- Приняли за вражеского агента. Несерьезно, по касательной. Обошелся салонной аптечкой. - Вы точно в норме? – устало-озабоченным тоном спросил Власов. - В норме. И не такое бывало в жизни. - Что на самом деле происходит? В гарнизоне какая-то крыса? Вы случайно поняли, кто́ это, и нужно доставить этого человека на допрос в Москву? Это он вас? А где следственный? Почему мы одни, здесь, без местных ребят? Я мало что понимаю, простите, я торопился к вам быстрее, всё исполнял, как вы велели! – Власов буквально забил Сезонова канонадой вопросов, успев при своей неустанной говорливости доесть сэндвич. - Да нет, Юра. Тут дельце посерьезнее, – задумчиво произнес Сезонов, откидываясь на спинку кресла и поворачиваясь к капитану. Власов с готовностью и ожиданием смотрел на него, закручивая крышку бутылки. Капитан прибыл в черных джинсовых брюках и темных полуботинках, под расстегнутой демисезонной камуфляжной курткой надета антрацитовая тактическая рубашка. - Ты даже переоделся, – хмыкнул подполковник, оглядев Власова с ног до головы. - Не хотелось ехать в официозе. Оружие понадобится? Я захватил, – капитан отвел полу куртки и продемонстрировал поясную кобуру с табельным пистолетом. - Добро. Что сказал, куда направляешься? - Красиво завернул надуманную историю, поверили. Но когда вернусь, обещал написать правдивый рапорт. - От правдивого нашего рапорта все посчитают нас слабоумными, – усмехнулся Сезонов. - Почему? Расскажите же, что на самом деле происходит! Против кого работаем? И подполковник рассказал. Правду. Не оставив в стороне даже мелкие детали. И про то, как в день похорон Ковалева он узнал, где нашли его тело и какое заключение дал врач о причинах смерти. О встрече с комендантом, начальником училища и преподавателем. Об истории, услышанной от журналиста. О том, как сам оказался на злосчастном полигоне и что увидел. О следователе, ведущем дело Ковалева, и офицерах юстиции, ополчившихся против него, подполковника. О том, что он скрывается, потому что его ищут ярославские военные, чтобы он своим заявлением об увиденном здесь не дал ход следствию в Москве, которая пройдется жесткой расческой, обнаруживая действительные пугающие факты. Сезонов закончил и посмотрел в лобовое стекло, ожидая реакции капитана. Тот сидел тихо, видимо, так же тяжело переваривал информацию, как недавно он сам, когда услышал о существах от Яркова. Наконец послышался свист: Власов шумно вдохнул воздух в легкие. - Инопланетные звери... – прошептал капитан, глядя на приборную панель. - Да, – подполковник медленно нагнул голову. - Которые обитают на полигоне под Ярославлем. - Точно. - Самые настоящие – вроде бы как – пришельцы. - Верно. - Пфф, да нуу!.. Неет… – Власов дернул головой, будто отталкивал от себя нечто невероятное и не хотел даже слышать о подобном, не то что верить. - Да, Юра, да! Мы имеем дело с какой-то неведомой хренью! – активно закивал Сезонов, сжимая руль и глядя на капитана с несочетаемой, но получившейся смесью упрека и удивления. - Да откуда они вообще взялись-то изначально?! – взвинтился Власов, разводя руками. – Это вообще что? - Сложно объяснимо. Что, откуда, почему и отчего. - А нам-то – вам это зачем? - Дело принципа, Юра. Из-за этих тварей погиб мой товарищ. А теперь они могут вырваться на свободу и бесконтрольно разгуливать по городу или его окрестностям. Хочешь новых случайных жертв? Услышав последнюю фразу, Власов расстегнул кобуру, вынул пистолет и положил его на приборную панель рядом с армейским ножом Сезонова, оглядывая местность вокруг машины. Он вдруг забоялся, что эти неведомые звери, если действительно существуют, могут оказаться неподалеку и даже спрыгнуть на машину с гаражных крыш. - Вы могли бы вызвать из Москвы кого-то другого, повесомее, посолиднее. Почему я? Я ведь так, не очень, говоря откровенно в текущей ситуации. Слабенькое звено какое-то в этой цепочке противостояний старших и высших офицеров, – Власов посмотрел на гаражи. - Ты мой подчиненный. Головастый, хваткий. А я твой командир. И я пока не могу и не намерен доверить информацию о