С клиентом по фамилии Арутюнов у фирмы тоже были отношения давние и, по всей видимости, вполне дружеские и доверительные. Несмотря на то что товары, которыми торговал бизнесмен, относились к имуществу движимому и не особо ценному, а следовательно, страхование их было связано с повышенным риском, «Гарантия» не отказалась оформить и такой полис. Вникая в суть довольно сложного документа, в котором страховщики постарались учесть, кажется, все возможные и невозможные нюансы, связанные с особенностями рыночного товарооборота, Гуров все больше приходил к убеждению, что «мухлевать» со страховкой Арутюнову смысла нет. Более-менее серьезное возмещение фирма готова была выплачивать только в том случае, если бизнесмен терял целиком какую-либо партию товара еще до того, как она попадала на прилавки. Автокатастрофа или крушение поезда – вот те страховые случаи, по которым Арутюнов смог бы получить довольно солидную компенсацию. Порча же или воровство, или какие-либо иные ущербы, нанесенные товарам уже после того, как они поступали в продажу, возмещались в виде очень небольшого процента от закупочной цены, и сам расчет по этим возмещениям, вполне возможно, не стоил тех денег. Через некоторое время после того, как Гуров получил электронные копии страховых полисов Арутюнова, добросовестная фирма «Гарантия» отправила ему и документы, подтверждающие, что по инциденту на рынке в Новогиреево страховые выплаты были произведены. Посмотрев на сумму, Лев окончательно убедился в правильности своих выводов. Даже если бизнесмен действительно сам организовал поджоги своих рынков, причина здесь была явно не в страховке. А чувство, что Арутюнов причастен, упорно его не покидало, несмотря на то, что для причастности этой, казалось, не было ни малейших причин. «А может быть, дело все-таки в личных врагах и бизнесмен упорно скрывает имя «тайного мстителя», сам прекрасно понимая, кто и почему устраивает ему эти неприятности? – предположил Лев. – Но тогда он должен быть заинтересован в поимке этого негодяя. А он не только покрывает его перед полицией, но даже не желает пошевелить пальцем, чтобы получше защитить свои магазины. Странно, однако. Очень своеобразная тактика». Уже вечером, к концу рабочего дня, Орлов вызвал Гурова к себе и сообщил, что санкция на установку видеонаблюдения получена. – Измайлово и Коньково, если я ничего не путаю? – уточнил генерал. – Да, там «Арута» еще не горела, – подтвердил Лев. – Вот и прекрасно. Будем надеяться, что и не загорится. Можешь брать людей и ехать туда завтра прямо с утра. – Нет, Петр, завтра с утра это будет уже поздно. С утра там будет полно народу. Выйдет на работу персонал, да и покупатели тоже постепенно начнут появляться. К чему нам ненужная реклама? Если вся округа будет знать, что в магазине полиция установила видеонаблюдение, во всей этой затее не будет никакого смысла. У меня другое предложение. Я сейчас созвонюсь с Арутюновым, поставлю его в известность о наших планах. А когда рынок закроется, и там останутся только сторожа, подъедут наши ребята и сделают все, что нужно. – Что ж, можно и так, – согласился Орлов. – Я, собственно, и сам говорил приблизительно о том же. «С утра» – это часов в шесть. – Давай сделаем с вечера. Думаю, так будет надежнее. Получив одобрение генерала, Гуров позвонил Арутюнову и сообщил ему о предполагаемой акции. Его очень интересовало, как отреагирует бизнесмен, но тот снова не проявил практически никаких эмоций. – Хорошо, я подъеду, – без малейшего признака удивления или беспокойства проговорил он. – В одиннадцать? Да, я смогу. До встречи. Благодаря такой безоговорочной готовности к сотрудничеству установка камер прошла без сучка без задоринки. Опытные специалисты разместили их так, что под контроль попадал практически весь торговый зал. В особо «пожароопасных» местах были установлены дополнительные «жучки», позволяющие отслеживать малейшие закоулки помещения. Поработав в Измайлове, техники переместились в Коньково. Из всех магазинов Арутюнова этот был самым скромным по площади, и работу там закончили быстро. В половине третьего ночи Гуров, очень довольный проделанной работой, подъезжал к дому. Все, что было в его силах, он сделал, теперь оставалось только ждать и следить за ситуацией. Глава 4 С того момента как в еще не горевших магазинах бизнесмена Георгия Арутюнова были установлены скрытые видеокамеры, прошла неделя. Гуров занимался текущими делами, коллеги бдительно отслеживали ситуацию на «оптовках». Время от времени справляясь о том, нет ли новостей, Лев неизменно получал отрицательный ответ. – Я же говорил, что пожаров больше не будет, – задержавшись как-то вечером, сказал он Орлову. – Что-то там такое еще до того произошло. – До чего, «до того»? – недоумевающе посмотрел на него Орлов. – До того, как мы установили камеры. – Это ты опять с интуицией со своей? Снова о «чувствах» хочешь поговорить? – недовольно нахмурился генерал. – А чем тебе интуиция плоха? Очень полезная вещь, между прочим. И в жизни, да и в работе очень часто помогает. – Вот-вот, давай-ка лучше о работе, о реальных вещах поговорим. Интуиция – это, конечно, очень мило, но мне как-то спокойнее, когда есть реальные факты. А реальные факты свидетельствуют, что пожары случались с промежутками как минимум в месяц. Рано еще делать выводы. Надо подождать. Гуров не возражал. Дел у него хватало и без магазинов Арутюнова. Там ситуация полностью была под контролем, и Лев не сомневался, что стоит