Врач молча кивнул. — Ну если устраивает, тогда я вам еще скажу, только тоже, чтоб без обид. Если вы этого человека не откачаете, вопросы вам буду задавать я, причем в таком месте, которое вам совсем не понравится. — Ну каждый раз одно и то же, — вздохнул врач. — Помогите мне снять с него куртку, надо померить давление. Юрий Дмитриевич, вы сейчас как себя чувствуете? У вас уже были такие приступы? — Да, — прошептал Реваев, — три дня назад. В кабинете. — Что было? — Доктор наклонился ближе к полковнику. — Тоже сознание теряли? — Не помню, — пробормотал Реваев, — ничего не помню. Голова раскалывается. — Он замолчал. — Тут вообще что творится? Куранов оглянулся и увидел стоящую возле раскрытой двери микроавтобуса высокую фигуру. — Так вот, — обрадовался появлению Мясоедова Сергей Михайлович, — Юрию Дмитриевичу плохо стало, пришлось скорую вызывать, теперь думают, что делать. — Что делать, в больницу везти, раз плохо, — нахмурился Жора. — Выйди, поговорить надо. То, что Мясоедов решил перейти на «ты», Сергея Михайловича не смутило. Обстановка не располагала к излишним любезностям. — Значит так, — начал объяснять Жора, — в поезд она села, поезд ушел. Ну это и так понятно. Фишман двух бойцов загнал на крышу почтового вагона, так что Крылова под присмотром. — Он же сказал, чтобы в поезде больше никого не было, — заволновался Куранов. — Ну так они и не в поезде, — отмахнулся Жора, — если на вокзале был наблюдатель и их срисовал, хотя вряд ли, то, значит, скоро будет звонок, если звонка не будет, то они через полчасика спустятся в вагон. Сам Фиш и двое на мотоциклах уже выдвинулись за поездом. Нам надо тоже ехать, а Реваева по-любому в больницу надо. Тут явно заморочка какая-то. Он последние дни сам на себя не похож был, так что надо доктора ускорить. Но ускорять никого не пришлось. Выпрыгнувший из микроавтобуса врач махнул рукой водителю «скорой» и подошел к Куранову: — Мы его забираем. Носилки донести помогите. — А что с ним? — Мясоедов шагнул вперед и угрожающе навис над невысоким врачом. — Если я скажу, что не знаю, вас устроит? — хмуро бросил тот и скомандовал: — Надо вынести его из машины. — Сейчас. Жора пригнулся и ненадолго скрылся в салоне. Через несколько секунд он осторожно выбрался наружу, держа на руках Реваева. Двое из подошедших вместе с Мясоедовым оперативников уже держали наготове носилки. Жора опустил на них полковника и махнул рукой: — Погнали, парни! Через минуту, завывая сиреной, «скорая помощь» уже отъезжала от тротуара. Почти сразу за ней тронулся с места и микроавтобус следственного комитета. Проехав совсем немного прямо, вскоре он свернул направо, на Каланчевскую улицу, а еще через десять минут катил по проспекту Мира в сторону выезда из города. Как и в любую пятницу, с самого обеда движение в сторону области напоминало миграцию гигантских черепах, уныло переползающих небольшие отрезки пути, а затем вновь надолго замирающих в нерешительности. Заняв левый ряд, водитель включил сирену, для пущей убедительности на крыше микроавтобуса замигал синий маячок. Скорость увеличилась, но все же Куранову казалось, что они едут недостаточно быстро. — Мы так от поезда не отстанем? — обеспокоенно спросил он водителя. — Не должны, — не оборачиваясь ответил тот, — слава богу, у нас поезда пока не летают, больше ползают. Догоним! Куранов вздохнул и достал из кармана смартфон Реваева. Разблокировав мобильный, он открыл телефонную книгу и нашел в ней номер генерала Карнаухова. Начальник поезда проводил Крылову до купе. — Здесь два места по брони, они свободны. Располагайтесь. — Спасибо. Виктория вошла в купе и села на свободную нижнюю полку; заметив внимательный взгляд лежащей на второй нижней полке женщины, она