полигоне и существах кому-то вышестоящему, пока сам не разберусь во многом. Мне нужна помощь такого, как ты. Мне нужны свидетели. Я надеюсь на тебя, Юр. – Сезонов внимательно посмотрел на Власова. Тот понимал, что деваться ему уже некуда: он уже в Ярославле, он уже сидит в машине начальника. - Вы поверили этому журналюге? Да он явно сбрендивший! - Я получил подтверждение о зверях при встрече – не самой приятной в своей жизни – с Багровым. И я сам видел этих существ, мне не казалось! - Да может тут чистая мистификация! Все сговорились: и гарнизонные, и газетник этот! - И зачем, ради чего, какой смысл? И что тогда видел я? Власов не нашелся, что ответить, и недовольно засопел, понимая, что готов сейчас сам городить невероятное и нереальное, чтобы объяснить случившееся в городе такое же нереальное и невероятное. - Ладно, Командор. И каков план? - Программа минимум: найти и обезвредить этих чудищ. Задача максимум: остаться живыми, – сомнительно произнес Сезонов, будто сам себе не верил. - Понято-принято. Как работаем? - Следуем к полигону. Обнаруживаем следы существ. - А дальше? - Дальше… – Сезонов поводил губами и слегка приподнял плечи. – Дальше действуем по обстановке. Давай, показывай и рассказывай, что и где видел. Власов кивнул, полез во внутренний карман куртки, достал и развернул подробную карту Ярославля и окрестностей, разложив ее на коленях у себя и Сезонова. Тот включил фонарик, направив его свет от себя. Капитан достал черный фломастер. Следующие несколько минут он рисовал на карте круги, помечал места крестиками, прочерчивал прямые линии и писал цифры, рассказывая, где, что и в каком количестве видел на городских улицах и площадях. Подполковник подсвечивал рисунки и кивал. - В общем, вся эта ерундовина, как по мне, говорит о том, что то́, о чем вы сейчас явно думаете, свершилось или свершится совсем скоро. Если не уже сейчас. Догадливый капитан опасливо посмотрел на Сезонова. Тот медленно кивнул, глядя в городскую карту на освещенный светом фонарика Петропавловский парк. - М-да… Если эти твари уже не оказались где-то в городе. Офицеры замолчали. Несколько секунд каждый думал о своем, но кажется, что из одной и той же серии мыслей. Внезапно в конце гаражной линии раздался громкий собачий лай. Сезонов и Власов вздрогнули от неожиданности и посмотрели в лобовое стекло. - Надеюсь, это просто пес. Который не увидел ничего необычного, – напряженно прошептал капитан, бросив короткий взгляд на подполковника. - Я тоже. Но в любом случае надо действительно выдвигаться. Итак. Объезжаем выставленные по городу посты, максимально тихо и осторожно. Надо как-то заставить поверить ребят на выезде в сторону Туношны, что мы следуем туда не просто так, что, мол, приказ есть от того-то такой-то, – вслух рассуждал Сезонов, отбивая указательными пальцами дробь на руле. - Интересно еще знать, как много ичто знают все эти рассредоточенные по городу. Ведь вряд ли им всем рассказали эту дичь про чудищ. Что-то же и как-то им сообщили о необходимости введенных мер! Я бы вот не стал говорить эту правду: она постам не нужна, а полигонщикам невыгодна в каждом лишнем упоминании. Я бы наговорил что-нибудь про, ну, зверски сильного и опасного льва, над которым ставили секретные военные опыты, чтобы понимать, можно ли в будущем на поле боя задействовать не технику и людей, а зверей. - Может, ты прав. Сейчас мы не узнаем, к чему призвали быть готовыми эти посты. Но явно какую-то одну легенду им всем подсунули. Как только сказали действовать: стрелять на поражение? обездвижить? задержать до прибытия ближайших знающих? На всех ведь устройств точно не хватит. - Что за устройства? - Я заметил, что на зверях закреплены какие-то дистанционные приемники. И был свидетелем, как существо рассвирепело и солдаты полигона не стали применять оружие, а сперва какое-то время задействовали устройства в руках. В этот момент зверя будто пронизывало током, он дергался, как при ударе шокером, очень похоже, и оставался без сил. - М-да, плохо тем ребятам, в группе которых не будет ни одного парня с