— Я тоже рада вас видеть, — улыбаясь, сказала и привычно ласково потрепала по волосам мальчишек и погладила по голове Герту. Только мы успели сесть за стол, как вошел муж. Он подошел к столу, поздоровался с детьми. Те встали и молча склонили головы на его приветствие, как положено слугам. — Я хотел бы присутствовать на занятии, как мы с Вами договаривались, — обратился он ко мне. — Только, если не будете нам мешать, — не смогла удержаться я. — Постараюсь, — с улыбкой ответил муж и сел за стол напротив Креминга. — Садитесь, чего стоять-то, — обратилась я уже к детям, решив не обращать на мужа внимания, — в ногах правды нет. — Любопытное замечание, — произнес профессор. — Леди Ира, у Вас есть, что еще сказать? — Есть. Почему вы пропустили занятия? — решила пожурить детей: — Стоило мне денек не появиться, и вы тут же забросили учебу и с профессором, и с Горном. Конечно, один день не так уж и страшно, но я хочу, чтобы вы серьезнее относились к учебе. Дети молчали и странно смотрели на меня. — Обиделись? — спросила их, улыбаясь. — Вас не было четыре дня, — сказал Артур, косясь на Алена. Они все смотрели на него, и в их взглядах было осуждение. Я замерла, обернулась к мужу и почему-то именно у него растерянно спросила: — Четыре дня? Неужели это правда? Ален молчал, его глаза молили о прощении, в них я видела раскаяние. — Простите меня, пожалуйста, — вновь обратилась к детям, — была не права. — Вам не за что извиняться, Ирэйна, — услышала голос мужа, — это я виноват и прошу прощения и у Вас, и у детей. Буквально обалдевшая от услышанного, я резко обернулась, но все же успела заметить ошеломленные лица детей. Мы с мужем смотрели друг на друга, и не знаю, сколько бы это длилось, но раздался голос профессора: — Может, мы, наконец, приступим к занятиям? Оторвав взгляд от мужа, подумала: «А не слишком ли часто я стала ронять челюсть?» Я возвращалась к жизни, из которой неожиданно для себя выпала. Посещала занятия профессора Креминга, Мэри с Гертой сделали несколько выкроек, и теперь мы ходили к Людвигу подбирали ткани, которые он предусмотрительно закупил. Как-то предложила Герте погулять вместе с нами, и теперь мы вдвоем с ней возились с Ажаном на покрывале, успевая при этом делать эскизы одежды и обсуждать крой, леди Глория сидела на кресле, внимательно слушая нас. Я попыталась вовлечь ее в обсуждение фасонов одежды, она сказала, что не рискнет что-то советовать, но посмотреть на результат наших трудов, ей будет интересно. А в это время Вилсон неподалеку рисовал картину, уверяя нас, что мы его вдохновляем. В этот день Герта была занята в мастерской, тетушка осталась в замке, и на полянке Вилсона вдохновляли мы вдвоем с Ажаном. Неожиданно прибежал Артур: — Леди Ира, Горн заболел, господин Ренке сказал, что с нами некому заниматься. — Сейчас выясним, — ответила я, — сворачиваемся, Вилсон. Мы быстро собрались и направились к казармам. Ренке вышел из строения и куда-то направился, но увидев нас, остановился и стал ждать. Как только мы подошли, он заговорил: — Миледи, я уже говорил мальчишке, что сегодня с ними некому заниматься. — То есть как некому? Воины кончились? — я начинала злиться, особенно на «мальчишку». — Горн и еще несколько воинов заболели, кажется, чем-то отравились, но ничего опасного, — устало проговорил Ренке, — еще несколько сопровождают управляющего в поместья, есть еще дежурные, остальные отдыхают после дежурства. — Значит, никто не может позаниматься с мальчиками? — расстроенно спросила я. Ренке не отвечал, глядя на кого-то за нашими за спинами. Вдруг оттуда послышался голос мужа: — Я могу, если Вы не будете возражать. Мы втроем развернулись и увидели Алена и Торина. Торин посмотрел на меня и произнес: — Я тоже могу. Я расплылась в благодарной улыбке, мальчишки не могли поверить в такую удачу и перевели свой взгляд с мужчин на меня. — Ну что застыли, бегите, переодевайтесь, сейчас вам покажут мастер-класс, — сказала я им, а когда они умчались, обратилась к мужчинам: — Спасибо, выручили. Они слегка склонили головы, принимая благодарность, потом Торин, улыбаясь уголками губ, неожиданно спросил: — Можем ли надеяться, что Вы, графиня, проследите за тем, как мы справляемся с заданием и оправдываем возложенное на нас доверие? — Непременно, — ответила ему в тон, — глаз не спущу. Я с удовольствием наблюдала за происходящим на площадке, сначала Ален занимался с Вилсоном, а Торин — с Артуром, потом они поменялись. И Ален, и Торин были очень терпеливы, они медленно, по нескольку раз, показывали каждое движение с подробными объяснениями, затем