Готовка, уборка – это уже шло на автомате и занятием не чувствовалось. Поэтому я периодически трепыхалась в разных направлениях – опять старалась вырваться на конюшню или ходить на лыжах в наш лес – лыжня там всегда была накатана… что-то еще. С подругами у меня не сложилось и здесь, и даже с Анной после отъезда ее брата мы почти не общались. Здоровались, встретившись, тепло улыбались, говорили пару слов… а потом она вместе с дочерями вообще уехала из поселка. Сама я этого не видела, но Поля говорила, что увозил их бывший муж. Просто помогал с переездом или у них все вернулось? Я вообще последнее время ничего не знала, кроме работы и забот о Вовке. Мы привычно отгуляли у бабушки отпуск, вернулись и он заселился в свою комнату. Пошел в садовскую группу в Купавне, а детсад там уже являлся частью гимназии с уклоном в информатику. Как и планировалось раньше, я возила по утрам и забирала вечером Вовку и его друга Андрюшу по очереди с их папой – через день. Все наладилось после отпуска, вошло в свою привычную рабочую колею. Ровно, тихо, «штилево», как говорила Поля. Я жила, просто жила, справедливо считая, что все у меня хорошо, а лучшие новости – отсутствие любых новостей. Пускай уж ровно, тихо, штилево… А в какой-то момент я вдруг будто очнулась… внезапные озарения в связи с чем-то были моей личной фишкой, наверное. Вот и сейчас – придя в группу за сыном, я с чего-то обратила внимание на мам девочки Маши и мальчика Максима. И будто со стороны увидела себя рядом с Вовой, которому на днях должно было исполниться четыре… Самым сложным было найти хорошего стилиста. А еще взять себя в руки и сломать через колено, потому что я медленно опускалась… Отросшие волосы опять стала собирать в хвостик и ладно бы только дома. Одежда… за последний год я не купила себе ни одной новой тряпки. На работу таскала пару-тройку любимых кофточек и джинсы… А Вовка, наверное, скоро будет в состоянии сравнить свою маму с другими тетями и мне вдруг очень захотелось, чтобы в мою пользу. Проще всего было сделать ногти и даже татуаж на веки не потребовал от меня каких-то размышлений. Труднее всего оказалось выбрать прическу. Мне посоветовали открыть шею, но короткую стрижку не делать. И я не прогадала, согласившись. С волосами что-то такое сделали, и они не выглядели больше зализанными, а ложились крупными волнистыми прядями. Смотрелась прическа объемно и чуть небрежно, а чтобы уложить ее, просто нужно было расчесать вымытые волосы и еще мокрые взбить пальцами. То же самое делал рядом со мной Вовка, мотая своими кудряшками. И цвет моих волос стал живее, напоминая теперь горький шоколад. Еще я купила светлую шубку и короткое пальто, пару классических брючных и пару юбочных костюмов, кучу обуви и аксессуаров… на время меня хватило. Фаттахов молчал. И о нем уже молчали. Раньше вспоминали и часто, а потом как-то… Иногда накатывало особенно сильно и тоска грызла, а когда, казалось, и глодала до кости, не жалея моих нервов. И я думала, что могла быть неправа. Хороший же мужик – надо было брать! Но тогда он мне просто нравился. Сейчас уже, судя по внутреннему состоянию, подозревала, что и не только… но если там и было что-то от любви, то только капля. Я мало его знала, он все еще оставался чужим, а уже так много хотел. А я не готова была и вряд ли буду, так зачем сидеть собакой на сене? И даже если решилась бы из разумных соображений, то начинать строить отношения с преодоления себя и через силу – зачем опять же? Какая крайность? В один из дней нас с Владом вызвали к начальству. К этому времени все мы успели хорошо узнать Заворотнюка. Звали между собой коротко и уважительно - Зав и побаивались, но приняли. Мы прошли к лифту, как шерочка с машерочкой – почти близнецы, только разнополые и разного возраста. Темноволосые, и он, и я в костюмах, да еще и одного цвета, только у меня угольно-черный разбавляли тонкие белые полоски… в белых рубашке и блузе. У него начищенные до блеска туфли, у меня классические лакированные лодочки. В руках пусто, так как ничего не велено… Кабинеты начальства и остальные такого же плана, не оснащенные рабочим железом – архив, медицина… еще Фаттахов затеял перенести глубже и ниже. Не знаю из каких соображений. Но на ковер теперь приходилось ездить на лифте. - Дожились… - мрачно объявил шеф, когда мы уселись: - Артисты определяют приоритет направлений в разработке информационных технологий. - И кто посмел? – деликатно посочувствовал Влад. - Бесогон… то есть Михалков, конечно. Давайте, пожалуй - внимание на экран, а то долго рассказывать. Мы посмотрели выпуск, переглянулись с Владом, помолчали… - Я вообще-то с ним согласна на все сто – опасность существует. И делать вид, что ничего не происходит, действительно глупо. Не будем о восстании ботов против людей… Но что нейросети в случае грамотной работы противника могут стать мощным средством для манипулирования массовым сознанием – факт. Он прав… - потерла я, поморщившись, виски. - Замечательно выглядите последнее время, Александра Ивановна, а чувствуете себя?.. – осторожно поинтересовался Зав. - Спасибо. Выпила уже таблетку – голова раскалывается. Последнее время – вообще… Снегопады? Может опять сегодня… Вы продолжайте, я внимательно слушаю. - Да, снегопады могут… - продолжил он, - ну и… то ли Михалков стал последней каплей, потому что где-то уже назрело – знать всего мы не можем. Но нам и еще трем центрам в разных структурах поручили "то, пока еще не знаю что". А я выбрал на заклание вас двоих. Александру Ивановну потому, что ознакомился еще раньше с ее докладом на эту же тему… - Мужа. Доклад составил мой муж. - Да, я в курсе и соболезную. Но вы в теме, так же? И даже есть пара идей – насколько рабочих, определитесь пока вдвоем. Внедрение готовой проги не вопрос, так же, Влад Миронович? Не знаю вмешательство какого характера выберут остальные. Слишком явное или агрессивное нежелательно – это понятно, а вот ваше «воспитание» выглядит интересно. Оно может быть и агрессивным, но мотивация продолжит оставаться исключительно благородной. Роскошная отмазка в случае чего – пацифисты-человеколюбы проявили инициативу и сделали такой вот шаг навстречу проклятым империалистам. Доморощенных у нас тоже хватает, не всех успевают отловить и привлечь, пока не засветились. - Не с того начинаете – с путей отхода, - тяжко вздохнул вдруг резко осмелевший Влад: - А где вера в подчиненных? А если мы окажемся на коне и в том положении, когда не отмазываются, а диктуют условия? - Ради чего все и затеяно, - не собирался менять тон Зав, - но ваше дело работать, а мое – прикрыть ваш зад… симпатичный в том числе, когда его станут поджаривать. Во всех смыслах могут, кстати… поэтому о полнейшей конфиденциальности хочу предупредить отдельно – тема на личном контроле там, - показал он вверх, - а про зад… что риски могут быть не только информационными, Влад Миронович испытал на собственном… опыте. - Вла-ад? – сам собой скользнул мой взгляд на его протез. - Ну да – убивали, но не добили. Где-то утечка… - Случаи покушений на ценных специалистов со стороны чужих спецслужб далеко не единичны. Информация не для разглашения, но ваш бывший начальник Фаттахов Сергей Константинович, к примеру, вообще умер в результате… Еще пара слов… и меня совсем накрыло плотным, полностью непроницаемым для звуков коконом. Проще сказать – я оглохла. И мыслей не было – пустота... Заворотнюк еще какое-то время продолжал что-то говорить, но я видела только, как шевелятся его губы. Потом он перевел взгляд с Влада на меня, и он резко стал обеспокоенным. А дальше перед глазами запрыгали мухи, и захотелось смахнуть их, встать, чтобы вырваться наконец то ли из мучительной паутины, то ли… Ноги почти не слушались. Как-то я еще поднялась, куда-то шагнула… А дальше и зрение отказало. Падала я уже на пол. *** не получился Илья. не хочу частить. Глава 37 Вначале лицо будто окутало холодной водяной пылью, а потом в ноздри ударил резкий запах нашатыря. - У-а-х… - дернулась я и медленно, щурясь, открыла глаза - в нашем медкабинете, лежа на кушетке. Медик оттянула мне щеку и вложила за нее большую таблетку. - Не помешает. На будущее, если уж у вас ВСД… Чувствуя приближение обморока, примите позу сидя, с опущенной головой. Такое простое действие на удивление хорошо помогает. И чаще контролируйте свое давление – явно ведь на 90/56 рухнуло оно не одномоментно. Не следует резко вставать – это усугубило до обморока, так еще может пересидели бы. Всегда имейте при себе валидол. Но главное… а это уже к вам, товарищ Заворотнюк! - Слушаю вас, товарищ Заворотнюк, - пробасил в ответ Зав. - От работы кони дохнут! - отрезала крепкая