Кивнув, Марта бодро направилась к крыльцу, разложила свой чемоданчик с какими-то странными изогнутыми штуками, и принялась колдовать. Мы стояли за ее спиной, время от времени оглядываясь по сторонам. – Готово, – Марта отошла в сторону. – Прошу. – Ты с нами? – спросила Тина. Секунду помедлив, Марта кивнула, и достала из кармана небольшой дамский пистолет. Моему удивлению не было предела. Мало того, что она прекрасна, как рассвет, так еще и стрелять умеет. И взламывать замки. И управляет бизнесом. Не женщина, а сказка какая-то. Гуськом мы протиснулись в тесную прихожую, и свернули в первый проем. Там оказалась небольшая комната, очевидно, зал – в углу старый пузатый телевизор с кружевной салфеткой, продавленный диван и ковер на полу. – Тут пусто, – прошептала Тина, будто бы и сами не видели. Вернувшись в коридор, мы заглянули на кухню, которая также пустовала, и замерли перед последней дверью в конце. Тина медленно повернул ручку, с тихим скрипом открывая створку, Марта напряглась, поднимая руку с пистолетом. В комнате было тихо и темно. В самом углу угадывалась кровать с белым покрывалом, на которой лежало тело, возле окна стоял стол, с горделиво торчащим ананасом в центре. – Она спит? – шепотом спросила Марта, прижимаясь ко мне. От нее пахло чем-то цветочным и сладким. – Давайте проверим, – Тина шагнула к кровати и потрясла лежавшего на ней человека за плечо. – Эй! Открыв глаза, девушка вскрикнула, сонно моргая, и забилась в угол кровати. – Все нормально, мы пришли помочь, – начала успокаивать ее Тина. – Ты же Маша, да? Мария Лубкина? Девушка беспомощно кивнула, глядя на нас мокрыми от слез глазами. – И чего ты ревешь? – заволновалась Тина, глядя на плачущую навзрыд Машу. – В-вы кто? – заикаясь, спросила она. – Конь в пальто. Твой личный спасательный отряд, – ударила себя в грудь кулаком Тина. – Пришли тебя вырвать из лап этого садиста Виталика. Мария всхлипнула еще горше, что меня весьма озадачило. – Все в порядке? – мягко спросила я. – Почему ты плачешь? Боишься? Не переживай, мы не дадим тебя в обиду. – Девочки, мне кажется, пора выбираться, – оглядываясь, заявила Марта. Она зябко передернула плечами, и опустила руку с пистолетом. Пистолет! – Ты испугалась оружия? – догадалась я. Маша кивнула, и промямлила: – Извините, это просто стресс. Я проснулась от шорохов, а тут вы… Вы правда пришли за мной? – Да, – кивнула я. – За тобой. Так что собирайся и пойдем. – Только быстрее, – надула губы Тина, которой передалась тревога Марты. – А то еще этот хрен вернется, придется отстреливаться. Маша вздрогнула, и быстро выбралась из кровати, а я пихнула Бельскую в бок, и прошипела: – Думай, что говоришь! – А что? – захлопала глазами Тина, кося под дурочку. – Зато подействовало. Вон, смотри, она уже одета. Маша и впрямь уже натянула джинсы и теплую кофту, и теперь стояла смирно, поглядывая на нас. – Идем, горемыка, – обратилась к ней Тина. – Ты вообще как? Держишься? Он над тобой не издевался? – Нет, – мотнула головой девушка. – Виталик вообще хороший. – Оп-па, стокгольмский синдром в действии, – обрадовалась Тина. – Так, моя хорошая, эти фразочки оставь для психолога. Идем. – Да нет же, правда, – вдруг заупрямилась Маша. – Он ничего такого не делал. Не бил, не насиловал. – Просто запер в доме, – фыркнула Марта. – Вот уж ерунда. Маша опустила глаза в пол. – Я хотела расстаться, а Виталик был к этому не готов. Он просил дать ему время доказать мне, что вместе с ним будет лучше, а я вспылила и отказала. Тогда он решил действовать таким способом. – На войне все средства хороши, – пробормотала я вслух. – Да какая разница? – завелась Тина. – Ты что, тут хочешь остаться? Маша недоуменно вскрикнула: – Нет! Нет, конечно. Я с вами иду. Мне надоело