Джойс заглянула через плечо Кемпиона. — Это епископ, — сказала она. — Думаю, Эндрю втайне очень гордился близким знакомством с ним. Он обычно намекал, что они очень разгульно провели эти каникулы. Почему вы смотрите на эту фотографию? Этот человек вам знаком? — Был знаком, — сказал мистер Кемпион. — Он умер, бедный старикан. Это ведь мой дядя, епископ из Девиза, причисленный теперь к лику святых. На него вовсе не похоже, чтобы он развлекался подобным образом в Праге, хотя не было во всем свете другого человека, который знал о ловле рыбы на мушку столько, сколько знал он. Но не это самое интересное в фотографии. Почерк и подпись не имеют ничего общего с почерком и подписью моего дяди. Это, несомненно, фальшивка. Девушка уставилась на него круглыми глазами. — Но дядя Эндрю говорил… — начала было она, и замолчала, с выражением осуждения на лице. — Это тоже вполне в духе дяди Эндрю. Кемпион положил фотографию на место. — Думаю, больше здесь смотреть нечего, — сказал он, — и, кроме того, у нас не так много времени. Продолжим, хорошо? После комнаты покойного дяди Эндрю спальня мисс Джулии Фарадей казалась просто забитой вещами. Она была уставлена всевозможной мебелью, и в ней ощущалась суетливость, но не женственность. На двух больших окнах висело по три пары занавесей: поверх ноттингемских кружев — занавески из сборчатого муслина, а поверх муслина — желтая плотная узорчатая ткань, присобранная шелковым шнуром с большими узлами, толщина которого была достаточна, чтобы удержать пассажирское судно. Ключевым элементом убранства комнаты были драпировки. Камин был завешан такой же желтой камкой, как и окна, а кровать, главный предмет в комнате, сооружение в стиле рококо, была украшена фестонами и оборками до такой степени, что ее первоначальные очертания невозможно было разглядеть. Кровать привлекла внимание Кемпиона с самого начала, и он разглядывал ее с почтительным удивлением. — Эту медную кровать по неизвестной мне причине называют итальянской, — заговорила Джойс. — Думаю, из-за этих крылышек с занавесками. Видите, их можно выдвигать, и они служат для защиты от сквозняка. Хотя в этом доме в жизни не было сквозняков. Молодой человек приблизился к чудовищному сооружению и положил руку на один из больших медных шаров, увенчивающих стойки кровати. Он простоял так несколько мгновений, глядя на завешенные гобеленовой тканью медные кронштейны, выступающие за края пухового одеяла, а потом отвернулся и стал осматривать остальную часть комнаты. Опытному глазу было видно, что комнату уже очень тщательно обследовали. Взглянув на огромный гардероб с четырьмя дверцами, он понял, что полиция предполагала найти что-нибудь именно там, а он знал, что пытаться отыскать что-то после специалиста из Ярда — это пустая трата времени. Однако, он был уверен, что где-то в комнате должны были найтись какие-то следы яда, убившего тетю Джулию. Джойс прервала его размышления. — Вы ведь ее не знали, нет? — сказала она. — Все это — ее фотографии. — Она показала на множество разукрашенных рамок с фотографиями, развешанных над каминной полкой. Это были портреты одной и той же женщины в разном возрасте, начиная с изображения девочки с резкими чертами лица, одетой в кружевной наряд, который был ей не к лицу, и кончая изображением довольно полной женщины среднего возраста. Самый последний портрет изображал седовласую даму с жестким выражением лица и морщинами, идущими от носа ко рту и свидетельствующими о дурном характере. Резкость этих морщин не удалось скрыть даже фотографу. — Она потом сильно похудела, — сказала Джойс. — И, по-моему, ее характер испортился. Может быть, она была больна. В конце концов, возможно, это все-таки было самоубийство. — Может быть, — согласился Кемпион. — Это мы и должны выяснить прежде, чем покинем эту комнату. Для этого нужно только немного пораскинуть мозгами. В конце концов, дедукция — это просто умение сложить два и два. Вот послушайте. Тетя Джулия была не таким человеком, чтобы лишить себя жизни. Как нам известно, она была отравлена кониумом, одним из древнейших и простейших ядов, известных человеку, это просто другое название болиголова. Вкус этого вещества практически не чувствуется в чае. — Он остановился и внимательно посмотрел на девушку. — Похоже, что Джулия имела обыкновение что-то класть себе в чай каждое утро, — сказал он. Мы знаем об этом со слов Элис, которая замечала в ее чашке какой-то осадок каждое утро в течение последних шести месяцев. Следовательно, вполне можно предположить, что тетя Джулия положила убивший ее яд себе