Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 4 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Риск – благородное дело? Кажется, это было 31 декабря 1959 года. У меня заканчивалась небольшая испытательная работа. Именно заканчивалась, но не была полностью закончена. Вообще-то, на Полигоне было разрешено дописывать отчёты текущего года и в первые дни следующего года. Если начальнику Полигона приносили отчёт после Нового года, то включительно по 10 января он, не спрашивая, подписывал его, ставя дату 31 декабря. Попутно замечу, что в те времена новогодний праздник длился всего два дня – 1 и 2 января. Но у меня дело было сложнее, всё упиралось не только в отчёт. В силу не зависящих от меня причин, я не успевал отстрелять положенное число снарядов на тяжёлом танке. А после Нового года обычно дней 10, а то и больше, стрельбы бывали запрещены. Стрельбы в тот раз у меня были простые. Стрелять нужно было с места и не по мишеням, а по земляному валу, который должен был улавливать снаряды. Проверялось просто воздействие ударных нагрузок при стрельбе на определённые узлы прицела с гироскопической стабилизацией поля зрения. Со мной на стрельбище был старшина сверхсрочной службы Аполлон Андреевич Ф. Редкое имя. Мы успевали, но, когда осталось всего несколько выстрелов, старшина доложил, что вроде бы отсутствуют два винта, которыми крепится к пушке противооткатное устройство. Засветили фонарик и разглядели, что один винт, кажется, был повреждён уже раньше, так как на теле оставшейся от него части была видна коррозия. А на другом винте срез был свежим. Вообще-то в такой ситуации стрельбу надо прекращать. И я бы так и сделал, если бы не 31 декабря и уже вторая половина дня. А осталось сделать всего 4 выстрела. И Новый год на носу. И неизвестно как выкручиваться со сроком работы после Нового года. А испытания всегда должны заканчиваться в срок, указанный в программе, присылаемой вышестоящей инстанцией. Работа испытателя всегда связана с риском, но с риском не такого рода. И всё же решаю рискнуть. Не должны же сразу два винта отлететь. По очереди делаем один, потом другой выстрелы. Каждый раз проверяем винты. На месте винты. Делаем третий выстрел, и отлетает ещё один винт. Остался один винт и один выстрел. Если при последнем выстреле отлетит последний винт, то пушку вынесет в заднюю стенку боевого отделения, а это – перегородка из тонкого листа стали, а за ней двигатель и всё остальное. Но я уже в азарте. Зарядили пушку, оба вылезли из танка. Изолента, куски монтажных проводов, инструмент электрика, включая паяльник на 24 вольта (напряжение бортовой сети танка) у меня всегда были с собой. Я вывел наружу провода от кнопки электроспуска пушки и замкнул их. Раздался выстрел, танк присел, как обычно отклонившись назад, пушка сразу накатилась в исходное положение, и мы поняли, что обошлось. Отлегло. Спасибо последнему винтику, не подвёл. Для чего тогда мы рискнули? Мне было 25 лет. В возрасте на несколько лет старше я ни за что не поступил бы таким образом. Кроме того, тогда у меня ещё не было достаточного опыта. Я думал, что технические службы испытательного батальона, выделяя танк для испытаний с проведением стрельб, проверят техническое состояние всех систем и устройств вооружения. В дальнейшем я всегда всё проверял сам, не надеясь ни на что и ни на кого. А с Аполлоном Андреевичем я встретился ещё раз на Семипалатинском полигоне и удивился его мастерству, когда он производил погрузку машин, прошедших испытания, на железнодорожные платформы. Рассказ 12-й Моё первое знакомство с Кубинкой В декабре 1957 года, после защиты дипломного проекта и объявления приказа о назначениях, нам предоставили отпуск. Мы догадывались, что выписки из этого приказа должны были поступить и в те части, куда нас назначили. Пять человек из нашего отделения, все молодые и получившие назначение на Полигон, решили съездить туда для первого знакомства. Предписания явиться на Полигон для прохождения службы у нас ещё не было. На проходной нас не пустили даже на жилую территорию, куда вход был тоже по пропускам. Но