Поджигатель Глава 1 Тимофей Соболев не удивился тому, что радость от его повышения была недолгой. Если и было на свете что-то, известное ему наверняка, так это аксиома – счастье недолговечно. В ту пятницу утром, после нескольких дней переговоров о служебных обязанностях, зарплате, социальном пакете и прочем, а также – уже в самом финале – горы подписанных документов и крепкого рукопожатия, Тимофей стал новым экспертом в «Особом мнении» – одном из самых авторитетных в стране детективных агентств. Сфера деятельности, в которую Соболеву предстояло погрузиться, была ему хорошо известна – он спец по расследованию пожаров и поджогов. Через несколько лет Тимофей надеялся стать партнёром. Иногда он не узнавал свою собственную жизнь. Когда он в двадцать один год, едва получив диплом о высшем образовании, пошёл в армию, ему было всё равно, вернётся он или нет. Сейчас, в тридцать один год, у него была успешная карьера с многообещающим будущим. После праздничного обеда с коллегами на его столе лежала записка: «Позвоните Марату Владимировичу Реброву». Сердце Соболева бешено заколотилось. Записка означала, что Ребров попросил секретаршу не переводить его на голосовую почту. Что-то пошло не так. «Только не это снова», – сказал голос в голове Тимофея. Он посмотрел на мобильный телефон и увидел, что пропустил два звонка, пока его не было. Должно быть, речь шла о Виктории, жене дяди Марата. Случилось что-то нехорошее. Иначе зачем бы ему звонить? Во время первого гудка Тимофей провёл руками по волосам, сжав их сзади в кулак. Но тут же отпустил и разгладил – не хватало ещё ходить взъерошенным. После второго гудка он встал. После третьего уже нервно расхаживал взад-вперёд. Наконец, знакомый голос ответил: – Привет, Тимофей. Не паникуй. Всё в порядке. – Здравствуй, дядя Марат. Не может быть, чтобы всё было хорошо, иначе ты бы оставил сообщение. – Перестань расхаживать туда-сюда, сядь и не дёргай себя за волосы. Иногда Соболев ненавидел то, как хорошо дядя Марат его знал. Но поскольку он и его жена, тётя Вика, практически вырастили его вместе с братьями, удивляться было нечему. Кто ещё может тебя так хорошо знать, как человек, который видит каждый день много лет подряд? Тимофей глубоко вздохнул и сел. – С тётей Викой всё в порядке? У тебя не было ещё одного сердечного приступа? Потому что, если честно, ты чуть мне такой же не устроил. – Прости, сынок. Мы оба в порядке. Ну, в основном, как это может быть в нашем возрасте, – усмехнулся дядя Марат в трубку. – Что значит «ну, в основном»? Короткой паузы было достаточно, чтобы Тимофей снова забеспокоился. – Понимаешь, тут такое дело… Во вторник вечером у нас произошёл пожар в офисном здании. Двое из нас пошли искать очаги возгорания, и лестница ушла у меня из-под ног. Я сломал руку. Запястье, если точнее, и получил кучу других ушибов. На лбу у Тимофея выступили бисерины пота. Он знал, каково это – находиться внутри горящего здания, хотя ему, как эксперту по расследованию поджогов, не приходилось бывать в пламени. Не то чтобы это обеспечивало ему безопасность. Работа априори была опасной. Его рука потянулась к шраму на ноге, который был постоянным напоминанием о том, что произошло меньше года назад. – Тимофей, – сказал дядя Марат, возвращая его в настоящее. – Это был третий объект недвижимости, уничтоженный пожаром чуть более чем за месяц. Теперь Соболев понял причину звонка. Травма дяди Марата была серьёзной, но три пожара за такое короткое время – это неслыханное событие в их маленьком городке Лазурске. – Ты подозреваешь поджог? – спросил Тимофей. – Да. Я никому больше не рассказывал, кроме Вики и моей команды, но слухи распространяются. О, да. Тимофей прекрасно знал о том, как стремительно разлетаются по Лазурску, где он вырос, самые нелепые слухи и домыслы. Телеграфное агентство «одна бабка в магазине сказала» действует быстрее, чем интернет. –Сынок, не буду ходить вокруг да около. Мне нужно, чтобы ты вернулся домой, взял на себя мою работу, пока я на больничном, и провёл расследование. Если это поджог, а я убеждён, что это так, то наша добровольная пожарная команда не готова с этим справиться. Тимофей почти ничего не услышал, кроме «вернись домой». Прошли годы с тех пор, как он в последний раз был в Лазурске. У него давно не было причин даже думать о