в чай, приняв его за обычную дозу какого-то препарата. Ну, и поэтому мы должны выяснить, ошиблась ли она сама, или ей помогли сделать эту ошибку. Джойс кивнула и сказала: — Понятно. — Лично я, — сказал Кемпион, снимая свои очки, — не понимаю, как она могла совершить ошибку сама, если ядом был кониум. Его достаточно легко раздобыть, но сначала его нужно приготовить. Следовательно, прежде всего нам нужно установить, что клала тетя Джулия в свой чай каждое утро. Очевидно, это было какое-то патентованное медицинское средство. По-моему, это впервые пришло в голову инспектору Оатсу. Что это было за средство, и где оно находится, пока остается загадкой. Вы видите, что здесь нет и следа от него. Ни тетя Китти, ни Элис никогда не слышали о том, что она регулярно что-то принимала. А вы? Джойс покачала головой. — Нет. Вообще лечением всей семьи занимается тетя Каролина. В ее комнате находится аптечка, и кроме этой аптечки в доме есть только коробка с медикаментами для оказания первой помощи, которая находится на втором этаже. А какое именно патентованное средство вы имеете в виду? Кемпион задумался. — Ну, какие-нибудь полезные для здоровья соли, я думаю. Вы знаете, о чем я говорю: «Принимайте это средство в любом количестве, и вы с улыбкой будете перепрыгивать через соседский забор», короче говоря, что-нибудь, широко рекламируемое в газетах. Этой теории противоречит только отсутствие в комнате каких-либо медицинских солей, пустых коробочек или пузырьков. Инспектор осмотрел всю комнату, а это значит, что в ней не осталось ни одного необследованного закутка, где могла быть спрятана коробочка, вмещающая, например, пятьдесят Золотых Чешуек[3]. Возможно, завтра полицейские начнут осмотр остальных помещений в доме, если только мы не найдем этот предмет сегодня вечером. Девушка беспомощно огляделась вокруг. — Это кажется таким безнадежным делом, — сказала она. — Ведь мы даже не знаем, что ищем. — Она с любопытством посмотрела на Кемпиона. Без очков он выглядел по меньшей мере вдвое умнее. Он встретил ее взгляд. — А вы не думаете, что Элис могла принести что-то в комнату? В конце концов, только она бывает здесь по утрам в такое время. Джойс энергично покачала головой. — О, нет. Это такая добрая душа. Она — последний человек в мире, который мог это сделать. Она работает здесь уже тридцать лет. — Элис что-то известно, — сказал Кемпион. — Просто она хранит свой секрет. Но я думаю, что он не имеет никакого отношения к этому делу. — Действительно не имеет. Девушка произнесла эту фразу механически, и густо покраснела, поняв, что выдала себя. На секунду взгляд светлых глаз Кемпиона задержался на ее лице. Потом он вернулся к своим дедуктивным рассуждениям. — Это патентованное средство, которое мы ищем, — сказал он. Поскольку никто его никогда не видел, должно быть, Джулия его где-нибудь прятала. Это дает нам шанс. Давайте вообразим себя на ее месте. Допустим, я полная и ленивая женщина, которая лежит в постели. Мне принесли чашку горячего чая. Я хочу достать что-то из тайника, положить это в чай и спрятать пакетик обратно как можно быстрее и с минимумом усилий. Все это говорит о том, что тайник был где-то в кровати. Он уселся на стул рядом с кроватью. — Реконструкция преступления на французский манер, — пробормотал он. — Эта штука может быть где-то здесь. Не в подушке, не в матрасе — их каждый день перетряхивают. Если бы этот предмет был маленьким, его можно было бы зашить в подзор. Он нагнулся, чтобы прощупать оборку, закрывавшую нижнюю часть кровати, но с огорченным видом покачал головой. — Никакого проку, — сказал он, — подзор не заслуживает нашего внимания. — Он схватился за толстую медную стойку кровати, чтобы подняться и, когда его пальцы сомкнулись вокруг этого цилиндра необычной толщины, он воскликнул: — Ну, конечно же! Тайник моего детства. Беличье дупло, которым я пользовался, когда был ребенком. Он театральным жестом указал на большой медный шар, венчавший ножку кровати. Девушка издала короткий истерический смешок. — Ну, конечно, — сказала она. — У меня в детстве было четыре таких шарика на кровати. Они полые и завинчиваются, да? Я в них прятала огрызки грифельных карандашей. Кемпион тем временем уже отвинчивал одну из массивных декоративных деталей. — Скорее всего, это здесь, — сказал он. — Между кроватью и столом, видите. Большой шар размером почти в кокосовый орех навинчивался на железный стержень толщиною в два пальца. Шар легко поддался нажиму Кемпиона. Двух-трех оборотов было достаточно, чтобы отвинтить шар, и молодые люди нетерпеливо