на проходной был внутренний телефон, ктото из нас догадался снять трубку, а коммутатор на Полигоне был ручной, и на отзыв телефонистки попросить соединить с дежурным по части. Объяснили дежурному, кто мы такие и зачем приехали. Дежурный оказался нормальным человеком (а впоследствии я понял, что на Полигоне почти все офицеры являются нормальными людьми), он позвонил начальнику строевого отдела, у которого действительно уже была выписка из приказа о наших назначениях, и через некоторое время нам выписали пропуска, каждому в свой отдел. И за каждым пришёл сопровождающий из отдела. И вот приводят меня в кабинет начальника отдела, там же находится мой будущий начальник лаборатории. Я заранее понимал, что мне, вероятно, будут задавать вопросы. Поэтому несколько дней я только тем и занимался, что мысленно повторял всё, чему меня учили в Академии по стабилизаторам вооружения танков. Именно в эту лабораторию меня и назначили. «Мысленно» – потому, что весь курс по этому разделу был секретным, и дома записей быть не могло. В целом я чувствовал себя вполне подкованным, так как и тема моего дипломного проекта соответствовала этому направлению. Но внутреннее волнение, конечно, было. Я ожидал чего угодно, но только не того, что прозвучало в первом вопросе и о чём пошла речь дальше. А первый вопрос из уст начальника отдела прозвучал буквально так: “Вы в волейбол играете?” Я удивился, но вопрос-то был для меня выгодным. Я ответил, что играю. Тогда начальник спросил, на каком уровне я играю. Я ответил, что играю за первую сборную Академии. А дальше последовало приглашение всех сотрудников отдела, и было объявлено, что в отдел приходит офицер, который отлично играет в волейбол, более того, является игроком первой сборной команды Академии. Это потом я узнал, что на Полигоне был культ волейбола, соревнования отделов вызывали ажиотажный интерес, но наш отдел был в этом вопросе одним из самых слабых. Могу сказать, что мне удалось значительно повысить волейбольный рейтинг отдела сразу, не дожидаясь окончания отпуска. Меня начальник попросил приезжать в дни проведения игр. Я согласился. А о стабилизаторах вооружения и моих познаниях в этой области вопрос на первой встрече так и не возник. Рассказ 13-й Наше с Галинкой первое свидание Придя к Галинке 31 декабря 1958 года, я пригласил её в клуб Полигона на праздничный вечер, который к тому времени был уже в полном разгаре. И она согласилась. До Нового года оставалось совсем немного времени. Действом в клубе руководил приглашённый затейник, а главным занятием присутствующих были танцы. Я был счастлив, что преодолел себя, свою стеснительность, граничившую, наверное, с робостью при общении с девушками. Галинка выглядела поначалу несколько растерянной, возможно даже смущённой. Ведь ни она сама, ни местное сообщество военного городка не ожидали появления такой пары на новогоднем вечере. Предпосылок к этому, вроде бы, не было. Галинка осмелела только тогда, когда был объявлен танец с призом за лучшую улыбку, а, желательно, и весёлый смех во время танца. Чтобы всё было понятно, я должен описать одного персонажа. Коля Ф. – техник отдела артиллерийского вооружения в звании старшего лейтенанта. Он был старше нас. Парень хороший. Отличался исключительной исполнительностью, добросовестностью, обязательностью и другими подобными качествами. И всегда был очень серьёзен. Шутки понимал плохо. Когда начался танец на приз за лучшую улыбку, Коля пригласил кого-то из девушек. Он танцевал, как всё и всегда делал, серьёзно и ответственно. И при этом так же серьёзно выполнял и поставленную задачу – улыбаться и даже весело смеяться. И выглядело это в его исполнении очень комично. Для всех, кроме него, разумеется. Я обратил внимание Галинки на то, что выделывал Коля. Не скрою, был в этом расчёт. На победу. Галинка, как она сама говорила, с детства была очень смешливой. А тут, глядя на Колю, она буквально покатывалась со смеху. Конечно, мы с Галинкой получили приз в виде целлулоидного попугайчика. Он хранился у нас до тех пор, пока не подрос наш сын Сергей и не научился ломать