оттягивать.— Вместе поедем. Шагай.Ольга надеялась именно на такой оборот и страшно обрадовалась. На кухне она включила электрический чайник, нарезала хлеб, колбасу, сыр, постояла, подумала и достала из холодильника яйца.— Ты будешь яичницу? — через дверь крикнула она.И Женя ответила сквозь шум воды из душа.— Только омлет. Молоко в холодильнике.— Хоп, — по привычке ответила Ольга.Женя в халате и с тюрбаном из полотенца на голове появилась в кухне, когда омлет застыл на сковороде пышной лепешкой. Оглядев все приготовленное, она широко улыбнулась:— Как хорошо, когда за тобой кто-то ухаживает. Садись хавать. А бутерброды надо было запечь в тостере.С этими словами она сама сложила бутерброды на противень и закрыла дверцу.— Хлоп и готово, с пылу с жару.Она сложила бутерброды на тарелки и разрезала омлет.— Кетчуп будешь?— Да, — Ольга всегда любила приправы.— И все равно зверобой нашего детства был вкуснее, — говорила между тем Женя, набив рот. — Так что, ты говоришь, с Андреем?— Не знаю.— Так просто не знаешь и все? Вот блин. А, понимаю. Ты же Витю нашла. А где он прятался?— Отстань, — Ольга вскочила.— Ты что, с ума съехала? Сядь, не дергайся.Ольга села.— Я к тебе за помощью пришла, а ты издеваешься. У меня здесь никого нет. Андрей… тфу, Витя без сознания, мне даже посоветоваться не с кем.— Не заводись, остынь.— Я остыла.Ольга села. Идти одной ей не хотелось.— Я вот все думаю, — начала она, решив говорить о своем, чтобы избежать вопросов. — Он мне сказал, что если я сегодня до четырех часов не приду, он сдаст вещи в милицию. Он же должен был их сдать с самого начала. И он это сказал, как угрозу.— Он не сдал, чтобы вытянуть с тебя деньги.— А что в этом будет плохого, если сдаст?— А ты хочешь идти в милицию? Ты же без прописки, без выписки, да? Ты же не выписалась дома?— Конечно, нет.— Знаешь, подруга, я тебе признаюсь, что и я не выписалась. Они же здесь знают, кто мы есть такие, и на этом играют. Доят они нас только так: и менты, и природные россияне. Ну, давай, жуй скорее, я пошла одеваться.Ольга, притихшая, ковырялась в остатках еды, а Женя весело топала по квартире и громко пела.— Мы девушки фабричные…— Спасибо, — Женя, расплатившись с водителем, выскочила из маршрутного такси. Ольга уже стояла, когда Женя подошла к ней.— Какая там улица, Дружбы, что ли? Ну-ка, посмотри.Ольга подтянула вперед сумку Андрея, свешивающуюся с плеча, потянула замок и достала из внешнего кармашка бумажку с адресом.— Дружба 17/6. Квартира 8.— Понятно. Пошли искать.— А если он не отдаст документы?— Блин, да зачем они ему? — Женя равнодушно отвернулась, ища табличку с номерами домов.— Нет, ну если?— Сядешь в самолет и уедешь домой. Там сделаешь новые. У тебя когда справка кончается?— Завтра.— Последняя попытка выйти замуж. Ты что, трусишь?— Он так страшно говорил. И про милицию.— Если поедешь домой, тебе же дороже обойдется. Одна дорога во сколько встанет. Блин, да что такое сейчас 200 баксов? Мелочи жизни.Ольга вздохнула. В Фергане 200 долларов — огромные деньги. На них можно купить хорошую квартиру, правда не в центре.— Стоп. Вот 17/2, Пошли. Так. 4, там 6. Идем, вперед. 8 квартира. Это первый подъезд. Ну и трущобы, даже лифта нет. Это нам аж на 4-й этаж переться.Ольга молчала.— Блин, ну и жара, — продолжала бурчать Женя, задрав голову и глядя на верхние окна. — Форточка открыта, значит, дома. Не хватало еще зря столько протопать.Вздыхая и поправляя сумочку, Женя вошла в прохладный подъезд и неожиданно быстро и бодро стала подниматься вверх. Ольга не отставала, но и не обгоняла ее, предпочитая, чтобы действовала подруга.