неуверенно улыбнулась и поздоровалась. Женщина чуть заметно шевельнула губами, очевидно здороваясь в ответ, и вновь погрузилась в чтение книги в яркой обложке. На верхней полке, расположенной над любительницей женских детективов, лежал повернувшийся лицом к стене полный мужчина, вероятно, ее супруг. На появление в купе Крыловой он никак не отреагировал. Вика поставила рядом с собой сумку и задумалась. Подумать было о чем. Когда позвонивший Куранов рассказал ей о том, что Реваева забрала «скорая», она испугалась. Конечно, и сам Фишман, и его люди знали свое дело и умели действовать по обстановке. На крыше поезда, а быть может, уже и внутри его находятся два вооруженных человека. Где-то совсем рядом поезд сопровождают несколько мотоциклистов, среди которых Жора. Ее Жора. По Ярославскому шоссе движутся сразу три микроавтобуса. Конечно, железная дорога иногда уходит в сторону от шоссе, и тем не менее поддержка совсем рядом. Как сказал Куранов, в небо уже подняли вертолет, который будет сопровождать поезд, отставая от него километров на десять, так, чтобы его было невозможно засечь раньше времени. Но все равно она нервничала. За последние три года Вика привыкла, что за всеми ее действиями, действиями Мясоедова, других работающих с ними людей стоит Реваев. И пусть порой он выступает всего лишь в роли наблюдателя, не имеющего возможности вмешаться в ход событий, само знание того, что он есть, этот всегда спокойный, добродушный человек, способный найти выход из любой самой сложной ситуации, придавало Крыловой сил и уверенности в себе. Она достала из сумки термос и вновь застегнула молнию. Знали бы ее попутчики, какие деньги лежат в этой неказистой на вид сумке. Хотя, лучше не стоит. Налив себе кофе, она с удивлением обнаружила, что тот все еще оставался достаточно теплым. Сделав несколько глотков, Вика почувствовала себя гораздо лучше. Что же, сегодня надо все сделать так, чтобы, вернувшись, Реваев мог вновь добродушно улыбнуться, поправить очки на круглом лице и негромко сказать: «Неплохо сработали. Можете ведь, когда не ленитесь». Да, именно так и должно быть. Она мечтательно улыбнулась, и даже звонок мобильного телефона не смог сразу прогнать с ее лица эту улыбку. — Уберите вертолет. Немедленно! — Ей казалось, что даже синтезатор речи не может скрыть возмущение звонившего ей человека. — Вам пять минут на то, чтобы он убрался. Если еще хоть что-то появится в воздухе, сделка отменяется. Вы слышите меня? — Слышу, — отозвалась Крылова. — Тогда действуйте. В этот раз Крылова первой нажала отбой. Она представила себе возмущенное, перекошенное злобой лицо. Он нервничает, это хорошо, есть шанс, что допустит ошибку. Но вот то, что он засек наблюдение, — это плохо. Это значит, что они ошиблись раньше его. Хотя, может быть, он вообще увидел в небе совсем другой вертолет. Она достала из кармана другой телефон и набрала Куранова. — Он засек вертолет, может быть, и не наш, но, если мы его не уберем, передачи денег не будет. — Да как же так? — изумился майор. — Ладно, сейчас свяжусь с Карнауховым, авиацией он командует. — Только скажите ему, преступник настроен серьезно. Требует, чтобы небо было чистым. — Кто бы сомневался, — пробормотал Куранов, — хорошо хоть, мотоциклистов он пока не срисовал. Виктория сунула телефон в карман и, почувствовав на себе пристальный взгляд, медленно подняла голову. На нее, не мигая, смотрели две пары глаз. Лежавший на верхней полке толстяк проснулся и свесил голову вниз, не скрывая своего любопытства. Его жена уставилась на Крылову поверх распахнутой книги и, как только заметила ответный взгляд, сразу же подняла книгу выше, прикрываясь ею словно щитом. Мужчина же продолжал буравить Викторию пристальным