– Вы же вроде в селе выросли, – Аля остановилась и впилась взглядом в Светозара. – А вы внимательная, – одобрил тот. – Работа такая. Так что насчет села? Или концепция поменялась? – Почему же поменялась? Было село, просто в нем индюков не держали, так бывает. Где мы можем присесть? – Вам место не выделили? – пришел черед Али удивляться. – Нет. – Тогда пойдем в мой кабинет. Она направилась к лестнице, а следователь последовал за ней, словно верный пес. Спустившись на второй этаж, Аля направилась в торец коридора и распахнула дверь в свой небольшой новый кабинет. Он отличался от того, который она занимала, будучи следователем. Был крошечным, но уютным. Уставленный фотографиями ее и Ромки, еще молодых и счастливых. Светозар взял одну из фотографий, стоящую на видном месте. На ней был запечатлен счастливый момент, когда они с Ромкой выиграли чемпионат края по бальным танцам. Светозар с интересом начал рассматривать фото. – Муж? – Муж. Может, перейдем к работе? – Как вам будет угодно, – Светозар уселся в кресло, стоящее напротив ее стола, и закинул ногу на ногу. – Итак, скажите мне, Алевтина Сергеевна, над чем в последнее время работал Владимир? – Понятия не имею. В последнее время я с ним не общалась. Сама она села в свое рабочее кресло – что-то очень эргономичное, подарок мамы, и пододвинула компьютер к Светозару. – Прошу, открывайте. Пароль я не знаю. Светозар открыл крышку и принялся колдовать над клавиатурой. Не прошло и двух минут, как он повернул открытый ноутбук к Але. Та уставилась на экран. На заставке была фотография их четверых – Вовки, Лили, Ромы и ее. Молодые, счастливые. Аля хорошо помнила, когда было сделано фото. Во время похода с палатками на Алтай. Ругающаяся Лилька, которую сожрали комары, Аля в вечных поисках душа и нормального туалета и абсолютно счастливые Вовка и Ромка, горланившие песни под гитару и ужинавшие тушенкой прямо из банки. Так выглядело абсолютное счастье, но Аля поняла это лишь полгода спустя, когда ей сообщили о диагнозе мужа. – Вы ведь были очень близки, – констатировал Светозар, с любопытством разглядывая фото. – Да вы просто капитан Очевидность, – огрызнулась Аля, открывая первую попавшуюся рабочую папку, только чтобы не видеть фото. Ей снова стало горько. Может, не стоило ей так жестоко с Вовкой, он ведь хотел как лучше, а она, как глупая кобыла, взбрыкнула и закусила удила. – Тогда почему вы не в курсе его работы? – Светозар решил не сдаваться. – Потому что полгода назад мы поссорились. – Из-за чего? – Это что, так важно? К делу это не имеет никакого отношения. – Она отсортировала папки по датам и открыла последнюю под кратким название «L». – Когда убит человек, все важно, Алевтина Сергеевна, не мне вас учить. Будете конфету? – Он жестом фокусника извлек из кармана несколько шоколадных конфет, среди которых зоркий Алин глаз сразу же рассмотрел «Мишку на Севере». – Подкуп должностного лица? – хмыкнула она. – Вы почти не должностное. «Мишку»? – Мои любимые. Как узнали? – Она решила сменить гнев на милость. Шоколадные конфеты были ее слабостью. – Я же говорил, что ясновидящий, – осклабился Светозар, но потом решил пояснить: – Просто это мои любимые, вот я и решил пальцем в небо. – Вы всегда так работаете? – нахмурилась Аля. – А вы всегда такая напряженная? – Если я расслаблюсь, вам это может не понравиться. Некоторое время они молча сверлили друг друга взглядами. Светозар был безмятежен, как утреннее небо, а Аля нервничала, сама не понимая почему. Все это было очень странно. Она собиралась начать новую жизнь, а тут мертвый Шульман, мертвый Вовка, затем этот странный следователь, похожий на киноактера. – Послушайте, Алевтина Сергеевна, – мягкий голос Светозара вывел ее из раздумий. – Мне кажется, что мы неправильно начали. Я здесь, чтобы помочь, хотя я уверен, что вы и сами бы со всем справились. Но я такой же подневольный человек, как и вы. Мне дали приказ – я приехал. Точнее, я и так был здесь, посещал родственников, вот