– Нужно заскочить в бар. Я не смогла позвонить Стенли. «Потому что настолько глупая и ведомая эмоциями, что выбросила телефон». – Серена, у нас нет времени! – галстук-бабочка остается болтаться на шее, потому что Юджин, как обычно, слишком сильно возмутился и раскинул руки в стороны. – У нас в запасе час. И это по пути, – подхожу к другу и помогаю ему с «бабочкой». – Мы быстро. И воспользуемся твоей машиной. – А твоя где? «А моя остается поводом вернуться в его постель». – В ремонте. – Если бы в Америке был конкурс неудачниц, ты бы заняла на нем второе место. Потому что даже тут ты бы проиграла. – Расскажешь потом, где смеяться, – резко дергаю галстук и слишком сильно зажимаю его. – И я бы не советовала издеваться над той, которая в настоящий момент имеет доступ к твоему горлу. – Понял, – кашляет Юджин. – Едем в бар. Только быстро. Повидаемся с покорителем ледяного сердца и все. Бросаю на Юджина такой холодный взгляд, что его улыбка мигом сменяется серьезным выражением лица. *** Чем ближе мы подъезжаем к бару, тем чаще стучит мое сердце. «Спокойно, Аленкастри. Ему не обязательно быть там». – Подожди меня здесь, – прошу Юджина и быстро выпрыгиваю из машины, едва он успевает припарковаться. Сердце в бешенстве. Мозг отключается, как только колокольчик звенит над моей головой. «Да ведь ничего же не было». Но телу и подсознанию абсолютно плевать на наставления. – Какие люди, – улыбается Стенли, едва я появляюсь на пороге. – Прости… Я так нелепо сбежала… Снова, – усаживаюсь напротив нее за барной стойкой. – Эзра назвал тебя «молниеносной Пандой», – усмехается она. – А где он? «Мать твою! Да как могло вырваться?!». Стенли прищуривается так, будто и ждала моего прокола. – Эзра никогда не появляется здесь в рождественские праздники, – отвечает она, но продолжает изучать мою реакцию. – Так что он, скорее всего дома и… – Серена! Поторопись! Не забывай, что мы опаздываем, – вопреки моим просьбам в стенах бара появляется Юджин Фрай собственной персоной и замирает, сделав буквально шаг. Его глаза расширяются. Дыхание очевидно задерживается в мощной грудной клетке, а плечи непроизвольно распрямляются. О только не это. Неужели Юджин отыскал очередную обладательницу своему сердцу и душе? И он, как всегда, отдаст их без остатка. Вот только Стен явно не та, которой это нужно. – Эм… Серена… – на этот раз тихо повторяет он. – Может, выпьем здесь кофе? – Бар закрыт, – бросает Стенли и оглядывает моего друга с ног до головы. – Не переживай, Стен, мы уже уходим, – улыбаюсь ей я. – Я только хотела сказать, что буду сегодня позже. – Серена! – Да, я понимаю, что пропустила много смен. Прости. Я исправлюсь, честное слово. Просто Юджин… Кстати, познакомьтесь. Стен, это Юджин – мой лучший друг и временный арендодатель. Юджин, это Стенли – мой непосредственный босс и фееричный бармен. – Эм, привет, – друг едва выдавливает из себя одно слово, и даже на расстоянии чувствую, как его сковало. Стен же не удостаивает Юджина и взглядом. – В общем, я быстренько обслужу какой-то банкет и сразу же к тебе. Хорошо? – Если бы ни твое милое личико, хрен бы я поддалась, – подмигивает Стенли. – Только будь к десяти. Хоть и Рождество, тут будет навал одиноких мужских сердец. – А можно я приду? – выкрикивает Юджин, стоя у входной двери. – Мое сердце тоже одиноко. – Серена, он точно твой друг? – тихо хихикает Стен, еще не зная, что попала под тяжелую артиллерию Юджина в виде грядущих подкатов, подарков и признаний в любви. Он точно заявится сюда завтра. Ставлю стольник. – Эй, Серена… – окликает меня Стенли, когда до выхода остается всего шаг. Я оборачиваюсь. – Только поаккуратней с его сердцем. – Ты о ком? – Ты знаешь, о ком я. «Конечно, я знаю, о ком. Но кто запрещал играть дурочку вместо того, чтобы краснеть?». – Хах, – нервно усмехаюсь я. – А оно у него разве есть? – Боюсь, когда ты об этом узнаешь, будет уже не до смеха. *** – Кто это такая была за баром? – как только усаживаюсь в машину, спрашивает Юджин. – Стенли… Я же тебе ее представила. «Будет уже не до смеха», – мне нужно срочно отвлечься от этих мыслей. Они ведь ничего не значат. – О нет. Это будущая миссис Фрай. Смех сочится из меня раньше, чем я успеваю подумать, что это, наверное, было бы нетактично. «Спасибо, бро. Ты отвлек меня как полагается». Смеюсь так громко, что сотрясается салон машины, а по влажным окнам идет слабая вибрация. – Я влюбился, – восторженно заявляет он, а я, задыхаясь, давлюсь второй волной смеха. – Я серьезно! – тут же возмущается он. – Ты видела ее? Что за величественная женщина… Именно такую я и искал всю жизнь. – О нет, Юджи, сомневаюсь, что Стен будет смотреть с тобой сопливые мелодрамы и давить на двоих одну пачку попкорна из микроволновки. – Ну необязательно же начинать с этого. Я приглашу ее в ресторан. Я отведу ее в кино. В театр. В оперу! Куда она пожелает! – Следи за дорогой! – Я познакомлю ее с родителями. Она точно понравится им. А потом бабушка отдаст мне фамильное кольцо, и я надену его на палец этой восхитительной женщины. Иисусе… Она родит мне прекрасных детей. Двух или трех. Ну там уже как Господь Бог велит. – Боюсь, не родит, Юджи, – усмехаюсь я. – Она… Не может иметь детей? – на мгновение задумывается он. – Это неважно. Возьмем из приюта. И воспитаем таких же прекрасных, как она, маленьких Фрайев. – Боюсь помешать твоему идеальному планированию, но у вас ничего не получится. – Это еще почему? – максимально искренне возмущается Юджин и давит на педаль тормоза прямо перед светофором. – Эй! Я хочу доехать живой! – Говори. Я недостаточно хорош для нее? Она с кем-то встречается? Она замужем? – Нет, Юджи. Нет и еще раз нет. – Тогда не вижу преград.