Калинин смотрел на него, все еще не понимая, что же, собственно, тот имеет в виду. Что за день?! Ничего не понятно. Весь мир словно с ума сошел. — Поехали, — сказал ему снова Уваров и первым пошел из кабинета прочь. — Куда, Константин Григорьевич? — Ему ничего не оставалось делать, как последовать за генералом. В коридоре Калинин еще раз попытался заговорить с ним: — Константин Григорьевич… — и осекся. Уваров смотрел на него бешеными от гнева глазами: заткнись!!! Он заткнулся. В полном молчании они вышли из здания, сели в машину генерала: Уваров рядом с водителем, Калинин — на заднее сиденье. — Куда, товарищ генерал? — спросил Уварова водитель. — В Домодедово, — ответил ему Уваров, смотря перед собой в одну и ту же точку. Калинин понял, что говорить теперь он сможет только тогда, когда генерал ему это разрешит. Этого я не ожидал, подумал он. Но что-то в этом роде и должно было произойти. Нет, я ждал этого. Но все равно — слишком все неожиданно. А смерть Леночки, подумал он, не неожиданна? В полной тишине они ехали по Москве. Изредка водитель удивленно косился на генерала, но тоже сохранял молчание, чувствуя момент. Молчал генерал. Молчал водитель. Молчал Калинин. Машина мчалась за Москву. 3 Открыл рот Уваров только тогда, когда они подъехали к Пахре. Он коротко приказал водителю: — Останови! Машина остановилась около мостика через реку. Уваров посмотрел на Калинина и кивком головы показал наружу: мол, пошли. Они вышли из салона. Калинин подождал, чтобы посмотреть, куда захочет пойти генерал. Тот решил пойти вдоль Пахры, по берегу. Осень в этом году была на удивление теплой, и грязи еще не было, поэтому обувь генерала не страдала. Калинин пошел рядом с Уваровым, держась на полшага сзади. Вода в Пахре была мутно-зеленоватого цвета. Калинин смотрел на нее и ждал, когда Уваров, наконец начнет говорить. — Знаешь, почему я привез тебя сюда? — спросил Уваров. Калинин пожал плечами: — Мне трудно в это поверить, но, по-моему, вы боитесь прослушивающих устройств. — Да, — сказал генерал. — Странно, не правда ли? Уж, наверное, меня они могли бы не прослушивать. — Да бросьте вы, — сказал Калинин. — Они всех прослушивают. — А кого ты, собственно, имеешь в виду? — посмотрел на него снизу вверх Уваров. — А вы, товарищ генерал? — спокойно спросил его Олег. Тот согласно кивнул головой. — Да, — сказал он. — Ты прав. Не будем пока об этом. Есть и другие темы. — Зачем вы привезли меня сюда, Константин Григорьевич? — спросил его Олег Тот помолчал, словно собирался с мыслями. Если он тянет время, подумал Калинин, то зачем вообще он привез меня сюда? Зачем нужно было начинать эти странные игры? Что он — пристрелить меня сюда привез? Генерал Уваров вплотную подошел к подполковнику и тихо, но довольно внятно и внушительно, по-военному четко проговорил: — Полковник Арсеньев застрелился сегодня ночью. Калинин опешил: — Как?! — Обычно, — так же тихо ответил Уваров. — Из именного оружия. — Не может быть. Это точная информация? Уваров ничего не ответил. Калинин ругнул себя: а почему, собственно, не может быть? Что ты знаешь о полковнике Арсеньеве такого, что позволило бы тебе усомниться в словах генерала? — Как странно, — задумчиво проговорил Калинин. — Странно? — внимательно посмотрел на него Уваров. — И что именно — странно?! — Да вот это, — ответил ему Олег. — Леночка была у него на приеме вчера. В смысле, лейтенант Соколова. — Я понял, — кивнул Уваров. — И что же? — Ну и вот, — продолжил Калинин свою мысль. — Что-то там между ними происходило, разговор какой-то. Так? И не проходит суток… да что там — через несколько часов после этого оба кончают жизнь самоубийством. Во всяком случае, нас в этом хотят убедить. Уваров поправил его: — Лейтенант Соколова в любом случае не кончала жизнь самоубийством, — напомнил он Калинину. — Или, по-вашему, она выпрыгнула из окна? — Нет, конечно, нет, — поправился тут же Калинин. — Но вы, конечно, понимаете, что я имею в виду. Оба гибнут. Причем смерти обоих странны, если не сказать больше. — А что странного в самоубийстве Арсеньева? — спросил его Уваров. — Кого это удивляет в наше время? — Константин Григорьевич! — Калинин твердо смотрел на своего начальника. — Вы отлично знаете, что я имею в виду. Смерть обоих закрывает нам дорогу к титановой капсуле. Неужели вы так не думаете? — Думаю! — так же твердо ответил ему Уваров. — И именно поэтому я тебя сюда и привез. — Вы опасаетесь лишних ушей? — Да. — Слушаю вас, товарищ генерал. Уваров прокашлялся, словно прочищая горло: — Капсула у тебя? — Никак нет, товарищ генерал. Она оставалась у Леночки. Боюсь, что ее изъяли. Хотя квартиру в настоящий момент осматривают, и есть надежда, что… Качая головой, Уваров перебил его. — Не обольщайся. Если дело обстоит так, как ты говоришь, капсулы уже нет. Они не дилетанты, и не мне это тебе рассказывать. — И что это значит? — А то и значит, — проговорил Уваров. — Нет капсулы — нет доказательств. — Есть Леночка! — Это был несчастный случай. И доказать ты ничего не сможешь. Порядок в квартире? Не смеши. — Но вы же знаете, что это именно так, Константин Григорьевич? Вы же знаете!