Он взял карту и опустил её в шредер. Миг — и карточная труха смешалась с трухой от пропуска. Антипов столкнул пустой бумажник на пол и повернулся к Кириллу. — Значит, так. Одиннадцать евро я тебе, так и быть, прощаю. Но десять тысяч с тебя, я не собираюсь отдавать свои деньги твоей шлюшке. Кирилл застонал, его мир обрушился в считанные минуты. — Я не смогу отдать… — Сможешь, куда ты денешься, — возразил Антипов. — Не сможешь деньгами — отдашь почкой или роговицей. Так что я бы на твоём месте поторопился, у тебя всего девять дней. — Прошу вас… — начал Кирилл. — Выкинь нахрен этого мудака! — приказал Антипов охраннику. — Подожди! — попросила Зоя. Она подошла к Кириллу и аккуратно сняла с него итальянский галстук. Брезгливо осмотрела полоску ткани — в двух местах галстук был пропитан кровью. — Мудила! Хорошую вещь испортил! Зоя бросила галстук в мусорную корзину и отвернулась. Охранник сунул грязный пиджак в руки Кириллу и толкнул его в спину. — На выход! На крыльце Кирилл замешкался, и охранник снова толкнул его — на этот раз уже со всей дури. Кирилл упал на четвереньки, разодрал в кровь ладони и порвал брюки на коленях. Триумфальный путь, который он так ярко представлял, обернулся путём позора. 5 Подойдя к дому, Кирилл вспомнил, что все ключи у него забрали вместе с деньгами. Мелькнула слабая надежда, что может быть, у консьержа есть дубликат. Всё-таки съёмная квартира, хозяин мог и оставить — на всякий пожарный. Кирилл вошёл в парадную вслед за соседкой, подошёл к диспетчерской и постучал в окошко. Шторка отодвинулась и в окне показалось небритое заспанное лицо. Кирилл демонстративно похлопал себя по карманам. — Семёныч, я, кажется, ключи потерял… Консьерж понимающе кивнул. — Знаю. С концами потерял. С утра твоя заходила, сказала, что ты здесь больше не живёшь. Просила передать. Он распахнул дверь в диспетчерскую и показал на два чёрных пакета для мусора. — Херасе! — подумал Кирилл. — И это всё? Негусто. Хотя, чему удивляться — комп, телевизор, бытовая техника — это же Зоины подарки, сам он давно ничего не покупал. И постельное бельё она заказывала, и посуду, и даже напитки для бара. В мешках, наверное, только его шмотки да зубная щётка. — Семёныч, — попросил он, — я переберу это здесь? А то на улице неудобно… Консьерж пожал плечами. — Да ради бога! Я бы тебя и ночевать оставил, но вечером придёт Тамара, а ты её знаешь… — Спасибо! — сказал Кирилл и попробовал растянуть в улыбке распухшие губы. Улыбка не получилась. Кирилл слизнул с губы кровь, вошёл в диспетчерскую, вытряхнул содержимое мешков на кушетку и осмотрел своё имущество. Спортивный костюм, лёгкие теннисные туфли, джинсы, несколько рубашек. Скомканные в одну кучу трусы, носки и пара полотенец. Всё! Ни одного атрибута красивой жизни — оказывается, все они были Зоиными подарками. И все исчезли вместе с ней. Кирилл торопливо полез в карман куртки, где хранил заначку. Но нашёл там только паспорт — Зоя обшарила даже карманы, не побрезговала. Положение было — хуже некуда, всё по нолям. Денег нет, работы нет, даже переночевать негде. И обратиться не к кому — новых друзей он так и не завёл, а со старыми Зоя его окончательно рассорила. Зачем-то припёрлась с ним на встречу студенческой группы, там напилась в лоскуты и лезла ко всем с дурацкими претензиями. И коньяк у них быдляцкий, и закуска дерьмовая, и место — отстойная дыра, гадюшник для членососов. Вот нищеброды здесь пускай и тусуются, для них такая помойка в самый раз. А она со своим женихом терпеть эту вонь больше не может; они пойдут в приличное место и выпьют что-нибудь менее синюшное. При этом Зоя постоянно дёргала Кирилла, заставляя его соглашаться и поддакивать. Неприятная ситуация — но тогда он думал, что оно