– Ему пятнадцать лет! – Вот именно! По закону он созрел для секса[29]. София подняла руку, словно желая задать вопрос в классе. – Мне это записывать? – Не надо, – ответила Карина. – Ты можешь продолжить – рассказать, что ты думаешь о книге. У Сусанны перехватило дыхание – проклятая Карина, вот сучка! София положила ручку и выпрямила спину. Отзываясь о книгах, она начинала говорить, как робот, словно записала каждое слово и выучила наизусть. – «Корни» – интересная история. Любопытно проследить, как черная семья из Африки попала в рабство в Америке. На мгновение она задумалась. – По-моему, не играет роли, правда это или нет. Все это могло происходить на самом деле – мне так показалось. Она взяла ручку, поправила очки и снова опустила глаза в блокнот. Сусанна оторвала новую жвачку и засунула в рот, твердые края резанули по небу. В нос ударил терпкий вкус лакрицы. Карина ничего больше не сказала и сидела теперь, уставившись на окошки под потолком, – вероятно, ей и нечего было сказать. Сусанна обернулась к Агнете. – А ты что думаешь о книге? Агнета взяла свои листы с красным машинописным текстом и пробежала их глазами. – Оч-чень хорошо написано, – проговорила она. – Возможно, это не великая литература, но увлекательно и хорошо читается. И я согласна с Софией – н-неважно, п-правда все это или нет, главное, что это могло бы быть правдой. И я верю в эту историю, без сомнений. Она на мгновение задумалась. – Хотя досадно, что Алекс Хейли скопировал другого писателя, от этого к-книга много т-теряет… Она опустила свой лист бумаги и взглянула на Сусанну. – В-вот что я думаю. В целом. Щеки у Сусанны горели – и дело было не только в Карине. Почему все остальные ведут себя так странно? Никогда так раньше себя не вели. Они читали веселые, увлекательные и грустные книги, вместе смеялись, обсуждая их, иногда плакали вместе – в первую очередь, пожалуй, они с Агнетой, остальные – нет. «Корни» – отличная книга, потрясающий рассказ, такой захватывающий и достоверный… Остальные удивленно посмотрели на нее – неужели она произнесла что-то вслух? Она кашлянула в кулак. – Гитте? Биргитта выпрямилась в кресле-мешке, скрутила свои длинные волосы и перекинула через плечо, словно толстую веревку. – Этой книгой Алекс Хейли внес огромный вклад в борьбу за права цветных в США, – сказала она. – Даже если он и использовал какие-то моменты из других романов, это не имеет никакого значения… – Так что, цель оправдывает средства? – оборвала ее Карина. – Поскольку черные были обращены в рабство сто двадцать лет назад, мы можем сегодня не заботиться о правде? На несколько мгновений Биргитта закрыла глаза, потом вздохнула, тряхнула волосами и поднялась. – Знаете, что? – проговорила она. – Я сегодня не совсем в форме. Мне очень жаль, но я чувствую, что придется и на этот раз уйти раньше. Она схватила свою сумку и успела дойти до двери, прежде чем Сусанна поднялась. – Подожди, – выпалила Сусанна, хватая ее за руку. Биргитта не может уйти без нее, не может оставить ее здесь одну. Сусанна снова обернулась к Карине. – Ответь честно, ты занималась сексом с моим младшим братом? Карина широко раскрыла глаза – в своей обычной манере. – Ты уверена, что это тебя касается? – Ты выбрала непотребную книжку про старого извращенца, который совращает юных девочек. Сама ты развратница, которую тянет на молодое мясо. Сусанна невольно охнула – не могла поверить, что у нее вырвались такие слова. Боже, что она натворила? Остальные уставились на нее, кровь снова прилила к лицу. Карина стояла с открытым ртом. – Но Сусанна, – сказала Агнета. – Подумай, что ты т-такое говоришь. Карина громко сглотнула. – Да ладно, – проговорила она. – Пусть я буду главной развратницей группы. Не можем же мы всей толпой бегать за Викингом. Она