— Почему? — она поддразнивала меня своей лукавой улыбкой. — Со мной нет консервного ножа. — Я тебе одолжу. Мы. рассмеялись, и она вынула из шкафа мой плащ. Дружески поцеловав ее на прощанье, я с глубоким вздохом заглянул в ее огромные глаза. — Будешь шалить, котенок, получишь по попке. — Чудесно! — Я не это имел в виду. — До завтра? — сказала она. — До завтра. Когда я вошел в квартиру Ли, гам грохотала война конца сороковых. Ли лежал на полу с подушкой под головой и пивом в руке, бессмысленно уставившись в телевизор. Рядом стояла переполненная пепельница. Когда я слегка тронул его носком ботинка, он вздрогнул и секунду смотрел на меня, не узнавая, потом пришел в себя. — Приятель, когда ты движешься, за гобой прямо просека остается. Подойдя к бару, я налил себе пива. — А в чем дело? — Ничего, ничего особенного. Чтобы подобраться к этой куколке Касс, надо готовиться, по крайней мере как к высадке в Нормандии, а тебе понадобилось всего пять минут, чтобы смыться с ней под ручку. Как это тебе удалось, Дог? — Я воспитанный. — Не пудри мозги. Не знаю, что у тебя на уме, но все смотрели на тебя, словно на ястреба. Ты оказался в центре внимания. — Он поднялся, покачиваясь. — Звонил Дик Лаген. — Молодец. — Говорил о тебе. — Отлично. Ли сделал недовольную гримасу и, шатаясь, поплелся к креслу. — Слушай, Дог, если этот тип что-нибудь затеет, то от него не отвяжешься. Я не все толком понял, но он хочет разнюхать все о тебе и о корпорации Бэрринов. — Вот как? — Поэтому шевелись, если ты собираешься что- нибудь предпринять. Прикончив пиво, я стал раздеваться. — К чему волноваться? — К тому, что тебе есть что скрывать, забыл, что ли? Его газетный синдикат предоставляет ему полную свободу действий. У них связи по всему миру… — Не дергайся, Ли. Если ему нужна биография, могу изложить лично. — Уж ты изложишь. А вот будет ли в ней правда и сколько? — Нисколько. — Вот о чем я и толкую. Дог, давай без дураков… У тебя проблемы? — Не помереть — тоже проблема, — заметил я, вешая плащ на. спинку стула и снимая рубаху. Увидев мои шрамы, он побелел и нервно облизнул губы. — Дог, ты знаешь, за этой квартирой следят. — Кто сказал? — Привратник Дэнни… он отставной полицейский. Он их заметил в полдень. Я слышал, как он сказал Кларенсу, когда они менялись. За этим домом никогда не наблюдали, даже когда на чердаке обосновались проститутки. Это следит не полиция. Подойдя к телефону, я набрал номер. Услышав в ответ знакомый голос, я сказал по-испански: — Чет, ты установил за мной слежку? Чет Линден уже проснулся и ответил настороженным голосом: — Да. Для верности мы решили пока понаблюдать за тобой. Ну как блондиночка, Дог, хороша? Могу помочь, если хочешь что-нибудь о ней разузнать. — Послушай, друг, ты ведь не хочешь, чтобы у меня лопнуло терпение? — спросил я. — Ни в коем случае, Дог. — Тогда сними слежку. Следующий раз я от них просто уйду. Если я их засеку еще раз, я их слегка прижму. Но в третий раз им будет по-настоящему плохо, тогда берегись и ты. — Быстро ты от нас отмежевался, Дог. — Давай разойдемся красиво, Чет. Мы же серьезные люди, а не какие-то любители. Тебе объяснять не надо. Отменяешь наблюдение? Помолчав немного, он спросил: — Какие у тебя планы? — Завтра я встречаюсь с моим семейством, потом, скорее всего, вернусь сюда. Если этот номер не будет отключен, буду рад доложить тебе о результатах. — Надеюсь, не надуешь, Дог? — Да если бы я захотел, вы бы об этом никогда не догадались. — О’кей. Этот номер будет включен. — Чет… — Да, Дог? — Ты что-то недоговариваешь? Он хмыкнул, и я представил, как его губы растянулись в усмешке. — Ты у нас всегда был самый догадливый. — Выкладывай, старик. — В районе Парижа наблюдается шорох. Кто-то из твоих прежних дружков пытается тебя разыскать. Думаю, они скоро объявятся и выйдут на твой след здесь. — А чего это они надрываются? Найти меня проще простого. Я въехал по своему паспорту, так же как и выехал. Чет снова усмехнулся: — Это и ввело их в заблуждение. Этот вариант они не предусмотрели. — Так скажи им, где я. — Скажу. Не принимай близко к сердцу, Дог. Ты же знаешь их правила игры. Недовольно хмыкнув, я положил трубку. Не понимая, о чем шла речь, Ли вопросительно смотрел на меня. Наконец он спросил: — Дог, скажи мне только одно. У меня есть причина беспокоиться? Вопрос был такой простодушный, что я не удержался и интригующе ответил: — Вряд ли. Губы у него слегка побелели, он нервно сглотнул и поплелся в спальню. — Вряд ли, — повторил он. — Боже, что будет!