меня и выдернули на это дело. Но я здесь практически никого и ничего не знаю, если местные захотят вставлять мне палки в колеса, то работа моя значительно усложнится и дело раскрыто в ближайшем будущем не будет. А мне кажется, что вы должны быть в этом заинтересованы. Из того, что я увидел и услышал, я сделал вывод, что один из покойных был вам небезразличен, несмотря на временные разногласия. Поэтому я все-таки предлагаю мир. Вы нужны мне, Алевтина Сергеевна. Вы мои глаза, уши и в какой-то степени голова. Это мне нужна ваша помощь, а не вам моя. – И почему же вас всего такого нуждающегося в помощи отправили к нам? – искренне удивилась Аля. – Потому что у меня есть опыт серии. Относительно свежий. – Точно, – осенило Алю, – а я все думаю, что же мне ваше имя знакомо. «Русалки»? – Они самые, – кивнул следователь, не сводя глаз с Али. Некоторое время они посидели молча. О деле «Русалок» знали все. Пять девочек, будущих чемпионок по плаванию, убил их собственный тренер, чтобы скрыть правду об изнасиловании одной из них. Володя тогда сделал большое расследование о том, что происходит в профессиональных спортивных секциях для подростков, оно наделало очень много шума, множество голов полетело. – Вы тот самый следователь? – вздохнув, констатировала Аля. Она знала дело до малейших деталей, очень им интересовалась, потому что страстно желала, чтобы преступник был наказан. Дело тогда поручили лучшим кадрам страны. Следственную группу прислали из столицы, потому что одна из убитых девочек оказалась племянницей известной актрисы, поднявшей шум в прессе и сетях. В итоге лучшие кадры зашли в тупик, а дело размотал за сорок восемь часов молодой выпускник юридической академии, который ошивался в группе в качестве практиканта. Але следовало засунуть подальше свою гордость, если она хочет отыскать убийцу друга. Ведь главное – это не кто именно его найдет, а что его вообще найдут. И накажут. Немного поколебавшись, она протянула Светозару руку: – Аля. Можно на «ты». – Свет. Следующие два часа они вдвоем изучали Вовкины материалы. Лиза оказалась права – если судить по датам, то последнее, над чем работал Вовка, было деловое сотрудничество Шульмана и Серябко. Впрочем, никакого воспоминания о разработках не было, речь шла о строительстве мусоросжигательного завода по новейшим технологиям. Дело целиком благородное – городские свалки находились в ужасающем состоянии. Мусор сбрасывался прямо на землю, он начинал гнить. Жидкость, образующаяся в результате гниения, просачивалась в грунтовые воды. Те, в свою очередь, попадали в реку, в которой гибло все живое. В городе давно были популярны шутки, что скоро из реки выйдет иная форма жизни и всех захватит. Вовке удалось раздобыть макет построенного завода. Тот выглядел очень внушительным и соответствовал всем экологическим нормам. Он позволял при высокой температуре сжигать в больших объемах не только весь местный мусор, но и свозить его чуть ли не изо всей области. Рядом с основным заводом строилась еще парочка перерабатывающих заводов – пластик и картон. – Мусорный завод? И почему это нужно держать в таком секрете? – Аля потерла усталые глаза и автоматически взяла конфету, предложенную ей Светом. – Может быть, на заводе предполагалось сжигать не только мусор, но и что-то другое? – предположил тот. – Трупы? – криво усмехнулась Аля. – Звучит заманчиво, но на самом деле сейчас не девяностые. Пару трупов проще сбросить в местную реку, она их растворит быстрее соляной кислоты. – Твоя правда, – кивнул Свет. – И как Владимир планировал получить от этого знания большие деньги? – Владимир собирался в скором времени уехать в Америку к бывшей пассии, купить там дом и жить долго и счастливо. Свет присвистнул. – Шантаж? – Вероятно, – через силу кивнула Аля. – Я думаю, что пришло время нанести визит Виктору Серябко, – задумчиво протянула Аля. – Согласен. Поедем без предупреждения? – Его секретарша такой цербер, что через нее не