заставляли повторять мальчиков до тех пор, пока не добивались нужных результатов. Часа через полтора, когда мальчики окончательно выдохлись и с трудом поднимали руку с мечом, мужчины закончили занятие и отпустили их. Потом посмотрели на меня, не знаю, чего они ждали, но я встала и зааплодировала им. Они засмеялись и кивком головы обозначили поклон. После этого случая тем для бесед за столом прибавилось, общение проходило более непринужденно. Ален и Торин стали практиковать такие занятия к восторгу мальчиков. В один из дней мы с Ажаном собрались посмотреть на тренировку Вилсона и Артура. Подъезжая к площадке, я увидела двух сражающихся воинов. Видимо, их поединок длился уже достаточно долго, потому что собрал множество зрителей. Воины были в доспехах, на головах надеты защитные шлемы, но без труда узнала в них Алена и Торина. Я только успела взять сына на руки и приготовилась смотреть, как соперники разошлись и сняли шлемы, их лица блестели от пота, широкие улыбки служили прямым доказательством полученного удовольствия. Им как раз помогали снять остальные доспехи, когда я поймала взгляд Алена. Увидев меня, он загадочно улыбнулся. Потом, не спеша, направился к бочке с водой, на ходу снимая рубашку. По моему телу прокатилась горячая волна, когда увидела его обнаженную спину. Меня это разозлило, я была уверена, что после того, как он потоптался на моих чувствах, ничего подобного уже не смогу ощутить. Изо всех сил старалась сдерживать себя и не реагировать, но тело не слушалось, оно как будто купалось в этих вернувшихся чувствах. Ален, обернувшись ко мне, плескал воду из бочки себе на грудь и пристально смотрел на меня. Я продолжала бороться с собой, но не могла отвести глаз от мужа. Мой взгляд скользил по его мощному торсу, невольно отслеживая путь капель, скатывающихся по груди. А потом наши взгляды встретились, и я «поплыла». В его глазах я увидела и мольбу, и страсть, но не только: там читалось не столько «я хочу», сколько «я люблю». А вот это для меня уже слишком, боль напомнила о себе, и я сумела отвести глаза от мужа, чтобы тут же наткнуться на Торина, стягивающего с себя рубашку. Я удивленно смотрела, как он подошел к бочке, зачерпнул воды, плеснул себе на грудь и с вызовом посмотрел на меня. Фигура Торина тоже впечатляла, на торсе вырисовывались хорошо развитые мышцы груди, которая была абсолютно безволосой, и кубики пресса на животе. Но я с удивлением обнаружила, что она не вызывает во мне никаких чувств, кроме эстетического удовольствия. Вдруг увидела, как Ален, до этого стоявший и растерянно наблюдавший за другом, подошел к нему и что-то сказал, при этом легонько двинув его в плечо. Тот ответил, сопровождая слова несильным ударом в грудь. Они стояли друг напротив друга, глядя исподлобья и сжимая кулаки, и очень напоминали двух петухов, готовых наброситься друг на друга. Это выглядело так забавно, что я не удержалась и громко рассмеялась. Ален с Торином будто очнувшись, посмотрели на меня, по-видимому, поняли, как выглядят со стороны, и смутились. Они отвернулись друг от друга и, не сговариваясь, стали надевать рубашки, затем, повернулись ко мне с одинаково виноватыми улыбками на лицах. — Вы были неподражаемы, — крикнула им, улыбаясь, — мне понравилось. Не посчитав нужным уточнять, что именно мне понравилось, я помахала рукой и ушла. Глава 33 Ален Решительно настроенный завоевать доверие жены, Ален все же чувствовал себя неуверенно, он боялся ошибиться. На следующее утро в столовой после бессонной ночи, проведенной в кресле возле детской, он смотрел на повеселевшую жену и вместе со всеми радовался за сына. Она встретила его взгляд и не отвела свой, как обычно делала это раньше. Ему показалось, что Ирэйна смотрит на него с интересом, а когда увидел улыбку, предназначенную именно ему, сначала просто не мог поверить. Все утро он радовался, как ребенок этому неожиданному подарку, ему показалась, что между ними появилась тоненькая, как ниточка, связь. Окрыленный пробудившейся надеждой, Ален отправился на занятия к профессору. Ранее, проанализировав все, что узнал за эти четыре злополучных дня, Ален пришел к выводу, что ему необходимо пересмотреть отношение к детям, а для этого следовало установить с ними контакт. Сделать это было легче всего на занятиях, поэтому он и поставил такое условие жене. Войдя в классную комнату и успев только поздороваться, он сразу почувствовал себя здесь чужим, дети вели себя с ним, как слуги с хозяином. И если раньше воспринимал это, как норму, то сейчас с ужасом смотрел на пропасть, пролегающую