Свернув на Моховую, шофер неожиданно прибавил газу, да так резко, что Орбели откинулся на сиденье. — Что с тобой? Травы покурил утром? — недовольно спросил Орбели, потирая макушку. — Хвост, — лаконично ответил шофер. — Он ведет нас от самого дома. Сейчас я попробую его сбросить. «Еще и хвост, — раздраженно подумал Орбели. — Нет, с этим определенно пора что-то делать. Надо завязывать с этими проблемами. Их с каждым днем все больше и больше. Надеюсь, что слухи об этом не дойдут до Еревана. Мне тогда не жить. А что, если Кещян стал шестеркой и поперся туда, чтобы заложить меня? Нельзя исключать, что он хочет занять мое место и рулить всеми денежными потоками. А кто, как не он, знает, сколько денег проходит через мою компанию». — Оторвись, — отрывисто сказал Орбели. — Ты должен оторваться. Шофер старался лавировать в транспортном потоке, чтобы оторваться от преследователя, между тем его возможности были ограничены заторами, которые стали для Москвы стандартным явлением, своеобразной визитной карточкой города. Водитель резко свернул в какой-то двор, и машина запрыгала на колдобинах. Орбели неотрывно смотрел назад и увидел, что зеленый внедорожник «ниссан патрол» свернул вслед за ними, стремительно сокращая дистанцию. Орбели похолодел. На лбу у него выступили мелкие бисеринки пота. Он судорожно набирал номер начальника службы безопасности, но тот не отвечал. «Заговор! Они организовали под моим носом заговор, а я все прохлопал», — лихорадочно размышлял Орбели, уже увидевший, что в «ниссане» сидит четверо небритых лбов весьма недружелюбной наружности. В преступных намерениях пассажиров «ниссана» можно было не сомневаться, так как его водитель пошел на таран, задев левую сторону «мерседеса». Машину тряхнуло так, что Орбели растянулся на заднем сиденье. Пистолет больно уперся в бок, словно какой-то ублюдок приставил свой нож. — Жми! — заорал на шофера Орбели, не помня себя от страха. Он впал в состояние прострации, когда все мысли исчезли, а в крови пульсировал только животный страх. Шофер оторопело посмотрел на Орбели и поддал газу. Пространство для маневров ограничивалось узким проездом, и в следующую секунду раздался хруст, что означало: новенький «мерседес» оставил в незнакомом дворике зеркала. «Мерседес» был сделан под заказ с учетом всех предпочтений Орбели, но несмотря на то, что кузов был бронированным, Артур не делал на него ставки, понимая, что никакое стекло и кузов не спасут от одной-двух хороших очередей из АК-47, сделанных профессиональным киллером, который, вероятно, не раз сталкивался с тем, что его клиенты прячутся в таких вот консервах, наивно надеясь спасти свою жизнь. Шофер резко крутнул баранку, и машина, вильнув, повернула в арку и влилась в бурлящий поток на проспекте. Преследователи не отрывались. Они выскочили следом с пятисекундным отставанием. Джипу тоже здорово досталось. На боках были оставлены солидные царапины, словно ночью над машиной поработала орда зловредных мальчишек с гвоздями и острыми ножами. — Замани его в какую-нибудь дыру, чтобы он там завяз! Он не проедет, если по бокам будут машины — заорал Орбели, не контролируя громкость своего голоса. Его жизнь давно превратилась в непрекращающийся стресс, и он орал по привычке, потому что не верил, что когда-нибудь все это дерьмо исчезнет и он сможет вздохнуть спокойно. Шофер, однако, не торопился въезжать в какой-нибудь двор, потому что было нереально даже перестроиться. Проспект от начала и до конца был забит машинами. — Черт! — выругался Орбели, с чувством ударив рукой по подлокотнику. — Я в заднице! Глядя назад, он убедился, что их преследователи движутся за ними и не собираются исчезать. «Понятное дело, — подумал Орбели, — они хотят меня пришить». Эта мысль подкосила и без того пессимистичное