Впрягаясь, сомневались - работа предстоит малым составом и почти на коленке, а мы, несмотря на веру в себя и вложенные в железо и личное облако хорошие деньги, далеко не гуру… Но кто знает, как рождается креатив? То яблоко на голову упадет, то вода выплеснется из ванны, то приснится вдруг периодическая таблица... Куда нести потом свою работу, мы так и не решили, но склонялись к ФСО. Жесткая структура - да, но кто, если не они - лучшие из лучших? Все это было. Но сейчас я будто проснулась или что-то сместилось в голове. То боевое настроение и готовность годами пахать практически на одну только визитную карточку, будучи не уверенными даже в том, что у нас элементарно не отнимут наше… Сейчас это казалось навеянным мороком. Будто вместе с Ильей то ли детство ушло, то ли способность реально мыслить вернулась. Но сейчас это все, что у меня есть и нужно заканчивать. Теперь это единственный способ вытащить отсюда Вовку… обвела я взглядом убогую обстановку. В IT-сфере куча профессий и стань мы… да хоть теми же фронтендерами и массово сочиняй веб-морды для онлайн-лавок, и уверена - давно были бы в шоколаде. Но что уж теперь? Да и осталось совсем немного. Трудно сказать сколько времени займет… может полгода, учитывая, что у меня Вовка. Ничего… мы с ним сумеем стать и богатыми, и счастливыми. При любых вводных. Отложив прозрачный файлик, я сильно потерла ладонями лицо, глаза... Широко зевнула и врубила системный блок. Под его шепот засветился монитор, мои пальцы запорхали над клавой. По экрану привычно побежали формулы и символы... Глава 9 Виктор давно взял привычку подниматься к своей квартире не на лифте, а на своих двух. Шестой этаж – ерунда, постоянные посильные нагрузки – благо. Послеоперационная реабилитация закончилась чуть меньше года назад, но тогда же начались другие проблемы – он поправился пока валялся в больнице. Не так сильно – всего семь кг. При его росте – мелочи, но врач предупредил, что склонность к полноте у таких вот, богатырского сложения мужчин, наблюдается частенько. А с его болячкой… - Так вроде ликвидировали ее хирургическим путем? – криво улыбнулся Турков. - Лишний вес нежелательная нагрузка даже для здорового сердца. Вам следует грамотно питаться и менять образ жизни. Того, чем наградила природа-матушка, хватит ненадолго – к тридцати мужчины вашего склада частенько уже оплывают, а стареют и умирают быстрее сухощавых ровесников. Разумные физические нагрузки, Виктор Владимирович, ваше спасение – пока посильные, потом разумные и регулярные. Живите долго! Мы же со своей стороны сделали… - и в том же духе хрень... Хороший врач. И говорил дело. Найти хороший спортзал и грамотного тренера, который первое время вел его, помогла Лариса. Дальше он втянулся и вошел во вкус, сбросил лишний вес и не только – вскоре проработанный мышечный каркас завлекательно рисовал еще более мощную и пропорциональную мужскую фигуру. Лариса посещала тот же зал, иногда они там сталкивались, говорили… потом он проводил ее, дальше пригласил на свидание, которое продолжилось у него дома и не разочаровало. Утром она приготовила ему простой завтрак, он за него по-мужски отблагодарил… быстро закрутилось. Настолько быстро и настолько приятно и удобно, что Турков всерьез задумался и позвонив Артему, пригласил того где-нибудь посидеть вдвоем. С той проклятой пятницы тусовки на даче в Середке прекратились, постепенно ребята отдалялись друг от друга. Но с несколькими из них Тур категорически не хотел терять связь, в том числе с Артемом. И сейчас ему не то, чтобы нужен был совет… но разговор по душам – точно. Слишком серьезное решение он принимал. - Тема, я, кажется, решился... решаюсь вернее - женюсь, а вы с Викой, понятное дело, будете приглашены, - признался он, как только официант принял заказ и отошел от стола. Нервно улыбаясь, отпил глоток коньяка. - Наконец-то! - расплылся в улыбке и Артем, в свою очередь салютуя бокалом: - Ты всегда жрал ее глазами – только увидел… и ревновал страшно, да, Тур? Девчонки тебя телком задумчивым звали, а потом… извини уж, но - ослом. - О-ослом? – споткнувшись о смысл предыдущих слов, Виктор среагировал только на последнее. - Ослом-ослом, Вить! – хлопнул себя по колену Артем, - как уперся в ситуацию, так и… тупо уперся в нее. Не боролся, не бился, как тот же тур за свою самочку. А девочки хотели зрелищ – принца на белом коне или этого… когда пар из ноздрей. - А какая роль ими отводилась Илье, скажи пожалуйста? – отмер Турков. - Тебе симпатизировали больше, что и понятно - женщины по природе своей жалостливы. А ты был так явно влюблен – классика просто, все признаки! Любят они такое. А Илья… он, скорее… я, Витя, зрелищ не желал, но ты хоть раз видел, чтобы он Сашку зажимал, тискал? Целовал