— Ты чего так смотришь? Я делала что-то не так или что-то не так у тебя? Почему у тебя такие грустные глаза? — Что-то не так у меня, но тебя это не касается! — Пропищала в ответ Доминика и на носках отвернулась, опустив испуганный взгляд в пол. Она разучилась общаться с незнакомыми существами, потеряла такой необходимый ребёнку навык и теперь тряслась, не зная, что нужно делать. — Почему не касается? Это же ты начала на меня так глазеть! Так что рассказывай, что у тебя случилось, а я постараюсь помочь. Кстати, я Рика Беляева, белая ведьма, первоклассница, а ты? — Доминика Галицкая, темничка, тоже в первом классе... — пробурчала та неохотно, никак не поднимая глаз. — У меня... горе случилось. Уверена, что хочешь портить себе настроение, выслушивая меня? — Уверена! — Звонко подтвердила белая ведьма, приложив два пальца к щеке. — Меня ничем не сломить, я самое стойкое существо на Земле! — Ага, а ещё ты слишком большого о себе мнения, — глухо пробормотала Ника, но историю свою поведала. Когда новая знакомая Галицкой дослушала её историю до конца, то перво-наперво крепко обняла бедняжку, передав через тёплые объятия всё своё сочувствие, всю моральную поддержку, какую только могла иметь. Маленькой темничке вдруг стало так легко и свободно, словно эта странная девчушка забрала часть её печали себе через такой простой жест, но на расспросы о правдивости предположения она ничего не говорила, отнекиваясь фразами по типу «нет-нет, тебе кажется!» или «у меня просто чудодейственные обнимашки!» Но, к их несчастью, время перемены подходило к концу, а потому Рика взяла с Домы обещание встретиться после учёбы и убежала в свой класс, тогда как вторая ещё с минуту стояла на месте с распахнутыми глазами и неотрывно смотрела вслед уходящей новой знакомой. С тех пор эти девочки крепко подружились и часто проводили друг с другом время на переменах и вне школы. Вечеринка затянулась до позднего вечера. Доминику вытянули из пучины очередных воспоминаний, ибо каждый, даже просто хороший знакомый девушки жаждал разговора с ней один на один, каждый желала сказать ей свои слова напутствия, поддержки, все хотели попрощаться. И никто из них не хотел упускать последнюю возможность, когда можно было передать пожелания и просто в последний раз пообщаться с подругой лицом к лицу. Слушая тёплые пожелания, ощущая крепкие, заведомо скучающие объятия, глаза Ники всё сильнее краснели и уже на десятой однокласснице покрылись солёными каплями, мешающими нормально видеть остальных ребят. Она дрожащим голосом благодарила всех за тёплые слова, постоянно смахивая подступающие к глазам горькие слёзы и успокаивая щемящую в груди печаль. Когда все желающие вдоволь высказались и передали свои пожелания, все вернулись к закускам и развлеченьям, увлекая в них и саму виновницу «торжества». С началом полночи почти все существа уже разошлись и в зале остались лишь избранные, самые близкие друзья Домы, что намеревались провожать её до самого аэропорта. Вспомнив о подарке опекуна, она продолжила общаться с приятелями уже занятая распаковкой чёрного картонного пакетика. — Домик, вот только посмей не написать мне по прилёте! — Угрожающе наказала подруге Рика, глядя той точно в печальные глаза, направленные на дрожащие руки, что доставали из упаковки целлофановый пакет с её любимыми конфетами и запиской с корявыми буквами: «Думаю, в Таиланде ты таких вкусняшек не найдёшь, так что ешь по чуть-чуть!» — И чтобы сразу после приземления, понятно?! — Всё будет, рыжик, всё будет, не переживай, — успокаивающе заверила темничка, прижимая конфеты к груди. В последний раз она попросила старика купить их ей два с лишним года назад. — Систр, рыжая оптимистка! То есть, я никому на фиговое дерево не сдался, да?! — Шутливо возмутился Кирилл, раскинув руки по сторонам и переведя весь свой вес на правую ногу. — Я тут тоже так-то не сухофруктом стою, эмоции тоже испытываю! — И тебе я напишу, дурак, не возникай! — Посмеялась виновница на сей раз тоски и грусти, потрепав друга детства по голове и вытащила из пакета маленького плюшевого мишку, что был размером с кисть руки. «Знаю, что