А Бингэм спросил: – Не так ли звали женщину, труп которой нашли в автомобиле? Задушенную. Недели три назад. – Совершенно верно. В прошлом она работала няней, пока не вышла на покой. Одно время ребенок, которого позже подбросили миссис Вэлдон, проживал именно у нее. Мистер Гудвин разыскал Эллен Тензер и поговорил с ней, и в тот же вечер Икс убил ее. Поэтому Кэрол Мардус представляла для Икса двойную опасность: она знала не только про его роль в истории с ребенком, но и про его причастность к смерти Эллен Тензер. – Откуда она это знала? – осведомился Хафт. – Скорее всего, просто догадалась, – ответил Вулф. – Она, по-видимому, знала, что ее ребенок воспитывается в доме Эллен Тензер. Почти наверняка она читала газеты и знала о том, что Эллен Тензер убили, а незадолго до этого к ней приходил мистер Гудвин по поводу пуговиц на детском комбинезоне. Знала она и то, что полиция расспрашивает про ребенка, который недавно жил у Эллен Тензер. Сами видите, я предельно откровенен. Мне ведь ничего не стоило сказать, что Кэрол Мардус призналась в том или в ином, а мистер Гудвин охотно подтвердил бы мои слова. Но я предпочитаю откровенность, поскольку мне самому крайне необходима ваша помощь. – Вы правду говорите? – усомнился Бингэм. – Да. – Про ребенка, Люси Вэлдон, вчерашний приход к вам Кэрол, Эллен Тензер? – Да. – А полиции вы все это рассказали? – Нет. Я как раз… – А почему – нет? – Я как раз собираюсь об этом сказать. – Вулф обвел глазами всю троицу. – Господа, я хочу сделать вам одно предложение. Я исхожу из предпосылки, что вы, как и я, хотели бы, чтобы убийца Кэрол Мардус был изобличен и понес наказание. Если я расскажу полиции то, что мне известно, то мне придется рассказать все, что мне известно. Без утайки. Я расскажу им про списки, которые вы составили, про отказ мистера Аптона составить такой список, а также про то, что ни в одном из ваших списков Кэрол Мардус не была названа. Я расскажу про фотографии, которые были вам посланы, и про то, что ни один из вас не опознал на одной из них Кэрол Мардус, хотя качество фотографии было отменным. Думаю, вам будет несладко. Возможно, придется даже попотеть. В полиции не недоумки служат. Там сразу смекнут, что у каждого из вас имеются веские причины что-то скрывать. У кого-то они, несомненно, чисто личные, но если один из вас имеет отношение к ребенку Кэрол Мардус и вдобавок убил Эллен Тензер, то он наверняка намеренно не вписал имя Кэрол Мардус в свой список. И не опознал ее по фотографии. А раз так, то будьте готовы иметь дело с полицией, причем имейте в виду: церемониться с вами они не станут. – Вы хотите сказать, – сухо произнес Кинг, – что утаиваете эти сведения от полиции исключительно ради того, чтобы оказать нам любезность? – Ничего подобного, – покачал головой Вулф. – Вы для меня ровным счетом ничего не значите, как и я для вас. Однако мы могли бы оказать друг другу услугу. Я предпочел бы не помогать полиции ловить убийцу, поскольку хочу разоблачить его сам. У него хватило безрассудства бросить мне вызов, и он должен теперь поплатиться за свою дерзость. Вдобавок сведения, которые сообщила мне миссис Вэлдон, моя клиентка, носят строго конфиденциальный характер, и лишь крайние обстоятельства могут вынудить меня ими поделиться. Хафт снял темные очки и потер пальцами дужки. – Вы сказали, что хотите сделать нам какое-то предложение, – напомнил он. – Да. Я мог бы, господа, избавить вас от многих неприятностей, не сказав полиции о том, что мне известно. Взамен вы должны согласиться ответить на мои вопросы. Вопросов будет много. Вы можете отказаться отвечать на какие-либо из них, но только имейте при этом в виду, что порой отказ отвечать – куда красноречивее самого ответа. Но главное мое требование: все вы должны оставаться здесь, пока мы не закончим. Возможно, это займет несколько часов. Разумеется, я не рассчитываю выжать из вас все, что вам известно про Кэрол Мардус, но постараюсь узнать как можно больше. – Думаю, вы узнаете куда больше, – сказал Кинг, – если допросите нас по отдельности. – Нет, – покачал головой Вулф, – лучше, чтобы вы все были вместе. То, о чем умолчит один, тут же дополнят другие. К тому же так безопаснее. Но если кто-либо из вас предпочитает общаться не со мной, а с полицией, я свое предложение снимаю. Что скажете вы, мистер Кинг? – Мне в любом случае предстоит общение с полицией, – пожал плечами Кинг. – В свое время я ведь был мужем Кэрол. Но, конечно, история со списком и с фотографией