В дверях появился Фин. – А, вот и вы, капитан. Король немедленно требует вас к себе, чтобы обсудить срочное дело. – Конечно, я сейчас же иду к нему. Фин, проводите танцовщицу обратно в ее покои. – распорядился Легат, когда они оба шли к лестнице. А там их ожидали три Безликих стражника. Глава 35 Безликие стражники повернулись как один и посмотрели на них, бесстрастные маски и застывшие фигуры. Они всегда вызывали у Мариетты трепет. – Что это такое? – Один из мастеров смотрел на пакет. Безликие стражники повернули головы и уставились на нее, их движения были какими-то деревянными, лишенными гибкости. – Там ее туфли для танцев, – протянул Легат скучающим тоном. – Простите меня, я не знал, что вас интересует дамская обувь. – Его лишенное выражения лицо тоже превратилось в маску, он опять исполнял роль капитана. Мариетта взглянула на него. Это был не он: в его глазах не сиял свет, в улыбке не было глубины и нежности, не было полных чувства слов, которые стали ей так дороги. Точно так же она не была собой в гостиных за чаем и в бальных залах высшего общества. После того как она открыла настоящего Легата под его маской, более чувствительного и уязвимого, ее удивляло, как она могла считать его отчужденным и безразличным. Он никогда не был равнодушен к ее тяжелому положению, он просто принимал его слишком близко к сердцу. Сейчас душа ее болела из-за расстояния между ними и из-за того поцелуя, который так и не случился. Один из Безликих стражников подошел ближе, навис над Мариеттой. – Это слишком большой сверток для одной пары туфель, – произнес он без всякого выражения и протянул к нему руку. – Понятно, что в нем лежит не одна пара туфель. – Она старалась подавить панику, не позволяла голосу дрожать и сердито смотрела на него. Руки стражника опустились, но он продолжал стоять перед ней. Под мундирами солдат бьются сильные сердца людей, способных на сильную любовь. Она содрогнулась, подумав о том, что скрывается за равнодушными масками стражников. Она чувствовала их холодность, они повинуются приказам короля, как автоматы. Если предположения капитана окажутся верными и Безликие стражники ведут следствие среди солдат, тогда она опасалась тех последствий, которые могут возникнуть для них. Для него самого и для той опасной двойной игры, в которой он участвует и несет на своих плечах груз восстания. – Мы искали вас по всему дворцу, – сказал другой рабочий, от него так и веяло подозрением. – Ходят слухи, что во дворце действуют мятежники. – Теперь вы меня нашли. Офицер Фин, верните эту женщину в ее апартаменты, чтобы она могла подготовить для короля то, что мы обсуждали. Я сам с этим разберусь. Фин вытянулся по стойке смирно и повел Мариетту вверх по лестнице. – Еле проскочили, – пробормотал он и потер ладонью затылок. Когда они поднимались по лестнице, Мариетта оглянулась туда, где стоял Легат, на повороте лестницы ниже и на противоположной стороне. Теперь рабочие в золоченой клетке лифта уже ехали вниз, один из них смотрел на циферблат маленьких часов, которые висели у него на шее, другой постукивал ногой по позолоченному полу. По-видимому, капитан отправил куда-то стражников, и они сейчас маршировали дальше вверх по винтовой лестнице. Легат бросил на Мариетту быстрый взгляд. Она пожалела, что находится слишком далеко и не может его понять. Они пошла дальше вместе с Фином, и виток спирали скрыл капитана из виду. Дверь их апартаментов была открыта, и они увидели Пирлипату и Деллару, перебирающих наряды в шкафу. Как только Мариетту снова заперли вместе с ними, они прекратили беседу. – Ну? – требовательно спросила Деллара. Пирлипата внимательно посмотрела на нее. – Что-то случилось? Ты белее, чем зимний день. – Ничего не случилось, уверяю тебя, я в полном порядке, – ответила Мариетта. Они прижала руку к животу, заставляя себя успокоиться. – Теперь это не важно… – Деллара махнула на Пирлипату рукой. – Что там у тебя? – Она потянулась к пакету. Мариетта разжала руки. – Мы должны немедленно это спрятать. Деллара взяла пакет, ее блестящие лиловые ногти надорвали оберточную бумагу. Они все наклонились. Внутри лежала ткань в красно-белую полоску. Зубы Деллары сверкнули. – Похоже, капитан действительно тебя любит, – сказала она Мариетте, которая старалась вернуть себе самообладание после того момента интимной близости с капитаном Легатом. После их встречи она тосковала по нему, но было слишком опасно даже думать об этом. Она не должна была вызвать ни тени подозрения теперь, когда это могло поставить все под угрозу. Слабый щелчок заставил всех троих застыть, как фигуры на гобелене. Кто-то отпирал дверь. В одно мгновение Пирлипата схватила сверток и бросилась с ним в ванную комнату. Когда она пронеслась сквозь газовые занавески, Мариетта услышала, что она свернула направо, в уединенный уголок. Деллара толкнула Мариетту на подушку, упала на ковер рядом с ней, открыла ближайшую шкатулку с гримом и стала наносить ярко-красную помаду на губы Мариетты, как раз в тот момент, когда распахнулась дверь. Служанка вошла и поставила огромный серебряный поднос на ковер рядом с Делларой, которая не обратила на нее внимания, а потом вышла. Губы Мариетты покрылись уже