— О чем ты? — Я — о твоем проекте. Разве не здорово довести до такого состояния кого-то из верхов? — Мне казалось, что это просто комиссия, — ответил я и окинул взглядом сильно изменившийся кабинет Франсуа — Тони переделал его под себя, поставив темные деревянные панели, кучу всяких шкафов, к тому же закрывающихся на замок, и прочих элементов интерьера и декора. — Нет. Так-то ты прав, комиссия, но другое дело, кто в ней состоит. — Три одинаковых парня и три одинаковых девушки. — Опять одними глазами смотрел, — Тони покачал головой. — Ничему тебя жизнь не учит. — Ну, мне не очень понравился их первоначальный подход с какими-то рассмотрениями и канцелярщиной, так что я бы предположил, что они примерно одного с тобой возраста. — Ты только что решил меня оскорбить? Причем дважды! — и прежде, чем я успел открыть рот, он продолжил: — во-первых, я ни разу не такой старый, как они. И уж тем более не бюрократ. Это во-вторых. Ну, и в-третьих — уж им точно не стоит говорить, кто ты такой. Ты все еще стажер у жнеца. — Я так понимаю, хвалить меня ты закончил уже? — с нотками возмущения спросил я. — И заказ на миллион этих чертовых очков ничего не значит? — Значит, но я не знаю, что они именно там задумали, потому что по моим зонам ответственности эта работа не проходит в принципе. И связь с ними у меня только лишь через твою кандидатуру, — протараторил Тони. — М-да. Странно тогда. Но почему им ничего не нужно знать про то, что я… Ну, тот самый? — Потому что такие, как ты, сделали немало гадостей корпорации, когда она была еще не совсем корпорацией, — загадочно ответил шеф, погрузив меня в бездонную пучину непоняток. Вот так всегда — только случается что-то хорошее, тебя погладили по головке и дают: нате вам немного пиздеца сверху. — Гадостей? Такие, как я? Они что, своровали душ больше, чем Фрэнки? — Нет, дело вовсе не в душах, — Тони не выглядел, как человек, который шутит. — Видишь уловитель? — он повертел в руках черную коробочку. — Как ты думаешь, почему мы ими пользуемся? Как мы их создали? Вернее, не как, а зачем? — Так души же собирать, — ответил я, недоумевая от очевидности ответа. — Ну для чего — понятно. Зачем придумывать устройство? Ведь что-то было до этого. — Тони, хорош умничать. Я не знаю вашу чертову историю. Мог бы просто взять и рассказать. Ведь ты меня отправил в такой одуренный отпуск, что я даже на старой работе так не вкалывал! — И это мне вместо благодарности! — притворно огорчился шеф, но сел на рабочее место и, облокотившись на стол. — Ладно. Твоя проницательность, как и сообразительность, по-прежнему меня не радуют. — Доживу до твоих лет — порадую. — А я тебе отвечу, что я в твои годы… м-да, что-то я разошелся. — Угу. Давай о суккубах. Что они натворили такого, из-за чего мы не можем никому в конторе раскрыть мою сущность. Готов поспорить на что угодно — они готовили корпоративный переворот. Рейдерский захват, — я готовился выдать еще одну безумную теорию, но один только взгляд Тони заставил меня заткнуться. — Я вижу, ты и сам неплохо справляешься с объяснениями. Пристыженно умолкнув, я продолжал соображать, что такого могло случиться? — У суккубов при должном навыке, опыте и развитии есть поистине безграничные возможности. Фантастические, даже для меня. Или тех обкончавшихся членов комиссии. Именно их способности заложены в этом уловителе. Дублированы при помощи их самих. — Пока ничего не понял, но очень интересно, продолжай. — Душа материальна, давай начнем издалека. Ее можно передать, перенести, трансформировать, использовать в качестве энергии, что мы и делаем. Что ты делаешь, в частности, не подвязанный к нашему общему источнику. — Угу, корпоративную копилку мне пока никто не открыл. — И не дадут, скорее всего, но она тебе и не нужна вовсе. Вот суть всех трансформаций — твои способности. — То есть ты хочешь сказать, что и сам не знаешь, какие процессы происходят? При превращении души в энергию или при ее перемещении вообще? — Никто не знает, — покачал головой Тони. — В этом и