возвращении туда, где он вырос. Он любил дядю Марата и тётю Викторию за всё, что они делали для него и его братьев, но старики прекрасно понимали, почему он не навещал их. Уже очень давно. Тимофей не хотел бы совершать это путешествие, если бы был другой способ разобраться с проблемой. Он даже не поехал в Лазурск, когда у дяди Марата случился сердечный приступ. Это был единственный раз, когда он собирался так сделать. Но… не сумел. По правде говоря, ему было всё равно, даже если городок сгорит дотла. Но сейчас обстоятельства сложились иначе. Дядя Марат чувствовал себя явно очень нехорошо. Стряхнув с себя эти мысли, Тимофей переключился в профессиональный режим. – Почему бы тебе не прислать мне то, что у тебя есть на данный момент по пожарам, и я помогу, чем смогу, отсюда. Я могу показать вам, как пользоваться видеосвязью, и сможем поговорить лицом к лицу. – А когда случится следующий пожар, и никто не будет знать, как искать или собирать улики? – спросил дядя Марат. Тимофей слегка улыбнулся. Старик на протяжении многих лет слушал, как Тимофей делился информацией о методах, которые он использовал для расследования происшествий. Это было не то, что понимало большинство пожарных или полицейских. У них указы, регламенты, правила и законы. Но порой нужны другие, нестандартные решения. Соболев лихорадочно перебирал варианты. – Почему бы тебе не позвонить дознавателю МЧС? Наверняка в вашем районе такой имеется. – Я так и сделал, но единственный специалист недавно уволился. Остальные – простые работяги-пожарные, а их начальник… не будем о грустном. Ты же знаешь, я бы не обратился к тебе, если бы думал, что есть другой способ во всём разобраться. Вероятно, именно поэтому дяде Марату и потребовалось три дня, чтобы позвонить и попросить о помощи. Эта мысль привлекла внимание Тимофея. – Сколько времени прошло между пожарами? Последовала пауза, прежде чем дядя Марат ответил. – Больше двух недель между первым и вторым, а затем чуть меньше этого перед третьим. Тимофей посмотрел на календарь у себя на столе. – У тебя осталось меньше недели до следующего. – Откуда ты знаешь? – Преступник ускоряет темп. Он наслаждается тем, что делает, и получает кайф от хаоса и беспокойства, которые это вызывает. Не захочет ждать, чтобы снова испытать эту силу. Предположу, что он подождёт не больше десяти дней от последнего до следующего, что означает неделю с сегодняшнего дня, самое позднее неделю с завтрашнего дня. – Так ты приедешь? Вернуться туда, где его жалели, потому что его отец бросил их, а мать была пьяницей? Вернуться туда, где каждый помнил все неприятности, в которые он и его братья попадали? Вернуться в место, где он пережил своё самое большое горе? Тимофей не мог поверить в то, что собирался сказать. – Да. У меня пока нет ни одного активного расследования. Могу быть у вас к вечеру воскресенья. – Спасибо тебе, Тима, – ласково сказал дядя Марат, что бывало с ним очень редко, поскольку человек он строгий, хотя справедливый. – Это очень много значит для меня. Они поговорили ещё немного, прежде чем тётя Вика выхватила телефон у мужа и выпалила, как сильно она с нетерпением ждёт встречи с Тимофеем. Пока они разговаривали, Соболев услышал на заднем плане детские голоса. Ни у кого из мальчиков, воспитанных Ребровыми – Тимофея и двух его братьев, а также их собственного сына Романа – не было детей, и никто из них не жил в Лазурске. – Кто там? – спросил он. – Таня Бойко и её близнецы. Разве Марат тебе не сказал? – Сказал мне что? – Второй пожар уничтожил здание с четырьмя квартирами. Таня и её близнецы живут здесь. Так что, когда ты приедешь, тебя будут окружать два энергичных восьмилетних ребёнка. – Нет проблем. Я найду что-нибудь другое. Через несколько минут Тимофей повесил трубку и уставился на телефон. Нравится ему это или нет, но он возвращался в Лазурск. Глава 2 Следующие полтора дня Тимофей потратил на подготовку к поездке. Он получил одобрение старшего партнера на удалённую работу и, кроме того, внёс в свой график предстоящее расследование в Лазурске, потому теперь «Особое мнение» станет оплачивать исследование всех образцов, которые будут поступать от Тимофея в лабораторию агентства. Также он сообщил руководству, что за время поездки будет регулярно заходить на рабочий сайт и присоединяться к собраниям