в твоём возрасте подросткам нравится считать себя "слишком взрослыми" для таких подарков, поэтому купил самого маленького размера, чтобы тебе не стыдиться его и прятать где-нибудь в комоде между воспоминаниями обо мне с помощью Гоши, зови его так», — гласил следующий стикер с рукописным текстом. Губы задрожали, девушка пошатнулась и спрятала лицо в ладони свободной руки, опираясь лбом в тело лучшего друга. В который раз окутав наслаждённым от проведённого дня взглядом труды одноклассников и чувствуя, как мокнут щёки, в дальнем углу залы Галицкая заметила красноволосого красавца, что остался, но так и не смел подойти к ней или больше даже не смел смотреть в её сторону. Глядя на настолько разбитого парня, Доминика, вопреки режущей в груди боли, решилась, остановив расспросы окружавших её ребят взмахом руки, подойти к невероятно симпатичному, — но, к сожалению, только внешне, — существу в алой кожаной куртке. Тот и не заметил магичку, огорчённо склонив голову к полу. — Дим, — тихо позвала давнего знакомого Ника и положила нежную ладонь ему на плечо, чуть смяв в руке приятную гладкую ткань. Они узнали друг о друге в пятом классе. К моменту своего одиннадцатилетия Доминика почти смогла вернуться в более менее стабильное моральное состояние и меньше пребывала в плохих эмоциях от гибели отца, но всё-таки продолжала ежедневно травмировать свой организм беспрестанными тренировками, забываясь в истязании собственного тела. Она изводила себя как во время учёбы, так и в одном из школьных кабинетов вне неё. Ника делала это не только из убивающего мозг желания забыть потерю и привести мысли в порядок, но также из-за сильного стремления помогать маме материально, быть такой же стойкой и умелой, как она. В один из таких вечеров тренировавшуюся после уроков маленькую магичку увидел обозлённый своим неуспехом в изучении Магии парень на полгода старше. В этом практическом кабинете размера с небольшое футбольное поле он случайно оставил свой рюкзак и теперь с восхищением уставился на необычайно трудолюбивую девочку, продолжавшую одиноко заниматься вечером в полутьме, даже с учётом того, что она уже была достаточно умелой и легко справлялась с заданиями на год вперёд. Пока усердная трудяга не видела его, стоя к мальчику спиной, тот уселся у противоположной стены от той, около которой девочка занималась, чтобы та не поймала его с поличным. Так он просидел почти полчаса, пока Ника не выдохлась полностью и не решила передохнуть. Выискивая на полу свою школьную сумку, она боковым зрением заметила довольно улыбающегося мага примерно своего возраста, что сверкал на неё алыми глазами. Посмотрев на того наигранно сухо и незаинтересованно, она устало наклонилась, подняла выискиваемый предмет, который оказался совсем близко к незнакомцу и упала справа от него, не произнося ни слова. — Ох-ох, какие мы деловые! — Первым начал Дима, усмехнувшись поведению Домы. — Для малолетки в тебе слишком много пафоса, ты знала? — А для такого неудачника, как ты, в тебе слишком много решительности, ты знал? — Съязвила магичка, косо глянув на незнакомого парня, и открыла рюкзак. — И с чего ты взял, что я младше тебя? — А сколько тебе? — В ответ схитрил ученик, наклонив голову влево. — Не пытайся. Ничего у тебя не получится, со мной этот фокус не прокатит, я его научилась на корню обрывать. — Ты о чём, выносливая? — О твоих попытках выведать информацию обо мне. Я знаю таких как ты, мне мама рассказывала. Сначала возраст узнаёте, делаете вид, что не знаете меня и что просто хотите познакомиться, а потом лезете с бестактными вопросами о том, как мне удалось за такое короткое время добиться больших успехов или и вовсе украсть меня пытаетесь. — О ком это таком тебе мама рассказывала, и что ты сейчас говоришь? Это я что ли такой?! — Удивлённо вопросился Дима, почти оскорбившись её словам. — И о тебе в том числе. А вообще, о существах, которые хотят что-то узнать обо мне или моей маме! — Со слегка напыщенной злобой воскликнула девочка. — Уверена, ты и сам прекрасно знаешь, что мы с ней сейчас довольно известные магички, которые у всех на слуху и на поверхностях