— Третий, четвертый, — считала та, — 8. А где звонок? Стучись тогда, — выдохнула Женя, а сама полезла в сумочку за платком, чтобы обтереть лицо.Ольга послушно постучала по металлической двери. Спустя какое-то время за ней раздался металлический скрежет, в вырезанном глазке загорелся свет и тут же исчез. Дверь приоткрылась, но только на длину цепочки.— Кто вы?— По объявлению.— Я не давал никаких объявлений.— Это я, я давала объявление, — крикнула в дверь Ольга. — А вы мне звонили.— А. Я же предупреждал, чтобы пришла одна.— Со мной только подруга.За дверью молчали.— Эй, вы что думаете, что две девчонки могут завалить взрослого человека, — взорвалась Женька.Ольга дернула ее за руку и та, замолчав, услышала кашляющий смех, приглушённый дверью.— Пожалуйста, — заговорила Ольга в дверь. — Откройте, я одна войду в квартиру. Моя подруга останется здесь, хорошо?За дверью раздался кашель, похожий на смех.— Да откройте же!— Тише, девица. Пусть твоя подруга или кто там, спустится вниз и встанет под окном, тогда я открою.Женя, дослушав, хотела было пнуть дверь, но Ольга оттащила ее.— Иди, — сказала она.— Вот сволочь! — Женя развернулась и побежала вниз по лестнице, что есть силы топая по ступенькам.Но дверь не спешили открывать. Нервничая, Ольга чуть присела, стараясь заглянуть в окно на нижней площадке, но ничего не увидела. За дверью продолжали безмолвствовать. Тогда Ольга быстро сбежала к окну и выглянула наружу. Женя уже была там, стояла на тротуаре лицом к ней и махала кому-то, глядя на верхние окна.Ольга бегом взлетела наверх.— Ты где? — спрашивал изнутри чей-то голос.— Тут, тут.Ольга не успела ответить, как щелкнул замок: раз, два, три, и дверь открылась широко и гостеприимно, показывая прихожую, освещенную электрической лампочкой.— Входи.Ольга послушно шагнула в пахнувшую чем-то своим прихожую.— Проходи, не застревай.Ольга послушно стала разуваться. Щелк — и за ее спиной заперли дверь. Ольга почему-то вздрогнула и обернулась.— Проходь, проходь, не укушу.Скинув шлепки, Ольга прошла в комнату, слабо освещенную светом из зашторенных окон.— Где мои вещи? — спросила она, оглядываясь.В комнате было мало мебели: телевизор на тумбочке, диван, два кресла, журнальный столик и музыкальный центр, у стены, напротив. Сумки нигде не было. Впрочем, она могла быть в другой комнате за закрытой дверью.— Какие вещи? — сзади прозвучал удивленный голос хозяина, подходившего к ней.— Ну…Ольга обернулась. Она совсем не помнила таксиста, но сейчас поняла, что перед ней стоит именно он.— Гну. Мы говорили только о документах.— А…— Б… Готовь деньги, божья невинность, если хочешь продолжить переговоры.Стараясь не обращать внимания на явную насмешливость в тоне, на интуицию, говорившую: нельзя верить, через силу преодолевая себя, она молча расстегнула внешний карман сумки и достала доллары.— Вот.Мужчина вырвал деньги из ее руки и начал поспешно считать их, беззвучно шевеля губами и слюнявя палец.— А теперь выметайся.Ольга молча смотрела на него. Смысл этих слов никак не доходил до нее. Тогда неожиданно мужчина схватил ее за руку и потянул к прихожей. Опомнившись, Ольга толкнула его от себя, вырываясь, потом присела и закричала:— Вы что, отпустите! Отдайте мою руку! — кричала она, стараясь оторвать от себя его пальцы.Мужчина держал ее крепко и тогда, не помня себя, она ударила его ладонями в грудь.— Ах, ты, сученка, — мужчина отпрянул, словно она причинила ему настоящую боль.— Леха, нет, ты видел, ты видел, да?— Хм. Да.От нового голоса Ольга обернулась. Двухметровый гигант в майке и спортивном трико стоял перед ней, демонстрируя набухшие мышцы.