с помощью видеоконференции. Собирая вещи, Тимофей позвонил своему младшему брату, чтобы узнать, сможет ли он остановиться в их старом доме, который Никита отремонтировал и сдавал тем немногим туристам, которые посещали Лазурск. К счастью – а может, и нет – Никита заканчивал отделку подвала, а это означало, что на следующие три недели дом будет свободен от приезжих. Тимофей надеялся, что расследование не займет у него слишком много времени. Чем меньше времени он проведет в Лазурске, тем лучше. В воскресенье, после двух беспокойных ночей, но в основном прошедших без сновидений, они с Джиной – так звали его лабрадора, трёхлетнюю «девицу на выданье», как Тимофей её называл, отправились в Лазурск. Несколько часов спустя они пересекли границу Керневской области, и вскоре увидели вдалеке горы. По мере того как они ехали на север, шоссе сократилось с трех полос до двух, а затем и до одной, когда в прямой видимости показались Белые горы. Менее чем через два часа после въезда в регион штат Тимофей свернул с областной дороги на сельскую, проехав мимо знака, приветствующего его в Лазурске. Его желудок сжался, как будто ему нужно было напоминание, что он не хочет здесь находиться. Въезжая в город, Соболев увидел знакомые магазины и жилые дома, а также несколько новых. Рынок «Садовые ряды», расположенный на пересечении главной улицы и пересекающей ее диагональной, был первым местом, где останавливалось большинство туристов. Неожиданным дополнением стал китайский ресторанчик, которого прежде не было. По сравнению с далёким прошлым появилось множество сувенирных лавок. Когда Тимофей увидел вывеску, сообщающую, что в пивоварне «Строгов и Ко» проводятся дегустации и экскурсии, ему стало интересно, кто из членов большой семьи Строговых открыл её. Он подумал, что в городке осталось ещё множество мест, которые могут вызвать воспоминания и напомнить ему об одном конкретном человеке. Вряд ли в Лазхурске было такое место, где бы он не проводил время с Ириной, своей школьной подругой и первой любовью. Только любовь была платонической, если быть честным. Она уехала из городка много лет назад, чтобы осуществить свою мечту стать профессиональной танцовщицей. Одно время Тимофей думал, что будет рядом, но они расстались, потому что он не хотел её удерживать. На летнем небе было достаточно светло, чтобы проверить места, пораженные поджигателем, прежде чем отправиться к своему старому дому. Соболев подумал, что стоит проявить больше активности, оттягивая неизбежное. Посмотрев в смартфоне адреса, которые дал ему дядя Марат, Тимофей проехал мимо каждого объекта, чтобы быстро получить представление о разрушениях. Осмотрев то, что осталось от строений, он направился обратно в центр городка и заехал в продуктовый магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин. Прошло совсем немного времени, прежде чем он свернул на улицу, где вырос. Несмотря на нехватку денег, им никогда не грозила опасность остаться бездомными, потому что этим домом владели родители его матери. Он и представить себе не мог, что окажется здесь снова. Причём добровольно. Сворачивая на подъездную дорожку, Соболев подумал, что, возможно, ошибся адресом. Несколько лет назад Никита убедил его и другого брата, Николая, что мог бы превратить дом в прибыльное место для сдачи в аренду любителям листопада, туристам и лыжникам. По правде говоря, это было единственное здание, которое Тимофей с радостью поджег бы сам. Но поскольку Николай согласился, старший из братьев сделал то же самое. Он никогда не просматривал планы или фотографии, которые присылал Никита, радостный от того, что стал владельцем собственного мини-отеля. Тимофей заглушил двигатель и уставился на обновления. От прежнего дома не осталось ничего, кроме основного каркаса. Никита соорудил пристройку с той стороны, где раньше была спальня их матери. В его далёком детстве снаружи дом был блекло-голубым, но краска облупилась, крыльцо провисло, ставни отсутствовали. Сегодня он поблёскивал кремовым цветом, а на окнах были установлены зелёные ставни. Крыльцо выглядело шире, стало прочным, с балясинами, подпирающими поручни. На террасе теперь стояли стулья и маленькие детские качели. Если бы внутри всё было так же по-другому, как снаружи, возможно, оставаться здесь было бы не так уж ужасно.