осложняет дело. К тому же, если вы и впрямь так гениальны, как о вас говорят… Словом, я согласен. Я готов отвечать на ваши вопросы. – Мистер Бингэм? – Я тоже согласен. Попробую ответить. – Мистер Хафт? Темные очки Джулиана Хафта вновь красовались на его переносице. – По-моему, игра идет в одни ворота, – проворчал он. – Ничто ведь не помешает вам в любом случае рассказать полиции про списки и фотографию. – Верно, – согласился Вулф. – Тут вам придется рискнуть. Я-то знаю, что сохраню эту историю в тайне, если вы согласитесь на мои условия, но вы, разумеется, знать этого не можете. Вам остается только выбрать меньшее из двух зол: неизбежность или возможность. – Хорошо, – кивнул Хафт. – Тогда я тоже согласен. Вулф повернулся вместе с креслом и посмотрел на настенные часы. Было без десяти три. Да, похоже, плакал его распорядок дня. Ничто уже не спасет его. – Времени наш разговор займет много, – сказал он. – Не желаете ли выпить? Выпить пожелали все, и Вулф вызвал Фрица. Хафт заказал скотч с содовой, Кинг – бурбон с водой, а Бингэм – бренди и стакан воды. Мне полагалось, как всегда, молоко, а Вулфу – пиво. В ожидании напитков Вулф откинулся на спинку кресла и зажмурился. Хафт встал и подошел к книжным полкам. Бингэм попросил разрешения воспользоваться телефоном, но, получив его, передумал и звонить не стал. Кинг нервно ерзал в кресле, сцеплял и расцеплял пальцы, время от времени подолгу таращась перед собой невидящим взглядом. Когда ему принесли бурбон с водой, он с трудом сделал глоток, но тут же поперхнулся и надсадно закашлялся. Вулф откупорил бутылку пива, бросил пробку в ящик – он всегда поступает так, чтобы потом удобнее было пересчитывать пробки, – наполнил стакан, дождался, пока пена не осела до толщины один дюйм, и отпил. Облизнув губы, он пристально посмотрел на бывшего супруга Кэрол Мардус: – Мистер Кинг, у меня есть для вас предложение. Расскажите про Кэрол Мардус все, что, по вашему мнению, может оказаться для нас полезным. Про ваши с ней отношения, про ее отношения с другими. Прерывать вас вопросами я буду лишь в случае необходимости. Глава 16 Уиллис Кинг приступил к рассказу далеко не сразу. Он посмотрел на Хафта, затем его взгляд коротко скользнул по лицу Бингэма и наконец остановился на стакане, который стоял на его колене и который он плотно сжимал пальцами обеих рук. Он так и заговорил, не спуская глаз со стакана: – Есть люди, причем их не так уж и мало, которые могут порассказать вам про наши отношения с Кэрол куда лучше меня. Особенно про нее. Мы состояли с ней в браке ровно год и два месяца. Второй раз я не совершил бы этой глупости ни за что на свете… – Он посмотрел на Вулфа. – Вам известно, что я был литературным агентом Дика Вэлдона? Вулф кивнул. – Это Кэрол меня с ним познакомила. Она была штатным рецензентом журнала «Женщина и семья» и уговорила Мэнни Аптона опубликовать три его рассказа. Она же посоветовала Вэлдону обзавестись литературным агентом и направила ко мне, а всего год спустя мы с ней поженились. Я знал, что они с Диком были… вместе. Это ни для кого не было тайной. Она и с Мэнни Аптоном… дружила. Об этом тоже все знали. Я знаю: о мертвых плохо не говорят. Но, сиди Кэрол здесь, она бы не считала, что я возвожу на нее напраслину. Она вышла за меня, потому что заняла важный пост – стала редактором отдела художественной прозы – и захотела, по ее собственному выражению, чтобы ее наконец приручили. У нее вообще было своеобразное чувство слова. Она могла бы стать незаурядной писательницей. Кинг осторожно сделал глоток и на сей раз не поперхнулся. – «Прирученной» Кэрол оставалась всего месяца три или четыре, точно не скажу. Очень скоро я убедился, что она совершенно непредсказуема. Имена я называть не собираюсь, поскольку все это происходило пять с лишним лет назад и к интересующему вас периоду времени никак не относится. А вот мне все это было далеко не безразлично. Порой у меня просто руки чесались задушить ее, и я это, наверное, сделал бы, если бы у меня духу хватило. Но с тех пор много воды утекло. Вы сказали, что хотите изобличить убийцу. И я, конечно, целиком на вашей стороне. Я тоже об этом мечтаю. Но вот вся эта история с ребенком, признаться, меня смущает. Хотя и не верить вам трудно. Дело в том, что, пока мы с ней состояли в браке, Кэрол сделала аборт. Сохрани она тогда ребенка, его отцом был бы Дик Вэлдон, в этом у меня нет никаких сомнений. Ни один мужчина никогда не значил для нее столько, сколько Дик. А уж