— И что за устав? Причем здесь смерть Меньшиковой? — набросился я на Орлова с вопросами, едва мы покинули местную «больничку». — Кенто, ректор тут, увы, прав. — спокойно ответил тот, — когда курсант подписывает договор на обучение, там предусмотрен пункт о возможной гибели курсанта. Если бы она погибла на территории Академии — другое дело. Тогда да, ректора могли бы взять за задницу. Но она погибла в рейде. Мало того, в бою вместе с инструктором. Тут к персоналу академии сильно докапываться не будут, к тому же есть свидетели. — Странно, что ты не знаешь, — заметила Мария, — любой рейд, как бы то ни было, связан с риском. Я только пожал плечами. Учитывая, что был уже вторник, причем середина дня, мы все разошлись по своим общагам. Сначала проводили наших целительниц, девушки на прощание устроили весьма жаркие обнимашки, словно мы последний раз видимся. Потом проводили эолок. Тут уже обнимашки устроил я… Не удержался. Все же помогли девчонки конкретно, без них все было бы в разы сложнее. Да и расшевелить их немного хотелось. Вообще эльфийки не переставали меня удивлять. Твердости и упорства им точно было не занимать. Только поразговорчивее были бы еще, и цены бы им не было. Ну а затем отправились в нашу общагу… кстати вместе с Трубецким. Я не стал спрашивать зачем он с нами. Раз идет, значит это надо! Не доходя до нее, встретили Фальвэ явно караулящую нас. Эльфийка едва завидев свою хозяйку, всхлипнув бросилась к ней и повисла на шее. По-моему Булатова сама удивилась такому проявлению чувств, и ей уже пришлось утешать свою служанку. Кстати, меня реально удивило отношение моих русских спутников к гибели Меньшиковой. Да и не только их. Понятно дело, риск в рейде и все дела. Но боевой товарищ наш! Вообще никто слезинки даже не проронил. Как-то все странно выходило и цинично. Я не удержался и аккуратно поинтересовался у своих спутников, почему так. Орлов как-то странно переглянулся с Голицыным, Потемкиным и Трубецким, а Булатова невесело хмыкнула. — Понимаешь, Кенто, — начал тот, — не знаю, как у вас в Японии, но мы в России, конечно же, горюем по безвременно ушедшим и погибшим друзьям, но стараемся находить не только темные, но и светлые стороны! — Как так? — не понял я. — Они ушли в лучший мир, Кенто, — вмешалась Мария, — если они погибли, значит, на то воля богов. Сейчас Валерия смотрит на нас с небес и радуется. Я чуть было не ляпнул с каких таких небес. Так, стоп. Разговор о богах. В Японии подобным народ не озадачивался, в Российской империи они, похоже, имеются. — А каких богов? — осторожно поинтересовался я, — вы в них верите? — Верим, — это уже Голицын, — у каждого рода свой бог-покровитель. Например. у всех нас, — он кивнул на остальных, — Перун. Только у Марии вроде другой. — У нас бог-покровитель Сварог, — ответила та. Вот оно как! Язычество во всей красе. Забавно. — Так что, Кенто, к смерти надо относиться философски. Сдается мне, что мои японские друзья и знакомые к ней тоже философски относятся, и только я такой «неповторимый динозавр». Но стоп… а чего Мария к нам идет в общагу? — Помянуть надо Валерию, — строго ответила княжна на мой вопросительный взгляд. — Все равно Сепуро до пяти вечера не будет, — добавил Орлов. — Ты против? — С чего бы? Помянем, — пожал я плечами. Орлов извлек откуда-то две бутылки водки и нехитрую закусь. Я словно испытал чувство дежа-вю, вернувшись на десять тысяч лет назад. Даже не знаю хорошо, так поступать или плохо, но отказываться было нельзя. Тем более русские товарищи внимательно, как мне показалось. следили за мной. Да что мы в конце концов, не русские люди что ли! Подумаешь, глаза узкие… В общем, поминали мы пару часов, после чего, пошатываясь, проводили Булатову с Фальвэ (кстати, эолка присутствовала на нашей небольшой поминальной тусовке, но не пила, а просто молча смотрела и слушала). Трубецкой заявил, что дойдет сам, ну и мы с Орловым и Потемкин с Голицыным, разошлись по комнатам. И вовремя, так как через минут пятнадцать я услышал, как пришел наш японский сосед. Ко мне он не заглянул, что, в принципе, понятно, но я и так понимал, что вся Академия уже знает о счастливом возвращении «потеряшек». Ну а вечером мы традиционно собрались на ужине в отдельном кабинете в Первом кафе, где еще раз помянули Меньшикову. Кстати, пару часов назад мне на планшет написала Мидзуки… тут понятно. Куча