Аполлон поднял голову и увидел, что к ним медленно приближаются четверо танцоров. Один из них поднял вверх мобильный телефон, используя его вместо фонарика, хотя на самом деле в этом не было необходимости – их глаза уже начали приспосабливаться к тусклому сиянию светодиодных лампочек и сигнального освещения в тоннеле. Вблизи Аполлон обнаружил, что они еще совсем юные, а их лидеру, самому старшему из четверки, не больше пятнадцати лет. Он остановился рядом с Аполлоном и уже начал поднимать сжатую в кулак руку. – Ты чего обижаешь девушку? Аполлон не выдержал и рассмеялся. Они решили, что помогают Эмме, но, стоило им отвести глаза от Аполлона и посмотреть на нее, как все четверо мгновенно растеряли свой боевой задор. – Ого! Она беременна! – У меня начались схватки, – поправила их Эмма. Аполлона удивило то, как спокойно прозвучал ее голос. Мальчишек тоже. Тот, что стоял впереди, вожак, опустил руку и разжал кулак. Когда он открыл от удивления рот, он стал похож на младенца в ходунках. – Нам нужна помощь, – сказал Аполлон. – Не мог бы кто-то из вас добежать до машиниста? Ни один из парней даже не пошевелился, трое отступили и буквально спрятались за спиной старшего из четверки. Двенадцать или тринадцать лет, не старше, они выглядывали из-за мускулистого плеча своего вожака, и Эмме пришлось повторить просьбу Аполлона. – Кто-нибудь найдите машиниста, – сказала она, глядя им в глаза. – Я сбегаю, – вызвался самый младший, который открыл дверь вагона и помчался выполнять ее просьбу. Аполлон встал, и мальчишки отступили на несколько шагов. Женщина, сидевшая напротив, не сводила глаз с Эммы, девочка прижалась головой к плечу матери, книга обложкой вверх лежала у нее на коленях, и она тоже смотрела на Эмму. – Мне нужно поставить ее на ноги, – сказал Аполлон. – Но она же рожает, разве она не должна лежать? – тихо спросил старший из мальчишек. – Тебя как зовут? – спросил Аполлон. – Ковбой, – ответил он. – Лет десять назад я жил в Далласе, потом мы с родителями приехали сюда, и все зовут меня Ковбой, но на самом деле мое имя… – Ковбой, – перебил его Аполлон, и мальчишка посмотрел на него. – Хорошее имя. Мы можем тебя так называть? Ковбой сделал глубокий вдох и медленно произнес: – Я хочу помочь. – Сейчас лучший способ помочь моей жене – это поставить ее на ноги, – сказал Аполлон. – Двое из вас должны взять ее за руки, а я приподниму бедра. Ладно? Ковбой кивнул и взглянул на паренька, стоявшего слева. Они встали перед Эммой и взяли ее за пальцы. – Подождите, – остановила их Эмма. – Не пальцы, возьмите меня за запястья. Мальчишки смотрели на нее и не шевелились. Эмма мягко им улыбнулась. – Вы молодцы, – сказала она. – И вы очень храбрые. Когда они втроем поставили Эмму на ноги, они чуть не врезались в коляску, но мать ребенка успела вовремя придвинуть ее к себе. – А теперь отведите меня к ближайшей стойке, – попросила Эмма. Им требовалось сделать три шага, на которые ушло четыре минуты. Когда Эмма добралась до стойки, Аполлон, который находился у нее за спиной и держал руки на талии, напомнил ей, что она должна делать дальше. – Милая, ухватись за стойку. Эмма так и сделала. – У кого-нибудь из вас есть вода или еще что-то? Мальчишки принялись рыться в рюкзаках. – Хотите «Ред булл»? – предложил один из мальчишек. – Нет, – твердо отказалась Эмма. Аполлон повернулся к женщине с детьми. Учитывая девятилетнюю девочку и младенца, у нее наверняка имелась бутылка с соком или что-то вроде того. – Agua? – спросила Эмма. Женщина поискала в кармане коляски, нашла сумку и достала черно-красную детскую кружку. У Аполлона были заняты обе руки, и он взглянул на мальчишку, который стоял рядом, но не делал ничего полезного, и тот посмотрел на него почти с благодарностью, что получил такое простое задание. Он взял кружку и поставил ее на пол. – Охххххххх! Руки Эммы, слишком скользкие от пота, не удержались на стойке. – Руки и колени, – сказала она Аполлону. – Я должна встать на четвереньки. Помоги мне. – Парни, – позвал Аполлон. – Мне нужно, чтобы вы еще немного ее подержали. – А вы куда? – спросил Ковбой в панике. – Я возьму пальто. – Мне не нужно пальто! – выкрикнула Эмма. Но Аполлон, не слушая ее, принес пальто и расстелил его на полу. Маловато, конечно, маловато. Он пожалел, что не прихватил с собой пиджак, который ему дали напрокат в «Були». Он снова наклонился к Эмме. – Сейчас я сниму с тебя колготки, – извиняющимся голосом сказал он. – Мы справимся, – простонала Эмма. И тут они услышали грохот открывающейся двери вагона. Четвертый мальчишка вернулся с проводником, который показался Аполлону таким же юным, как танцоры. – Черт побери, – сказал тот. – Есть ли шансы, что мы скоро поедем? – спросил Аполлон. – Черт побери, – повторил проводник. Женщина с детьми перегнулась через коляску сына и ущипнула проводника за ногу. – На третьем рельсе пропало электричество, – пояснил проводник, который немного пришел в себя, но продолжал тереть ногу. – Я пойду назад и сообщу о вас по радиосвязи. Они пришлют «Скорую помощь». Однако на это тоже потребуется некоторое время. – Охххххххх! Аполлон попросил его позвонить побыстрее, хотя знал, что никто не успеет приехать вовремя. Получалось, что помощь Эмма могла получить только от тех, кто находился в вагоне. Проводник ушел, и, когда дверь в соседний вагон закрылась, окна облепили любопытные лица. У них появились зрители, сообразившие, что тут происходит нечто невероятно интересное. И хуже того, Аполлон увидел огоньки камер мобильных телефонов, снимавших их с Эммой. – Ковбой, ты можешь со своими ребятами сделать так, чтобы эти люди не пялились в наш вагон? Как-то прикрыть окна? Мальчишка окинул взглядом вагон. – Легко. У обеих дверей собралась куча зрителей, за спинами у них толпились еще любопытные. – Уверен? – спросил Аполлон. Паренек, который привел кондуктора, рассмеялся. – Большинство из них старается оказаться как можно дальше, когда мы входим в вагон. – Он прижал руки к груди и демонстративно содрогнулся. – Эти черные парни такие страшные! Остальные мальчишки рассмеялись. – Мы с ними справимся, – заявил Ковбой и улыбнулся. И они разошлись по двое к каждому концу вагона. – Представления не будет, леди и джентльмены! – крикнул Ковбой. Аполлон опустился на четвереньки и подполз поближе к Эмме. Голова у нее была опущена, влажные, спутанные волосы рассыпались, прикрыв лицо. Он поднес детскую кружку к ее губам и приподнял голову, потом наклонил кружку и позволил ей сделать два глотка. Потом он снова поставил кружку, пытаясь понять, как сможет встать за спиной Эммы, чтобы принять ребенка и одновременно давать ей воду, поддерживая с ней контакт, чтобы немного успокоить. Он посмотрел за спину Эммы и обнаружил, что женщина с детьми не сводит с них глаз. Когда она вошла в вагон, ему показалось, что их с Эммой соединило какое-то сильное чувство, они обменялись взглядами и без слов что-то друг другу сказали. Аполлон знал, что ему никогда этого не понять. Он умоляюще посмотрел на женщину, она через пару мгновений погладила дочь по голове и встала, придвинув поближе к девочке коляску, и та повернулась к брату. Женщина взяла кружку и заговорила с Эммой по-испански, тихо и успокаивающе, возможно, как раз то, что Эмме требовалось. Она даже потянулась вперед и прижалась лбом к плечу женщины, создав такое острое ощущение близости, что оно казалось почти мистическим. Аполлон оглянулся через плечо и увидел, что мальчишки стоят к ним спиной и размахивают руками, чтобы помешать зевакам фотографировать происходящее. Он снял с Эммы туфли, спустил до колен колготки, потом положил руки на бедра и слегка надавил – это успокаивало Эмму в третьем триместре беременности. И заговорил, обращаясь не к жене, а к их ребенку.