вся беда. Устройства не бесконечны. Иногда выходят из строя. Обычно, если душа недостаточно поляризована. Или избыточно. Тогда на следующий заход уже может ничего не получиться. — Технические аспекты меня не волнуют, — я замахал руками. — Ты хочешь, чтобы я замещал собой в будущем все эти ваши коробочки??? — Нет, и в мыслях не было. Потому что наши главные не обрадуются тому, что тебя нашли, но не доложили о тебе. — Обо мне надо было докладывать?? — я едва не вскричал, но вовремя сдержался — спокойствие Тони на этот раз подействовало и на меня. — Да что за хрень у вас случилась? — Между ними произошел раскол. Между суккубами. Некоторые из них хотели самостоятельности, потому что всех остальных они видели нахлебниками. Дотационными регионами, как бы сейчас сказало наше правительство. — И логично, что всех лишних они хотели сбросить. — Да, только без них тогда бы развалилась вся структура. — А зачем… — я хотел спросить, в чем суть всей деятельности корпорации, но Тони не дал мне шанса выяснить это и продолжил сам: — Главные этого допустить не могли. Поэтому вместе с последними лояльными суккубами они сделали нашу «копилку» — наш ресурс, наш источник. И вот эти устройства, чтобы мы могли существовать, забирая и перерабатывая души. — Но погоди, ты же смог… ты или Вика — захватить мою душу и переселить ее. — Да, именно что захватить — но не более. — А-а-а, — протянул я, уловив сложность терминологии и процессов внутри корпорации. — Ну тогда плохи ваши дела. Так, стоп. Ты сказал, что они разделились, а лояльные вам помогли. Но тогда куда же они пропали? Тони провел ногтем по горлу. — Что, всех?? — Да их и было-то пять или шесть. — Так мало? — поразился я. — А ты думал, что из возжелавших власти половина от нее откажется? — Но так… пять или шесть — это какая часть от всех, кто был? — В лучшем случае — десятая. — Ох… — Ну, ты понимаешь, что основная масса не смогла этого простить. Они сочли подобное предательством. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. — Убили? — Это было очевидно, — ответил Тони и вздохнул. — Наши тоже не остались в стороне. Решили отлавливать сбежавших и казнить. — А как давно это произошло? — Вроде бы в пятидесятых. — Совсем недавно, по меркам твоего возраста! — воскликнул я и тут же спохватился: — Извини. — Потом до восьмидесятых ловили и уничтожали сбежавших, — Тони пропустил мою оплошность мимо ушей. — Но, разумеется, удалось сделать очень мало. — За тридцать лет? Мало? — я не уставал удивляться сегодняшним открытиям. — Вообще это была настоящая война. То, что регулярно выдавали за коммунальные катастрофы, природные катаклизмы или мелкие стычки на границах — отчасти наша работа. Не жнецов, разумеется. И не безопасников. У нас есть свой специальный отдел, который занимается поиском, обнаружением и уничтожением сбежавших до сих пор. — Но ведь семьдесят лет, Тони! Из них тридцать вы вели настоящую войну! И многих удалось убрать? — Человек пятнадцать в общей сложности. — Пятнадцать?? С ума сойти! Это же ни о чем! — Поэтому я безумно рад, что поймал тебя первым. А не спецотдел. И не те самые суккубы. — Так, — я потер виски, как будто это могло мне помочь уловить особенности ситуации. — Но почему ты не понял сразу, кто я такой? — Это все проявляется не сразу, я же говорил. Даже твои рано проклюнувшиеся способности не говорили о том, кто ты есть. — А та история с толстяком в самолете? — не унимался я. — Она до сих пор не дает мне покоя! — Ну, там я действительно хотел проверить твои способности. И, вероятно, в тот момент ты тоже поглотил душу. Или ее малую часть. — Тогда объясни мне, как работают силы суккуба? — Как хороший инвестор — все в рост. Чем больше сил ты копишь, тем круче можешь заполучить душу. И, да, предвидя твой следующий вопрос, скажу, что с теми девочками у тебя бы не получилось ничего — ты еще был слишком слаб, чтобы пересилить эту коробочку. — А может она забарахлила из-за того, что я пытался оттянуть душу на себя? — спросил я, вспомнив сгоревшую камеру.