– Ах, вы про это… – А про что еще? – Не было там денег! – Я точно знаю, что были! Только не ври мне. – Там не было денег. Там были только фальшивые банкноты. А это не деньги. Это повод попасть на скамью заключенных. – Как фальшивые? Куда ты их подевал? – Я их сжег. Полковник, недоверчиво глядя на меня, прошел за моей спиной и взвизгнул в другое мое ухо: – Врешь! Нагло врешь. Но я тебя прижму к ногтю и заставлю рассказать правду. – Нет, не вру. Вот, смотрите! Я достал смартфон и включил на нем воспроизведение видеофайла. Мой голос звучал из аппарата ровно и спокойно: – Сегодня второго июня 2018 года, в три часа дня, я Пивоваров Владимир Валерьевич, номер паспорта такой-то, возраст такой-то, проживающий по адресу такому-то, в присутствии свидетелей таких-то, – далее я перечислил паспортные данные Ксюхи, Фая и Артема, – уничтожаю фальшивые купюры европейской валюты, различного достоинства, на сумму двести сорок тысяч Евро. Далее я доставал пачки из картонной коробки, давал их пересчитать ребятам и бросал в печь. После окончания просмотра файла я вытащил из кармана брюк самодельный акт об уничтожении фальшивых купюр и протянул его оторопевшему на миг Мирзояну. – Шеф, я говорил, что с непрофессионалами всегда трудно. Они вечно придумывают нестандартные ходы, – в арке кухни вновь нарисовался рыжий помощник полковника. – Звонили из лаборатории. Тот клочок несгоревшей купюры, который мы извлекли из печки на даче Пивоварова, оказался изготовленным на подпольной типографии. Мирзоян только махнул рукой: – Все, Глебыч! Свободен. Уводи людей. Обыск окончен. Затем он вновь обратился ко мне: – И почему ты, мил человек, не обратился с фальшивками в компетентные органы? – Я ж непрофессионал. Поэтому не знал к кому мне обратиться. Да и боялся. – Чего? – Того, что вы, товарищ полковник, или кто-то другой, повесит на меня изготовление и сбыт фальшивой валюты. И судя по всему – не зря я опасался. Как бы я сейчас отвертелся? – Что ж. Логично. Он собрал снимки в папочку. Туда же положил написанный моей рукой акт и только пробурчал на прощание: – Свободен. Пока свободен. Я буду за тобой следить. Пристально следить. Если ты мне соврал, то тебе станет тошно от моей заботы. И он пошел к дверям, а я не удержался и тихо сказал: – Вот и делай людям добро. Спасай жизни. Мирзоян резко развернулся на каблуках: – Что? – Что слышал. Бог не фраер. Он все видит и каждому воздаст по заслуге. Полковник зло ухмыльнулся и скрылся за дверью. Что ж, выходит не зря я опасался человеческой благодарности. Поздно вечером ко мне заскочил Фай. Выслушав мой рассказ об обыске, он только покачал головой: – Вот, сука! – и восхищенно добавил: – Босс, ты умный, ты мудрый и продуманный. Извини, что отговаривал тебя сжигать деньги. Как ты сообразил, что надо так поступить? Откуда в тебе столько хитрости? – Мой папа был кадровым разведчиком. Он специализировался на дезинформации и разводе агентов ЦРУ, МИ-6 и Моссад, – привычно отшутился я. «Деньгами» Фай в данном случае назвал ту кучу макулатуры, что я распечатал на своем цветном принтере. Естественно, что я не собирался сжигать столь трудно приобретенные нами еврики, которые вовсе не были фальшивыми. А фальшивка, остаток которой фээсбэшники нашли в печке, была у меня давно. Ее подсунули моему сыну Сашке еще в начале двухтысячных, когда он с рук покупал на «Юноне» ноутбук. Варя давно хотела ее порвать и выкинуть. Но я не давал. И вот, смотри-ка! Пригодилась! Сквалыжность тоже иногда приносит дивиденды. В понедельник утром мне неожиданно позвонили из «Большого дома». Приятный женский голос вежливо попросил меня ровно в двенадцать часов утра