– Вот, – сказал Хьюго, – смотрите. – Он подошел к краю веранды, где опять же были ступени, нажал на другой выключатель на деревянной балке, и новые огни вспыхнули перед верандой, освещая сухую песчаную почву и ряды… – Чайные кусты, – ответил Хьюго на еще не заданный Уоллесом вопрос. – Я стараюсь вырастить сколько могу и покупаю листья только тех сортов, которые не выживают в нашем климате. Ничто не сравнится с чашкой чая, приготовленного из листьев с кустов, выращенных собственноручно. Уоллес смотрел, как Аполлон ходит туда-сюда между чайными кустами, изредка останавливаясь, чтобы понюхать листья. Уоллес гадал, чувствует ли он их запах. Сам Уоллес ощущал отчетливый запах земли, и он успокаивал его сильнее, чем можно было ожидать. – А я и не знал, что чай растет на земле, – признался Уоллес. – А вы думали где? – удивился Хьюго. – Я… никогда над этим не задумывался. У меня нет времени на такие вещи. – И как только эти слова слетели с его губ, он понял, как они прозвучали. В нормальной обстановке он не стал бы обращать на это внимание, но сейчас для него наступили странные дни. – Не то чтобы от этого мне было плохо, но… – Жизнь ускользала от вас, – просто сказал Хьюго. – Ну да, – пробормотал Уоллес. – Что-то вроде этого. – А затем добавил: – Но почему именно чай? Он вслед за Хьюго спустился по ступенькам. Растения были высокими, самые высокие и зрелые доходили Уоллесу до пояса. Краем сознания он отметил, что трос между ним и Хьюго сильно натянулся. Он остановился, когда Хьюго наклонился, чтобы прикоснуться к листьям одного из самых высоких растений. Листья же на нем были маленькими, гладкими и зелеными. Хьюго провел пальцем по одному из них. – Отгадайте, сколько лет этому кусту. – Понятия не имею. – Уоллес окинул взглядом другие кусты. – Полгода? Год? Хьюго издал короткий смешок: – Нет, немного больше. Он появился у меня довольно рано. На следующей неделе ему исполнится десять лет. Уоллес моргнул: – Сколько-сколько? – Выращивать чай – это не для всех. Многие растения достигают зрелости только в три или четыре года. Можно собрать листья и раньше, но во вкусе и запахе будет чего-то не хватать. И потому нужно иметь терпение. Поспешив, можно погубить куст, и придется начинать все сначала. – Мы говорим о чем-то одном, но вы имеете в виду нечто совершенно иное? Хьюго пожал плечами: – Я говорю о чайных кустах, Уоллес. А вы так не считаете? Уоллес не знал, верить ему или нет. – Я много чего считаю. Хьюго сказал: – Осенью некоторые кусты цветут – маленькими цветами с желтой середкой и белыми лепестками. Аромат стоит неописуемый. Он смешивается с запахом леса, и ничто в мире не может с этим сравниться. Осень – мое любимое время года. А у вас? – А вам какая разница? – Мне просто интересно, Уоллес. Уоллес пристально смотрел на него. Хьюго не стал заострять внимание на этой теме. – Иногда я разговариваю с моими кустами. Знаю, звучит странно, но, согласно некоторым исследованиям, растения реагируют на человеческий голос. И здесь важны не убедительность и не собственно слова, а голосовые вибрации. Я хочу когда-нибудь установить здесь колонки, чтобы чай слушал музыку. А вы разговариваете с растениями? – Нет, – ответил он, завороженный рядами зеленых кустов на фоне темной земли. Они были посажены на расстоянии четырех-пяти футов друг от друга, их листья блестели при свете звезд, и пахли они так, что Уоллес непроизвольно сморщил нос. Запах был не противным (совсем наоборот), а просто ошеломляющим. – Это глупо. Хьюго улыбнулся: – Немного. Но я все же делаю это. Кому от этого плохо, верно? – Он снова обратил взгляд на растения