это должно быть что-то, – говорит она. – Это слишком подходяще, чтобы быть ничем. Я опускаю взгляд на стол, и мое внимание привлекает записка. Снова смотрю на фотографию, которую держит Ребекка.