взглядом. Неожиданно он прищурился, а лицо его приняло необыкновенно сосредоточенное выражение. Взглянув на него еще раз, Крылова поняла, что он смотрит ей на грудь. Она уже хотела было возмутиться и посоветовать ему обратить внимание на свою вторую половину, когда до нее дошло. После того, как она в тамбуре искала документы, куртка так и осталась расстегнутой. Сейчас пола ее распахнулась, и лежащий на верхней полке мужчина удивленно разглядывал торчащий из кобуры «Макаров». Крылова запахнула куртку и застегнула молнию. Поколебавшись, она достала из кармана удостоверение. — Не волнуйтесь, оружие служебное. Конечно, сообщать попутчикам о том, что она сотрудник следственного комитета, в ее планы не входило, но раз уж так глупо вышло с этим пистолетом, то что еще оставалось делать? Не ждать же, когда перепуганные граждане вызовут полицию. Ох, что бы на все это сказал Реваев! Место ему нравилось. Вначале он долго выбирал его, разглядывая спутниковые карты и максимально увеличивая изображение. Со всех сторон лес, достаточно далеко от федеральной трассы, в то же время, если двигаться проселками, можно выбраться на одну из нескольких дорог, соединяющих местные поселки. Поселков в округе тоже много, и это очень хорошо, так проще затеряться. Чтобы прочесать все дома, им надо будет поднять по тревоге армию, ну или, как минимум, дивизию. Даже если они это сделают и отправятся обыскивать окрестные населенные пункты, то это им ничего не даст, он уже успеет уйти, так же как уходил несколько раз до этого. Когда он первый раз приехал сюда на мотоцикле, то убедился в правильности своего выбора. Лес лесу рознь. Окружающая нужное ему место чаща с густым непролазным подлеском подходила как нельзя кстати. Преследователи, а в том, что они непременно появятся, он не сомневался, будут лишены возможности свободного перемещения. На его взгляд, вариантов было несколько. Первый, самый очевидный, что, несмотря на его предупреждение, в поезде находятся несколько бойцов группы захвата, и они на ходу спрыгнут с поезда, как только им будет дана команда. Интересно, сколько из них свернет себе шею? Участок дороги абсолютно прямой, поезда, как он уже успел заметить, проходят его на хорошей скорости, не меньше семидесяти километров в час, к тому же насыпь здесь достаточно высокая, если укатишься, то костей не соберешь, это точно. Да и что они смогут сделать пешком? Гораздо опаснее, если погоня будет на квадроциклах или, что еще опаснее, на мотоциклах. Тогда, скорее всего, они будут двигаться параллельно поезду по шоссе в сторону Ярославля и рванут в чащу леса, как только получат сигнал. Добраться сюда им будет не так уж и просто, он проверял. Прямой дороги с шоссе сюда нет, придется попетлять по запутанным лесным тропинкам, которые, во-первых, надо еще найти, а во-вторых, пойти по ним в нужном направлении. Если карты не врут, то от шоссе до железки шестнадцать километров, не так уж и мало, есть где поплутать. Если с той стороны кто и появится, то это произойдет явно не скоро, у него будет время уйти. Еще вариант — сама железка. Если по ней пройдет поезд, то могут пройти и те, другие, встречи с которыми ему стоит избегать. Ну и, в конце концов, самое опасное. То, чему не нужны ни дороги, ни даже тропинки. Вертолет. Из него группа захвата может вывалиться как снег на голову. Конечно, он предупредил эту девицу, чтобы в небе никого не было, но не факт, что сделают так, как он хочет. Он потянулся, разминая мышцы. Что поделать, при его образе жизни риск неизбежен. Он взглянул на часы. Уже скоро. Пора звонить. Крылова быстро выхватила из кармана оживший телефон. — Это Куранов, — зачем-то представился майор, хотя его номер и так высветился на экране, да и вообще