настроение, и он нерешительно достал из пальто пистолет. — Заблокируй все двери! — отрывисто приказал он шоферу. — Все уже сделано, — испуганно ответил тот. Поток, между тем, совсем остановился и продвигался со скоростью десять шагов в двадцать минут. Орбели, как и предвидел в своих самых худших ожиданиях, увидел, что из «ниссана» выскочили трое крепких парней и, ловко лавируя между машин, быстро приближались к его «мерседесу». — Твою мать! — снова выругался Орбели, чьи нервы давно были на пределе. Только теперь он понял, в какой оказался западне. Мало того, что он не может выйти из машины и вынужден отсиживаться здесь, как крыса в норе, так еще и не может отстреливаться. Здесь найдутся десятки свидетелей, которые охотно запомнят номер его машины, и лучшего компромата, чтобы сесть за решетку, будет не найти. Нет, он должен что-то предпринять, чтобы ускользнуть от преследователей. После десяти вызовов, на которые не последовало ответа, Орбели понял, что, судя по всему, его охрана во главе с начальником давно отправилась в лучший мир. «Суки, азеры! — выругался он про себя. — Это месть с их стороны. Что ни поручишь, все испортят. Как можно было упустить Багирова, ума не приложу! Или все стрелять разучились? Здесь как в футболе: не забиваешь ты — забивают тебе. Упустили из-под носа, он оклемался и пошел в оборотку. Ну, держись, Багиров! Выкручусь — сниму скальп!» Когда казалось уже, что братки вот-вот ударят по стеклам мерседеса монтировками, поток ожил, и шоферу каким-то неимоверным образом удалось перестроиться и уйти на поворот на крайнюю правую полосу. — Мы сделали их! — в восторге закричал Орбели и умиротворенно вздохнул. Неимоверное напряжение спало. Шофер быстро ехал и постоянно давил на клаксон, нагло выезжая на встречную полосу и требуя, чтобы его пропустили. «Надо мигалки поставить, — мечтательно подумал Орбели, развалившись на заднем сиденье. — Очень удобно, между прочим. Поставил на крышу, и полный вперед. Пусть кто-нибудь попробует остановить». — Куда ехать? — снова спросил шофер. — Правильная постановка вопроса, — кивнул Орбели. — Ты парень догадливый. Гони в «Ширак»! И быстро! Шофер кивнул и мельком взглянул на спидометр, стрелка на котором стремительно приближалась к числу сто. * * * Предвыборная кампания была в самом разгаре, и Коротков сидел в своем офисе днями и ночами, подстегивая избирательный штаб, чтобы шустрили и на одной левой обходили конкурентов. — Вы везде должны быть первыми, — без устали твердил Коротков. — Везде. И как угодно. Ваши маневры меня не интересуют. Мне нужен результат — моя победа на выборах. Чтобы сотрудники штаба не теряли мотивацию и действительно «рвали», Коротков, как опытный и хитрый политик, пообещал им всяческие блага, например, каждому по новенькой двухкомнатной квартире в Москве и «тойоту кэмри» впридачу. Он намеренно сделал свои обещания более приземленными, чтобы они выглядели реалистично. Конечно, он прекрасно понимал, что как только предвыборная гонка закончится, он разгонит всю эту шайку. Кабинет у Короткова был роскошный. Стены обиты красным деревом. Под ногами персидские ковры. Дорогой сервиз в шкафчике с благородными напитками. На стене — большой телевизор, по которому он ежесуточно отслеживал информацию о выборах. Он мог бы свалить сию обязанность на кого-нибудь из его штаба, но он опасался, что что-то упустят, недосмотрят и, как итог, напортачат. Лучше он сам просмотрит все от начала и до конца. Коротков включил телевизор и сразу напрягся. — Сегодня утром был убит депутат Госдумы Тищенко Николай Валерьянович, — вещал телекорреспондент канала РТР с места происшествия, оцепленного милицией. — Киллеры расстреляли его машину, когда он выезжал из двора своего дома. Шофер с тяжелыми ранениями доставлен в больницу… Коротков