Коротков был вполне доволен собой. Безусловно, он сделал ход конем и поднялся не только в своих глазах, но и заслужил уважение как Забродова, так и еще того влиятельного мужика, который приехал к Орбели. Он поставил этого выскочку на место и показал, что он, Коротков, потомственный аристократ, не позволит обращаться с собой как с последним холопом. Единственное, впечатление от выигранного противостояния смазал тот факт, что Орбели достал пистолет и Короткову пришлось выйти из кабинета. Но все равно это мелочи по сравнению с тем, как он унизил Орбели. — Что это было? — раздраженно спросил Илларион, спускаясь вместе с Коротковым по лестнице. — Я отстоял свою точку зрения, — пафосно сказал Коротков. — Этого зарвавшегося выскочку давно пора поставить на место. — Вы хоть понимаете, что натворили? Вы уничтожили все расследование! Я хотел передать ему архив, но тут влетели вы и устроили скандал. Зачем это надо было делать? Короткову жутко не понравился тон Забродова. Что он о себе думает? — Вы любите, чтобы весь мир вертелся вокруг вас, — парировал Коротков. — Перебежав дорогу армянам, вы приобретаете очень много перспектив. И все из них отстойные. Вы только что подписали себе смертный приговор. — Героян видел то же самое, что и вы. С этого момента все дела я веду с ним. Теперь вы мне не нужны. Усвойте это и больше не путайтесь у меня под ногами, а то заимеете массу проблем. — Смотрите, чтобы потом, — насмешливо заметил Забродов, — когда вам вставят пушку в рот и отвезут в какой-нибудь лесопарк, вы не прибежали плакаться. Там с вас быстро собьют всю спесь. Коротков, не слушая, что там говорит Забродов, надел перчатки и, бодро спустившись по ступенькам, с видом человека, сделавшего в своей жизни самое важное дело, махнул рукой шоферу. Тот тут же услужливо открыл дверцу. * * * После последнего разговора с Коротковым Илларион окончательно понял, что на этого политикана полагаться нечего. Раньше он хоть надеялся, что Коротков не совсем прогнил и в нем еще осталось человеческое начало, но теперь Забродов убедился, что тот готов уничтожить все на свете ради своей власти. «К сожалению, такие люди до сих пор живут и здравствуют на белом свете. И самое печальное то, что их достаточно много, и именно такие подонки наживаются на простых гражданах и отравляют им жизнь. Не хочется даже представлять, что будет с Россией, когда такой человек, как Коротков, станет президентом. Пускай мы и устраним армянскую мафию, но что делать с остальными? Не сомневаюсь, что Коротков найдет себе новых союзничков среди крупных криминальных авторитетов или олигархов и совместно с ними в течение срока своих полномочий разворует всю страну и даже не поморщится. После него хоть потоп». Забродов решил не откладывать дело в долгий ящик и выследить Герояна. Он видел, как выскочил из здания Орбели и замахал руками, словно умалишенный. Неужели Орбели таким поведением надеется вернуть благосклонность такого матерого волка в криминальном мире, как Героян? Этим он наоборот еще больше его оттолкнет. Забродов завел двигатель и тронулся вслед за Герояном, держась на приличной дистанции, чтобы тот ничего не заподозрил. План Иллариона заключался в том, чтобы переговорить с Герояном и предложить ему свои услуги. Не исключено, что тот поручит Забродову убрать Орбели, и тогда он сможет выцедить из Орбели много ценных сведений и признательных показаний, вполне достаточных для того, чтобы выкурить преступную армянскую диаспору из Москвы. Взамен на ценную информацию Забродов попросит у генерала Федорова освобождение от уголовной ответственности для Орбели. Все равно последний уже не жилец на белом свете. Илларион следовал за Герояном и терпеливо повторял все его маневры. Наблюдая за тем, как тот кружил по всей Москве, Забродов понял, что Героян перестраховывается, поэтому в некоторых случаях он нарочно отставал или ехал параллельной дорогой, точно зная, что цель никуда от него не денется. Наконец кортеж Герояна затормозил около какого-то бара. Илларион припарковался в конце