высокая медичка. Она подняла мои ноги на валик из одеяла и укутала их в грелку. К ступням быстро пошло приятное тепло, общая слабость уходила, сознание прояснялось. - Судя по тому, что вы притащили больную из своего кабинета – ваших рук дело. Всегда помните, что не у всех психика, как у вашей жены. - А я что – и вам сделал стресс, Александра Ивановна? – искренне удивился мужчина. - Она могла испугаться угроз, которые вы озвучили. Женщины… - раздался откуда-то сбоку голос Влада. А я вспомнила. Зажмурив глаза, судорожно вздохнула и попыталась сдержать слезы… не думать. - Серьезно? – подошел шеф, наклонился и погладил меня по голове, как… как… - Пример тяжелый, но это же не прямо сейчас случилось, а уже-е… какое-то время назад, как и с Владом Мироновичем? Уже приняты меры… - протянул он еще, а потом выпрямился и усмехнулся: - И не факт, что ваша работа будет иметь настолько важное значение, что и вас тоже удостоят покушением. Его еще заслужить нужно, в некотором роде это признание профессиональных заслуг. Прекратите глупостями заниматься! Леся, заканчивай здесь и… свободны, сегодня даю выходной. Обоим. Доставьте пожалуйстаженщинудо квартиры… - тяжело прошагал Заворотнюк к двери и резко захлопнул ее за собой. Дома я пролежала полдня то глядя в потолок, то с закрытыми глазами, зябко скрутившись клубочком. Хорошо – сейчас была не моя очередь ехать за ребятами. Но ближе к шести вечера пришлось вставать, что-то делать… Дальше дни потекли, как смола. И опять меня спасали Вовка и работа. Заворотнюк обозлился, наверное, потому что первое время вызывал нас к себе очень часто и просто для того, чтобы мы озвучили свои мысли. Будто проверял есть ли они в нас вообще. И каждый раз демонстративно клал на край стола облатку валидола. Его жена дала мне медицинские рекомендации, в которые в том числе входило: отрегулировать ночной отдых, не допускать физического и умственного переутомления, избегать стрессовых ситуаций и чрезмерных волнений… Плохо было то, что моя безобидная до сих пор дистонийка вдруг приняла какие-то угрожающие размеры. Обморок не шутка, я могла еще и неудачно упасть. А к ВСД у меня имелись еще и гинекологические проблемы. Что-то менялось во мне и кажется даже вокруг меня... старею? И потихоньку стала выкристаллизовываться мысль… Организовать Вовке братика или сестричку я могла только от донора. Человека, от которого я могла бы зачать естественным порядком, рядом не наблюдалось. Да и сам Вовка не хотел папу, о чем и заявил мне однажды: - Я совсем решил – заводить себе папу мы не будем. - А что так? – обмерла я. Я ждала этого вопроса, но он ни разу не спросил меня о папе. Так что получается – все это время он размышлял об этом, соображал что-то, думал, делал свои малышовые выводы? - У Андрюши папа не любимый, он ругает его и даже дергает за руку. Машин папа совсем не помогает ей с колготками… совсем, стоит и играет в телефон, - печально смотрел на меня Вовка, - а Евгешин папа ушел жить в другой дом, а его с собой не взял, представляешь? – таращил он глаза. - Нет, - не представляла я. - А Лиза, Аделька и Матвей все равно больше любят маму – я спрашивал. Маму все любят больше. А у Дины и Славика тоже нет папы, но они хорошие, даже лучше, чем Андрюша. - Но все-таки ты думал над тем, чтобы завести себе папу? - Думал… - тяжело вздохнул ребенок, - я много думал и решил, что мы заведем собаку. Или кота. В выходной мы вдвоем будем совещаться. Сегодня будет некогда, сегодня длинная ванна с пеной и еще рисунок… поможешь? – слез он со стула и потащил меня за руку в свою комнату. - Да. Ага… - соображала я, как сказать правильно? Наверное, все-таки долгое купание, а не длинная ванна. И тихо с облегчением выдохнула, так и не дождавшись конкретного вопроса об отце. Пока он еще не домыслил, пока еще не знает, что в истории каждого ребенка отец есть обязательно. И я думала ночью… и следующей, и через месяц и два – даже когда мы уже завели живность. Мы взяли обычного серого в полоску восьмимесячного кота, привитого и уже кастрированного. Как всегда, командовал Вовка, будто задавал параметры приложений: - Это должен мальчик… если вместо папы. И еще большой – папы все большие. Логично? - Угу, логика точно есть, - давила я в себе то ли улыбку, то ли слезы. - Жить он будет у меня, а там серые обои. - И зеленые…