Новая знакомая вернула телефон Петру. – Не хочу больше смотреть. Почему так: одним всё, а другим ничего? – В каком смысле? – прикинулся непонимающим Елагин. – Ладно, задам вопрос по-другому. Ответь, но только честно. Вы с Верой любовники? – Ха-ха-ха, – рассмеялся Елагин, – нет, и никогда не были. Мы с ней разные люди. Во-первых, для нее дело на первом месте, а для меня существуют вещи более приятные, чем бизнес. А во-вторых, я не в ее вкусе. – Ты? – не поверила Илона. – Да ты в любом вкусе. Наверное, пользуешься этим. – Я тоже очень разборчив, поэтому сейчас у меня никого нет. Потому иногда и заглядываю в клубы: мало ли, встречу какую-нибудь особенную. Но до сегодняшнего дня не везло. – А у тебя свой банк, насколько я поняла. Я, правда, не прислушивалась к вашему разговору… – Не свой, конечно, но семейный. Владелец – мой родной папа, я тоже, разумеется, в доле, мама акциями владеет. А контрольный пакет принадлежит подставному лицу. Банк-то заграничный. Небольшой, по западным меркам, но надежный. В России у нас представительство. Как называется банк, говорить не буду: и так многое, что нельзя говорить, выболтал. – Я никому, – пообещала Илона, – я вообще абсолютно не болтливая. Меня даже если пытать будут… – До этого, надеюсь, не дойдет, – предположил Елагин и посмотрел на часы. – Ого, как мы заболтались. Скоро семь! У меня по распорядку дня – ужин. Не желаешь составить мне компанию? – С удовольствием. Хотя я стараюсь есть совсем мало. – Ну, ладно. Закажем немножечко шампанского, устриц, икры, лобстеров, осетринки, можно фуа-гра. Хотя нет, фуа-гра в другой раз поедим. Сегодня рыбный день. Возьмем лучше шашлык из королевских креветок. Петр помахал рукой, подзывая бармена. – Командир, организуй нам столик на двоих в каком-нибудь тихом уголочке. Лобстеров в ресторане клуба не нашлось. А потому Елагин согласился на салат из щупалец краба, хотя его долго отговаривала Илона, которая, как потом выяснилось, перепутала их с крабовыми палочками и уминала этот салат за милую душу – тем более что Петр сказал, что от крабов не толстеют, а как раз наоборот. Еще были бутерброды, которые подошедшего к их столику шеф-повара научил делать сам Елагин. На тонкий большой ломоть черного хлеба кладется кусок осетрины горячего копчения, который густо смазывается сверху черной икрой. – Очень изысканно, – согласился шеф-повар, – мы подумаем, чтобы включить это блюдо в наше меню. Не подскажете, как оно называется? – «Пути?на по-черному», – не моргнув глазом, выпалил Елагин. Шампанское «Дом Периньон» им подали в ведерке со льдом. Они выпили по два бокала. Илона закусывала «путиной», когда к их столику подошел молодой человек, чья фигура свидетельствовала о том, что он посещает тренажерный зал не только для того, чтобы поглазеть на стройные фигурки фанаток фитнеса. – Позвольте присесть к вам, – попросил он, – меня зовут Филипп. Я – жених Илоны. – Конечно! – обрадовался Петр. – Илона столько рассказывала о вас. А я – Петя Елагин – приятель и деловой партнер Веры Николаевы – Илониной подруги. Официанты притащили стул, а Елагин заказал еще «черной путины» и салат из щупалец краба. – Может, виски возьмем? – предложил Петр. – У них здесь «Ханки Баннистер» имеется. Правда, всего двадцать четыре года выдержки, но тоже ничего. – Я за рулем, – вздохнул Филипп. – Я, кажется, тоже, – вспомнил Петя, – но ведь всегда можно вызвать своего водителя. Или попросить местного секьюрити помочь отвезти. – У Петра «Корвет»-кабриолет, – просветила жениха Илона. – Напрокат брали? – съехидничал Филипп. – Почему? – не понял Елагин. – Мой личный. Он достал из кармана документы и показал молодому человеку. – Вот технический паспорт, в котором указан владелец, а вот мое водительское удостоверение. Имя, фамилия и, заметьте, отчество и там и там одинаковые. – Да это я пошутил, – опять улыбнулся Филипп и тут же стал серьезным, – на самом деле сегодня я бросил все дела, потому что Илона сообщила, что вы можете решить кое-какие проблемы. – Не я, – покачал головой Петр, – а Вера Николаевна. Она в нашей стране главный решальщик. Сейчас я позвоню. Он достал телефон. И, услышав в трубке голос Бережной, бодро произнес: – Вера Николаевна, дорогая. Тут как раз Филипп подъехал. Просит встречу организовать. Может, и вы подскочите. Все-все, передаю трубку. Елагин отдал свой телефон жениху Илоны, и тот осторожно прижал ее к своему уху. – Я слушаю, – сказал он. – С удовольствием сейчас бы подъехала, но сегодня меня пригласили на футбол. Правда, я в нем вообще не разбираюсь. «Зенит» с каким-то «Краснодаром» играет. Но момент надо использовать – меня пригласили в губернаторскую ложу. Так что пообщаюсь с губернатором – у меня к нему много вопросов накопилось. Но вы ведь на Крестовском живете? Это совсем рядом со стадионом. Так что после футбола сможем встретиться. Вы в десять вечера не ложитесь еще? – Нет. – Ну и отлично. Называйте адрес: я подъеду. Спуститесь с Илоной, посидим в машине и поговорим. Моя машина просторная, как кабинет. – Что вы! Зачем в машине? Можно и у нас. Он закончил разговор. Некоторое время сидел молча, сжимая в руке чужой телефон. А когда Елагин забрал аппарат, спросил: – А какая у Веры Николаевны машина? – Белый «Роллс-Ройс», – ответил Петр. Елагин посмотрел на часы. – Как время-то пролетело. Он обернулся к официанту, который стоял у него за спиной. – Посчитай нам! – Ты нас покидаешь? – удивилась Илона. Официант что-то чиркал в своем блокноте. Петр протянул руку: – Дай сюда! – Я еще не все… – попытался возразить паренек, но блокнотик отдал. Петр достал из кармана пачку пятитысячных и положил их на стол с таким изяществом, что деньги легли веером, как карточная колода, разложенная умелой рукой. – Достаточно? – Здесь больше, – растерялся официант. Елагин вырвал из блокнотика листок с расчетами и записал номер телефона. Протянул Филиппу. – Мой телефон для самых близких. Так что звоните, если вдруг скучно станет. Он поднялся, протянул руку Филиппу, похлопал по плечу официанта. – Не скучай тут. А потом поклонился Илоне. – До встречи! Филипп смотрел ему вслед, а потом обернулся к невесте. – Похож на афериста. – Ты что! – возмутилась та. – Что ему у нас ловить? Да и потом, когда ты увидишь Веру, поймешь, какая она крутая. Я на нее на своей свадьбе почти внимания не обратила. Она еще со Стасиком пришла, которого все боялись. Она Стаса от тюрьмы спасла, но он с ней не рассчитался, а потому, как мне кажется, его и посадили сразу на восемь лет. – Я не хочу ничего слышать про твое прежнее общество. Мажоры и наркоманы. Илона наклонилась к своему жених и шепнула: – А ты сам кокс разве не употребляешь? – Тихо! – приказал Филипп и, посмотрев по сторонам и увидев, что никого рядом нет, ответил: – Не употребляю. Попробовал только разок для эксперимента. – Ага, – усмехнулась Илона.