перед ним. – Нужно быть осторожным, собирая листья. Иначе можно погубить кусты. Мне потребовалось немало времени на то, чтобы понять это. Вы не можете представить, сколько растений мне пришлось выкорчевать и выбросить из-за моей поспешности. – Растения живые, – заметил Уоллес. – Да. Не так, как вы и я, но на свой манер. – А бывают растения-призраки? Хьюго воззрился на него с широко открытым ртом. Взгляд Уоллеса стал злым: – Не надо так на меня смотреть. Сами велели мне задавать вопросы. Хьюго закрыл рот и покачал головой: – Не бывают – хотя я никогда не думал об этом. Интересно. – Он искоса посмотрел на Уоллеса. – Мне нравится, как вы мыслите. Уоллес отвел взгляд. – Нет, – сказал Хьюго. – Не думаю, что бывают такие растения, хотя это было бы интересно. Да, они живые. И, может, реагируют на наше желание общаться с ними, поддержать их. А может, и нет, и это всего-навсего выдумка, благодаря которой мир кажется нам более загадочным, чем он есть на самом деле. Но души у растений нет, по крайней мере, я так считаю. И в этом заключается разница между нами и ими. Они умирают, и все. Мы умираем, и… – Против воли оказываемся в чайной лавке посреди нигде, – горько сказал Уоллес. Хьюго вздохнул: – Давайте поговорим о чем-нибудь еще. Вам нравилось быть живым? Опешивший Уоллес ответил: – Конечно нравится. – И тут его лицо посуровело: – Нравилось. Конечно нравилось. – Но это прозвучало слишком фальшиво даже для его собственных ушей. Хьюго медленно вытер руки о фартук. – А что вам в этом нравилось? – продолжал выспрашивать он, уже шагая вдоль кустов. Уоллесу не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. – А разве это не всем нравится? – Думаю, большинству нравится. Хотя я не могу говорить за всех. Но вы не большинство, и здесь кроме вас никого нет, вот мне и пришлось обратиться с этим вопросом к вам. – А что в этом нравится вам? – переадресовал Уоллес заданный ему вопрос. Его раздражение росло. – Много чего, – легко ответил Хьюго. – Ну, во-первых, растения. Земля под ногами. Это место. Здесь все обстоит иначе, и не только потому что я тот, кто есть, и занимаюсь тем, чем занимаюсь. Я долго не мог дышать. Мне не хватало воздуха. Я чувствовал себя… подавленным. Потерпевшим крах. Словно на мои плечи взвалили непомерный груз и я не знал, как сбросить его. – Он снова посмотрел на Уоллеса: – Вам знакомо это состояние? Да, знакомо, но он не собирался признаваться в этом здесь и сейчас. Он никогда в этом не признается. – Вы не мой психотерапевт. Хьюго покачал головой: – Да, согласен. Для этого у меня нет нужных навыков, хотя время от времени мне приходится играть такую роль. Это составная часть моей работы. – Работы, – повторил за ним Уоллес. – Я продаю чай, – продолжал Хьюго. – Сюда приходят люди, и некоторые из них сами не понимают, чего ищут. Вот я и стремлюсь выяснить, что они из себя представляют, и только потом решаю, какой чай им нужен. Это процесс познания. И обычно мне удается это, хотя и не всегда. – Мята, – сказал Уоллес. – Мята, – согласился Хьюго. – Я угадал? – Вы даже еще не были знакомы со мной. Хьюго пожал плечами: – Иногда у меня бывают предчувствия. – Предчувствия. – Уоллес не смог утаить послышавшегося в его голосе презрения. – Сами должны понимать, как это звучит. – Да, понимаю. Но это же просто чай. Так что нечего заводиться. Уоллес почти что закричал: – У вас было предчувствие, что это должна быть мята. – Да. Все так. – Хьюго остановился перед еще одним кустом, наклонился, подобрал с земли завядшие листья и с крайней осторожностью положил в карман фартука, словно боялся раскрошить их. – Я ошибся?