зеркал. Как бы гадко мне не было это говорить, но нас всегда упоминают, когда речь в разговоре заходит «о чрезмерно могущественных девушках-магах во всём мире» и потому ты не можешь не знать обо мне. Почти каждый встречный маг сейчас жаждет общения со мной лишь с одной целью — выведать, в чём же наш с ней секрет, хотя его, блин, нет! — Но я до этого, правда, даже не знал о существовании тех магичек! — Возмутился мальчик, глупо похлопав глазами и ртом. — Я же даже телевизор человеческий не смотрю, а ты о зеркале говоришь, в котором одни только новости передают! — Откуда мне знать? Вдруг это ложь? — Ну и пожалуйста, не верь, раз не хочешь! — Маг обиженно скрестил руки на груди и отвернулся, но сидеть на месте продолжил. Они помолчали с пять минут, Никуша успела попить воды, которую достала из сумки и немного перевести дух, после чего всё-таки сдалась, закатила глаза и на выдохе произнесла: — Ох, достал, дурак! Ну, ладно, я — Доминика, мне одиннадцать лет, я в пятом классе. И я темничка-чистильщица. Это всё, что тебя интересовало? — Хороший способ спросить то же самое у меня... — усмехнулся парень, заинтересованно повернувшись корпусом к девочке. — Ну, а я, в общем-то, неудачник Дима, мне почти двенадцать, я тоже в пятом классе. И я маг Огня. Очень... неумелый маг Огня. — Почему неумелый? — Ну, вот так вышло, что в классе я почти на последнем месте по оценкам и, сколько бы ни старался, стать выше не смог. Сложная программа и глупые учителя, совсем не помогающие отстающим ребятам! — Предлагаешь мне начать учить тебя? — Ну, мыслей таких, конечно, не было, но... Ты можешь?! — Воскликнул юный маг Огня, с надеждой округлив глаза на новую знакомую. — Ох, какой надоеда! Хорошо, буду твоим учителем, хотя и не очень разбираюсь в вашей способности. Только общую Магию могу подтянуть, на остальное можешь не надеяться! — И этого хватит! — Радостно вскричал огневой. Тогда он щедро наградил девочку мощным порывом благодарных слов и навеселе убежал рассказывать об этом маме. — А? Вын... Пантера? — Удивился парень, резко вскинув голову, когда услышал до боли знакомый голос совсем близко. — Да, привет... Ты, — Доминика сжала губы, чтобы не выдать дрожь в них и голосе. — Ты можешь меня обнять. В последний раз, можешь... — облегчённо выдохнула, натянув расслабленную улыбку. Маг моментально расцвёл и, резко подскочив со скамьи, крепко прижался к давно ставшему родным, всё ещё глубоко любимому, хрупкому на вид, ста шестидесяти сантиметровому телу, но, ощутив под собой ступор и явную неприязнь, неловко отодвинулся, бросая виноватое «прости». — И да, Дим, прошу, не ищи себе девушку, пока продолжаешь этим заниматься. Не поступай с ней так же, как поступил тогда со мной, скрыв такие подробности о себе. — Дала тихое наставление «на путь истинный», прежде чем отойти от бывшего возлюбленного и с друзьями поехать в общежитие за багажом. Уже в четыре утра темничка проходила контроль, мысленно прощаясь с родным домом, городом и всей страной. Её приятели кричали вслед нежные слова поддержки, глотая слёзы, горечь которых прожигала разодранное, казалось, в кровь горло. Девушка благодарно кивнула им, в последний раз махнула рукой и скрылась в глубине ни разу не исследованного ранее светлого коридора со стёклами в потолок. Как только магичка пропала в проходе, думалось, навсегда, силы её приятелей иссякли, и они с характерным громким хлопком упали на колени, зайдясь неконтролируемым приступом рыданий под странные и изредка сочувственные взгляды окружающих людей. В этот день их жизни перевернулись с ног на голову, кардинально поменялись и больше никогда не смогут вернуться в прежнее русло, отчего грудную клетку так больно сдавливало, что невыносимо было сделать и один краткий вдох. Глава 2 Понуро опустив голову и многократно столкнувшись плечами с другими пассажирами, в тумане задумчивости Доминика поднялась по трапу на самолёт, судорожно натягивая на пальцы рукава чёрной водолазки с высокой горловиной. Пройдя проверку бортпроводницы, проверившей посадочный талон, она наскоро выискала глазами свой ряд и собралась развалиться в кресле, что удачно