в четырех стенах сидеть. Но я это сказала, чтобы вы слишком уж на Виталю не нападали. Мы с Тиной молча переглянулись, решив не комментировать происходящее. Похоже, у девчонки поехала крыша, ну, или я ничего не понимаю в отношениях молодежи. Ощутив себя бабкой, я с досадой произнесла: – Пойдемте уже. Не успели мы сделать и трех шагов в сторону двери, как в проеме выросла чья-то фигура. Тина, идущая первой, резко остановилась, я налетела на нее, и ойкнула. – Что там? – Марта, которая почему-то оказалась позади всех, встала на цыпочки и вытянула шею. – Кто это? – Виталик? – неуверенно предположила я. – Вали отсюда, подлый трус! – Так меня еще никто не называл, – хохотнула фигура, а я выдохнула с облегчением, узнав голос Мирона, и поспешила к нему навстречу. – Ты что здесь делаешь? – Алиса, в этом поселке пять домов заселены, и никакой одинокой женщины, подходящей под описание твоей мамы, – заявил Мирон. – Ты мне солгала, а я на редкость любопытен. Решил выяснить, что ты собираешься делать ночью. – А, – улыбнулась я. – Так и знала. Но ничем противозаконным мы не занимаемся. – Мне показалось, или вы вломились в чужой дом? – вздернул одну бровь Мирон. – Мы спасательный отряд, – вмешалась в нашу милую беседу Тина. – Спасали вот эту девушку, – она вытолкнула вперед Машу. – Которую, между прочим, твой водитель удерживал взаперти. На лице Мирона появилась крайняя степень удивления, затем он тряхнул головой, словно мы ему на уши лапшу навешали, и уточнил: – Это правда? – Да, – скромно ответила Маша, обнимая себя за плечи. – Ну и сотрудники у тебя, – обратилась к Мирону Тина, вздернув нос. Тот машинально ответил: – Вообще-то, его Макс нашел. Ладно, идем, по дороге все расскажете. Мы расселись по машинам: Марта поехала на своей, Тина забрала Машу, а я, разумеется, села в автомобиль Мирона, чтобы рассказать ему все. Когда мое повествование подошло к концу, впереди уже замаячили огни города, а от Тины пришло сообщение, в котором она кратко сообщила, что заберет пока Машу к себе домой. – Я сам разберусь с Виталиком, – наконец нарушил свое молчание Мирон. – И что ты сделаешь? – полюбопытствовала я. – Пока не придумал, – улыбнулся он, и взглянул в сторону моего подъезда. – Пригласишь? Я хотела ответить согласием, но вспомнила о Денисе, мирно ждущим меня дома. – Э-э, прости, но нет. День был тяжелый, я очень устала, – начала выкручиваться я. Мирон не стал настаивать, кивнул. – Да, понимаю. Тебе надо выспаться и все переварить. Я позвоню тебе утром, – с этими словами он наклонился, чтобы поцеловать меня. Я, разумеется, с энтузиазмом откликнулась. Пару минут мы самозабвенно целовались в машине, словно подростки, пока не зазвонил мой телефон. Тина. – Иди, – погладив подушечкой большего пальца мои припухшие губы, велел Мирон. – Я подожду здесь, пока ты не включишь свет в квартире. Я кивнула, и, подпрыгивая от радости, направилась в сторону подъезда. Все-таки сегодня удачный день: и Машу спасли, и мы с Мироном нашли друг друга. У двери я обернулась, желая еще раз посмотреть на него, и слегка нахмурилась: лицо у Воронцова было каменным, прямо-таки вытесанным из куска скалы. Он был не то зол, не то ошарашен. Я по инерции продолжила идти, зашла в подъезд и поднялась на свой этаж, борясь с желанием позвонить ему и спросить, все ли в порядке? Что случилось? Почему он так посмотрел на меня? Открыв дверь своими ключами, я оказалась внутри и с умилением оглядела Дениса, спящего за кухонным столом. Рядом валялась книжка «Робинзон Крузо», стояла чашка с недопитым чаем. Интересный выбор литературы. Тихо посмеиваясь, я сняла сапоги и замерла. Свет! Вот почему Мирон так посмотрел на меня. В моей квартире уже горел свет… А еще я отказалась пригласить его к себе.