прорвешься, – покачала головой Аля. – Уверена, что перед нашими удостоверениями она не устоит, – широко улыбнулся Свет. – Перед твоим удостоверением, – уточнила Аля. – Пойдешь очаровывать ее сам, у нас с ней давняя вражда, и меня не велено даже на порог офиса пускать, – Аля откинулась на спинку стула и посмотрела в окно, где снова начал накрапывать дождь. В их краях можно было построить фермы для разведения лягушек и прекрасно на этом заработать. Хорошая рекламная кампания решит вопрос потребления. Рассказывают же звезды, как полезно есть червяков и других насекомых. Неожиданно оказалось, что это источник ценного белка. Люди всему верят, и потихоньку червяки занимают свое место на полках. Чем лягушки хуже, в конце концов? Говорят, по вкусу они даже на курицу смахивают. Будь у нее деньги, она бы сама этим занялась. Хотя кого она обманывает? Она обожает свою работу, и даже решение уйти в «специалисты по связям с общественностью» далось ей нелегко. Никакую лягушачью ферму она не станет открывать. Ее единственная страсть – это разгадка загадок. – И чем же ты так допекла секретаря Серябко? – искренне удивился Свет. – Долгая история, – буркнула Аля. – А я не тороплюсь. Вместо ответа Аля погрузилась в воспоминания. В офис Серябко ее не пускали, конечно же, не из-за Людмилы, которую только-только пришедший к управлению заводом промышленник взял к себе в личные ассистенты, кинув таким образом кость обеспокоенной общественности. В первый рабочий день он организовал пафосную пресс-конференцию, на которой обратился к жителям города и заверил их, что теперь все будет по-другому, что выбросы в атмосферу будут соответствовать всем нормам и что следить за этим будет местная активистка – Людмила Горина. Аля, в тот момент пьющая кофе, чуть не поперхнулась, представив эту маньячку в должности личного ассистента. Но Серябко все устраивало, по всей видимости, потому что Людмила на этой должности задержалась. А вот у Али с Серябко случился личный конфликт. После Вовкиной статьи он пригласил ее с мужем на встречу, чтобы обсудить, как он может им помочь – ведь именно Рома был главным героем статьи Володи и через него был показан весь тот ужас, что происходил на предприятии. Промышленник хотел отделаться символической суммой, брошенной на лечение Ромы, но Аля не согласилась. Она не требовала, а просто попросила отдать то, что полагается ей и Роме по закону. Ведь именно на его предприятии муж потерял здоровье. А так как страховки для сотрудников не были предусмотрены рачительными владельцами, то Рома и Аля оказались со своей бедой один на один. И хотя Серябко и сделал тогда на встрече громкое заявление, что он, дескать, со всем разберется, от конкретного ответа на вопрос, когда же ее муж получит деньги на лечение, он ловко ушел. После первой встречи, на которой он пообещал Але с Ромой «что-нибудь придумать», Серябко оказался очень занят. Он постоянно уезжал в командировки, а вскоре и вовсе приказал Людмиле на Алины звонки отвечать дежурной фразой: «Когда у нас будет информация, мы с вами свяжемся». Что та, естественно, делала с огромным удовольствием, не в силах сдержать злорадства в голосе. Попытка Али прорваться в офис к Серябко закончилась столкновением с его охраной. Сегодня она, конечно же, могла бы пойти туда вместе со Светом. Приезжему следователю наверняка не откажут. Но обсуждать при нем личные проблемы Але не хотелось. Аля встала. – Я наведаюсь к Грете, поговорю с ней по душам. Она наверняка что-то знает об этом заводе. И поделится со мной информацией, у нас хорошие отношения. Поэтому предлагаю разделиться – ты к Серябко, я к Грете. Время же поджимает, правда? Свет поднялся вслед за ней и задержал на Але задумчивый взгляд немного дольше, чем требовалось, затем кивнул. – А кто у нас Грета? – поинтересовался он. – Основательница и исполнительный директор общественного движения «За чистую воду», – не без некой гордости презентовала Аля боевую подругу. – Фигасе, – присвистнул Свет.