– Никуда вы не влипли, – не дала ей договорить Вера, – потому что есть я – твоя подруга, которая всегда готова помочь. Насколько я знаю адвоката Перумова, он не любит проигрывать и не проигрывает никогда, потому что опыт у него большой. У него колоссальный опыт, и он не берется за те дела, в которых есть хоть небольшая вероятность проигрыша. Но он не работает бесплатно. Если будет досудебная договоренность между бывшими супругами, он все равно захочет получить с клиента – пусть не ту сумму, на которую рассчитывал, но все равно значительную, которой, насколько я понимаю, у Ани Сухомлиновой нет. Филипп покачал головой: – Откуда у нее такие деньги? Она даже, когда со мной жила, своего счета в банке не завела. – Правда? – удивилась Илона. – Вот дебилка! А как она собирается с адвокатом рассчитаться? Неужели она думает, что ее тело стоит таких денег? – Ты можешь помолчать! – не выдержал ее жених. – Тебя это дело вообще не должно касаться. – Как это не должно? Она на наши денежки покушается. Может, ее и в самом деле того… – Илоночка, а присесть лет на двенадцать ты не хочешь? – негромко спросила Вера. – Никто же не узнает, а потом пусть докажут. И потом, ведь все решает судья. Бережная кивнула. – Ты не о судье ли Гасановой вспомнила? Илона окаменела и посмотрела на Филиппа, который растерялся. – Я, когда подъезжала к вашему дому, увидела на парковке ее «Х6». Насколько я понимаю, она живет в этом же доме и по-соседски помогла с решением в вашу пользу. Хочу предупредить, что она принимает решения в пользу любых людей, которые готовы ей платить. Но, к сожалению, не только мы с вами об этом знаем. Так что советую держаться от нее подальше, а то, когда она тонуть будет, утянет за собой многих. Насколько я понимаю, это Федор Степанович вас с ней познакомил? – Ну да, – согласился Филипп, – мы уже здесь жили. Я решил спуститься по лестнице. Еще был на площадке между нашим этажом и ее, что… Он замолчал, и тут же продолжила Илона возбужденно и радостно: – Филя смотрит, что из квартиры, которая под нами, выходит Федор Степанович, а какая-то тетка провожает его, а потом начинает обнимать и целовать. – Не было этого! – крикнул Первеев-младший. – Как не было! – возмутилась Илона. – Ты же сам рассказывал. – Не ссорьтесь, – попыталась успокоить влюбленную парочку Бережная, – это не секрет для многих, что Аида Гасанова – давняя любовница Первеева. Она, когда в наш город приехала из Ставрополя, вышла на Федора Степановича, ну и закрутилось у них. Он составил ей протекцию, и теперь она достигла определенных высот. Сейчас Аида Оруджевна уже в возрасте, да и Федор Степанович – не юноша. Но тогда ей было тридцать с небольшим хвостиком, она была привлекательна и, по утверждению очень многих, очень темпераментна в постели. Бережная с такой уверенностью говорила все это, хотя и сама растерялась от того, что только что узнала. Как все просто получается! Поэтому все сходило с рук судье Гасановой – ее прикрывал Федор Степанович Первеев. – Теперь главное, чтобы она, когда с ней будут беседовать, не прикрывалась вашим отцом, – вздохнула Вера, – начнут копать, и многое всплывет – может, даже такое, что и я не смогу помочь. – Да Аида – стерва еще та! – сорвалась Илона. – Она швабра старая, еще и к Филе моему клеилась! Сразу после развода подошла к нему, сказала, что это дело надо отметить, и пригласила к себе. Слава богу – я в тот вечер к нему приехала, а не осталась у родителей. В дверях его застукала, он – такой наряженный, выбритый, надушенный, с бутылкой шампанского из квартиры выходит. Спрашиваю: «Ты куда такой красивый?» Отвечает: «Тебя встречаю». А я ведь даже не предупредила, что приеду тогда. Остался он со мной, а через пять минут Аида сама в дверь звонит, заявилась в платье с декольте до пупа, а что там, кроме силикона, ничего нет… – Все не так было, – поморщился Филипп. – А как? – засмеялась Илона. – Все именно так. Я потом, когда он пиджак снял, сунула руку в его карман, а там пачка презервативов. Охота ему было связываться со старухой – любовницей своего отца. Прямо как про этого… как его, который со сфинксом… Забыла имя. – Эдип, – подсказала Бережная. Филипп сидел красный от злости. – Ты такая дура, – наконец выдавил он, посмотрев на невесту. – Конечно, – согласилась та, – потому что люблю тебя, несмотря ни на что. – Ладно, ребята, – произнесла Вера, поднимаясь, – вы тут не ссорьтесь, а