Зря я потешался. Супруга сверкнула на меня убийственной молнией и залилась слезами. Меня от дальнейших семейных неурядиц спасло только стопроцентное алиби. В тот день я ни на шаг не отлучался от юбки Варвары. А это значит, что Крис умер своей смертью. Собственно, с этого всё и началось. Глава первая Тайное захоронение Ночь на двадцать девятое мая «Вы не поверите! Но темные дела творятся даже белой ночью…» Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов. Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.1.С.17 Да. С этого всё и началось. Труп есть труп. Его не воскресишь. Я предложил закопать Криса в «Парке Авиаторов». Благо, что до него нам пять минут пешком. – Нет! Не будет этого! – Варвара была непреклонна. – И что с ним делать? Зажарим? – Дождемся утра. А утром поедем на кладбище и похороним. – Во-первых, я не собираюсь ночевать в одной квартире с дохлой крысой. Во-вторых, где ты видела, чтобы на кладбище были захоронения животных? – Надо всегда оставаться человеком. Даже если ты его не любил. – Не любил? Не преуменьшай моих чувств! – Наверняка, в Питере есть кладбища для домашних питомцев. – Ну, да-а-а! Хе-хе. Закажем в церкви отпевание, позовем бабушек плакальщиц, наварим кутьи… – Я сказала – нет!!! В парке ему будет плохо. – Ему там будет хорошо!!! По ночам по его могиле будут бегать его сородичи! Мы долго спорили. Почти до хрипоты. Победила сильная мужская логика. – Хорошо, – согласилась жена, – но я не хочу, чтобы его раскопали бродячие собаки. – По такому торжественному случаю, я не пожалею своего гнета. Гнёт – это тяжелый камень, которым при солении придавливают рыбу. В полночь я положил в огромную хапужную клетчатую сумку гнет, складную лопатку и завернутый в белую пеленку труп Криса. В парке мы долго искали участок для могилы. Все достойные места были трудны для копания из-за плотного дерна. Наконец в углу парка мы нашли участочек, где не ступала нога цивилизованного человека, так как летом там часто селились бомжы. Кто здесь что делал, я так и не понял. Может, прокладывали подземный кабель. Или закапывали ночью домашнего слона. Но вместо травянистого грунта в этом месте попадались голые участки из песка. Поэтому я сумел легко и быстро вырыть могилу, если так можно назвать ямку, в которой легко поместился наш тиран. Сверху я положил гнет. Варя, всплакнув, пристроила на камне букетик одуванчиков и сурепки. Пока мы метались по парку, копали и плакали, совсем стемнело. Темноте способствовали тучи, затянувшие горизонт, за которым спряталось питерское солнце. Чтобы найти выход из гущи зарослей я стал искать в сумке фонарик. В это время Варя тронула меня за плечо: – Кто-то бежит. И точно – в темноте все явственней был слышен топот приближающихся ног. – Слышу. – Может, запоздалый спортсмен? – Ага. Или ранний маньяк. Подождем. И мы замерли. Мы, естественно, никого не боимся. Просто стесняемся, что на нас будут смотреть, как на вредителей, ломающих ландшафт общественных насаждений. Не бегать же за каждым с объяснениями? Топот приближался, и я сумел разглядеть в свете дальних фонарей силуэт бегущего. Это точно был не спортсмен. Спортсмены редко бегают в плаще и в кепке. Нас от тропы отделяли плотные кусты. В такую темень они явно скрывали человека, спрятавшегося за ними. По крайней мере, бегущий человек вряд ли мог хоть что-нибудь рассмотреть в нашем укрытии. И этот, в кепке, точно нас не видел. Я это говорю с уверенностью на все сто процентов. Пробегая мимо, а тропа здесь делала поворот под прямым углом, он кинул в нашу сторону какой-то предмет. Я почему-то подумал, что это пакет с мусором. «Вот сволочи! – моему возмущению не было предела. – Как будто в городе нет мусорных баков? Обязательно в парке свой шлак надо выбрасывать». Но только я хотел разинуть рот, как услышал топот погони. Судя по всему – бежали еще два человека. Один из них на ходу крикнул: – Он в кусты его бросил! – Потом вернемся! – ответил ему напарник. И они поскакали дальше. Варвара зашептала: – Уходим! Что сидишь? Уходим скорее! – Подожди… – Чего ждать? Когда вернутся и нас прикончат? – Успокойся! – я тоже говорил шепотом. – Куда это упало? – Давай! Ищи на свою задницу приключений! Я на секунду включил фонарик и увидел рядом с Варей изрядно пошарпанный временем кожаный ридикюль. В это время на другом конце парка раздались выстрелы. Их звук послужил для супруги сигналом стартового пистолета. Она схватила меня за руку и ломанулась из кустов. Мы с ней бежали без передышки до светлого перекрестка. – Подожди! Идем по алее к «Пятерочке», – потащил я ее в сторону от дома. – С какой радости? Я иду домой! – заупрямилась моя половинка. Пришлось остановиться, обнять ее и прошипеть на ухо: – Дура! Сейчас начнем дергаться, привлечем к себе внимание. Домой пойдешь – проблем найдешь. В наше время легко проследить. Кругом камеры. Она еще раз нервно дернулась. Но я удержал ее: – Хочешь сдохнуть? – Мы-то тут при чем? – Не причем. Просто свидетели. Если что, они и детей не пожалеют. И наших внуков. Упоминание внуков сразу ее успокоило. – Теперь, как ни в чем не бывало, идем дальше в те районы, где нет никаких камер наблюдения. Заряда спокойствия хватило супруге ровно на 10 минут. К этому времени от парка мы уже отмахали два квартала. – Куда мы идем? Ты спятил? – У тебя деньги есть? – Зачем тебе деньги? Маразм победил? Или тебе пуля в голову срикошетила? – Варя! Слушай меня. Мы с тобой одеты, как два клоуна. Это нас и спасет. Мы пошли копать могилу ночью. Поэтому оделись соответственно. Не соответственно стилистике Хичкока, естественно, а так, чтобы нас никто не узнал. А во-вторых, чтобы не бояться испачкаться. На мне был старый плащ. Я его не ношу уже лет десять из-за того, что похудел на двадцать килограмм. А на Варе была куртка из искусственного меха, которую из-за обратной причины не стала носить ее располневшая сестра. Столь экстравагантный ансамбль завершала огромная клетчатая сумка, которую я тащил с собой. Еще по пути в парк я пошутил, что мы похожи на кота Базилио и лису Алису в исполнении доморощенных артистов. Только вместо того чтобы откапывать денежки, мы пошли зарывать крысу. – От чего спасет? – От смерти, естественно. Варя толи от испуга, толи от злости, встала, как вкопанная: – И куда мы бежим? Давай! Объясняй! – Дома объясню! – Сейчас!