произойти малейшим изменениям, он узнает о них первый. Обсудив с начальником насущные вопросы и последние новости, Гуров поехал домой. Открыв дверь в свою квартиру, он уже в коридоре учуял аппетитные запахи и понял, что у жены сегодня нет вечернего спектакля. – Что празднуем? – поинтересовался он, пройдя на кухню и увидев на столе целую коллекцию разнообразных салатов. – Да так, ничего особенного, – улыбнулась Мария. – Просто посетило кулинарное вдохновение. Зато теперь несколько дней можно не заморачиваться насчет того, что поесть. Мой руки, мясо сейчас будет готово. Когда насытившийся полковник с довольным видом положил вилку и нож рядом с пустой тарелкой, Мария пристально взглянула на него, как бы оценивая степень «готовности», и присела рядом за стол. – Послушай, Лева, тут такое дело… Многообещающее вступление обеспокоило Гурова, и он с тревогой спросил: – Что-то случилось? – Ну, не то чтобы… Нет, ты не волнуйся, с нашими все в порядке. Просто девочки меня попросили. Точнее – Люся. Люся Стручкова попросила узнать. Может быть, ты согласишься… – На что? – нахмурившись, спросил Лев, уже догадываясь, к чему клонит жена. – И что это за Люся? Подруга твоя? – Да. Это актриса наша. Давно уже работает. Очень хорошая и душевная женщина. Никогда не пройдет мимо чужого горя. – Ну да. Особенно если у нее есть подруга вроде тебя, тоже очень душевная и неравнодушная, а у этой подруги работает в полиции муж. Что, угадал? Люся Стручкова хочет подкинуть мне работенку? Кого-то нечаянно убили или ограбили? – Фу, что ты говоришь, Лева! Что значит, «убили»? И главное – нечаянно! Как можно нечаянно убить? Скажешь тоже! Просто у ее подруги, Ирины, племянник пропал. Очень грустная история. У мальчика никого нет, мать умерла, отца, кажется, вообще не было. – Как же он тогда на свет появился? – Ну, то есть не то чтобы совсем не было, а просто не жил он с ними. Я всех подробностей не знаю, это лучше у Ирины спросить. Но факт тот, что больше недели назад мальчик исчез и до сих пор не появился. Ирина очень беспокоится, он ей как родной. После смерти матери она как бы стала опекать его, присматривать. За мальчиком, в смысле. Что ж, если у человека никого не осталось, это вполне понятно, даже очень самоотверженно с ее стороны. Наверное, и своих проблем хватает, а она еще и чужие не побоялась на себя взвалить. И вот вдруг такое происшествие. Странное. Люся с Ириной давно дружат, они в одном классе учились. Поэтому она и просила меня узнать, не можешь ли ты чем-то помочь? – Что-то подсказывало мне, – с обреченным видом проговорил Лев. – И главное, какая железная логика! Люся попросила тебя узнать, не могу ли я помочь ей, потому что она дружит с Ириной. Как тут не помочь, при таких-то веских основаниях! – Да ладно, Лева, не вредничай, – улыбаясь, уговаривала Мария. – Мало ли, может, там действительно что-то плохое случилось. Все-таки целую неделю мальчик на горизонте не появляется. – А который годик мальчику? – поинтересовался Гуров. – По-моему, где-то двадцать пять – двадцать шесть. Это надо уточнить у Ирины. Если бы ты согласился поговорить с ней… – Двадцать шесть?! Ничего себе, «мальчик». Я в двадцать шесть уже… – Да ладно, Лева, не бурчи. Нужно помочь людям. Давай я продиктую тебе номерок, а ты, когда будет время, позвонишь, выслушаешь человека и подумаешь, что там можно сделать. Ладно? – А ты и номерок взяла? – саркастически улыбнулся Лев. – А как же! – полностью игнорируя этот сарказм, проговорила Мария. – И номерок, и адрес. На всякий случай. Ирина ее зовут. Ирина Субботина. – «На всякий случай», – передразнил Гуров. – То есть мое стопроцентное согласие здесь, как я понял, подразумевалось само собой? Просто изначально, да? А как вкрадчиво подъезжала! «Может быть», «не согласишься ли»… Лицемерка! На поверку-то вон оно что оказалось. Мне не только телефон, мне уже и адресок приготовили. Тут уж хоть соглашайся, хоть не соглашайся, а не отвертишься. – Правда?! Так ты поговоришь с ней? – радостно воскликнула Мария, так, будто дело было уже решено. – Не помню, чтобы я что-то такое… – Ну, вот и отлично! Сейчас позвоню Люсе. Как она обрадуется! Ты у меня просто чудо! Чмокнув обескураженного мужа в щечку, Мария упорхнула в другую комнату и начала оживленно щебетать по телефону. «Женщины…» – философски резюмировал Гуров, поднимаясь из-за стола. Несмотря на скептическое отношение к просьбе жены, разговор полковника с Ириной Субботиной состоялся уже следующим вечером. У него в разработке было одновременно три дела, и в конце рабочего дня он собирался навестить важного свидетеля по одному из них. Уточнив адрес, Лев выяснил, что нужный ему гражданин проживает в Бирюлево, на улице Деловой. Вспомнив, что недавно где-то уже слышал это креативное название, он перебрал в уме варианты и вновь вернулся ко вчерашнему разговору с женой. На улице Деловой проживала та самая Ирина Субботина, с которой его так настойчиво просили поговорить. И теперь, похоже, сама судьба устраивала все так, что разговор этот неминуемо должен был произойти в самое ближайшее время. Добравшись до Бирюлева, Гуров отыскал дом нужного ему человека и около часа вел довольно напряженную беседу, стараясь получить от него нужные сведения. Очевидец оказался осторожным и боязливым. Очень хорошо зная, что никакая опасность ниоткуда ему не грозит, он тем не менее предпочитал перестраховаться и высказывался до обидного неконкретно, кажется, лишь из соображений «как бы чего не вышло».