располагалось у окна, хотела перевести дух и спокойно поразмыслить обо всём, пока ещё было время, но в своём кресле с удивлением обнаружила незнакомого парня приятной азиатской внешности. Одет он был в безразмерную толстовку цвета морской волны, почти достающую до колен и светлые зауженные джинсы. Азиат смотрел вперёд себя безмятежным взглядом светло-голубых глаз с эпикантусом, — складкой верхнего века у людей монголоидной расы, — а небесные волосы его были прямыми и кончиками доставали до ушей. Нике такой расклад совсем не понравился, а потому, встав около незнакомца, что нагло занял её кресло, она, даже не подумав о том, что её могут не понять, грубо рыкнула тому, глядя сверху вниз: — Мальчик, это моё место. Сгинь, пожалуйста, пока достоинства не лишился. — Ох, Нонг’Доминика, категорически приветствую! — Встрепенувшись, воскликнул в ответ неизвестный парень в высшей степени вежливым тоном практически без акцента, словно знал русский язык примерно всю жизнь. — Что ты! Я ни в коем случае не патентовал на это сидение, не думай, просто грел его! На улице у вас настоящий русский ноябрь — холодно, как под десятью кондиционерами! Я даже в аэропорту с чашкой горячего кофе замёрз, поэтому переживал за тебя, — открыто отреагировал он, подняв на заговорившую с ним чистые, практически по-детски невинные глаза. — Какой обходительный... — поморщилась Дома, в какой-то мере испугавшись таких бурных речей. — Так, значит, ты и есть мой куратор? Запомни, я люблю прохладу и ты должен понимать, почему. В следующий раз не утруждай себя насиживанием чужого места. — Прости... просто не подумал, что твоей масти присуща любовь к холоду, — скоро пересев на соседнее сидение, парень поспешил представиться: — Я Пхат Тхонгкхамат, твой друг на следующие три года твоей учёбы в моей школе. Свободно говорю как на русском, так и на тайском языке, немного знаю английский, так что почти любой разговор в Таиланде смогу поддержать и тебе переводить! — А теперь сектор вопрос на барабане: какого лешего ты решил, что мы будем друзьями? — Усаживаясь на своё законное место, прямо спросила темничка, кинув косой взгляд в сторону мага. Голова гудела, повышая и без того большую от рождения раздражительность. — Думаешь, со мной так просто дружбу завести? — Ну... не будешь же ты с простым знакомым всё последующее время делиться происходящим на уроках и проводить основное время? — Пхат неловко почесал затылок, потупив взгляд в пол. — А вот это всё ты с чего взял? — Отупело проморгавшись, непонимающе вопросилась магичка, вглядываясь в какие-то до странного миролюбивые глаза, всё ещё скромно опущенные вниз. — У нас в Таиланде говорят — «идёшь гулять — бери с собой товарища», поэтому я и подумал, что стоит сначала подружиться... Да и с кем ты собираешься существовать, кроме как со мной — твоим законным куратором, который, в отличие от многих в моём королевстве, хорошо тебя понимает? — Поинтересовался Тхонгкхамат, вдруг улыбнувшись уголками губ, и косо посмотрел на собеседницу. — Уж поверь, я смогу найти кого-нибудь, с кем можно будет погулять. Но если даже и не найду, то гулять я буду с куратором, ты сам признал такой свой статус! А уж если ты будешь хорошим мальчиком, то, может, мы и сможем сблизиться, хотя сейчас ты представил себя, как слишком самоуверенное и наглое существо, даже учитывая свою внешнюю скромность. — Ну, я далеко не самое «самоуверенное и наглое существо» в нашей школе. Ты ещё успеешь познакомиться со всеми там, а пока давай узнаем друг друга поближе? Лететь нам всё равно достаточно долго. — Хорошо... — недоверчиво выдохнула Доминика, задушив в себе прожигающую внутренности вспыльчивость. — Как меня зовут ты знаешь, мне семнадцать, являюсь я темником с подкатегорией «чистильщик». — Напомни-ка, что означает «чистильщик»? Я забыл, что значит это слово, давно не практиковал русский. Ника нервно вздохнула, но сдержала себя, ведь хорошо понимала забывчивость парня, ибо и сама во время подробного изучения латыни часто забывала родной язык, а для него русский являлся лишь дополнительным, поэтому, пусть и сквозь зубы, но ответила она спокойно: