— Что за ересь? — фыркаю и бросаю бумаги на кровать. В последнее время эти письма становятся всё бредовее и бредовее. В начале они имели хоть какой-то смысл, а теперь пустые слова. Конечный пункт определяю не я? Ну, естественно. Конечный пункт — это смерть. Угадать, какая она будет, невозможно, если, конечно, ты не суицидник. Я разворачиваюсь и выхожу из комнаты, чтобы принять душ и расслабиться. Может быть, смогу подумать и разгадать странные послания незнакомца. Наверное, это какой-то маньяк, который преследует меня по пятам. Может, стоит обратиться в полицию? Но тогда… Нет, копы — это не выход. Мне нужной самой выследить его и уничтожить. Я так просто это не оставлю. КРЕСТ-НАКРЕСТ — Куда Приводят Мечты Матвей. Голова раскалывается. Я полностью кутаюсь в одеяло и утыкаюсь лицом в подушку, чтобы ни один луч света не проник в моё сознание. Хочется пить, но вылезать из постели у меня нет сил. Кости ломит, мышцы стонут так, словно я вчера пробежал несколько десятков километров, слабость придавливает меня к кровати невидимыми путами, не позволяя даже лишним мыслям проникнуть в мою голову. Сегодня выходной. Или же нет? У меня все дни смешались и превратились в один сплошной круговорот. Вечная пятница, вечная нескончаемая череда бесполезных вдохов и выдохов. Что вчера было? Кажется, я снова выпил больше таблеток, чем это нужно. Одна уже не помогает, две тем более. Боль только усиливается и постепенно сводит меня с ума. Я почни не сплю, но иногда меня вырубает на несколько дней. Такой режим чертовски сильно ударяет по психике, и с каждым разом мне становится всё труднее контролировать реальность. Я тону в собственных мыслях и в головной боли, опускаясь всё глубже в ад. Я слышу, как входная дверь открывается, но не обращаю на это внимания. Кто-то заходит в квартиру, шуршит пакетом, в котором друг о дружку стукаются бутылки, ставит всё это, наверное, на пол, а потом пересекает комнату. Некто делает всё это настолько громко, что я готов взвыть от безысходности, лишь бы человек оставил меня в покое и позволили ещё немного побыть в одиночестве. Шторы громко раздвигаются в стороны, а через пару секунд моё спасительное одеяло резко срывается с меня и обнажает бесполезное тело, покрытое синяками и ссадинами. Я неохотно приподнимаю голову от подушки, но даже не открываю век, потому что глаза пронзает боль из-за резкого света. — Чувак, свет, — стону я, зажмуриваясь и утыкаясь лицом в подушку. Пытаюсь нащупать рукой спасительное одеяло, но пальцы хватают только воздух. — Вставай, — недовольный голос разрывает мои мозги на кусочки, заставляя меня страдать ещё больше. — Я принёс пиво. — Шторы, — стону я. Человек вздыхает и пересекает комнату, занавешивая окно и заставляя комнату погрузиться в полумрак. Попутно он задевает пустую бутылку, которая стоит возле кровати, и та предательски катится по полу. Я морщусь, понимая, что сегодня явно всё настроено против меня. Собрав все силы, я с трудом сажусь, свешивая ноги с кровати и касаясь босыми ногами холодного пола, и прячу лицо в ладонях. Всё кружится, и я надавливаю пальцами на глаза, чтобы прийти в себя. Мне требуется время, чтобы избавиться от головокружения и понять, что я больше не нахожусь во сне и что мне всё-таки придётся подняться на ноги и начать двигаться. — Тебе письмо. Я убираю руки от лица и, наконец, наполовину открываю веки, чтобы взглянуть на своего гостя. Парень подходит ко мне и бросает конверт на кровать, после чего разворачивается и идёт к кухонной тумбе, где на плите стоит старый чайник, который я всё никак не могу заменить. В моей небольшой студии грязно и не убрано. Вещи валяются на полу, телевизор показывает только один канал и тот с помехами, зарядка от ноутбука сломана, поэтому старый компьютер бесполезным хламом пылится под кроватью, в раковине немытая посуда, на тумбочке пустые пузырьки из-по таблеток и старая коробка из-под пиццы. Не помню, когда в последний раз убирался в квартире. Я беру в руки конверт и распечатываю его, безразлично доставая очередную карточку. Щурюсь, чтобы разобрать слова в полумраке квартиры, затем зеваю и поднимаюсь на ноги. Трясу головой, избавляясь от очередного головокружения, хватаю с тумбочки кнопку и прикрепляю карточку на стену, где находятся её остальные распятые братья и сёстры. Несколько секунд смотрю на надпись: «Ты умираешь». Меня хлопают по плечу, отвлекая от интересного занятия. Парень протягивает мне стакан с водой и таблетку — я машинально забираю их, отправляю белоснежное колёсико в рот и запиваю водой. Ставлю стакан на тумбочку, случайно смахивая пустой пузырёк, и разворачиваюсь, направляясь к холодильнику. — Это такая дичь, — тянет парень, рассматривая мои карточки. — Зачем ты их развешиваешь на стене? — Не знаю, — пожимаю плечом, замечая пакет, который услужливо принёс мне гость. Подбираю его, достаю бутылки с пивом и ставлю все, кроме одной, в холодильник. Запивать таблетки алкоголем — это плохая затея, но мне плевать. Это помогает мне быстрее прийти в себя. — Может быть, увижу хронологию. А может, просто как сувениры, — открываю бутылку и делаю один глоток, поворачиваясь к парню, который всё ещё рассматривает мои письма. Прислоняюсь спиной к столу и потираю шею. — Ты свои даже не открываешь. Да, Шторм? Парень прячет руки в карманах толстовки. Он стоит ко мне спиной, и я не вижу выражения на его лице. Недолго он молчит. — А нафига? — Егор поворачивается ко мне, и я вижу свежий синяк у него под глазом. — Там всё равно дичь полная. У меня весь шкаф забит этими конвертами. Если кто-то хочет меня запугать, пусть приходит. Я ему все кости переломаю. Я фыркаю, снова делая глоток. Голова постепенно проходит. — Но ты не выбрасываешь их, — замечаю я. Егор пожимает плечом. — Мало ли, — парень осматривается, скользя взглядом по моей комнате. Он морщится, потому что квартира выглядит как настоящий притон наркоманов. Здесь темно, полно мусора и пыли, пахнет грязными вещами и дезодорантом. Настоящий клоповник. — Ты работу нашёл? — интересуется друг. Я морщусь, делая глоток пива. Разговаривать на эту тему у меня нет никакого желания. Никто не захочет давать мне нормальную должность, учитывая мой образ жизни. С прошлой меня выгнали за то, что я курил травку в туалете. — Нет, — признаюсь я, шмыгая носом. Парень вздыхает и поджимает губы. — Я же говорил, что Шершень тебя возьмёт, — Егор толкает ногой какой-то пузырёк. — Деньги нормальные. Я фыркаю и качаю головой. — Ты хотя бы попробуй, — не отстаёт друг. — Запарил заниматься ерундой. Я тебя кормить всю жизнь не собираюсь, у меня и так с деньгами напряг. Я ставлю полупустую бутылку на столешницу и смотрю на Егора, понимая, что он не оставит меня в покое, пока я не вылезу из этого дерьма. Ладно, я всё равно там долго не протяну. Пару месяцев максимум, потом либо меня выпрут, либо я сам сольюсь. — Работать на твою сучку? — насмешливо тяну я, направляясь к креслу. Хватаю кофту и натягиваю её на себя. — Ладно. Как скажешь. Что не сделаешь для того, чтобы друг был счастлив. Егор фыркает и кривится в ухмылке. Он берёт с кровати мою футболку и бросает в меня, но вещь так и не долетает. Я хрипло смеюсь, затем прокашливаюсь. — Сходи к врачу, — советует парень. — Выглядишь дерьмово. Надо переходить на другие таблетки. — Мне и с этими неплохо. Егор не отвечает. Я натягиваю джинсы и заваливаюсь на кровать, беря с тумбочки пульт и включая телевизор. — Сижки есть? — смотрю на парня. — Закончились, — бросает он. — Чего разлёгся, у нас дела ещё, дерьма кусок. Егор вырубает из розетки телевизор, и я разочарованно вздыхаю. А я то думал, зачем он притащился ко мне днём и заставил вылезти из постели, да ещё и пиво принёс, чтобы задобрить меня. — Какие дела? — неохотно поднимаюсь на ноги. — Я же вчера писал, — раздражается Штормов. Я кривлюсь, беру с тумбочки телефон и пузырёк с таблетками, и прячу всё это в карман. — Ах, да… Забыл. Сорян. Парень качает головой и направляется к выходу, уж точно не собираясь меня дожидаться. Я нахожу разбросанные по квартире кроссовки, наспех надеваю их и следую за другом. Сейчас бы ещё немного поспать, а не заниматься делами Шторма, но что не сделаешь ради друга. Всё-таки пиво надо отрабатывать… ROZHDEN — Пустяк Маша. Я просыпаю из-за того, что парень переворачивается на другой бок и обнимает меня со спины. Его дыхание щекочет мою шею, и я улыбаюсь, довольно ёжась в его объятиях. Свет пробивается сквозь оливковые шторы, и я неохотно понимаю, что скоро нужно будет вставать. Не мне, конечно, у меня сегодня выходной, но расставаться с приятными утренними объятиями чертовски не хочется. Я не шевелюсь, словно боясь спугнуть момент, чувствую его грудь спиной, крепкую руку, придавливающую меня к кровати, и эта секунда кажется мне настоящей вечностью. Остаться бы так навсегда и плевать на весь мир.