оглядела их всех, переводя взгляд с одной на другую, ее взгляд остановился на Сусанне. – Ты прекрасно знаешь, что у тебя нет шансов, поэтому делаешь ставку на второй номер. Все идет прекрасно, не так ли, Кристер заинтересовался? Это он сказал тебе, что я спала с Хоканом? Сусанна открыла было рот, но воздух весь закончился, она так и не смогла ответить. Карина взяла сумку, кивнула Софии. – Ты с ним в одном классе – скажи, у кого-нибудь из нас есть шансы? В очках Софии отражались лампы дневного света под потолком, невозможно было понять, как она реагирует. – Викинг такой же, как все остальные парни. Ему нравятся хорошенькие девушки, которые проявляют к нему интерес и ценят его. Биргитта развернулась, распахнула дверь и поспешила прочь в сторону отдела подростковой литературы. – Это не по-товарищески, – сказала Агнета Карине. – Без тебя знаю, – ответила Карина и тоже вышла. Сусанна осталась стоять, словно ноги приросли к полу. Она не понимала, как ей теперь уйти отсюда. – Я совершенно уверена, что у кого-нибудь из нас есть шансы, – продолжала София, словно не обратив внимания на торнадо, пронесшийся по комнате. – Влюбленность прямо связана с доступностью – чем ближе, тем лучше, и с местом, которое человек занимает в группе. Надо быть симпатичной и хорошо выглядеть, тогда твои акции поднимаются в цене. Она повернулась к Агнете. – Пойдем сходим в кондитерскую Лундберга? – Мне надо домой, маме опять плохо, – ответила Агнета еще более уклончиво, чем обычно. – Что с ней на этот раз? – услышала Сусанна свой собственный голос. Агнета покраснела. – П-просто нерегулярно принимала лекарства, – ответила она, взяла свой шарф и ушла. Сусанна вязла свою сумку, стала рыться во внутреннем кармане, ища носовой платок. Когда она вытащила его, из кармана выпала фотография Карины – тот самый маленький снимок из девятого класса. Он приземлился на пол прямо у ног Софии, оборотной стороной вверх. В тот день, когда они обменялись фотографиями, Сусанна нарисовала фломастером на обороте розовое сердечко. Теперь же оно сияло на фоне линолеума, словно сигнал опасности. Боже милостивый! Только бы София ничего не заметила! Сусанна уже занесла ногу, но София опередила ее. Она быстро наклонилась, подняла снимок, перевернула и провела пальцем по полным губам Карины. Подняла на Сусанну торжествующий взгляд. – Стало быть, ты влюблена в нее, – сказала она. Сусанна вскинула руку и наотмашь ударила ее по лицу. Не то чтобы очень сильно, но ладонь обожгло. Очки Софии сбились в сторону, она пошатнулась, сделала шаг назад. Ее глаза за стеклами очков потемнели. – Никогда не смей так говорить, – ответила Сусанна и сама не узнала свой голос. Они стояли неподвижно, глядя друг на друга. – А иначе – что будет? – спросила София. – Не смей, – повторила Сусанна. – Я не шучу. – Ты еще пожалеешь об этом, – заявила София, поправила очки и взяла свою сумку. Решительно засунув фотографию Карины в свой бумажник, она схватила свою куртку и удалилась. Сусанна стояла неподвижно, пока не услышала, как захлопнулась входная дверь. Потом плюхнулась на детский диванчик и вжалась в него так сильно, что он чуть совсем не проглотил ее. Закрыла глаза, целиком отдавшись чувству стыда, горя и страха. «Что сказал Хокан? Как она в постели?» «Стало быть, ты влюблена в нее»… Сусанна попыталась заплакать, но ничего не вышло. Злость обернулась сухими судорожными всхлипываниями. Что она наделала? Теперь ее фото у Софии, все пропало. Никогда она больше носу из дома не высунет. Это конец. Прижав колени к груди, она обхватила их руками и принялась укачивать сама себя порывистыми мелкими движениями. За стеной проехал мимо грузовик, так что стекла задрожали. Сусанна слышала голоса, чей-то смех. Снаружи царил вечер пятницы, время ликования.