того стоит. Всё равно ведь придётся менять круг общения, оставляя старых знакомых далеко за бортом. Увы, в новый круг его не приняли — да и собирались ли? Он ведь был у Зои не первым женихом; и где теперь все предыдущие? Он не знал, как завидная невеста слила неудачливых претендентов. А стоило бы узнать заранее. Кирилл зашёл в туалет при диспетчерской, смыл с лица кровь и посмотрел на своё отражение в замызганном зеркале. Душераздирающее зрелище, как сказал бы грустный ослик из детского мультфильма. Оба глаза заплыли, губы распухли и кровоточили. Но с этим пока ничего не поделаешь, пройдёт само недели через полторы. Как раз к тому моменту, когда Антипов прикажет пустить его на органы. Или всё же не решится? В девяностые, говорят, он лихо ураганил; но сейчас ведь не девяностые. Может, прикажет снова отметелить его и успокоится? Нет, это нереально. Но даже если случится чудо и на голову Антипову упадёт кирпич, Юленька-то ведь точно не успокоится. Подаст заявление, приложит трусы в сперме — и готово! Такое дело — находка для любого следака, и копать ничего не надо. Все улики налицо, хоть завтра в суд. Вот попал! Морщась от боли, Кирилл снял окровавленную одежду. Попробовал застирать пиджак, но быстро отказался от этой затеи — костюм был безнадёжно испорчен. Не отстирались и пятна на рубашке, её тоже пришлось внести в список потерь. Повесив мокрые вещи на батарею, Кирилл надел свежую рубашку, джинсы и спортивную куртку. Поколебавшись, сменил новенькие оксфорды на теннисные туфли. Утрамбовал одежду в один пакет, во второй завернул полуботинки — единственное напоминание о красивой жизни. Они, да ещё бумажник из крокодиловой кожи; но пустой бумажник жалок, как бы шикарно он ни выглядел. — Семёныч, я пока оставлю пакет у тебя? — попросил Кирилл. — Как только найду, где перекантоваться, сразу заберу. — Оставляй! — разрешил консьерж. — Только задвинь его подальше под кушетку, чтоб Тамара не увидела. 6 Из центра надо было уходить как можно скорее — со своей распухшей физиономией Кирилл был похож на бомжа, умытого и приодетого в каком-то благотворительном приюте. А бомж с подозрительным пакетом должен вызывать повышенный интерес у любого патруля. Нетрудно догадаться, что подумают полицейские, обнаружив в пакете бомжа новые полуботинки за пятьсот евро, а в кармане — пустой бумажник. Этого более чем достаточно для задержания и допроса с пристрастием. Как ни ужасен был этот день для Кирилла, надо признать — закончиться он мог ещё хуже. Нет такого дна, которое нельзя пробить. Фешенебельный центр, обычно такой дружественный, стал для Кирилла источником повышенной опасности — теперь он здесь как бельмо на глазу. Затеряться он мог только на окраине, в каком-нибудь спальном районе. Но перед этим надо было решить проблему, не терпящую отлагательств. Кирилл зашёл в салон связи и обратился к девушке за стойкой. — Здравствуйте! Мне нужна ваша помощь. — Слушаю вас. Девушка посмотрела на него, и Кирилл невольно сглотнул. — Вот так они нас и берут, — подумал он. — И ведь вроде не модель, не красавица в классическом смысле. Даже не ясно, чем так торкает. Хотя, симпатичная, конечно — стройная, большеглазая. Но я же не оценивал её в этом смысле, просто какой-то импульс прошёл. На такие сигналы надо реагировать мгновенно, на автомате. Вернее, на инстинктах. Но увы, сегодня я не игрок. Ни рожи, ни денег, даже в кафешку не пригласишь. Жалкая ничтожная личность. Кирилл снова сглотнул и продолжил: — Меня ограбили, отняли телефон. Я хотел бы заблокировать свою старую симку и получить новую. — Паспорт у вас с собой? — Да, пожалуйста. Девушка взяла паспорт, села за компьютер и застучала по клавишам. Кирилл облокотился о стойку, не сводя с неё глаз. Совсем