– Не знаю, что вы имеете в виду, произнося слово «адекватно». Но скажу честно, Иван отца не одобрял и хотел, чтобы, поженившись, мы жили своей жизнью. – На баррикады не звал? – Нет, – грустно улыбнулась девушка. – И ваш отец, говорят, не возражал против ваших встреч с Королёвым-младшим. – Не возражал. Папа был уверен, что Ваня станет крупным учёным. – А вы? – Мне всё равно, кем станет Иван, я просто люблю его и хочу быть с ним. – Я вас понимаю. – Надеюсь. Хотя мне было очень трудно. Я словно металась между двух огней. – Ваши огни и сейчас никуда не делись, – проговорила Мирослава, имея в виду мать девушки и отца парня. – Вы в общем-то правы, – согласилась Дарья. – Но я не настолько привязана к матери, чтобы держаться за её юбку. К тому же теперь у меня будут свои деньги. – Вы хотите сказать, что получите наследство после отца? – Надеюсь. – Но половину, наверное, получит ваша мать? – Наверное. – Если не секрет, что вы собираетесь сделать со своей частью? – Продам Кобылкину. – Почему Кобылкину, а не своей матери? – Потому что у Кобылкина, кроме жадности, ещё и мозги имеются. – Вы хотите сказать… – начала детектив. – Пожалуйста, не будем об этом, – перебила её Дарья. – Хорошо. Ваш отец не говорил вам случайно о проблемах в бизнесе? – Нет, никогда. – Об угрозах, поступающих в его адрес? – Тоже нет. – А как же Иван Костомаров? – Это всё несерьёзно, – отмахнулась девушка. – И потом, папа сам был виноват. – Вот как? – озадачилась Мирослава. Она не ожидала услышать таких слов от дочери Тавиденкова. – Конечно! – Девушка закусила нижнюю губу. – Подумайте сами, его рабочие и так вкалывали, как проклятые, а он ещё привлекал их к работам на нашем участке. Это неправильно! – И вы говорили об этом отцу? – Говорила, конечно! – с горячностью ответила девушка. – А что он? – Посмеивался только. Говорил, вот станешь сама хозяйкой, и я посмотрю, как ты будешь вести дела. – А вы? – Огрызалась, – честно призналась Дарья. – Вы не знаете, у компаньона вашего отца Кобылкина не было каких-нибудь причин недолюбливать вашего отца? – У Дениса Сергеевича, – улыбнулась Даша, – нет, скорее, отец сердился на него. – Из-за чего? – Ему было жаль Эльвиру Родионовну. Он считал, что жена не должна работать на производстве, тем более если муж может обеспечить её, а Эльвира Родионовна, как выразился папа, пашет, как крепостная крестьянка. «Интересно», – подумала Мирослава, а вслух спросила: – А как ваша мама относилась к Кобылкиной? – Я всегда считала, что никак, они вроде бы и не общались никогда, а этим летом по чистой случайности увидела их за одним столиком летнего кафе. Судя по их лицам, мама и Эльвира приятно общались. – О чём они говорили, вы не слышали? – Нет! Да я бы ни за что и не стала подслушивать! – Извините, Даша, – дружелюбно улыбнулась Мирослава, – издержки профессии. – Понимаю. Ладно, – внезапно решилась девушка, – спрашивайте, что вам надо. Я на самом деле очень хочу, чтобы нашли убийцу моего отца. Наверное, он многим не нравился, но не до такой же степени, чтобы убить его. И потом, каким бы он ни был, он был моим отцом. Вы понимаете меня?! Сдержанно сочувствующий взгляд детектива и переполненный пронзительной болью взгляд девушки встретились. – Даша, – спросила Мирослава, – у вашего отца была любовница? – Что? – Глаза девушки округлились. – Вы простите, что я об этом спрашиваю, – быстро проговорила Мирослава. – Вы тоже простите меня за прямоту, – мрачно усмехнулась Дарья, – но если бы у отца была любовница, мама бы ему яйца отрезала. – Она могла не знать. – Секретарша ей обо всём докладывает. – У вашего отца был шофёр? – Да, конечно. Владимир Яковлевич. – А фамилия? – Игнатьев. – Где он сейчас? – Не знаю. – То есть? – Когда папы не стало, мама его уволила. – А у вас есть его телефон? – У меня даже адрес его есть. – Дадите? – Конечно. Но вы что же, думаете, что он убил моего отца? – недоумённо спросила Дарья. – Нет, я так не думаю, но он может что-то знать. – Полиция его допрашивала, – вздохнула девушка. – Откуда вы знаете? – Следователь спрашивал контакты всех, кто не только работает у нас, но и работал раньше. – Тогда, скорее всего, шофёра вашего отца следователь опрашивал, – согласилась Мирослава. – Но, видите ли, Даша, какая штука, иногда бывает так, что человек сам не догадывается о том, что что-то знает. И нужно уметь извлечь из него эти воспоминания, которые ему самому могут казаться незначительными.