От автора Пролог Глава перваяТайное захоронение Глава втораяПопытка «намба ван» Глава третьяПопытка «намба ту» Глава четвертаяДилетанты против профессионалов Глава пятаяПопытка «намба фри» Глава шестаяБезумная ночь Глава седьмаяБитва при речке Тосно Глава восьмаяМетаморфозы Глава девятаяУсмешка Криса * * * От автора Уважаемые читатели! Проявляйте внимание и бдительность! В случае обнаружения в вагоне поезда, на вокзале, в аэропорту или в другом общественном месте забытых сумок, чемоданов или ридикюлей, немедленно информируйте о находке локомотивную бригаду, МЧС, сотрудников полиции и ФСБ России. Ни в коем случае самостоятельно не трогайте обнаруженные вещи. Соблюдайте меры предосторожности. И не наступайте на грабли! Но если вышеперечисленные предметы свалились вам прямо на голову, обязательно прочитайте эту книгу. Чужой опыт – лучшее средство от собственных шишек. Пролог На перезахоронении присутствовали всего лишь два человека: я и моя жена. Впрочем, усопшего в нашем городе больше никто и не знал. Варя оценила мои старания: – Хороший памятник. Даже лучше, чем у всех остальных. Оригинальный. – Сам сделал, – похвастался я. – Врешь, как всегда. – Не вру, а фантазирую. Врут ради выгоды. – Сколько заплатил? – Пятнадцать тысяч. – Евро? Я не смог скрыть ухмылку: – Варвара, ты с годами раскрываешься с неожиданной стороны. Откуда такие фантазии? Отдать за кусок гранита пятнадцать тысяч Евро? Это ты про меня? – У памятника основная стоимость не в материале, а в искусстве воплощения. – Даже с условием, что его высек сам Казимир Малевич – пятнадцать тысяч Евро – это уж слишком! – Малевич рисовал. – А! Так он рисовал? Черт возьми! Вот в чем подвох. Точно! Был бы скульптором – слепил бы «Черный куб». – Все равно дорого. Даже в рублях. – Что бы ты понимала? Это эксклюзивный белый гранит из Индии. А надпись золоченая. – Тогда дешево, – согласилась она. – Епитимью ты сам придумал? – Эпитафию, горе ты мое. – Какая разница? – Для тебя – никакой. Естественно, сам, счастье ты мое. Сам и написал. Люблю творить в удовольствие! Эпитафия гласила: «Крис Кусаевич Грызунов. Здесь похоронен не друг, и не враг, а так. Сразу и не разберешь. Злыдень при жизни, осчастлививший нас в день своей смерти. Точная дата рождения неизвестна. Внезапная трагическая смерть наступила вечером 28 мая 2018 года. Лежи спокойно, животное! И никогда не возвращайся к нам ни в каком другом обличии!» – И все-таки я по нему скучаю, – вздохнула жалостливо Варвара. – По обкусанным им пальцам ты скучаешь, солнце мое. До слез скучаешь. Ну все. Успокойся. Теперь он лежит не в убогом «Парке Авиаторов» под булыжником, а в достойном для бывшего члена нашей семьи месте – на «Кладбище домашних животных». Вокруг простирался лес маленьких могильных обелисков с именами усопших: Сэд Паркер Третий, Стюард Великолепный, Энни Альфред О’Нил и другими обычными кличками животных. Крис – это крыса, оставленная нам в наследство после бегства сына с невесткой из Питера в Москву. Я думал, что никогда не прощу им такой подлости. Заявить, что наш любимый Питер – это «город не для жизни»! И одновременно с этим оставить на наше попечение это несуразное вонючее создание сатаны. Два года я пытался от него избавиться. За это время для меня Питер постепенно становился «городом не для жизни». Но Варя, многократно покусанная Крисом, продолжала стоически о нем заботиться и грудью препятствовала моим поползновениям на быструю и безболезненную расправу над злобным грызуном. Кто-то скажет, что, мол, в наше время существует масса гуманных способов. К примеру, дать объявление на «Авито»: «Передам в хорошие руки». Но дело в том, что я не хотел свою проблему передавать пусть в чужие, но «хорошие» руки. Меня могло устроить только полное освобождение мироздания от этого зубастого выродка несимпатичного мне семейства грызунов. Впрочем, Варюху не устраивал даже гуманный вариант. И это не смотря на то, что за два года нашего сосуществования с Крисом, он не стал относится к нам лучше. Это животное не знало, что такое благодарность. Про любовь я и не заикаюсь. Но в один замечательный теплый майский вечер, вернувшись из театра, мы обнаружили его мертвым. – Сдох от собственной злости, – поставил я точный диагноз. – Прикусил в припадке бешенства ядовитыми зубами свой язык.