— Она меня ударила, — таксист тер щеку, грудь, руку. — Вызывать милицию, да, Леха?— Не надо. Сами разберемся.От этого голоса, от того, что парень сделал вид, что хочет приблизиться, Ольга стала отступать. Она пятилась, пока не ударилась спиной о косяк. Тогда она остановилась, глядя расширившимися глазами на подходивших мужчин.— Что с ней делать. На куски разрезать? — бубнил Леха, не сводя глаз с молодой женщины, и взгляд его был сначала изучающий, потом все более уверенный.— Погодь, пусть она откупится, — сразу забыв про боль, заговорил таксист.— Косую баксов хватит.— Хватит и половины, я добрый. Слушай, мартышка, завтра принесешь сюда пять сотен чириков, иначе мы включим счетчик. А не принесешь…— На куски разрежем.— Хуже. Я сдам твои документы в милицию и заявление о нападении в придачу. Ты избила меня? Избила. На тебя объявят розыск. И не думай, что спрячешься в своем Казахстане, твой адрес есть в твоих документах. И не таких разыскивали, мартышка, и брали.— И не всегда живыми, — хохотнул парень.— А теперь катись. И пойми: ты здесь никто, а мы — граждане России, и поэтому ты в моих руках.Мужчина шагнул к Ольге, спешно обувающейся. Ольга шарахнулась, но хозяин только усмехнулся вкривь и, подойдя к двери, распахнул ее.— Выходи, краля.Ольга, спотыкаясь, выскочила на лестничную площадку, и дверь позади нее с шумом захлопнулась. Пробежав несколько ступенек и видя, что ее не преследуют, Ольга перешла на шаг, потом замедлила и его. Слезы и злость душили горло костяной рукой. Глаза щипало, и ступеньки, на которые она попеременно смотрела, стали расплываться.Вцепившись обеими руками в кожаный ремешок сумки, Ольга едва передвигала ноги, спускаясь все ниже и ниже. И постепенно боль от бессилия, терзавшая ее, стала каменеть. Сначала сам собой высохли слезы, потом перестало щемить сердце и рассудок расслабился до безразличия. Ступенек вниз было много, и с каждой из них все слабее и спокойнее становился ее дух.Когда она оказалась внизу, только красные глаза и потерянный вид выдавали ее слезы. Увидев подругу, Женя шагнула ей навстречу.— Ну? Что, нету? Вот блин!Ольга отрицательно покачала головой. И тут боль свела ей живот, и она, согнувшись, захлебнулась рыданиями, потом прислонилась плечом к стене, касаясь лицом холодного бетона.Вошедший с улицы в подъезд длинноволосый парень с удивлением смотрел на двух незнакомых девушек, пока проходил мимо, и, уже поднявшись по ступенькам, вдруг сбежал вниз.— Эй, вы что? Кто-то обидел?— Пошел ты! — набросилась на него Женя.Единственный россиянин, проявивший сочувствие, шарахнулся от нее и взлетел по лестнице, в душе клянясь никому никогда не помогать, даже на словах.— Придурок, — продолжала возмущаться Женя, впрочем, достаточно тихо. — Лезет еще с немытыми руками. Ну, ты как?Ольга выпрямилась и отстранилась от стены.— Они сказали, чтобы я завтра принесла им 500 баксов, а то включат счетчик.— Это с какого перепугу?— Как будто я его ударила. Понимаешь: он меня потащил, а я вырывалась, а там еще один был…— Ясно. А сумки у него?— Ну, наверное. Где же еще. Он сказал, что если я не принесу деньги, он заявит в милицию. Женя, я совсем запуталась, скажи, что мне будет, если он заявит в милицию?— Конкретные неприятности, это уж точно.— Но почему?— Не задавай детских вопросов, подруга. Лучше скажи, деньги у тебя есть?— В том-то и дело, что нет. И те деньги, что я ему отдала, тоже не мои.— А чьи?— Андрея.— Вот блин. И он их потребует назад?— Да нет. Просто ему самому сейчас нужны деньги, понимаешь.— Я-то понимаю, а вот они… А Андрей не поможет нам? У него же куча оружия.— Нет, — поспешно и испуганно выкрикнула Ольга. — Забудь о нем, слышишь.— Ясно. Считай, что уже забыла. А ты знаешь, что его ищут менты. Он там кучу народа угробил.— И знать не хочу. Все. Его больше нет и не было!— Да ладно, не заводись. Идем, посидим в баре, пивка холодного выпьем и обсудим наши делишки. Может, что и придумаем.Ольга машинально кивнула головой. И они пошли к дому, первый этаж которого делила между собой сеть заведений с вывесками. Там был и салон красоты, и игорные автоматы, и бар. В жизни бы Ольга не вошла в подобное заведение, если бы была одна. Теперь же, рядом с Женей, она, даже не задумавшись переступила порог пивной.Женя, первой сев за дальний столик совершенно пустого бара, раскрыла свою сумочку и пересчитала деньги.— А, — неизвестно почему она махнула рукой и подняла глаза на сидевшую рядом подругу. — Тебе пива?— Нет.— Вином здесь не торгуют.— Мне лимонад, чай или кофе.— Ладно, — она повернулась к стойке, подзывая девушку в переднике и с пышными рыжими волосами. — Одно пиво «Балтика» и…яблочный сок.— Ждите.Официантка ушла.— Слушай, — повернулась на стуле Ольга. — А если мне не ходить к ним?— Можно. Уедешь домой, оформишь утерю.— А уезжать когда?— Когда милиция поймает.— А мне нельзя…— Почему?Ольга замялась, потом опомнилась.— Ну, я же говорила, что Витя в больнице.— Послушай, подружка, а это не Андрей его уложил, а?— Ты что, дурная?— Привет, девочки.И Женя и Ольга вздрогнули. Рядом с ними, как из воздуха возник мужчина. Он уже садился в белое пластмассовое кресло так, словно его тут ждали. Был он среднего роста, плечистый и с коротко стриженной рыжей шевелюрой, в джинсах и полосатой финке.— Говорят, что три счастливое число, вы так не считаете? А вот и наш заказ. А почему одно пиво, красотка, дамы тоже выпьют.Официантка поставила заказ, взглянула на него и бесстрастно спросила:— Принести еще два?— Дюжину. Ха-ха, шучу. Еще три будет в самый раз, — мужчина ободряюще моргнул рыжими ресницами.Официантка ушла, провожаемая плотоядным взглядом мужчины.— Ну, девочки, оторвемся по полной. Кто со мной пойдет танцевать, поднимите ноги.Ольга посмотрела на Женю. Та, не обратив на это внимания, не отрывала взгляда от незнакомца, вся как-то насторожённо напрягшись.— Что, глазастая, вижу, тебе не терпится. Вперед на штурм эстрады.Женя молча поднялась, двигаясь медленно и растерянно. Ольга испуганно следила за ними. Она старалась уверить себя, что в России такая простота нравов, но вид Жени разбивал вдребезги такое предположение. И сама не зная почему, она встала и потянулась следом.Незнакомец, слегка придерживая Женю за талию, вяло топтался на площадке, не сводя настороженный льдистых глаз с входной двери. Вдруг он, безо всякой видимой причины, резко повернулся и стал делать порывистые телодвижения, все время выпадая из ритма.Ольга, продолжая наблюдать за ними, села за ближайший к ней пустой столик и перевела взгляд на дверь. Через нее тем временем входили двое парней, высоких и крепких, одетых в джинсы и футболки. Осмотрев зал, один из них прошел к стойке, а другой вышел через оставшуюся открытой дверь.Незнакомец с Женей притихли, и покачивались, тесно прижавшись.Тем временем в зал вошли несколько мужчин в дорогих костюмах, застегнутых на все пуговицы, и это — не смотря на жару. Они неторопливо, с достоинством, расселись за столиком, сдвигая стулья ближе.