почувствовал озноб, словно заболел гриппом. На мгновение ему стало так страшно, что он подумал на время исчезнуть из страны. Но потом, собравшись с духом, отогнал панические мысли, в чем ему изрядно помогли пару рюмок хорошего коньяка. Выпив, Коротков ощутил блаженное опьянение, разлившееся теплом по всему телу. «Как же они до него добрались? И кто добрался? — размышлял Коротков над убийством давнего приятеля Тищенко, чьи интересы были направлены в область нефтяного бизнеса и девелопмента и через которого Коротков впоследствии намеревался проворачивать свои бизнес-проекты. — Это намек? Или прямая угроза? Самое опасное заключается в том, что я не знаю, кто это сделал. Чего они добиваются? Может быть, я следующий?» Когда в кабинет к Короткову постучалась секретарша, он предупредил ее, что сегодня никого не принимает, и пусть все назначенные визиты она перенесет на завтра. «Где этот супермен? — недовольно думал Коротков, копаясь в записной книге мобильного телефона. — То объявится, то пропадет. Если хочет, пусть борется за мировую справедливость, правда, в моих интересах. Я не позволю ему перейти мне дорогу, хотя… кишка у него тонка на такие дела». Найдя телефон Забродова, Коротков удовлетворенно хмыкнул и нажал кнопку вызова. Прежде всего, он хотел обезопасить себя от инцидентов того рода, который так некстати приключился с Тищенко. Для этого ему нужен был личный гарант безопасности, которым вполне мог быть Забродов. Коротков был не против, чтобы тот разобрался с его главным врагом и главным спонсором в одном лице — Артуром Орбели. В конце концов, когда он получит в руки власть, то не собирается быть чьей-то марионеткой, а наоборот, наведет порядок во всей стране, чтобы все трепетали, только услышав его имя. — Илларион, нужно срочно увидеться, — сухо сказал Коротков, услышав знакомый заспанный голос. — По какому поводу? — Неважно, — отрезал Коротков. — Нужно срочно встретиться. От этого зависит наша жизнь. — Неважно, но срочно, — проворчал Забродов. — Поди разберись в ваших головоломках. — Через час на Чистых прудах. — Дайте хоть одеться. Коротков завершил вызов с чувством успокоения, так как по голосу Забродова понял, что тот не подведет и приедет… Он снова снял трубку телефона и вызвал наверх охрану, сделал еще пару звонков, после чего вышел из кабинета, кивком распрощавшись с секретаршей в приемной, которая целыми днями сидела в «одноклассниках». В коридоре Короткова терпеливо ожидали два рослых амбала с бесстрастными лицами. Увидев своего шефа, оба вытянулись. — Вперед на амбразуры, Матросовы, — скомандовал Коротков и первым зашел в лифт. Его настроение значительно улучшилось. Главное, что он дозвонился до Забродова, а тот что-нибудь да решит. Он снова подумал об Орбели. Оказывается, Орбели сунул руки во все органы власти, не побрезговал в том числе и спецслужбами. «Ишь, какой ловкий, — удивился тогда Коротков, внимательно изучив досье с компроматом. — Загребущие ручки. Теперь понятно, как он дергает за все ниточки, и почему у него все складывается так удачно, что не подкопаешься». У входа в бизнес-центр, где находился его избирательный штаб, Короткова ждал черный «БМВ» и два «линкольна навигатора» с охраной. Усевшись в «БМВ», он просто скомандовал: — Едем. Пока машина волочилась в пробке, Коротков подремал, возмещая хронический недосып, из-за которого ему часто казалось, что он не живет, а спит наяву. Во избежание фатальных неприятностей, он не решился идти на встречу с Забродовым один. Вызвано это было тем, что Коротков опасался, вдруг кто-нибудь подстрелит его по дороге. Всякое случается в нашей жизни, поэтому лучше перестраховаться заранее… Забродов, как сторож, молчаливо расхаживал из стороны в сторону. Коротков уже издалека приметил одинокую фигуру в куртке.