игрушки. После танцев мы с Галинкой гуляли по городку. Новогодняя ночь всегда прекрасна, в любую погоду. К тому же нас переполняли прекрасные чувства. Мы оба понимали, что это не просто свидание, а начало большого совместного пути по жизни. Мы не говорили об этом, но обоим всё было ясно без слов. Когда мы расставались на крылечке её дома, я попросил у Галинки разрешения поцеловать её в щечку. И она разрешила. Много лет спустя Галинка как-то сказала, что я сразил её тем, что пришел под самый Новый год абсолютно трезвым и в течение всего свидания не лез обниматься и целоваться. Видимо, она была так взволнована, что про тот поцелуй забыла. Хотя память на все события у неё была превосходная, гораздо лучше, чем у меня. Но, надо сказать, что и поцелуй-то в щёчку был совершенно невинным, да ещё с её разрешения. А я до сих пор удивляюсь, насколько в ту ночь я обнаглел, чтобы у такой строгой девушки попросить право на поцелуй, пусть даже и только в щёчку. Рассказ 14-й Новичкам везёт После того, как дети выросли и стали жить своими отдельными взрослыми жизнями, мы Галинкой много раз во время отпуска ездили на рыболовную базу Генштаба в деревне Фёдоровское. Правильно было бы сказать в село Фёдоровское, так как в нём раньше была большая церковь с оградой, по углам которой были башенки. Церковь частично сохранилась, но состояние её в то время, когда мы туда ездили, было плачевным. На эту базу мы ездили отдохнуть и набрать грибов для засолки. Приезжали обычно в понедельник, а уезжали в пятницу. В будние дни на базе проживали обычно 5-6 человек, и можно было разместиться в отдельной комнате. База располагалась на берегу Фёдоровского залива Волги, а точнее Иваньковского водохранилища на Волге. Тишина, красота, полная расслабуха. У нас были свои грибные места, так что с этим проблем не было. Кстати, там нам с Галинкой впервые встретился гриб, который мы не видели и не знали раньше. Местные и завсегдатаи генштабовской базы называли его черноголовиком. По форме он полностью похож на подосиновик. Но шляпка у него совершенно чёрная или чёрно-белая в крапинку, если он растёт под берёзами. Когда я рассказывал про этот гриб опытным московским грибникам, его лично не видевшим, они пытались убедить меня, что это очень тёмный подберёзовик. Я в Подмосковье тоже встречал очень тёмные подберёзовики. Но у них все равно просматривается, пусть и очень густой, но, всё же, коричневатый оттенок. А у черноголовика цвет может быть густым чёрным или с лёгким сдвигом в область серого цвета. Но коричневый оттенок отсутствует полностью. Да, и по форме подберёзовик отличается от подосиновика. И структура у него менее плотная, чем у подосиновика. А черноголовик по всем параметрам всё же ближе к подосиновику. И в окраске шляпки, как я уже отметил, присутствуют только чёрно-белые тона. Но, грибы грибами, а иногда хотелось и порыбачить. Поэтому всегда я брал с собой удочки или спиннинг. Осенью особенно хорошо ловить окуня на малька. Когда я ловил рыбу, Галинка обычно располагалась на корме лодки и читала книгу или просто любовалась окружающей красотой. Иногда комментировала мои азартные действия. Но однажды Галинке надоело сидеть на рыбалке без дела, и она попросилась принять участие непосредственно в ловле рыбы. Это не составило проблемы. На следующий день рано утром мы направились к месту, где я был уверен, что хоть какой-то клёв обязательно будет. Это место было в соседнем с Фёдоровским заливе Светлом. Туда вела искусственно прорытая протока. Она была прорыта, чтобы отделить большой полуостров под названием Зуй от суши и превратить его в остров. На этот остров ближайший колхоз весной завозил молоденьких бычков, которые всё лето, без пастухов нагуливали вес на подножном корму.
