— Давай твой крем. — Я смазал ее и снял штаны. — Не смотри. — Я хотела только убедиться, что ты не забыл дома самого главного. — Детка, я хочу удовлетворить тебя так, чтобы не пострадало твое нежное, хрупкое тельце. Роза от души рассмеялась. Откинув одеяло, она приняла такую классическую позу, положив голову на руки, что, казалось, забыла, зачем я пришел. — Валяй, — сказала она. Я закурил сигарету и сказал: — Прости, малыш. Роза обернулась, ожидая увидеть мое бессилие и услышать невнятные оправдания, но я был в полной боевой готовности. Просто мне захотелось покурить. — Дог, ну не свинья ли ты? Прелестная шлюха перевернулась на спину и предстала передо мной во всей своей ослепительной наготе. Пышная грудь и полные бедра, разделенные тонкой талией, а эти чертовски соблазнительные ноги, раскинутые так, что из обольстительной щелки на меня поглядывал одинокий глазок… Я встал и взял щетку для волос. Есть один отличный способ заставить шлюху болтать, не мешая тебе думать и не требуя твоего внимания. Я стал расчесывать ей волосы. Она болтала. Мило и просто, но я узнал кое-что новенькое. Заморские красотки были все разные. Каждая лелеяла свое заветное желание, и каждое их движение имело целью исполнение этого желания. А здесь родная американская шлюха, озабоченная только деньгами. — Ах ты, моя капиталистка, — заметил я как раз в тот момент, когда щетка довела ее до оргазма. — Сукин ты сын, — ответила Роза, переводя дыхание. — Комплимент или критика? — Нельзя, чтобы мужчина так много знал о женщине. Что будет с девушкой, на которой ты женишься? — По крайней мере, у нее будет богатая сексуальная жизнь. — Не сомневаюсь. — И правильно. — Могу написать тебе отзыв. — О щетке? — Черт побери, Дог. Если ты только щеткой добиваешься таких результатов, то представляю, что будет, если ты пустишь в дело главный товар. — Давай попробуем. Повернись на животик. — Негодяй, ты просто хотел поболтать со мной. — Я хотел тебя умягчить. — Как будто я в этом нуждаюсь. Это тебя надо умягчать. — Как ты себя чувствуешь? — А нельзя чего-нибудь покрепче щетки? — спросила Роза. Согласно хмыкнув, я дал ей покрепче. Отдышавшись, она взглянула на меня с коварной ухмылкой и заметила: — Возможно, Ли тебя убьет. — Он уже пытался. — Да ну? — Точно. Поэтому мы и дружим. — Все вы, мужики, чокнутые. — Поэтому мы всегда побеждаем. Хочешь быть с нами? Роза пристально посмотрела на меня, очень выразительно облизнула свой палец и провела им между ног. — Порно? — Черт, ты знаешь, как завести мужика. Это была моего поля ягодка. — Дог-… в тебя когда-нибудь стреляли? — Милая девушка, я пошел на вторую мировую войну, когда мне было двадцать. Я был летчиком, за четыре года этой мясорубки я не получил ни царапины, по в последующие четыре года на гражданке в меня стреляли четырежды. Есть только один способ увидеть шрамы. — Наконец-то, Давай побалуемся. — Но я ведь подлый сукин сын. — Знаю. — Все равно хочешь меня? — Еще как! — О’кей, переворачивайся. — Где же ты пропадал, служивый? — А ты часом не служила в пехоте? — Нет. — А почему термин армейский? Может, на флоте? — Заткнись, ради Бога, и трахай. — С вашего позволения. — Выбирай скорее, как, — нетерпеливо приказала Роза. — Ну кто из нас чокнутый? ' — Ты начнешь наконец? — Ты же помнишь, что я пришел к тебе по делу. — Помню. — Какого же черта ты меня отвлекаешь? — Заткнись и трахай. О деле потом. — Все вы, женщины, одинаковые, — подковырнул я. — Неправда, — возмутилась Роза. И сделала то, чего я добивался. Перевернулась, обругала меня и плотно свела ноги. — У тебя есть предсмертное желание, негодяй? — спросила она. — Естественно, — ответил я. Умяв сковородку с яичницей, я посмотрел на Розу поверх чашки с кофе, которую поднес к губам. Она приоделась в колье и широкий кожаный пояс. Эффект был потрясающий. — Ты всегда так одеваешься? — Это несколько покороче, чем обычное мини, — улыбнулась она. — Слушай, а ты всегда так обжираешься после женщины? — Всегда, — кивнул я. — Естественный восстановительный рефлекс. — Тогда налегай. У меня нет слов, — она закатила глаза. — До чего же ты хорош! Тот редкий случай, когда сама готова заплатить. — Уже заплатила, Роза. Хорошо поговорили. Ты дала мне передохнуть от этой вечной спешки во времени и расстояниях. Она понимающе наклонила голову, внимательно глядя на меня. Отхлебнув кофе, она спросила: