К легендарной Бадб Блэр и, по совместительству, собственной матери. Она не была уверена, что чары вызова подействуют. Обычно Бадб появлялась сама, не особо заботясь, хочет ли дочь, чтобы в тщательно оберегаемое ею личное пространство кто-то вторгался. Да и Морриган привыкла разбираться с проблемами самостоятельно. Разве не этому ее всегда учили? Ситуация осложнялась тем, что прежде Бадб не удавалось проникнуть в святая святых отступников и отступниц из-за чар, окружавших Пропасть нерушимым барьером. С другой стороны, она привязала себя к дочерям магическими узами, чтобы в любой момент иметь возможность их найти. Правда, как показало время, узы действовали, пока в их груди билось сердце, а в жилах текла горячая кровь. Когда из Клио вынули душу, ее тело Леди Ворон отыскать не смогла. Прикрыв глаза, Морриган произнесла уже полузабытые слова: – Gesse lifaade, Badb. Напряжение в воздухе стало почти осязаемым, тишина давила на уши, пробуждая едва утихшую головную боль. Чары Пропасти сопротивлялись колдовству Бадб Блэр. Кто победит? И гадать не стоило. Послышался странный звук, похожий на треск рвущейся ткани. Казалось, сама завеса реальности рвется под натиском агрессивных полуночных чар. Если бы Морриган заглянула в осколок истины, увидела бы темную вуаль тэны. Магия мертвой ведьмы, даже самая невинная, так или иначе имела полуночную окраску. Морриган не сумела уловить тот миг, когда реальность переменилась. Вот она стоит одна в комнате, а в следующее мгновение перед ней появляется черный ворон. Эффектно взрывается изнутри, и перья опадают вниз, превращаясь в пышный и весьма откровенный наряд Леди Ворон: платье с глубоким декольте и пышной юбкой из перьев. Ожерелье с агатами подчеркивало лебединую шею. Нетерпимость к скромности, пожалуй, роднила Бадб и Морриган. А еще – принадлежность к клану ведьм и любовь к черному цвету. Больше между ними не было ничего общего. Впрочем, Морриган давно смирилась с таким порядком вещей и не испытывала сожалений. – Мне нужна твоя помощь, – без лишних предисловий сказала она. – Я сумела проникнуть в Пропасть… – О, так мы в Пропасти! – воодушевилась Бадб. – …но не могу найти бокора для Клио. Я не знаю, к какому Дому они принадлежат, но сомневаюсь, что они одиночки. Носителей такой сильной магии вряд ли оставят без внимания. Морриган вкратце объяснила матери иерархию Пропасти. Та слушала, не перебивая, но выглядела отрешенной, взгляд ее бездумно скользил по стенам комнаты. Безучастность Бадб выводила из себя. Все-таки речь шла о Клио! Лишнее подтверждение тому, что Леди Ворон выгоднее видеть ее мертвой ведьмой, нежели живой. Бадб научила бы дочь магии мира теней – стань Клио личем, выбора у нее не останется. Чары мертвых ведьм и колдунов кардинально отличаются от чар живых: рассветная магия личам уже недоступна, и только за счет теневой им удастся поддерживать некое подобие жизни. И за полуночную магию, в отличие от рассветной, приходится чем-то расплачиваться. Спокойным сном, здоровьем… жизнью. И только бокор, полуночный жрец вуду, мог воскресить мертвого, не обращаясь к некромагии, не превращая его в лича. Имея пойманную в филактерий душу, колдуны вуду могли вдохнуть жизнь в мертвое тело, тогда как некромаги заменяли живительную энергию энергией смерти. А значит, Клио мертва лишь до тех пор, пока порванная нить, соединявшая тело и душу, не будет восстановлена. – Мне нужна твоя способность оставаться незамеченной и проникать в любые уголки. Рано или поздно кто-то из горожан должен упомянуть о бокоре. Или упомянуть тех, кого он воскресил. А через них можно протянуть нить и к самому