между ними, которую ему предстояло преодолеть, и пока он не знал, что для этого нужно сделать. Ален не переставал удивляться той легкости, с которой жена общалась со всеми, невзирая на статус, возраст, пол. Он заметил, что, чем лучше она относилась к собеседнику, тем проще было общение между ними. И, наоборот, если собеседник был ей неприятен, она переходила на официальный тон, от которого веяло холодом. Тут точно так и получилось, она вроде бы и отчитывала детей, но нельзя было не почувствовать ее заботу и ласку. А потом ее недоумение, когда она узнала, сколько же времени не общалась с детьми. Этот растерянный взгляд, обращенный не смотря ни на что — к нему! «Четыре дня? Неужели это правда?» — на простые вопросы он не смог ответить, потому что горло сдавило, он снова увидел боль в ее глазах и хотел только одного: впитать в себя всю эту боль. Когда она стала извиняться, он уже не мог это вытерпеть и попросил прощения не только у жены, но и у детей. Видя их ошеломленные лица, Ален понял, что все сделал правильно. Он очень хотел надеяться, что их отношения перешли на новый уровень. И, как оказалось, был прав. Они с Торином шли на площадку потренироваться, когда услышали разговор Ирэйны с Ренке. Ее шутливый вопрос «Воины кончились?» на самом деле задел Алена, то есть она его совсем не принимала в расчет. То, что о Торине тоже не помнили, служило малым утешением. Ален сам предложил позаниматься с мальчиками. До этого он и подумать не мог, что снизойдет до занятий со слугами. А сейчас ему казалось вполне естественным тренироваться с детьми и обижаться, что его об этом не попросили. Торин присоединился к нему, да еще попросил Ирэйну в шутливой форме понаблюдать за ними. Ален получал огромное удовольствие, показывая, как она выразилась «мастер-класс», и знал, что жена с улыбкой смотрит на него. Ален с Торином радовались как дети, когда Ирэйна аплодировала им. Потом друзья не раз еще занимались с детьми по собственной инициативе. Сначала Ален это делал, чтобы наладить отношения с женой, ну и с детьми, а потом он заметил, что Артур быстро схватывал, стремился ему подражать и делал значительные успехи. Ален начал задавать ему вопросы, и постепенно Артур открылся ему и сказал, что хочет стать воином. Ален ничего не стал ему обещать, но сам начал задумываться о том, чтобы в будущем послать его учиться военному делу. Сегодня после тренировочного боя с Торином Ален заметил Ирэйну, наблюдавшую за ними. Он помнил момент после такого же боя, когда впервые увидел устремленный на него взгляд жены, в котором полыхало желание, он так боялся, что она больше ничего не испытывает к нему, что решил рискнуть. Сняв рубашку, Ален, как и в прошлый раз, подошел к бочке, зачерпнул ладонью воды и плеснул себе на грудь. Он смотрел ей прямо в глаза и молился, чтобы она почувствовала то же, что и он. И увидел в ее взгляде смятение и желание. Ален ликовал! А потом все резко прервалось, он застыл от изумления, когда Торин сделал то же, что и он: продемонстрировал свой обнаженный торс, плеснул воды и уставился на его жену. Ален был настолько поражен поведением друга, что не удержался и легонько двинул его, когда сквозь сжатые зубы выговаривал ему: — Ты что творишь? Это моя жена! Как ты смеешь так поступать? — Я лишь повторяю то, что делаешь ты, — ответил Торин, чувствительно заехав ему в грудь. — Я ее муж! — процедил Ален сквозь зубы. — Тогда тебе нечего бояться! — со злостью прошипел Торин. Они уже готовы были вцепиться друг в друга, когда услышали смех Ирэйны. И вся злость и неприязнь куда-то исчезли, остался только ее звонкий, как колокольчик, смех. Ради того, чтобы еще и еще раз услышать его, чтобы увидеть, как светятся при этом ее глаза, он готов был стерпеть многое. Ален с Торином смотрели вслед Ирэйне и молчали. — Будешь бить? — продолжая смотреть на уходящую девушку, спросил Торин. — Сначала собирался, — не отводя взгляда от плавно покачивающихся бедер жены, ответил Ален, — но пока прощаю. Он посмотрел на друга и уже серьезно добавил: — Я наконец-то услышал ее смех. Это того стоило. Ирэйна За обедом Торин обратился ко мне с неожиданной просьбой: — Леди Ирэйна, Вы позволите мне сегодня посетить урок танцев? В бальных танцах обязательно наличие кавалера. Возможно, мое присутствие не будет лишним? Я удивленно посмотрела на него, прикидывая нужно ли мне это, но увидев, как муж сверлит Торина хмурым взглядом, ответила: — Я не против, думаю, Вы вполне подойдете на роль учебного пособия. — Я польщен оценкой моих скромных возможностей, — улыбнулся довольный Торин.