в конце концов... хотя бы в щеку. Это же не контролируется - руки своей жизнью живут, нужно тебе и все тут! И тянешься, что-то восполняешь в себе... чувствуешь, как жизненную необходимость. Ауры там... контачат или сам факт ее сиюминутной принадлежности тебе успокаивает, но это правильно, это норма. А они будто бесполые ходили, как брат с сестрой. - Не-ет… все не так, - отмер Виктор, - ты куда-то не туда смотрел, друг. Он очень даже… а лапать при всех – смысл? Они вместе жили, спали вдвоем – хоть затрахайся! - Ты сквозь призму своей ревности смотрел, бычара ты древнеславянская, - хохотнул довольно Артем, - дохнул он в ее сторону и уже виноват. Но если и затрахивались, как ты говоришь, то по ее инициативе – Илья конкретная флегма. Царствие... как говорится ему, но – был и это факт. Его темперамент и Санин, честно говоря… хотя ты прав в том, что свечку никто не держал, а противоположности, как известно, притягиваются. Не знаю правда, как это работает в плане интима… Тема напрягала, неожиданно она оказалась болезненной и требующей осмысления. Но не так, не в вольном обсуждении, а наедине с собой. Он махнул в себя коньяк, как воду и решительно предложил: - Хорош на этом, Тема! Мы друг друга не поняли, а разговор получается…некрасивым. Я не на Саше... ты не знаешь ее, Лариса медик. Артем откинулся на диванчике, позволяя сервировать стол готовыми блюдами. Понаблюдал это, медленно перевел взгляд на официанта, вежливо поблагодарил его. И только потом внимательно посмотрел на Виктора. - Понятно. - Что? Что все-таки осел? – дернулся тот, - а как ты представляешь себе это... танец на Илюхиных костях? Может и прав ты в том, что я осел… - Да не я, Вить. Я мужик… и мне ли не знать, что каждый из нас животину эту на себя хоть раз да примерял, - отвел взгляд Артем, явно сожалея о прежде сказанном. - Неважно, - отрезал Виктор, - осел я в том, что отрицал интерес к ней, сомневался до последнего, а потом сорвался однажды. Тема, да у меня ни шанса - нет и не было! Даже если всё, как ты сказал и они больше дружили. Я накосячил, это из-за моих хотелок и хваталок Саня ушла из тусовки. А еще я до кучи - тот самый черный вестник, а им, ты помнишь? - головы рубили. Но я больше не отрицаю – чего уж? Но, Темка?! Я старше вас на три года. Два раза поступал… сначала не особо хотелось, а потом батя меня пнул, да я и сам закусил. А дальше ты знаешь - армия и второй заход. Мне четвертый десяток пошел, а тебе тридцатки нет и у тебя сын в школе учится. Мнежитьуже пора - ответственно, по-взрослому. А с Саней не выйдет - пошлет она меня просто потому… да пошлет и все! По многим причинам, - дернул он ворот водолазки, будто тот душил его, - и не знаю уж, что вы там увидели, но я годами себя уговаривал – мол чего там такого? В ней. - У Виты ноги кривые, вернее кривоватые, - тихо произнес Артем и аккуратно взял в руки столовые приборы: - Ну, это не секрет. - Она грамотно одевается, - то ли подтвердил, то ли возразил Виктор. - … но волосы – королевские, - мотнул головой друг, - она их короной… косой уложит вокруг головы, платье длинное или сарафан там… Всегда нужно уметь вычленять достоинства и концентрироваться на них – да, безусловно! Но я не о том - Виткины ножки мой личный фетиш, чтобы ты знал. Это… трогательно. Я прусь от них. Но если считаешь – ничего в Саше нет, то разговор закрываем, у тебя и правда - не о чувствах. Прости, друг, глупость спорол, не так понял. Так на ком ты собираешься... решаешься то есть? Уверен – исключительная женщина... Продолжать тему своего отношения к Саше Виктор не просто не желал – не мог сейчас. Мотнув головой, потянулся бокалом к Артему, чокнулся, вылил в себя коньяк и занялся едой – стынет мол. Вскользь пообещал, что сообщит обо всем, когда конкретики будет больше, и они заговорили о постороннем. Вечер закончился хорошо, но совсем не так, как Турков себе представлял. Распрощавшись с другом, он решил пройтись. Ноябрь подходил к концу. Было холодно, но к ночи с неба уже не лило и даже не моросило. Кое-где из-за туч выглядывали звезды, все еще пахло прелым листом и осенью, но воздух ощутимо терял сырость и промозглость - с заморозком похоже не обманули. Самое то для прогулки перед сном. И ничего странного, а даже ожидаемо, что вскоре Виктор оказался возле знакомого дома. Посидев немного на лавочке, понял, что так и замерзнет к чертям. Холод не чувствовался, наоборот – казалось с него пар идет. Так дураки и замерзают… Встал и решительно двинулся к подъезду. Проблемы с тем, чтобы войти внутрь, не возникло – тяжелой металлической двери не давал закрыться подпирающий ее кирпич. В лицо пахнуло сырым теплом, подъездными кошками и человеческой мочой. Отчаянно кроя трехэтажным все на свете, в