В заливе Светлом у меня было заветное место, где вдали от берега был под водой небольшой бугор размерами примерно 4х4 метра. И глубина была всего около метра. А дальше, как и во всём заливе – два с половиной, три метра, иногда чуть глубже. Рыба любит такие места. А рыбаки, приезжавшие на базу, во-первых, редко заходили в залив Светлый, во-вторых, этого места не знали. Я обнаружил его случайно, когда поймал там щуку весом 2 килограмма на спиннинг и, продолжая бросать блесну во все стороны, обнаружил этот бугор. Если его когда-нибудь кто-то и находил, то очень трудно было запомнить место в акватории залива. Бугор-то был не близко от берегов. Но меня, в детстве ещё, отец научил, пусть не очень точно, а всё же замечать место на воде. Для этого надо найти на берегу в двух произвольных направлениях по паре ориентиров, находящихся в створе друг с другом. Это могут быть чем-то отличающиеся от других деревья, кусты, местные элементы рельефа, строения вдалеке и т.п. Тогда на воде достаточно найти место, откуда видны эти два створа. И я ни разу в заливе Светлом не ошибся при поиске того самого бугра. Если встать на якорь на бугре, то можно удочку закидывать в любую сторону. Чаще всего удавалось рядом с бугром обнаружить окуня. В одну из поездок мы нашли бугор, бросили якорь. Минут 10 ушло на подготовку удочек и какие-то другие дела. Дальше я насадил малька на одну из удочек и предложил закинуть её, чтобы передать Галинке. Как бывает поклёвка, и что при этом делать Галинка знала, так как наблюдала этот процесс много раз. Но в тот раз она захотела всё проделать сама. Правда, забросить удочку, как положено, она с первого раза не смогла и уронила малька на крючке прямо под лодку, у самого борта. Я попросил её подождать, так как готовил к забросу вторую удочку. Но Галинка решила поднять удочку и попытаться повторить заброс. Удочка сразу не поднялась, и Галинка стала говорить, что крючок за что-то зацепился. Затем заявила, что там под водой что-то “трепещется”. Глубина под лодкой была маленькая, и когда ей удалось несколько вытянуть леску, я увидел в толще воды окуня таких размеров, каких на Фёдоровском заливе ни сам не ловил, ни у других не видел. Подсачка у нас не было, и я попросил Галинку, чтобы она выбирала леску потихоньку, перегнулся через борт, и мне удалось руками выбросить окуня в лодку. Мы ещё некоторое время ловили и удачно. На базе все рыбаки удивлялись и спрашивали, где поймали такого красавца. Не зря же говорят, что новичкам на рыбалке всегда везёт. Это была единственная рыбалка Галинки, в которой она сама выступала рыбачкой. Она часто её вспоминала. Вспоминала она и ещё один случай, когда мы с ней наблюдали невиданный жор окуня. Вся акватория огромного Фёдоровского залива просто кипела, бурлила, мальки со шлёпаньем носились по поверхности воды. На всей акватории залива не было пятачка спокойной воды. Такого зрелища я раньше и потом больше не видел. И продолжалось это не минуты, а полтора или два часа. А потом всё пришло в обычную норму, когда то там, то тут образовывались местные очаги коллективной охоты окуня на малька. Это зрелище Галинка тоже вспоминала очень часто. Оно было впечатляющим. Рассказ 15-й Свадебное путешествие. Судак и птички Примерно через месяц после свадьбы мы с Галинкой отправились отдыхать на Юг, к морю, в Анапу. У нас был адрес хозяйки, где можно было нормально устроиться. В купе поезда нам в попутчики попала супружеская пара, которая тоже ехала в Анапу. Это было удобно. Из дороги запомнился только один эпизод. Поезд остановился в Россоши, а к поезду кинулись местные жители с разными съестными продуктами, но в основном с яблоками. Денег у нас было достаточно. Одна из торговок и уговорила Галинку купить ведро яблок. К счастью, яблоки оказались вкусными, и с помощью второй супружеской пары мы, к приезду в Анапу, их съели. Первое время Галинка очень расстраивалась, что мы здесь живём, что называется, от пуза, а её родственники в Кубинке не имеют того, чем мы тут располагаем. В первую очередь это касалось винограда. Мы ежедневно покупали по три килограмма винограда. Можно было купить на рынке, а можно было зайти в любой двор, заплатить те же деньги и самому нарезать кисточек прямо с куста. Загорать на пляж мы не ходили. Галинка стеснялась. Мы нашли укромное место на южной окраине города, где был высокий берег над морем. Там было совершенно пустынно, так как невозможно было спуститься к морю. А вид