склонились над ним. — Потрясите его! — Девушка едва узнала свой собственный голос. — Если внутри что-то есть, вы услышите. Он повиновался, и с радостью услышал, как внутри что-то стукнуло. — Мне непонятно, как мы это извлечем оттуда, — начал он, — если только… а… я понял. — Он всунул в шар палец и поймал кончик красной аптекарской веревочки как раз в тот момент, когда он готов был исчезнуть внутри шара. В следующую секунду Кемпион вытащил деревянный цилиндрик примерно трех дюймов в длину. В крышке цилиндрика было проделано небольшое отверстие, сквозь которое была пропущена веревочка, закрепленная узелками по обеим сторонам крышки. Кемпион привинтил шар на место, держа свою находку за веревочку. — Вот, посмотрите, — сказал он. — Не прикасайтесь. Это теперь принадлежит полиции, а они ужасно не любят, когда люди вмешиваются в их дела. — Он осмотрел цилиндрик при свете лампочки, освещающей туалетный столик. На голубой бумаге, в которую была завернута коробочка, было что-то напечатано таким мелким шрифтом, что им еле-еле удалось его разобрать. И секрет тети Джулии был раскрыт. Средство Тиро для похудения! Одна доза в день сохранит вашу фигуру! Одна пилюля Тиро, принимаемая с чаем каждое утро, позволит вам избавиться от излишнего веса! Гарантия удобства и безопасности. Средство прошло многочисленные проверки. Кемпион и девушка обменялись взглядами. — Вы были правы, — сказала она. — Это было сделано по ошибке? — Я не думаю, что это было самоубийство, — сказал Кемпион. — Смотрите. Я думаю, мы можем открыть коробочку. — Он вынул носовой платок и, завернув в него цилиндрик, отвинтил крышку. Внутри цилиндр был пустым, и в нем находилась сложенная гармошкой бумажная трубочка, служившая для защиты пилюль от грязи. В каждом колене гармошки лежало по одной белой пилюле, и около половины уже отсутствовало. Кемпион рассмотрел оставшиеся пилюли сквозь прозрачную бумагу. Потом он аккуратно поместил их обратно в коробочку и завинтил крышку. — Вот оно, — сказал он. — Все это должно пройти анализ, хотя я нисколько не сомневаюсь в том, что остальные пилюли совершенно безвредны, как и было обещано в рекламе. Тем не менее, сегодняшняя доза была пропитана кониумом или чем-то подобным. Девушка взглянула на него с ужасом. — Стало быть, наше открытие совершилось? — спросила она. — Это было убийство? Кемпион надел очки и, осторожно завернув коробочку в носовой платок, положил ее в карман. — Боюсь, что да, — сказал он. — И это убийство совершил человек, которому было известно то, что было тайной для всех обитателей дома — что тетя Джулия пыталась похудеть. 10 Тайный грех дяди Вильяма После пятнадцатиминутной аудиенции у тети Каролины в большой гостиной Кемпион вернулся к Джойс, которая ждала его, свернувшись клубочком в кресле в утренней гостиной. Когда он вошел, она взглянула на него, и он сразу заметил, что она была бледна и напугана. Он предложил ей сигарету и закурил сам. — Как вы думаете, когда мне будет восемьдесят четыре года, я буду похож на тетю Каролину? — спросил он. — Нет, навряд ли. Она самая удивительная личность, какую я когда-либо встречал. Помня о нашем договоре, я счел необходимым рассказать ей о сделанном нами открытии до того, как я сообщу о нем Оатсу. Она восприняла эту новость замечательно. Величественная старая птица. Станислаус прав. Она очень напоминает верховного судью. Вот что, — продолжил он, вдруг повернувшись к девушке, — я надеюсь, что не напугал вас слишком сильно. Но я подумал, что вам лучше присутствовать при этом. В конце концов, каким бы неприятным не оказалось объяснение загадки, это все равно лучше, чем неизвестность. Она с готовностью кивнула. — Я и сама это чувствую. Нет, я вам очень признательна, честное слово. Я боялась, что вы вроде тех умников, описанных в книгах, которые все знают наперед и, выстроив цепь доказательств, достают готовое объяснение из рукава, как фокусники разноцветные шары на детском представлении. Мистер Кемпион с серьезным видом покачал головой. — Нет, я не похож на такого фокусника, — сказал он и уселся у огня. — А все-таки, — внезапно сказал он, — скажите мне, как сыщик сыщику, что скрывает Элис? Я вовсе не хочу выжимать из вас сведения. Я ведь только играю роль повитухи. Но скажите мне хотя бы вот что. Является ли маленький секрет Элис чем-то важным с вашей точки зрения, или это какая-нибудь неприятная тайна сугубо личного характера, действительно не имеющая никакого отношения к делу? В течение нескольких минут девушка, нахмурив брови, молча смотрела прямо перед собой с тревожным видом.