прибыть в ФСБ на Литейном. – Сухари брать? – грустно попытался пошутить я. В трубке рассмеялись: – Нет, что Вы! Оденьтесь поприличней. Натянув костюм, я на всякий случай звякнул Фаю. Тот меня удивил: – Только что звонил Артем, его и Ксюшу тоже туда пригласили к двенадцати. А меня нет. Стоп, второй входящий, перезвоню. Через минуту: – Босс, меня пригласили. Чтобы это значило? Может, очная ставка? – Поехали, там разберемся. Какая может быть очная ставка? Тупит, как всегда. Для очной ставки особое приглашение присылают. «Повестка» называется. Внизу нас встретили и проводили в приемную начальника УФСБ. Здесь уже сидело несколько человек. Некоторые с камерами и фотоаппаратами. Без пяти двенадцать всех пригласили в кабинет. Седовласый генерал вышел навстречу и горячо пожал наши руки. Засверкали вспышки фотоаппаратов, забегали операторы с камерами. Генерал был лаконичен: – Вот на таких ребятах и держится наша Россия уже тысячу лет. Спасибо родные за вашу гражданскую позицию и, не побоюсь этого слова, за героизм. От имени ФСБ России уполномочен передать Вам личную благодарность президента и вручить билеты на матч открытия Чемпионата мира по футболу, который состоится в Москве на стадионе Лужники. Билеты специальные – в ложу гостей. Вам объяснят, что делать и как правильно оформить допуск туда. Спасибо еще раз. Всего доброго. Приятные ощущения от такого приема перемешивались у нас с недоумением. Как так? Но тот самый рыжий помощник Мирзояна, присутствовавший при награждении в форме майора, быстро развеял наши «непонятки». После приема мы прошли к нему в кабинет, на дверях которого значилось его имя «Толочко Александр Глебович». Здесь мы выслушали душещипательную историю, каким образом информация о наших героических приключениях добралась до самого верха. Он не называл конкретные имена, но я понял, что речь идет о президенте страны. Оказывается, Мирзоян, несколько расшатавший свою нервную систему во время обыска моей квартиры, решил поправить здоровье в своем кабинете при помощи коньяка. Лечение несколько затянулось, и посреди ночи он случайно пять раз выстрелил из табельного пистолета в потолок. В это время в здании находились сотрудники московского ФСБ. Они были специально откомандированы в наш город для усиления мер безопасности. Москвичи решили, что стрелять в преддверии открытия чемпионата мира по футболу не позволительно никому и попытались задержать дебошира. При этом полковник оказал яростное сопротивление и случайно ранил одного из сотрудников в ногу. После этого начались допросы, в ходе которых и всплыли наши фигуры. При этом Толочко выделил свою принципиальность: – Я лично доложил генералу, все как было. И высветил тот факт, что полковник попытался присвоить все заслуги по разгрому террористического подполья себе. Вот собственно и все. А ведь я предупреждал полковника, что бог все видит. Глава девятая Усмешка Криса Одиннадцатое июня, понедельник До открытия Чемпионата мира по футболу три дня «Открытие чемпионата мира по футболу – это как открытие бутылки с джином. Никогда не знаешь, что из этого выйдет…» Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов. Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.11.С.777 Утром в понедельник допросы с пристрастием продолжились. Это неожиданно вернулась домой Варвара. Прямо с порога она уперлась взглядом в пол: – А-а-а! Так ты все-таки вынес в мусор свою поганую гирю. Молодец! Значит, я победила! – Ничего подобного. Ты не выиграла. Я до нее пальцем не дотронулся. – Куда же она делась? Еще скажи, что сборщики металлолома ее сами из квартиры вынесли. – Никакие не сборщики, а музейные работники.