улице и подождал, пока из машины выйдет Героян. Убедившись, что он идет в бар без охраны, Забродов заглушил двигатель, вышел из машины и двинулся по улице прогулочным шагом, рассматривая рекламные щиты и витрины рассеянным взглядом, будто он турист. Поравнявшись со входом в бар, Илларион почесал затылок, словно размышлял, заходить внутрь или нет, и после нескольких секунд раздумий потянул на себя дверь. В баре было темно и накурено. Забродов не сразу заметил Герояна. Тот приткнулся за барной стойкой, курил сигарету и неспешно пил текилу, как уставший деловой человек после окончания тяжелой рабочей недели. Забродов подсел рядом и заказал стопку финской водки. Услышав его голос, Героян вперился в Иллариона недружелюбным взглядом. — Ты что следил за мной? — Нет. — Тогда как ты узнал, что я здесь? — Секрет. — Кто сказал, что я буду с тобой разговаривать? — ухмыльнулся Героян. — Я подождал у офиса Орбели, увидел, в какую машину вы сели, пробил номера и попросил внести вас в список под наблюдение. Через полчаса я знал, что ваш мерс на стоянке около бара. Вот и все. — И много у тебя таких друзей? — Достаточно. Служба в ГРУ не прошла даром. Судя по тому, какие понты бросал перед вами Орбели, он вас очень боится. Я в курсе, что Орбели облажался с азерами. Он больше занимается своими стройками. Сегодня ему неплохо и, по-моему, заслуженно надрали задницу. После всех этих событий о каком доверии может идти речь? — Мы не работаем с чужаками, — высокомерно посмотрел на Забродова Героян. — Это понятно, — усмехнулся Забродов. — Но кто, по-вашему, подчищал все за Орбели? — Ты хочешь доказать мне, что чего-то стоишь? — и Героян, слизнув с руки соль, опрокинул стопку текилы и слегка поморщившись, закусил лимоном. — Испытайте меня и убедитесь. — Я не хочу больше видеть его, — жестко сказал Героян и пристально посмотрел на Забродова. — Орбели? Героян кивнул и снова выпил. — Все будет сделано до завтрашнего вечера. Я докажу вам, что со мной можно работать. Илларион вышел из бара довольный. Он мастерски выиграл эту партию. Получив задание от Герояна, он с легкостью вызовет Орбели на откровенный разговор. Для этого нужно позвонить и всего-навсего сообщить, что у него имеется в наличии архив. Главное, чтобы в дело не ввязались настырные азеры… Забродов переночевал в гостинице и следующую ночь собирался провести там же, чтобы зря не рисковать. Утром уже звонил обеспокоенный генерал Федоров и спрашивал, почему Илларион не ночевал дома. Шутками-прибаутками Забродов сперва ненарочно довел генерала до белого каления, а потом честно признался, что за ним следили, и на него было совершено покушение, поэтому он должен какое-то время отсидеться на конспиративных квартирах. Такое объяснение устроило генерала, но он, в свою очередь, потребовал, чтобы Забродов был крайне осторожным и постарался обойтись без стрельбы и трупов. — Это уж как получится, — ответил Илларион. — Если в меня будут стрелять, мне придется отстреливаться. У некоторых руки прямо чешутся, чтобы отправить меня на тот свет. А я еще многого не сделал и не хочу умирать. — Но ты опытный разведчик, — проворчал генерал. — Я знаю, что ты можешь справиться практически с любым человеком голыми руками. — Разумеется, но когда в тебя швыряют в темноте обломком железной трубы или хотят пырнуть ножом, приходится действовать оперативно и жестко. — Ладно, — вздохнул генерал. — Делай все на свое усмотрение, главное, чтобы добился нужного результата. Получив такой карт-бланш, Забродов почувствовал себя более уверенным. Значит, генерал Федоров, пускай и не вслух, но одобрил его действия… Забродов, как в старые добрые времена, отвлек охранника на посту взрывом петарды и проник на территорию жилого комплекса. Консьержу он предъявил удостоверение сотрудника ФСБ. — Будет производиться задержание опасного преступника, — пояснил Илларион. — Не дергайтесь и спокойно исполняйте свои профессиональные обязанности. Тогда все обойдется. Перепуганный консьерж кивнул. Как и любой нормальный человек, он хотел, чтобы