— Куда же они подевались, сволочи? — Может быть, собачья свадьба? — Какая, к лешему, свадьба? Найду, ноги переломаю! — Найди сначала… Переговариваясь таким образом, крепыш и широкий обошли всю территорию аэропорта — терминал с запасами топлива, багажное отделение, огромные пирамиды плит, приготовленные для взлетно-посадочной полосы. Но собак нигде не было. Сгинули. Исчезли. Что за мистика? Появились и другие охранники, стали высказывать свои предположения: от самых необычных и фантастических (прилет инопланетян) до вполне реальных (животные почувствовали опасность, например, землетрясение, и сбежали). — Да откуда в Москве землетрясение?! — От верблюда! — Я серьезно спрашиваю! — А я серьезно отвечаю. Забыл семьдесят седьмой год? — Так это же в Болгарии тряхануло, чудак ты на букву «м»? — В Болгарии тряхануло, а стулья у меня в комнате бегали, понял! В Беляеве, на шестнадцатом этаже. Вот тебе и Болгария… — Надо сказать шефу, чтобы рыбок завел. — Каких рыбок? — Пираний! — Сам ты пиранья! Обычных рыбешек, чтобы землетрясение предсказывали. Как в Японии… — А хорошо сейчас, наверное, в Японии! — Ох, не трави душу! — Тихо! — Чего там? — Тихо, говорят!! — уже увереннее рявкнул чей-то бас. — Вон они… И точно, со стороны терминала неожиданно показались собаки. Вид у них был виноватый и испуганный одновременно. Увидев знакомых людей, псы шумной стаей бросились к ним… — Нечистая, — произнес отчетливо и тихо крепыш. Широкий не ответил ему. Лишь поморщился, как от сильной зубной боли. И поудобней перехватил свое оружие. Дервиш вернулся к машине. Забросил на заднее сиденье робу, в которой перелезал через маскировочные сети, ограждающие аэропорт. Осторожно упаковал в специальный футляр небольшой приборчик, мощный генератор которого посылал электромагнитные колебания нужного диапазона и в зависимости от надобности мог создавать «волны страха» для различных групп животных, в том числе для собак… Обернулся. Замер, прислушиваясь. Представил, что сейчас творится с охранниками на территории строящегося аэропорта. Улыбнулся. Ничего, главный сюрприз их ждал впереди… — Послушайте, что вам надо? — уже во второй раз, начиная раздражаться, спросил Силантьев. — Я прошу всего лишь четыре минуты, — спокойно ответил Дервиш. — Но вы ничего не говорите! Дервиш кивнул. — И ничего не делаете! Вновь кивок. — Сидите, как… Это просто черт знает что! Оскал, похожий на улыбку. — И потом, как вы прошли охрану? — Ваша охрана — дерьмо. Продайте ее кому-нибудь. За внешний вид могут неплохо заплатить. Скажем, доллар — за килограмм жира. Это могло бы сойти за шутку, если бы не было произнесено таким ледяным тоном. Но Силантьев оценил: этот странный человек, которого он вначале принял за «мужичонку», нравился ему все больше и больше… — И все же… — Потерпите. Пошла последняя минута. — Вы всегда так пунктуальны? — съязвил Силантьев, не удержавшись, но холодный взгляд Дервиша заставил его замолчать. Было видно, что этот человек привык отвечать за свои слова. — А теперь — смотрите! И Дервиш указал в сторону окна. Недоверчиво покачав головой, Силантьев все же развернул свое кресло. Его апартаменты находились на последнем, тридцать четвертом этаже знаменитого на всю столицу ЦДТ — Центрального Дома туриста. Торчащая в конце Ленинского проспекта «свечка», казалось, упиралась своей макушкой в серое осеннее небо… Из окон кабинета Силантьева открывалась панорама на всю Москву. Он частенько любил задерживаться по вечерам, дожидался темноты и просто смотрел на далекий гигантский город, ни о чем не думая. Иногда включал музыку, чаще фоном служил обычный эфирный треск магнитолы… Сумерки только начали спускаться на Москву, покрывая темным покрывалом ее западную часть. Но вдруг… Силантьев подался вперед. — Боже! Север столицы внезапно стал малиновым, как будто там вздумало взойти солнце. И это зарево с каждой секундой разгоралось все больше и больше. Казалось, еще немного, и оно дойдет до звезд… — Что это? — Шестьсот бочек топлива, — спокойно ответил Дервиш. — Какого топлива? — все еще не понимал Силантьев. — Объясните, что происходит… — Это маленькая компенсация за тот конфуз, который произошел с певцом Ягодиным. — Компенсация? Но я ничего не заказывал! — Считайте, что это подарок. — Подарок?! Ну, знаете!.. У вас странная манера дарить подарки. Силантьев не выдержал, встал, приблизился к окну. Стекло было толстым, двойным, швейцарским, и шум города не проникал в кабинет. Представив, что сейчас творится на месте пожара, Силантьев инстинктивно передернул плечами. — Не волнуйтесь, — успокоил его Дервиш. — Там нет людей. Только охрана. Которая, конечно, уже разбежалась. — Это предприятие? — Нет. — А что? Да не молчите вы!.. — Послушайте, Силантьев, — жестко произнес Дервиш и неожиданно оказался совсем рядом (черт, как это у него получилось?), — давайте договоримся в последний раз — вы не лезете в мои дела, а я — в ваши… У меня вышла неудача с певцом. И мне хочется реабилитироваться… Вы понимаете, о чем я говорю? — Да. Но… — И я предлагаю вам выгодную сделку. Согласны? — Какую сделку?