Музыка тем временем закончилась. Незнакомец взял Женю за руку и повел ее к столику, обняв за плечи и низко к ней наклоняясь. Но столик он выбрал не тот, за которым они сидели раньше, а ближе к середине. И вот, приблизившись, он неожиданно отпустил плечи Жени, прыгнул вперед и, рывком перевернув столик, выхватил пистолет. Схватив обеими руками рукоятку, он слегка согнулся. Бах, бах, — прозвучали выстрелы так, словно кто-то бросил новогодние бомбочки. И еще раз: — Бах.— На, на тебе, — кричал мужчина под грохот выстрелов. — Думал, что я не достану? Мудак.Ольга не была храброй, просто у нее была замедленная реакция. Она сидела одна за столиком и смотрела, как вскакивают и тут же падают люди, как они неуклюже перекатываются по полу. Вот один из них опрокинул перед собой столик, другой, опершись об одно колено, тоже достал пистолет. От двери раздались частые выстрелы, настоящие очереди. Оттуда приближались двое парней, стреляя в незнакомца. Ольга не шевелилась. Она слышала какие-то свистящие звуки и воображение ее не работало.Внезапно незнакомец, стоявший позади опрокинутого столика, покачнулся. Он опустил руку с оружием и с удивлением посмотрел на свое плечо. И тут его буквально перерезал из автомата вбежавший в бар парень. Очередь швырнула его назад, подбросила в воздух, и он с силой рухнув на соседний столик, упал на пол, переворачивая его и увлекая за собой стулья.— Что за хрен, — несколько парней бросились к убитому.— Братва, Леня не дышит.— Врача, быстро. Всех кончу, если он умрет!— Да кто же этот пидар?— Здесь баба его, живая.И тут в бар вбежали люди. Одетые в одинаковую черную униформу, с масками на лицах, они выставили автоматы перед собой и дали длинные очереди через зал. Воздух мгновенно наполнился запахом пороха и гари.Только тут Ольгу охватил страх. Она, как сидела на стуле, упала на пол, обхватив голову руками. Она не шевелилась, когда слышала автоматную очередь, не шевелилась, когда хрипло закричал мужской голос, мешая слова команды с матом. Не шевельнулась она и тогда, когда услышала по полу приближающиеся к ней пружинистые шаги. Так шагают обутые в кроссовки спортсмены.Пластмассовый стул, валяющийся на полу, подняли и аккуратно поставили возле стола, а ее обдало чьим-то дыханием, именно обдало, хотя дыхание было чистым, молодым и легким. Обнаженного плеча коснулась мужская рука.— Эй, живая?Ольга, не поворачивая головы, шевельнулась, приподнимаясь, и стала вставать, стараясь делать это как можно скромнее. Ей не помогали.— Свидетельница, а? — спросил парень, глядя назад.Ольга огляделась. В зале творилось что-то ужасное: осколки стекла, лужи разлитого пива устилали пол. Стойка и витрина позади наполовину были разгромлены, и бледная фигура бармена расплывалась на этом фоне.Ольга глазами искала Женю и наконец нашла ее, смирно стоявшую среди мужчин в черном.— Я с ней, — слабо прозвучал ее неповинующийся голос.Ее не останавливали. Она медленно, как больная, подошла к подруге и тронула ее за локоть.— Кто это?— РУОПе, — еще тише, одними губами, ответила та.И тот же час эти люди расступились и, потоптавшись чуть-чуть, пошли к выходу.Несколько машин стояли у входа, явно нарушая правила парковки. И с крыльца, из-за спин крутых парней, Ольга увидела, как захлопнулась дверца микроавтобуса. Ей самой удалось сесть рядом с Женей на заднее сидение джипа, вплотную притиснувшись к окну. Она мучительно вспоминала, что же такое РУОПе, такое знакомое название и где она его слышала или читала и наконец вспомнила. Эта аббревиатура означала: Региональное управление по борьбе с организованной преступностью, — информация, вычитанная, скорее всего в российском детективе. И от этого ее бросило в холод и по спине пробежали мурашки.