том числе: болезнь, операцию и просто свою непроходимую тупость, Турков быстро поднимался по лестнице, шагая через две ступени. Спешил. Дверь открыла незнакомая женщина в теплом халате изумрудной расцветки. Турков растерянно уставился на объемное яркое пятно, потом поднял взгляд выше. Женщина неловко улыбалась, расправляя на себе невидимые складочки и с интересом рассматривая мужчину напротив. - Добрый вечер, - нашелся наконец Виктор, - вы можете позвать Сашу? Турков скажите спрашивает. - Сашу? – переспросила женщина, - здесь только мы с мужем. Уже три месяца живем. А раньше Саша тут жил? - Угу… ладно тогда. Спокойной ночи, - вспомнил вдруг Виктор, что у него есть Сашкин телефон. Пока набирал номер, злился - она должна быть в быстром доступе, а приходилось листать, пропуская десятки имен. Наконец пошли длинные гудки… И Турков допустил еще одну фатальную ошибку – вторую в своей жизни. После разговора с Артемом и под алкогольными парами. Не пьян, на его массу веса выпитое, как слону дробина, но - под парами. А еще он готов был на любые безумства просто потому, что понял о себе – Сашка вся абсолютно, всей своей тощей фигуркой, до самой последней косточки –еголичный фетиш. И всё без исключения в ней трогательно. И нежностью к ней топит…пускай только сейчас, когда понял и разрешил себе. Со всех щелей лезет тот самый розовый кисель и ему классно от этого! Правильно. - Алло? Я слушаю, – тихо прошелестел Сашкин голос. Вовка спит – с восторгом сообразил Тур и тоже шепотом, только хриплым от волнения, выдал: - Саша… это я – Турков Виктор. Я люблю тебя, Саша… выходи за меня? На руках буду носить тебя и Вовку - всю оставшуюся, до конца. Где вы? Я под дверью у вас стою, тут новые жильцы... Саш, я же только сейчас понял, почему так вел себя. Я не просто хотел тебя - все серьезнее, а я все не понимал в чем дело – тупил. А все так, как отец и говорил... И я взлетел вот… на этаж… не помню и как, а вас нет. Саша? Я хочу быть с тобой, стать отцом Вовке... Скажи что-нибудь, не молчи, пожалуйста, – услышал он наконец тишину в трубке. - Спасибо… Виктор, извини, но у Вовки уже есть отец. - Ты о чем? Илья уже год… - Пропал – да. Это не значит, что у Вовки нет отца. Он будет знать Илью и об Илье тоже. И у меня нет к тебе ничего, прости… если еще и не шутишь, конечно. - А таким шутят? Серьезно? Ты где сейчас с ребенком? В очередном засцанном кошатнике? – злился Турков, теряя от нахлынувшего мигом отчаянья берега: - У меня трешка с ремонтом в центре. Я для вас с Вовкой… - У меня четырех… шка, Тур – кабинет еще положен. Я работаю в другом городе. Проспись хорошенько и все пройдет, – отключилась она, а Тур плюхнулся на ступени, окончательно трезвея и обозревая разумом все содеянное сейчас им же самим. Странная злость уходила, тая, как снег. Сидя в вонючем подъезде и привычно ероша волосы, мужчина костерил себя последними словами - не так все нужно было, ну не так же! Господи, ну что за дебил! Назавтра попытался сделать, как надо. Выяснил у своих, что Саша недавно уехала из города и уже пару месяцев работает в Купавне. Немного порывшись в информации, Тур выяснил, что где-то там находится полигон ФСО. О какой-либо научной базе сказано не было, но просто работу Саша могла найти и в любом другом месте. И получается…то, что получается. Как ее взяли на работу в президентскую структуру, непонятно – чтобы попасть туда, нужно не одно, а парочка высших профильных, владение несколькими иностранными, что-то еще… много чего еще. Он пытался дозвониться к Саше еще несколько раз. А потом позвонили ему. Уверенный мужской голос вежливо поинтересовался - с какими конкретно целями он отвлекает от серьезной работы Александру Ивановну? Тур не испугался – с чего? Но понимание того, что Сашка искала защиты от него, буквально размазало. И опять задним умом понимал - нужно было не так. Надо было ехать к ней. Послать нахер человека, глядя ему в глаза, сложнее в разы – это не кнопку нажать! Это, как минимум, выслушать, даже если вынужденно. А потом своими глазами видеть, что ты с этим человеком делаешь своим отказом. Или же, увидев ее черствость и равнодушие, он и сам бы… Во всяком случае, не мучился бы ощущением бездарно упущенной возможности. Но что уж теперь? Назавтра на работе не ладилось. У всех, наверное, бывают такие поганые дни. Особенно неуютной и неприкаянной поздней осенью. Безнадежной. Звонок отвлек его от бездумных гляделок в монитор – Лара… - Вить, приезжай, а? Я тут… - тихо хмыкнув, она призналась: - В общем, вчера первый раз в жизни испекла «наполеон» с заварным кремом - двенадцать слоев. Вроде пропитался уже, мягкий. Маме завтра отвезу, но кусочек-то тебе можно? - А я теперь фигуру берегу, - прозвучало с горьким сарказмом.