этой штукой. - Видимо, они как раз и будут применять огнестрел. - Но если с него существа больше озвереют и разорвут всех на клочки? Подполковник не ответил, но многозначительно повел плечами и вздохнул. Офицеры переглянулись. - В путь? – Сезонов завел мотор. Власов молча кивнул. Без включенных фар, едва слышно шурша шинами и урча мотором, «нива» медленно выехала из гаражей. Улицы пустовали. На парковочных местах вдоль проезжих дорог не было скоплений личных автомобилей, которые в обычные дни зачастую оставлялись владельцами. Казалось, те машины, что не ночуют на частной парковке, теснились во дворах. Даже ночные и круглосуточные заведения сейчас оказались закрыты. Ни в одном окне жилого дома не горел свет. Во многих даже опущены шторы и жалюзи. У уличных ночных фонарей сбавлена яркость. Город будто вымер, что показалось Сезонову невероятным. Известные русское авось и пренебрежение правилами в эту ночь словно исчезли из коллективного разума, своим уходом превратив горожан, даже самых любопытных, в законопослушных и исполнительных. Проехав несколько кварталов, сверяясь по отметкам Власова на карте, объезжая посты, Сезонов внимательно вглядывался в каждый уличный поворот, пытаясь выбраться с северных улиц к Мышкинскому проезду на другой берег речки Которосли для выезда – пусть даже не вполне прямыми, окольными, путями – на шоссе в сторону Туношны. Еще никому они не попались. Никто не остановил их, противоправно находящихся в неположенный час на улице. Возникала лишь одна проблема: во всех трех местах, по ту сторону мостов, ведущих на другой берег, в точках перекрестков и площади собраны, опять же судя по рисункам Власова, ночные отряды силовиков. Было решено ехать выбранной дорогой: там поставлены лишь двое без транспорта; от них, пеших, в случае чего можно оторваться, а пока они вызывают «колесную» подмогу, докладывая о примерном направлении машины, «нива» попетляет, запутает след и выедет на нужный проспект. От волнения, не отпускавшего его все последние минуты, Власов озвучивал любые мысли, приходящие в голову по поводу устранения существ, и в надежде найти поддержу у Сезонова оборачивался к нему, не забывая при этом оглядываться по сторонам. Но подполковник был предельно сосредоточен и высматривал дорогу не только перед собой, но и стрелял глазами по дворам и даже крышам. Ясно теперь, почему все ограничения объявлены ночью: существа – ночные жители, как упоминал Багров. Если они и правда могли выбраться с полигона и оказаться близ Ярославля, то днем где-то отсыпались, – интересно вот, где? – а только настала ночь, активизировались, выбрались и продолжили свое путешествие. Всё же что стало причиной их разъяренности? Не я ведь их напугал тогда в лесу! Сказал тоже: «напугал»! Этих тварей сам кто хочешь испугается, а они кого могут бояться? - А если существо нападет на бездомного? На человека, собаку? Им-то где укрыться, с ними профилактическую работу не проведешь… – вслух размышлял капитан, вглядываясь в зеркала заднего вида. - Ты хочешь услышать, как я скажу, что оно их сожрет? – немного помолчав, довольно жестко ответил Сезонов, но тут же извинился, признавшись, что на самом деле очень нервничает, только старается не подавать вид перед младшим офицером. - Да понимаю я вас, товарищ главный… А вдруг нет? Не съест? Вдруг эти звери какие-то, ну, как сказать, избирательные: что жрать, а что нет? - Хочешь выяснить? – мрачный Сезонов не посмотрел на капитана, но в его голосе Власов услышал тревогу. - Да не особо, знаете ли, желается… Капитан поерзал в кресле, оглядывая улицу в боковое стекло. В паре кварталов впереди к перекрестку улицы, по которой ехала «нива», приближались огни, рычал мотор. Наверное, силовики меняют дислокацию или ищут нарушителей спецчаса. Сезонов срочно изменил путь, свернув через открытый двор в новое место, и, будто был сам себе автонавигатор, перестроил маршрут в голове. - Через Толбухинский мост не получится, Командор. – Власов, посмотрев на карту с маркерными метками, покачал головой. – Там две «разведки»: «гусеница» и «колесо».