Машина ехала то очень быстро, то медленно, застревая в дорожных пробках, и такого наплыва машин Ольга никогда не видела у себя в Фергане. Дорога представляла собой сплошное разноцветное полотно медленно двигающихся автомобилей. Парни рядом небрежно переговаривались между собой, не обращая внимания на девушек. Маски они подняли, чтобы не мешали, все равно их никто не мог увидеть за тонированными стеклами. Ольга с Женей не обмолвились между собой ни словом и даже не переглянулись. И только однажды Женя попросила закурить.— Успеешь, — коротко ответил парень, сидевший с ней рядом. — Не опухнешь.— Да дай ей сигарету, не мучай ребенка.И все в машине закурили. Кроме Ольги. И та чуть не задохнулась, не смотря на внутренний кондиционер и вытяжку.Вот наконец машина свернула с магистрали и, повиляв, остановилась возле высоких металлических ворот. После короткого сигнала в будке зашевелились, и ворота плавно поехали по рельсам влево. Во дворе машины развернулись одна за другой, парни выскочили из них, снова опустив маски.— Выходите.Следуя за Женей, Ольга увидела, как выводили, скорее, вытаскивали и выволакивали из микроавтобуса людей в дорогих костюмах. Теперь те висели на них, болтая полами и великолепные галстуки свисали, как обрезанная веревка на виселице. Это были избитые подавленные люди, еще утром считавшие себя очень крутыми. При виде их, страх все больше охватывал Ольгу, и вскоре она уже не могла совладать со своей дрожью. Но, не смотря ни на что, она продолжала идти, хотя и стала постепенно отставать от Жени. Ее не торопили, просто шли вместе с ней по коридору и все.— Сюда.Перед ними открыли железную, обитую дерматином, дверь. И хотя такое не делали в Фергане, где железные двери просто красили, Ольга даже не обратила на это внимание.— Садитесь, девочки.Женя, уже придя в себя, с деланной небрежностью плюхнулась на деревянный стул посреди небольшой грязноватой комнаты с зарешеченными окнами.— О, мужики, сколько у вас пыли, — выдохнула она.— А ты устраивайся к нам уборщицей.— Нет, уж, блин, лучше вашей начальницей буду, лады?Парни загоготали.— Не скучайте, девочки. Вот, чтобы было чем заняться, — один из них достал початую пачку сигарет и вытащил было пару штук, потом опустил их назад и со вздохом положил на стол всю пачку и сверху — зажигалку.— Курите и не скучайте.И парни скрылись, захлопнув за собой дверь. Щелкнул замок — щелк. Все. К счастью, у них обеих не было клаустрофобии, а то наступило самое время для приступа.— Подруга, я в ступоре, — выдохнула Женя. — Куда они нас притащили?— В милицию.— Да это я и сама поняла. Зачем?— Может быть, мы свидетели?— Великолепно, чудесно, сверхъестественно. Курить будешь?— Я же не курю, ты знаешь.— Ну тебя. Мне больше достанется. Кто же они?— Ну, эти, РО…Ты же сама сказала.— РУОПе. Я сама знаю. Я про других.— Бандиты, наверное.— Как ты быстро. Я тоже думаю, что бандиты. Вот блин, мы и влипли.— Почему? Мы же не при чем.— Потянут свидетелями. Проверят документы. Ну и жизнь начнется, конкретно.— Тсс.В замке ковырялись ключом. Вот раздался щелчок, и дверь без скрипа и натуги отворилась.— Привет, девочки, — парень вошел в комнату, даже не позаботившись закрыть за собой дверь. Одет он был в полосатую финку и серые брюки. Но голос. Этот голос уже дважды предлагал Жене сигареты.— Привет, — как ни в чем не бывало, проговорила Женя. — У нас начались неприятности?— Ну, зачем так сразу. Просто поговорим немного и все.Парень сел за стол и, выдвинув ящик, достал бумагу и ручку.— Валяйте, спрашивайте.— Спрошу. Начнем с вас. Имя, фамилия, год и