третьим слоем помады. Деллара отбросила грим и тихо позвала Пирлипату. – Теперь можешь выходить. Появилась Пирлипата, все еще держа в руках открытый сверток. – Где мы его спрячем? – Можно его спрятать внутри подушки или одного из шезлонгов? – Мариетта осмотрела плотные швы ближайшего шезлонга. – У нас для этого нет нужных инструментов, – ответила Деллара. Мариетта взглянула в сторону шкафов. – А где твоя накидка, в которой ты была на Кремовом балу? Малиново-розовая, блестящая, которая тебе так полюбилась? – Не уверена, что уловила связь, – сказала Пирлипата, переглянувшись с Делларой. – В ту ночь ты уронила на нее клубничный крем, но пятна не осталось, как ты боялась, ткань его не впитывала… – Мариетта стала рыться в шкафу. Обнаружив накидку среди сверкающих всеми цветами радуги нарядов Деллары, она разостлала ее на гладком, лиловом каменном полу и завернула в нее принесенную одежду. Получился тугой узел, который она потом засунула внутрь пары блестящих чулок и туго завязала. Потом прошла за занавески и бросила узел в бассейн. Деллара смотрела, как он колышется на поверхности воды. – Что это означает? Мариетта выловила узел через несколько минут. – Смотрите, он внутри совершенно сухой, – сказала она, прошла в туалет и сдвинула крышку с бачка. – О! – недоумение Пирлипаты сразу же испарилось. – Как изобретательно. Деллара улыбнулась, показав заостренные зубы. Мариетта сунула внутрь непромокаемый узел и задвинула крышку на место. Они отпраздновали успешное приобретение маскарадных костюмов за обедом. Миска жирного рагу, пышные булочки, легкие и воздушные, как снежки, и печенье с орешками и ягодами, которое они макали в горячий белый шоколад. Мариетта лежала на ковре между Пирлипатой и Делларой, они составляли окончательный вариант побега. Прошлись по нему раз, другой, устраняя все шероховатости, которые мешали им окончательно решиться. В тот вечер не было бала; они были одеты в удобные шерстяные брюки и мягкие куртки и провели весь вечер в разговорах. Мариетта пропускала сквозь пальцы податливый ворс ковра, потом их разговор превратился в обмен рассказами о прочитанных книгах, о людях, которыми они восхищались, и о самых дорогих их сердцу надеждах. Потом они услышали тихое пение. Пирлипата выпрямилась. – Нет. Нет-нет-нет, опять! Глаза Деллары потемнели и стали мрачнее ночи. Пирлипата повернулась к ней. – Я не могу опять смотреть на это. – Ее голос сорвался. – Деллара… – Тихо. – Деллара обняла ее и погладила по голове. – Ты сможешь, а я буду все время с тобой. – Ее взгляд на Мариетту был полон тревоги. Мариетта не знала, хочется ли ей знать о том, какой ужас надвигается на них. Не успела она это сказать, как дверь со стуком распахнулась. Три Безликих стражника заполнили дверной проем, они смотрели на женщин, холодно, молча. Мариетта встала, а Деллара медленно пошла к стражникам. – Король Гелум заставляет нас смотреть на свои казни, – прошептала Пирлипата. Их повели вниз по лестнице. Остальные обитатели дворца собирались в тронном зале. Все скрытые шестеренки, которые заставляли плавно крутиться его колесики, – шеф-повара, и шоколатье, и кондитеры, вместе с уборщиками и горничными, – всех заставили собраться. Их было даже больше, чем солдат. Король Гелум сидел на своем троне, окруженный Безликими стражниками, а придворные сгрудились по краям зала. Центр оставался пустым. Мариетта взяла за руку Пирлипату и крепко сжала ее, они обе дышали часто и неглубоко. Деллара стояла впереди них, однако ее маленькая фигурка не закрывала от них происходящее. – Лев предал меня, – объявил король Гелум, и все во дворце посмотрели на него. Все головы повернулись к нему. Шепот замер в горле у каждого. К трону подтащили одного из солдат. Он все еще был одет в темно-красный мундир, стоял, выпрямив спину, с гордым лицом, хоть и смертельно бледный. Мариетту затошнило. – Мой собственный солдат, – продолжал король, пойман во время переговоров с жителями Кракатука, он выдал им тайны дворца. По-видимому, солдаты моей собственной армии запятнали себя предательством, укрывая в своих рядах изменника. Сердце Мариетты забилось сильнее, и она невольно стала искать взглядом капитана Легата, который стоял рядом с королем, его лицо выдавало внутреннее напряжение. Значит, это началось. Он встретился с ней глазами через головы толпы, и на его лице промелькнула тревога, но потом он отвел взгляд и опять перевел его на обвиняемого солдата, его солдата, который умолял не лишать его жизни у их ног. – Я клянусь звездами, что невиновен, – сказал Лев тихим голосом. Но сильным. – Вы искали предлог расколоть наши ряды, и это расследование нашей честности просто фарс. Повод заменить нас этими бесчеловечными чудовищами. – Он качнул головой в сторону Безликих стражников, держащих его. – Предупреждаю вас, король не заслуживает, чтобы мы ему служили. – Он повернулся и обратился к своим сослуживцам, стоящим в шеренгах темно-красных мундиров: – Он лжец и трус и не заслуживает этого трона, который получил путем обмана и убийств. Его слова встретили полным молчанием. Все отводили глаза. Пирлипата крепче сжала руку Мариетты. Тонкие губы короля Гелума растянулись в садистской улыбке, полной восторга.