охов и ахов… и, к моему удивлению, отметился и неизвестный контакт, который оказался Сони Сепуро. Писала она коротко и немного смущенно, но сразу понятно, что искренне. Почему-то я чувствовал, что сейчас она не играет. Похоже, сестра Иши реально в меня втрескалась. Блин, все забываю спросить Януса. Ну точно какая-то любовная магия у меня имеется — слишком уж на меня женщины реагируют. Во время наших посиделок вновь всплыл вопрос по поводу создания мной порталов. И теперь мы уже конкретно обсудили, что и как будем говорить. Пришлось рассказать чуток подробнее о своих способностях… — То есть когда тебя корежило, способности пробуждались? — сочувственно уточнила Юки. — Именно, — кивнул ей, — и еще раз повторюсь. Я не могу создавать порталы, только их находить и активировать… — И выбирать место выхода? — задумчиво уточнила Булатова. — Не факт. Вот там, на планете, получилось само собой… — не стал говорить я всю правду. — Понятное дело, что все надо развивать. — согласился Орлов, — а насчет того, чтобы твои способности оставить в секрете, тут не сомневайся. Надеюсь все, понимают, что если все откроется, начнется такое… Учитывая, что все мы были свидетелями… Даже не знаю, к чему такая информация может привести. Но проблем огребем все, особенно эолки. — М-да… — нахмурилась Элла, — в покое точно не оставят. Но, думаю, что все уже решено? Все дружно согласились с мисс Шервуд. А после ужина я вновь ночевал у Булатовой, только теперь со мной напросилась Юки. И ночь прошла в компании трех горячих девчонок. Что еще надо для старого… то есть юного парня с горячей кровью и холодным разумом? На утро, когда мы дружно вошли в столовую, то, честно говоря, я слегка растерялся от грома аплодисментов, обрушившихся на нас. Не обошлось и без явно заинтересованные взглядов девушек. Одно хорошо — теперь смотрели не только на меня, но и на моих товарищей. — Так приходит слава! — довольно щурясь. словно обожравшийся сметаны кот, констатировал Орлов. — Ага, скоро не только у Кенто автографы просить будут! — добавила Элла. Из моих спутников только эолки реально смутились. Вот кто точно не привык и, по моему, не приспособится к славе. Остальные же выглядели довольными. — Уважаемые звезды академии, — иронично сообщил им, когда мы уселись за стол и приступили к насыщению наших растущих организмов калориями. — Вы только не забывайте, что у нас поход к ректору после завтрака. И, надеюсь, все помнят мою просьбу. Народ дружно закивал. — Только она явно не выдерживает никакой критики, — все же заметила Булатова. — Ты можешь что-то лучше придумать? Что-то более убедительное? — с интересом поинтересовался у нее. — Увы, — хмыкнула девушка в ответ, — к сожалению нет. — Значит, останавливаемся на предложенной версии. Случайно нашли, сам активировался. — А ты не думал, что они попросят показать, где находится? — поинтересовался Орлов. — И что? Хрен знает, где мы оказались. Планета большая… долго искать будут. К тому же портал односторонний, — возразил ему, — так что придерживаемся моей версии. Просто портал, самопроизвольная активация, и мы в базовом лагере. Сумасшедшее везение, и ничего больше. Наше обсуждение закончилось, а когда мы вышли из столовой, ожидаемо нашу компанию встретил посланец от ректора, и спустя десять минут мы уже сидели в кабинете Разумовского. Он был не один. Присутствовали все те, что были в базовом лагере. Трое деканов, Джек Трентон, Шувалов и ректор. Последний изображал из себя доброго папочку, типа слуга царю — отец солдатам. Лично пожал всем руку и по отечески обнял. Потом аккуратно поинтересовался, не звонили ли нам родители, и еще раз выслушал наши заверения о том, что если позвонят, говорить мы о произошедшем не будем. Ну а после настал наш черед рассказывать. По молчаливому согласию моих друзей говорил я. И, понятное дело, сильно подробно и красочно не описывал, да и не умею особо. Но тем не менее рассказ мой занял минут двадцать, меня внимательно слушали не перебивая. Ну и, как ожидалось, основные вопросы были о неожиданно найденном нам портале. Но то ли я был убедителен, то ли просто моя версия оказалось самой удобной, народ согласился, пусть и с явно заметным скептицизмом. Но здесь, видимо, надавил ректор. Понятное дело, господину Разумовскому она была весьма удобна. Ну а что? Ну невероятное стечение обстоятельств? Все в жизни бывает. В