это задержание побыстрее закончилось и действительно все обошлось. Вначале Забродов отключил сигнализацию, после чего поработал отмычками и взломал входную дверь квартиры Орбели. «Ну и хоромы, — поразился Илларион, войдя внутрь. Как истинный коллекционер, он сразу же обратил внимание на картины и статуэтки, стоящие на комодах и полках. — Ого, небось, покупал на лондонских аукционах и явно не за десять тысяч долларов. Тут счет идет на миллионы». Забродов притаился в ванной. Время тянулось очень медленно, и, чтобы хоть как-то скрасить томительное ожидание, Илларион думал о том, что сделает после того, как закончится вся эта заварушка. «Вначале я встречусь с Пигулевским. Не сомневаюсь, что он припас для меня пару интересных книг. Ну и созвонюсь с Сорокиным. Узнаю, чем он там занимается, хотя у него сейчас работы будет выше горла. Ему еще, наверно, целый год, если не больше придется разбирать то, что в Москве натворил Орбели. А если еще поручат распутывать клубок преступлений международного масштаба, связанный с армянской мафией, то он точно поселится в своем кабинете и будет с утра до ночи строчить бумаги и допрашивать обвиняемых. Пусть я рискую большим, но мое дело нехитрое, я выполнил всю работу, а дальше сами занимайтесь бюрократией и оформляйте все в соответствии с законодательством», — размышлял Илларион, чувствуя, как паршиво ноет рука. Хорошо, что в свое время он не поленился разработать левую руку, так бы сейчас ничего не мог делать. Как прикажете стрелять из пистолета, если от боли темнеет в глазах даже при малейшем напряжении? Услышав звук поворачиваемого ключа, Илларион напрягся и машинально сжал покрепче пистолет. Миндальничать он не будет и хорошенько припугнет Орбели, тогда пойдет совершенно другой разговор. Он перестанет дерзить и сопротивляться. Стоя в кромешной тьме, Забродов слышал, как Орбели снял обувь, кашлянул пару разу и выматерился. Когда в ванную неуверенно скользнула полоска света, Забродов резко ударил по двери ногой и выскочил с пистолетом. Ошарашенный Орбели сидел на полу. Видно, его здорово задело дверью, и он тупо смотрел на Забродова, то и дело переводя непонимающий взгляд на пистолетное дуло. — Лежать! Руки в стороны! Лицом в пол! — заорал Забродов, словно за одно мгновение он перенесся лет на пятнадцать назад, когда задерживали крупную криминальную группировку. Орбели послушно распластался на дубовом паркете. — Героян дал мне сегодня первое задание, — сказал Забродов, приставив пистолет к затылку Орбели. — Похоже, он тобой сильно недоволен. Он послал меня убить тебя. К счастью для тебя, мы играем за разные команды. Я работаю с Борынцом. У него есть к тебе пара вопросов. — Я все отдал! У меня нет того гребаного досье! — Не вешай мне лапшу. Борынец сможет сдать тебя азерам. Багиров будет рад такому ценному экземплярчику. На самом деле тебе очень повезло, просто ты этого еще не понимаешь. У тебя есть второй шанс. Ты готов с нами сотрудничать? — Если Героян заказал меня, то я не жилец. Когда я заговорю, это станет лишним стимулом меня найти. Кто меня защитит? Ты что ли, иуда? — Давай без оскорблений, а то я могу случайно нажать на курок и вышибу тебе все мозги. — Убери свою пушку. Мне это действует на нервы. — Где гарантия, что ты не выкинешь какой-нибудь фокус? Вдруг ты захочешь выброситься из окна или съешь какую-нибудь таблетку, когда я буду смотреть в другую сторону? — Я не могу разговаривать в таком состоянии, — поморщился Орбели. — Мне неудобно, и у меня раскалывается башка. На кой хрен было выносить дверь? — Ну, уж извини, такой я неделикатный. Можешь встать, только лицом ко мне, и не делай резких движений. Убивать я тебя не буду, но руку прострелить могу, чтобы ты не суетился. Ты все понял? Орбели кивнул и неуверенно поднялся, враждебно глядя на Иллариона. — Главное, веди себя хорошо. Забродов, не сводя глаз с Орбели, позвонил Борынцу. Тот не сразу ответил на вызов, а когда все-таки соизволил заговорить, то голос у него был такой сонный, словно он спал несколько суток подряд.