на море сверху был прекрасный, и всегда дул свежий ветер, спасавший от жары. Но к входу на пляж мы всё-таки регулярно подходили. Дело в том, что там стояла временная палатка с навесом, где готовили и тут же продавали чебуреки. Я раньше чебуреков на юге не пробовал и меры им не знал. Поэтому в первый раз заказал две порции, что мне казалось естественным. Не знаю, как в других местах, а в этой палатке порция состояла из шести чебуреков внушительных размеров. Галинка со своей порцией не справилась, да и я, кажется тоже. Если не ошибаюсь, то мы ухитрились во что-то завернуть оставшиеся и взять с собой. А чебуреки в этой палатке были очень вкусные. А в 1960 году мы с Галинкой проводили отпуск в Судаке. Спокойное место, песчаный пляж. Устроились в тихой части города. От дома к морю можно было идти не по главной улице, а по большому пустому полю. К морю вела натоптанная дорожка длиной около 350 метров. Над полем всегда кружили какие-то птицы. Видимо, ловили насекомых. Галинка была человеком особенным и птицы это понимали. К морю и обратно всегда шли люди, поодиночке и группами. И на Галинку регулярно с птичек что-то капало. И обязательно на голову. Я ходил рядом, но на меня ни разу не капнуло. Не было заметно, чтобы капало и на других людей. Мы рассказали об этом хозяйке. В ответ она объяснила, что некоторые, особенно местные молодые девушки, специально ходят по полю регулярно, но с ними это бывает крайне редко. А если случается, то считается очень хорошей приметой. Обязательно будет в чём-то удача или счастливый случай. Это нас успокоило. На следующий год у нас родился сын, и мы не ездили в отпуск. А ещё через год опять отправились в Судак. Остановились у той же хозяйки. Ходили по тому же полю к морю. Птички, видимо, узнали Галинку, но отмечались реже. Видимо, сочли, что один счастливый случай уже произошёл, и умерили свой пыл. Нас с сыном и других прохожих птички, как и раньше, не замечали. Отношения Галинки с птичками в Судаке не может объяснить ни теория вероятностей, ни математическая статистика. Не всё мы знаем о природе и о мире, в котором живём, похоже, что так. Есть, наверное, какие-то информационные или другие поля, о которых мы не имеем представления, но которые в чём-то проявляются. А объяснений этим проявлениям мы не находим. Пока не находим. Рассказ 16-й Необычное наблюдение на Фёдоровском Однажды осенью мы с Галинкой возвращались по Фёдоровскому заливу на базу с рыбалки. Я грёб, Галинка сидела на корме. Только-только начинались сумерки. Но было ещё очень светло. Галинка заметила в небе, по ходу движения лодки, какой-то огонёк и предложила мне взглянуть на него. Он показался ей необычным. Я бросил весла и обернулся. Действительно, увидел в небе огонёк. Относительно яркий, не мигающий. Он был не очень высоко над горизонтом, но явно далеко. Огонёк двигался параллельно линии горизонта и вдруг мгновенно изменил направление движения строго под прямым углом и начал двигаться вертикально. Я по образованию инженер-механик, хоть и по электрооборудованию, и такой манёвр меня удивил. Мы продолжали следить за огоньком. Он совершал перемещения в определённой зоне, двигаясь или строго горизонтально, или строго вертикально, вправо-влево или вверх-вниз. Направление движения менялось мгновенно, что невозможно, если у носителя огонька была бы масса. А без носителя трудно представить и сам огонёк. Странным было и то, что яркость огонька была постоянной, источник света казался всё время направленным в нашу сторону. Или следовало предположить, что источник света был всенаправленным. Полюбовавшись и поудивлявшись, мы всё же направились на базу. Там в этот будний день располагалось несколько рыбаков и грибников. Местом общения на базе была общая кухня. Нам надо было готовить ужин. На кухне мы рассказали об увиденном явлении кому-то из обитателей базы. И скоро эта весть распространилась по базе. Все вышли на крыльцо. Огонёк продолжал светить и совершать свои странные движения. Это продолжалось почти до полуночи. Потом вдруг огонёк стал мигать, продолжая двигаться, и вскоре погас. Больше мы