меня можно и вовсе в расчет не брать. Вы уверены насчет ребенка? Она и в самом деле улетела во Флориду и там родила? – Да. – Тогда его отец – Дик Вэлдон. – От имени своей клиентки выражаю вам признательность, сэр, – проворчал Вулф. – Ей, конечно, личность отца малыша крайне небезразлична. Продолжайте. – Это все. – Помилуйте! Когда вы разошлись? – Пять лет назад. – А как складывались ваши отношения в последние годы? Особенно в последние полтора? – Тут вам от меня проку мало. За последние два года я видел Кэрол всего раз пять или шесть, да и то мельком. На разных вечеринках. Мы изредка переписывались да еще разговаривали по телефону – исключительно по делу. По поводу рукописей, которые я направлял ей. Но, конечно, разного рода слухи про нее до моих ушей доходили. Всегда ведь найдутся доброжелатели, которые с ухмылкой поведают: «Ты в курсе, что твоя бывшая благоверная крутит роман с таким-то?» Хотя я сам понимаю, что на подобные слова внимания обращать не следует. Слова таких людей не стоят и ломаного гроша. – Вы заблуждаетесь, мистер Кинг. Ни одно слово, произнесенное со времени появления членораздельной речи, не кануло в Лету без следа, хотя далеко не все отражалось в анналах истории. Согласен: досужие сплетни часто не имеют под собой никаких оснований. А сейчас вопрос. Если ваши отношения с бывшей супругой после развода были столь малозначимы, почему вы не вписали ее имя в список наряду с прочими и почему умолчали, что опознали ее фотографию? – Да, конечно, – кивнул Кинг, ненадолго замолчал, потом сказал: – Откровенно говоря, я и сам не знаю. – Вздор! – Возможно, и вздор, но добавить мне нечего. Отчего я не внес ее имя в список – это еще понять легко… – Он вновь замолчал, на сей раз довольно надолго. – Ладно, не стану увиливать. Мы не в состоянии контролировать свое подсознание, но порой можем представить, что там творится. Так вот, подсознательно я отказывался верить, что Кэрол посылала Люси Вэлдон анонимные письма, и именно поэтому не внес ее имя в список, а фотографию вообще изорвал в клочки. Это чистая правда, и больше мне сказать нечего. Ни вам, ни полиции. – В полиции вас об этом никогда не спросят. Хотя другой вопрос вам зададут, а потому задам его и я: это вы убили Кэрол Мардус? – Боже правый, нет, конечно! Нет! – Когда и как вы узнали о том, что ее убили? – Я уезжал на уик-энд за город. У меня небольшой домик в Паунд-Ридже. В то утро я проспал допоздна и как раз завтракал, когда позвонил Мэнни Аптон. Ему сообщили об этом из полиции и попросили приехать на опознание. Родных в Нью-Йорке у Кэрол не было. Я помчался в Нью-Йорк, по приезде сразу отправился в свой офис, и буквально несколько минут спустя мне позвонил Лео Бингэм и пригласил к вам. – Ночь вы провели за городом? – Да. – В полиции, разумеется, захотят выяснить подробности, благо вы бывший супруг, однако это я предоставлю им. Еще один вопрос, чисто гипотетический. Допустим, что Кэрол Мардус в январе родила ребенка, зачатого Ричардом Вэлдоном. Допустим, Икс узнал об этом и помог ей пристроить мальчика, а затем, движимый то ли ревностью, то ли местью, забрал его и подбросил миссис Вэлдон. Кто, по-вашему, мог бы быть этот Икс? Я вовсе не прошу вас обвинять кого бы то ни было – только предположите. – Не могу, – уныло произнес Кинг. – Я же сказал: я не знаю, как она жила в последние годы. Вулф долил себе из бутылки остатки пива, дождался, пока не осядет пена, отпил, слизнул с губ пену, поставил стакан на стол и развернулся в сторону красного кожаного кресла. – Вы слышали мой гипотетический вопрос, мистер Бингэм, – сказал он. – Есть ли у вас какие-либо предположения? – Я не слушал, – признался Бингэм. – Я про вас раздумываю. И заодно потихоньку надираюсь вашим бренди. А думаю я, стоит ли верить вашим байкам про то, как вы заполучили эту фотографию. Уж больно гладко у вас все получается. – Пф! – фыркнул Вулф. – Верить мне или нет – дело ваше. Вы приняли мое предложение. Что вы можете рассказать про Кэрол Мардус? Успеть надраться Бингэм, похоже, никак не мог, хотя и очень старался. Фриц оставил початую бутылку на приставном столике, и Бингэм, подливая себе бренди уже во второй раз, наполнил бокал почти до краев. Ослепительной улыбкой он нас сегодня не баловал, вдобавок не успел побриться, а узел галстука съехал в сторону. – Кэрол Мардус, – произнес он, качая головой. – Кэрол Мардус была неотразимой, аристократичной и невероятно элегантной шлюхой. – Он приподнял бокал. – За Кэрол! – И выпил.