– Ну что вы! Он очень любил Дашку и собирался обеспечить её. – Тогда я не понимаю, за что его мог ненавидеть Королёв? Надо думать, что он тоже желал счастья своему сыну. – Может, и желал! Только его понятие о счастье не совпадало с понятием нормальных людей! – Что вы хотите этим сказать? – Королёв запретил своему сыну встречаться с Дарьей! – Почему? – Сказал, что она ему не пара. Следователь присвистнул. – Не свистите! – прикрикнула на него Стелла Эдуардовна. – Денег не будет. – А у меня и так их столько же, сколько у латыша из пословицы вашей бабушки. – Хорошо! Пусть так! Меня не интересуют ваши финансовые дела. Скажите мне только, вы арестуете Королёва? – Если найду доказательства его вины, то да. – Так ищите! Наполеонова так и подмывало взять под козырёк «слушаюсь, гражданка Тавиденкова», но вместо этого он проговорил устало: – Стелла Эдуардовна, давайте каждый будет заниматься своим делом. Вы идите домой, вам многое нужно там сделать, а я, как мне и полагается, займусь поисками убийцы. Одарив следователя далеко не дружелюбным взглядом, назойливая посетительница наконец покинула его кабинет. Наполеонов чуть не перекрестился, когда за ней закрылась дверь. – Чует моё сердце, – пробубнила Тавиденкова, проходя мимо секретаря, – он и пальцем о палец не ударит. – Ну и ну, – покачала головой Элла и, приоткрыв дверь, заглянула к следователю: – Александр Романович, вы живы? – Жив, хотя самому не верится! Эта мадама проела мне всю плешь! – Так её у вас нету, – улыбнулась Элла. – Ты уверена? – Наполеонов с преувеличенным старанием ощупал свою макушку. – Зря стараетесь, – рассмеялась Русакова, – лучше скажите, чего она от вас так долго добивалась! – Не поверишь! Хочет, чтобы я повесил убийство её мужа на Королёва! – А кто это? – озадачилась секретарша. – Старенький учитель истории. – И чем он ей не угодил? – Дочь её, видите ли, влюбилась в сына учителя. А дед против! – Если дочь такая же, как мать, то в этом нет ничего удивительного, – развела руками Элла. – Склонен с тобой согласиться. Глава 3 Позднее, проанализировав свой разговор с Тавиденковой, Наполеонов решил всё-таки встретиться с учителем Королёвым, посмотреть, что это за личность такая неординарная, и поговорить с ним. Следователь попытался по описаниям Тавиденковой представить образ учителя, и у него получалось что-то среднее между Павлом Корчагиным и героем из старого фильма «Коммунист», сыгранного артистом Евгением Урбанским, который позднее погиб совсем молодым под Бухарой во время съёмок фильма «Директор». В общем, надо было встретиться, как говорят, лицом к лицу. Недолго думая, Наполеонов отправился по адресу, оставленному ему Стеллой Эдуардовной. Учитель жил в старом районе, прилегающем к ныне разрушенному заводу. Дом, судя по всему, был построен ещё до войны. Ни кодового замка, ни домофона на нужном следователю подъезде не было. Так что проник он в него беспрепятственно. По скрипучей деревянной лестнице поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру номер восемь. Дверь ему открыли, не спрашивая, кто там. На пороге стоял молодой долговязый парень с русым чубом. Причёска явно была несовременной, но по внимательному взгляду тёмно-серых глаз Наполеонов сразу догадался, что парню это глубоко безразлично. «Сын своего отца», – сразу догадался Наполеонов. – Вам кого? – спросил между тем юноша, не отрывая спокойного взгляда от лица следователя. – Мне нужен Ярослав Ильич Королёв. А вы, наверное, его сын Иван Королёв. – Да, я его сын, – ответил юноша. – А отца нет дома. Наполеонов всё ждал, что парень спросит: «А вы, собственно, кто такой?» Но юноша не задавал никаких вопросов. «Знает он или нет, что Тавиденков убит», – спрашивал себя следователь и не мог ответить на свой вопрос. Про себя он решил, что сам пока сообщать Ивану об убийстве отца его девушки он не будет, даже несмотря на острое желание посмотреть на реакцию парня. Вместо этого он спросил: – А где ваш отец? – Отец с утра ушёл на кладбище, – ответил Иван и, подумав немного, добавил: – И придёт, скорее всего, не скоро. – У него там похоронен кто-то из близких? – Как сказать, – неопределённо повёл Иван плечами. – Отец считает, что да. – Где именно мне его найти? – На могиле Щорса, – прозвучало невозмутимо в ответ. – Где?! – вырвался у следователя возглас изумления намного громче, чем хотелось бы. – Чего вы все так удивляетесь, – неожиданно рассердился парень, – что отец не имеет права навестить захоронение Щорса?! – Имеет, конечно, – поспешил согласиться следователь, – просто это, согласитесь, как-то необычно. – А вот и не соглашусь! – выпалил Иван. – Отец не виноват в том, что в нашей стране сто пятниц на неделе! – Семь, – машинально поправил Наполеонов. – А вот и нет! Именно сто! Сначала прославляем человека, как героя! Песни слагаем и поём со школьных лет о красном командире, а потом забываем и делаем вид, что этого не было, а если и было, то не с нами. – Вы успокойтесь, молодой человек, – проговорил Наполеонов, ошарашенный реакцией парня. – Поверьте, я не хотел вас обидеть или задеть чувства вашего отца. – На чувства моего отца вы плюёте с девяносто первого года прошлого века! – Помилуйте! – взмолился Наполеонов. – Меня тогда ещё и на свете не было! – Меня тоже, – признался парень. Следователь замер, не зная, чего ожидать от него дальше. – Ну и ладно, – неожиданно успокоился Иван. – Я тогда пойду, – заторопился Наполеонов и, не оглядываясь, направился к лестнице. Интуитивно он ожидал, что парень хлопнет дверью. Ан нет, дверь закрылась мягко, тихо щёлкнул замок. «Это у них, видать, семейное», – подумал он, спускаясь вниз по крашенной масляной краской лестнице. Кто-то бы непременно сказал – прошлый век. Наполеонов, хотя и не поверил, что сможет найти Королёва на могиле Николая Щорса, всё-таки, забравшись в салон своей белой «Лады Калины», поехал в сторону городских кладбищ.