ГЛАВА 1 Через три недели Рождество. Уже десять лет я в одиночестве праздную рождение великого младенца. Раньше, когда родители были живы, мы всегда собирались втроем. Мама просила меня поскорей найти себе женщину и подарить ей с отцом внука или внучку. Папа же отводил меня в сторонку и тихо спрашивал: «Сынок, ты случаем не из этих?». На что я отвечал: «Нет, папа, просто я еще не нашел свою вторую половинку», а после добавлял: «И вообще – куда вы спешите? Еще успеется». Потом их не стало. Свою Еву я так и не встретил. Но это не значит, что я не предпринимал попыток отыскать свое ребро среди женщин Москвы. Я пытался. Попыток было много. Но ребра были не те. За исключением одного ребра. Возможно, она не совсем Ева моей мечты, но что-то родное в ней было. Перед тем, как начать отношения с женщинами, я их предупреждал, что меня интересует только секс без обязательств. Никаких «сюсюканий». Я говорил: «Если я почувствую хотя бы маленький намек на любовь с твоей стороны, то мы расстанемся хорошими друзьями». Женщины соглашались. А потом влюблялись. И я уходил. А что? Я ведь предупреждал… С Викторией все получилось иначе. Она, конечно же, тоже нарушила наш негласный договор и позволила пылкому чувству овладеть своим сердцем. Из-за чего мы с ней остались друзьями. Только ни с кем из своих бывших я после этого ни разу не виделся, а с моей победоносной мы вот уже шестую неделю каждую пятницу ужинаем в ресторане. Наступила очередная пятница, вечер. Я заказал столик у окна: ей так нравится. Ресторан гудел голосами посетителей, в такт подыгрывая им классической музыкой. Зима во всю хозяйничала в городе. Я смотрел на падающие звездочки за окном, которые складывались в белоснежное полотно и блестели при свете полной луны. А потом я увидел живую звездочку. Ровной походкой, в бархатном розовом пальто и в шапке кроличьего меха она нырнула в ресторан. Быстро нашла меня. Улыбнулась. И, на ходу растягивая пуговицы бархата, направилась ко мне. – На улице холод такой же, как и в твоём сердце, – съязвила звездочка. Я помог ей избавиться от пальто. – Не согласен. Я не настолько бесчувственный. Мы заняли свои места. – Да-да, помню. Твое равнодушие распространяется только на женщин, которые без памяти от тебя. – Сами виноваты, – улыбнулся я. – Рассказывай, как ты? Виктория взяла меню и принялась разглядывать его. Я же принялся разглядывать её. Длинные золотистые волосы. Темно-карие глаза. Аккуратный ровный нос. Чувственные губы. И коричневая маленькая точка над верхней губой. Не знаю почему, но у меня слабость к женщинам с родинкой над губами. – Я нормально, – сказала она, листая меню. – На работе появился новый сотрудник. Доставал меня. – Чем же? – спросил я, прекрасно понимая, к чему она ведет. – Да все восхищался мной. Говорил, что я идеал красоты. – Правильно говорил. – Неделю назад, например, при девочках сказал, что завидует моему мужчине, – Виктория посмотрела на меня, но, не увидев ожидаемой реакции, продолжила разглядывать меню. – Какой хитрец! – восхитился я. – Сделал комплимент и попытался разузнать, свободна ли ты. А ты что в ответ? – Сказала, как есть, что мой мужчина не ценит этого. – Неправда, – покачал я отрицательно головой, – ты знаешь, что причина не в этом. К нам подошел официант. Спросил, готовы ли мы сделать заказ. Мы ответили, что да. Он принял заказ и ушел. Виктория отложила меню и посмотрела на меня. – И что было дальше? – поинтересовался я. – Я позволила ему поухаживать за мной, – перешла в наступление Виктория. – Хорош собой? – спросил я, не проявляя каких-либо эмоций. – Не в моем вкусе, но сойдет. – А кто в твоем? – Как будто ты не знаешь. Он светловолосый, а мне нравятся темноволосые. У него серые глаза, а мне нравятся, – она пристально посмотрела на меня, – глаза цвета моря. В его взгляде юношеский задор, а мне больше нравится, – снова присмотрелась, – взгляд мудреца. – Понятно. – Но в постели он хорош, – сделала контрольный выстрел Виктория. Её пули не достигли цели. Я остался бесстрастным. Теперь