общем, можно сказать, моя отмазка прокатила, к удивлению моих друзей. Но надо отдать им должное, сыграли как надо, учитывая, что им чуть ли не перекрестный допрос устроили. Никто не подвел. Так что выпустили нас через час с очередным обещанием насыпать «плюшек» за молчание. — Даже не верится, что они проглотили, — заметил Юки, когда мы шли к портальному терминалу. — Не уверен, что они поверили, — задумчиво заметил Орлов, — вариантов просто не было. — Ага, — вставила Булатова, — предположить, что наш Кенто создает порталы… вряд ли кто-то даже в мечтах смог подобное вообразить. — Не создаю. Просто могу использовать их. Активировать! Говорил же! И лучше здесь подобное не обсуждать! — укоризненно взглянул на нее. — Да, да, извини…— потупилась девушка, но что-то, блин, особого раскаяния я в ней не чувствовал. На общую магию мы уже не попали… до конца лекции осталось всего полчаса, и смысла идти никакого не было, так что мы отправились сразу на Практическую магию. Глава 21 «Учеба продолжается и неожиданный гость» Шувалов выглядел весьма расстроенным. Как-то его привычный напор и задор временно исчезли. Я даже не узнавал его. Наверно, тяжело ему было узнать, что мы выжили. Даже как-то жалко бедолагу стало. Но он держался. В целом день пролетел быстро, учитывая, что среда с «Боевыми искусствами» и «Физкультурой» после обеда была достаточно разгрузочным днем. Последующие дни даже пересказывать смысла не было. В четверг на «Монстроведенье» наш куратор объявил, что отряд Кенто Каядзаки автоматом получает зачет по предмету. Ректор не обманул насчет плюшек, однако. Так что, несмотря на зачет, мы все равно решили участвовать в последнем декабрьском рейде. Все таки становиться сильнее необходимо, а любой подобный рейд — энергия для развития. Мне показалось, что Шувалов даже немного удивился, когда я сообщил ему о нашем желании участвовать. Вот интересно, он, наверно, опять будет планировать от меня избавиться? Ведь то, что произошло на z008 — явно не заслуга Шувалова. Не думаю, что он так мог все подгадать. Вот спросить бы Януса, но она пока не появлялась. В общем, жизнь пошла своим чередом. Так пролетели следующие две недели до нового рейда, который должен был состояться накануне соревнований. В честь мероприятия нас даже отпускали с учебы, то есть практически всю следующую неделю мы будем тусоваться в Центральном. Чтобы жизнь медом не казалась, всех участников «Турнира Четырех» буквально заставили экстерном сдать все зачеты и экзамены. Очень порадовало, что я, пусть и с некоторым трудом, но справился. В отличие от своих друзей, я в школе-то не учился, и готовили меня к академии всего два месяца. Так что вполне могу испытывать гордость за себя. За все время дядя Акуро Каядзаки меня не доставал. Нет, пару раз написал что-то в стиле — «как дела»… ну получил ответ в стиле — «нормально», на чем, видимо, и успокоился. Но вот с Мидзуки я имел весьма откровенный разговор, который несколько изменил мои планы. Встреча прошла достаточно неожиданно. Появился наш преподаватель Общей магии Танака Мото, причем пришел он не один. Честно говоря, я реально удивился, увидев рядом с ним Карусаму-сан. Доктор выглядел каким-то постаревшим и имел какой-то унылый и затравленный вид. — Кенто, я так рад тебя видеть, — признался он, когда мы уселись за столом в номере, — уж и не думал, что ты жив. Мне даже немного стыдно стало. Я ж к нему относился, мягко говоря, плохо. А тут вон оно как. Клистирная трубка оказался с яйцами. Ну все бывает. — Я тоже рад, — ответил ему. И не соврал. В нынешний ситуации однозначно рад. — Но как у вас получилось попасть в академию? — я недоуменно взглянул на профессора. — Пришлось постараться, — невесело усмехнулся тот. — Но господин Разумовский очень лоялен к тебе, Кенто, поэтому в качестве исключения разрешил пожить Карусаму в моем доме до Нового Года. Ну и, понятное дело, инкогнито. Знаешь, Кенто, — после небольшой паузы задумчиво произнес он, — мы немного пообщались здесь с уважаемым Карусаму-сан. Думаю, что тебе стоит его выслушать! Как будто, блин, я его на хрен должен послать. Понятно дело выслушаем. — Говорите, Карусаму-сан, — улыбнулся я доктору, — спасибо вам за предупреждение… а то мне Акуро писал. Я хоть знал, что от него ждать. Ну и Каору с Масаки помогли, конечно. — Акуро тебе писал? — нахмурился Карусаму. — Да, а что?