мне спешить надо. Филипп тут же вскочил: – Я провожу вас. Илона тоже стала собираться, но жених сказал: – Я сейчас вернусь. Когда они вошли в лифт, Бережная предложила: – Давай на «ты» перейдем, а то мы с Иришей… Прости, я все по-старому ее хочу назвать. Мы с Илоной – подруги, а ты со мной, как с незнакомой теткой. – Я с радостью, – согласился Филипп, и лицо его порозовело. – Ты не тетка, ты просто замечательная! Они вышли из кабины. – И все-таки вернемся к нашим баранам, – перейдя на деловой тон, сказала Вера, – договорись со своим адвокатом о встрече с Перумовым. – А разве не ты… – Нет, нет, нет, – покачала головой Вера, – я не хочу светиться. Кроме того, я человек занятой. У меня все дни расписаны. Я и сегодня-то вырвалась потому только, что рядом была. Договорись со своим адвокатом. У тебя же есть адвокат? Кто тебя на разводном процессе представлял? – Вообще я сам, потому что с Гасановой заранее договоренность была. А так для вида мы позвали какую-то девочку из адвокатской конторы Фарбера. Но она почти ничего не говорила – постояла в качестве мебели, а мы потом Фарберу две тысячи долларов ни за что дали. Он еще сказал, что для нас из уважения к отцу сделал существенную скидку. – Честно говоря, – призналась Бережная, – я только фамилию его слышала, а как он дела ведет, не знаю. – Как все, – пожал плечами Первеев-младший, – как ваш этот самый, то есть как адвокат Аньки: тоже берется лишь за выигрышные дела. – Ну и прекрасно. В твоем случае ему и делать ничего не придется. Ты сделаешь Анне Владимировне встречное предложение, от которого она не сможет отказаться. Ты возвращаешь ребенка, а она отзывает иск. Только сначала закрепите эту договоренность документом. Но это адвокаты без вас сделают. Привезешь с Кипра ребенка и отдашь бывшей жене… И на этом всё. – А отцу что я скажу? – Придумай что-нибудь. Будто жить без мальчика не можешь. Что опека приходила проверять, как ребенок себя чувствует. Раз пришла, потом второй, а на третий решит, что ребенка у тебя нет. Тем более что ни детской комнатки, ни детских вещей, ни игрушек… – Я понял. Они стояли возле подъезда, а белый «Роллс-Ройс» с включенными фарами неподалеку… Вера махнула рукой, и автомобиль покатил к ним. – Погоди! – вспомнил Филипп. – Я все про карьеры, про щебенку думаю. Насколько велик шанс выиграть тендер? – Почти стопроцентный. Ты свяжешься с помощницей того депутата, обаяешь ее – у тебя это хорошо получится, и вперед. Машина остановилась, вышел водитель, распахнул дверь перед Бережной. – Не хочется с тобой расставаться, – вздохнула она, – но мне кажется, что скоро мы будем видеться чаще. Так что до встречи! Филипп осторожно прикрыл дверь, посмотрел вслед отъезжающему «Роллс-Ройсу». Автомобиль почти бесшумно выехал на проспект, так же без рева двигателя стремительно набрал скорость и исчез. Он вернулся домой, начал снимать обувь. Из комнаты выскочила Илона. – Проводил? – спросила она. Первеев кивнул. – О чем говорили? – продолжала допытываться невеста. – Да ни о чем. Просто посадил ее в лимузин. – Шикарная дама! – с восторгом произнесла Илона. Филипп кивнул, соглашаясь, потом поднял глаза и посмотрел на невесту, словно сравнивая ее с той, которая еще недавно была здесь. – Сколько Вере лет, интересно? – Как и мне, вероятно, – ответила Илона и сама не поверила, – нет, больше, конечно. За тридцать точно. Может, даже тридцать три. – Не похоже, чтобы столько же. Выглядит она даже моложе тебя. – Дурак! – крикнула невеста. – Вот и женись на ней. Она побежала в гостиную, показывая, что очень обижена. Филипп ничего не ответил. Просто направился в другую комнату, где у него стоял на столе компьютер. Опустился на рабочее место и задумался. Вдруг он почувствовал тревогу, а отец всегда предупреждал: если есть какие-то сомнения, то отказывайся от сделки сразу, даже если будут потери. Лучше потерять немного, чем все. Он достал телефон и набрал номер отца. – Не спишь еще? – спросил он. – Только что Федьку уложили, – ответил тот. – У нас тут время еще детское. А какие у тебя новости? – Пока никаких, но скоро будут. У меня вопрос: ты когда-нибудь вручал в подарок напольные часы? – Что я, идиот? Хотя было один раз, но это был подарок от мэрии бабе одной… Не бабе, а девчонке-следователю, которая в одиночку без оперов маньяка-убийцу взяла. Ей орден от начальства, а мэр распорядился часы подарить. – Имя не помнишь той девчонки?