они уже говорили четвертый раз за день, — тут такое дело, на номер Юрия Дмитриевича уже несколько раз звонила некая Оля, это, я так понимаю, супруга. — Подождите, — перебила его Крылова, — вы что, ей еще не сообщили? — Да все как-то навалилось разом, — попытался оправдаться Сергей Михайлович. — Виктория, вы же с ней, если не ошибаюсь, знакомы. Может, наберете, пока у вас есть время? — Хорошо, я сейчас позвоню ей, — сухо ответила Крылова и нажала отбой. Она глубоко вздохнула, набираясь сил перед тяжелым разговором. Вот всегда так выходит, столько мужиков вокруг, а как плохую новость сообщать, так: «Виктория. Может, наберете». Она нашла в телефонной книге номер Ольги Дмитриевны. Ей оставалось только нажать нарисованную на экране зеленую трубочку, когда телефон зазвонил. Нахмурившись, она достала второй мобильный. — Берите деньги и выходите в тамбур своего вагона, — скомандовал голос, — немедленно. — Так их тут два, — растерялась Крылова. — В ближайший, — прозвучал равнодушный ответ, — быстрее, у нас мало времени. Схватив сумку и сунув в карман мобильник с так и не набранным номером Реваевой, Виктория выскочила в коридор и метнулась вправо, к ближайшему тамбуру. Глазевший в окно мужчина лет сорока проводил ее удивленным взглядом. Его лицо показалось Крыловой смутно знакомым, но в настоящий момент ей было не до воспоминаний. — Я в тамбуре, — выдохнула она в трубку. — Хорошо, откройте дверь справа по ходу движения и ждите моей команды. — Открыть? — изумилась Крылова. — Вы как это себе представляете? — У вас минута. В телефоне послышались гудки. Крылова взглянула на запыленное стекло, за которым стремительно мелькали сливающиеся в пестрое полотно деревья. Она отступила назад и уперлась спиной в противоположную дверь, вытащив из кобуры пистолет, зажала его двумя руками и зажмурилась. В последний момент Крылова вспомнила, что надо опустить флажок предохранителя. От осознания своей забывчивости ей вдруг стало смешно, и, улыбаясь, она нажала на спусковой крючок. Прозвучал выстрел, за ним последовали еще два. Стекло мгновенно разлетелось, и ворвавшийся в тамбур воздух с силой ударил Викторию в лицо, отбросив спустившуюся на лоб прядь волос. Она еще не успела убрать пистолет в кобуру, как из вагона в тамбур выскочил тот самый, стоявший в коридоре мужчина. К удивлению Крыловой, в руке он сжимал короткоствольный автомат. — Вика, вы тут что творите? — Он настороженно смотрел на Крылову. Наконец она вспомнила, где уже видела этого мужчину. Это был один из бойцов группы захвата, и они как-то раз, несколько месяцев назад, выезжали вместе на задержание. — Вот, дверь открывала. — Виктория небрежно махнула пистолетом. — Ага, я так и понял, — усмехнулся мужчина, — можно было ключом, я вот у проводницы взял заранее. — Да? — удивилась Крылова. — А вы как догадались? — Так а чего гадать? — Лицо мужчины стало до обидного веселым. — Раз мы в поезде едем, значит, пакет на ходу сбрасывать будем. Точнее, вы сбросите, а мы за ним сами бросаться будем. — На ходу? — ахнула Виктория, изумленно всплеснув руками. — Ага, — все еще улыбаясь, кивнул мужчина и попросил: — Вы пистолетик-то уберите, пожалуйста, а то у вас, не дай бог, еще раз стрельнет. Крылова сунула было «Макаров» в кобуру, но, вспомнив, что не поставила оружие на предохранитель, вновь выхватила пистолет. В это же мгновение зазвенел телефон. Окончательно растерявшись, она сунула «Макаров» в руки оперативнику. — Приготовьте деньги и встаньте у двери, — прозвучал приказ, — кидаете по моей команде. Крылова шагнула к оконному проему, вынимая из сумки упаковку с деньгами. — Внимание! Три… два… кидай. Кидай! Запаянный в целлофан сверток вылетел из вагона, ударился о насыпь и покатился вниз.