была моя очередь. – Это главное, – пожал я плечами. – У меня же все по-старому. – Можешь не начинать, – на корню загубила она возможность и мне пострелять. – Хорошо. Как скажешь. – Ты посмотрел фильм, который я тебе советовала? – ловко поменяла она тему. – Нет, – соврал я. – Не люблю сопливых мелодрам. – Ты вообще не любишь любить, – усмехнулась она. – Не скажи. Люблю слушать лекции Черниговской. – Одна из твоих очередных? – Ты что! – воскликнул я и засмеялся. – Это российский ученый. Она мне в бабушки годится. – Ну и что есть в ней, чего нет у меня? – Слушай. Ты и она – это разные вселенные. Я тебе о другом хотел рассказать. – Я вся твоя, – Виктория многозначительно посмотрела на меня. – Ага. Я уже это понял, – просиял я. – Так вот, она утверждает, что мозг человека и сам человек – это две разные сущности. – И что? – Мол, когда человек принимает какое-либо важное решение, то это не он делает, а его мозг. – Мозг, который принимает решение, основываясь на прошлом опыте. И если опыт был плачевным, то мозг пытается всячески уберечь своего хозяина от повторной ошибки. Так? – спросила она. – Да! – удивился я. – Так ты тоже смотрела ту самую лекцию? – И не только ту. Кажется, я понял, чем Виктория отличалась от других женщин. Она была не только красивой, но и эрудированной. Я думал, что Виктория для меня, как прочитанная книга, но с каждой новой пятницей среди страниц её души я открывал для себя доселе неизвестные подробности. В тот вечер, после ужина, я проводил её до такси и поехал домой. Я соврал ей. Мелодраму, которую она мне советовала, я посмотрел. Обожаю смотреть мелодрамы. Не верю в существование любви в жизни, но то, что любовь существует в кино – это однозначно! Говорят, что мужчины не плачут. Не верьте этому. Мужчины плачут. Плачут, как и все живые люди. Я плачу над каждым трогательным моментом в фильмах о любви. Плачу, проклиная сценаристов или писателей, написавших трогательные истории. И все же я считаю, что всепоглощающую любовь придумали писатели. В жизни такой любви нет. В жизни все прозаично и скучно. Наши с Викторией пятничные встречи не запрещали нам знакомиться с новыми партнерами. В один из походов в ночной клуб я познакомился с привлекательной девушкой, которая все выходные и несколько будничных дней была со мной. Но вот что странно. Я напрочь забыл, как её зовут, хотя она три раз называла мне свое имя. Больше того, я несколько раз назвал её чужим именем. – Не Виктория, – поправляла она меня. – Мое имя Виолетта. Кто такая Виктория? – Не важно. Прости. Оставшиеся дни я был один. Поймал себя на том, что постоянно думаю о Виктории. Боролся с желанием написать ей смску, но так и не написал. Не люблю навязываться. Мысленно вернулся к прошлой пятнице. Виктория, удивив меня тем, что тоже слушает лекции Черниговской, не дала мне до конца высказать мысль. Если не человек принимает свои решения, а это делает его мозг, тогда мое мировоззрение, что в жизни настоящей любви нет, хранитель моего спокойствие сформировал, основываясь на каком-нибудь факте из моей жизни. Мне было интересно – на каком. В тот вечер я хотел рассказать Виктории, что записался к психологу. Не к кому попало, а к старому знакомому. Записался, чтобы разобраться с тараканами в моей голове. ГЛАВА 2 Психолог Илья Пукас, выслушав меня по телефону, с радостью вызвался помочь. Работал Илья в центре Москвы. – Присаживайтесь, – предложила зеленоглазая секретарша. – Илья Егорович скоро освободится. – Спасибо, – поблагодарил я. С Ильей меня когда-то познакомила одна из моих многочисленных пассий. У нее были проблемы со сном. Первое время мы решали проблему вместе, потом она надумала решать сама, предварительно порвав со мной. А контакт остался. Она рассказывала мне, что одноклассники, а потом и однокурсники издевались над фамилией Ильи, обзывая его «пуком». Но Пукас никогда не срывался. Ему волшебным образом удавалось всегда оставаться спокойным. Время шло. Пукас стал ведущим психологом, а все, кто смеялся над ним – его пациентами.