юная, лет девятнадцать-двадцать, не больше. Рыжие волосы до плеч, тонкие черты лица. Карие глаза. И зелёная кофточка с короткими рукавами, сидевшая буквально «в облипку». Одежда, призванная что-то подчеркнуть, обычно смотрится жалко — за исключением тех редких случаев, когда под ней действительно есть что подчеркивать. Но здесь был как раз такой случай — тонкая талия и небольшая грудь, на которую взгляд то и дело невольно соскальзывал. Кирилл спохватывался, делал вид, что смотрел на бейджик с именем «Алина»; но кого этим обманешь! Он заставил себя поднять голову и стал изучать рекламный плакат со счастливой семьёй на фоне лесного озера. Женщина была красива, мужчина мужественен, дети пухлы и жизнерадостны. Скучнее не придумаешь. Кирилл моргнул и вновь непроизвольно посмотрел на бейджик. Алина перехватила его взгляд и чуть заметно улыбнулась. Через минуту она встала и протянула Кириллу конверт с логотипом оператора. — Готово! Может, вызвать вам полицию? Кирилл похолодел, но постарался ответить спокойно: — Нет, спасибо. Я сначала в травму, сниму побои. И мне нужен рентген — похоже, у меня сломано ребро. — Могу вызвать вам такси, — предложила девушка. — Спасибо, я на машине, — соврал Кирилл. — А вы не могли бы сказать, сколько сейчас на моём счёте? Девушка посмотрела на экран. — Восемь шестьсот сорок. — А я могу их снять? — Можете перевести на карту. Кирилл развёл руками. — Карту у меня тоже отняли. Ещё не успел восстановить. Но всё равно, спасибо за информацию. Девушка убрала дежурную улыбку продавца-консультанта и посмотрела на Кирилла с явным сочувствием. — Сожалею. Сегодня явно не ваш день. Не знаю даже, чем ещё могу вам помочь. — Спасибо, — поблагодарил Кирилл, — вы и так сделали всё, что могли. — Удачи вам, — сказала девушка. — Когда восстановите карту, приходите к нам за новым телефоном. — Непременно! — пообещал Кирилл и вышел на улицу. Восемь шестьсот сорок — это, конечно, ни о чём; но всё же приятно, что хотя бы до этой мелочи Зоя не успела дотянуться. Видимо, просто не подумала, что, имея паспорт, можно восстановить симку. Как любой современный человек, Кирилл имел несколько формальных привязок к миру, удостоверяющих идентификационных меток — паспорт, права, банковскую карту, смартфон. Антиповы разом обрубили эти привязки — смартфон забрали, карту скормили шредеру, права остались в бардачке изъятой машины. Лишили всего, кроме паспорта. Но паспорт — как волшебная палочка, с его помощью можно добиться многого. Вот сейчас он помог восстановить симку — ещё одну привязку к миру. А завтра, возможно, по нему удастся взять кредит и покончить с этой историей по-хорошему — без тюрьмы и чёрных трансплантологов. Потом, конечно, кредит придётся как-то отдавать. Но вариантов нет — если его не взять, то никакого «потом» уже не будет. О том, кредит ему могут не дать, Кирилл старался не думать. 7 Комиссионный магазин назывался «Восток» — видимо, потому, что кроме бэушных товаров в нём продавалась и куча китайской мелочевки. Возможно, одно служило ширмой для другого; но что для чего, Кирилла не интересовало. Он пришёл сюда от безысходности — чтобы что-то есть и где-то спать нужны деньги, а их не было. Буквально ни рубля; чтобы добраться до комиссионки, ему даже пришлось проехать в троллейбусе зайцем. Были, правда, деньги на телефоне — но попробуй доберись до них, когда у тебя и телефона нет. В «Востоке» у Кирилла работал одноклассник; это не гарантировало особого отношения, но должно было снять хотя бы часть вопросов. Кириллу повезло — Димон оказался на месте. Он поприветствовал однокашника и цепким взглядом оценщика уставился на пакет. — Что, и тебя жизнь бортанула? — Со страшной силой! — подтвердил Кирилл. — Ну показывай, что принёс.