его не видели. Объяснения этому явлению у меня нет. Рассказ 17-й Последний визит в Судак В третий раз я был в Судаке с сыном. Галинка ждала дочку. Жили всё у той же хозяйки. Установили строгий режим дня. Утром завтракали в кафе на главной улице, где было много блюд, пригодных для питания маленького ребенка. Потом шли к морю. Уходили с моря примерно в 11.30, когда ещё не наступала жара. Как и все предыдущие поездки на Юг, эта была в сентябре, когда отдыхающих было относительно немного. В 12.00 открывался ресторан, который до 15.00 работал в режиме столовой, касательно цен, а качество пищи было значительно выше, чем в столовых и кафе. Мы с сыном всегда были в числе первых посетителей. Ужинали дома молочными продуктами, булочками и т.п. Жаркое время проводили дома, сын обычно засыпал. Перед ужином и ночным сном гуляли по городу. Запомнились два интересных эпизода. Первый имел место в ресторане к концу первой недели нашего пребывания в Судаке. Как обычно, мы пришли в ресторан на обед, но в тот раз официантки не поспешили к нам подойти. Они все сидели за столиком в углу, а с ними милиционер (понынешнему – полицейский). И вот, вместо официантки к нам идёт милиционер, садится за наш столик и просит меня предъявить документы. Показываю ему свое удостоверение личности офицера. После этого он выкладывает на стол трёхрублевые денежные купюры, которыми я расплачивался за обед все эти дни и просит объяснить их происхождение. Дело в том, что все купюры были новенькими, а их номера шли по порядку. Это вызвало подозрение у официанток, они собрали эти купюры и попросили прийти милицию. Должен объяснить, что военный Институт, в котором я работал, был учреждением центрального подчинения, и финансовый отдел деньги для зарплаты служащим и денежного содержания офицерам получал в Центральном банке. А там почти всегда выдавали новые деньги из-под станка. Когда я собирался в эту поездку, то попросил кассиршу, которая ездила в банк, взять для меня 3 сотни рублей трёхрублевыми купюрами, чтобы легче было расплачиваться на рынке и в пунктах питания. Кассирша и привезла мне банковскую упаковку этих новеньких купюр. Я их носил в заднем кармане брюк и вынимал по одной. Поэтому номера и шли подряд. Объяснил всё милиционеру, показал ему всю пачку в фирменной банковской упаковке, и вопрос разрешился. После этого случая, если мы приходили в ресторан даже не первыми, нас всегда обслуживали вне очереди. Второй эпизод произошел на пляже. Мы с сыном каждый день занимали на пляже примерно одно и то же место. Впрочем, так поступали не мы одни. Поэтому через несколько дней я примерно знал в лицо всё наше окружение. Неподалёку располагалась женщина средних лет. В один из дней, уходя с пляжа, она зашла в море по колено и встряхнула свой халатик, чтобы очистить его от прилипшего песка. Выйдя из моря, и надев халатик, она стала шарить по его карманам и сильно разволновалась. Оказывается, в карманах должны были находиться золотые часы с золотым же браслетом. Она кинулась в море к тому месту, где трясла халатиком и стала осматривать дно. Сразу нашлось несколько помощников. Искали долго, но не нашли. Расстроенная, женщина ушла. Добровольцы ещё некоторое время продолжали поиск, но безуспешно. Следующие несколько дней эта женщина на пляже не появлялась. А вопрос о золотых часах окружающие отдыхающие периодически обсуждали. Через два или три дня наш сын, валандаясь в море, где было совсем мелко, довольно далеко от того места, где женщина трясла халатик, нашёл золотые часы на браслете. Я показал их окружающим и попросил сообщить о находке женщине, потерявшей часы, если кто-то увидит её в городе или на пляже. Через несколько дней женщина появилась на пляже в обычном месте, взяла у нас свои часы, послушала, ходят ли они. На это, конечно, нечего было и надеяться после того, как они пролежали два или три дня в морской воде. Но ведь женщина ушла с часами, даже не сказав нам спасибо! Вот, как-то так. Почему-то, запомнилось и это. Рассказ 18-й Музей бронетанковой техники в Кубинке
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!