воскресителю. Бадб рассеянно покивала. – Мама, Клио – не я, – напряженным голосом сказала Морриган. – Сама знаешь, полуночную магию она ненавидит. От ее внимания не укрылось странное выражение, промелькнувшее на лице Леди Ворон. Морриган нахмурилась, силясь его расшифровать. – Магия бокора – тоже полуночная магия, – заметила Бадб. – К ней я прибегну только раз. Возможно, даже удастся стереть воспоминания Клио о собственной смерти, чтобы они не преследовали ее в кошмарах. Но если она станет личем… – Ревенантом. – Проклятье, мама! – Запал иссяк, натолкнувшись на глухую стену невозмутимости. – Ей придется каждый день обращаться к полуночным чарам. Забыть о медицине и целительстве. Клио никогда не простит нам, если мы не попытаемся спасти ее. Ее настоящую. Если отберем единственный шанс исполнить мечту – помогать людям, спасать человеческие жизни. Мертвые не могут исцелять живых, могут только забирать их силу. Кому, как не Бадб, это знать? Та вздохнула, словно признавая поражение. Но не удержалась, чтобы не пробормотать себе под нос что-то подозрительно похожее на: «И в кого она такая?» И впрямь – в кого? Об отце Морриган не знала ровным счетом ничего – в их неимоверно странной семье это считалось запретной темой. Бадб с самого их детства, даже не стараясь смягчить резкие слова, твердила, что их отца для нее не существует. И Морриган, и Клио очень быстро поняли, что некоторые границы, установленные вспыльчивой Леди Ворон, переходить не стоило. Так может, именно отец – та причина, по которой Клио разительно отличалась от них обеих? – Я сделаю все, что в моих силах. Даже голос Бадб изменился, стал более мягким, более подобающим безутешной матери, потерявшей дочь. Но была ли она безутешна? Морриган зачем-то коснулась рукой висящего на стене зеркала. Мысль о том, что Клио – потерянная, одинокая – бродит среди теней, убивала. – Ты нашла ее в Юдоли Печали? Бадб ответила сдержанным кивком, однако, разогнавшим пульс до предела. – Как… она там? – Держится, – поразмыслив, сказала Леди Ворон. – Налаживает контакты с обитателями. Ты же знаешь Клиодну. Она и в царстве Балора найдет себе друзей. Морриган тихо рассмеялась. Посчитав разговор законченным, Бадб обратилась в ворона и вылетела в приоткрытое окно. Ожидание сводило с ума. Не в силах усидеть на месте, Морриган мерила комнату шагами. Застывала, подходила к филактерию с душой сестры, нежно прикасалась к нему кончиками пальцев. Все казалось, что в этот миг Клио чувствует присутствие сестры, как восприимчивые люди ощущают присутствие духов предков за спиной – наблюдающих, оберегающих. Глупая иллюзия… Долгое отсутствие Бадб злило. Наверняка та потратила уйму времени, чтобы удовлетворить любопытство и бесцельно полетать по Пропасти. В конце концов Морриган создала в центре стены мишень и принялась метать в нее созданные из воздуха ножи. Причинить вред сотворенное подобным образом оружие не могло, а вот для снятия напряжения и тренировки меткости подходило идеально. И ловкость нарабатывалась, и раздражение бесследно исчезало. Бадб появилась в тот момент, когда пущенный из-за спины нож угодил в яблочко и тут же растворился в воздухе. Морриган провела рукой, стирая иллюзию, и нетерпеливо развернулась к матери. – Узнала что-нибудь? – Интересное, надо сказать, местечко, эта ваша Пропасть… – Мама! Леди Ворон театрально тронула пальцами виски, намекая на повышенный тон дочери, но Морриган подобными жестами смутить было непросто. Сама та еще актриса. – Должна признать, сплетников в Пропасти немного. Очевидно, отступникам, как никому, известно, что уши есть и у стен. Пришлось прибегнуть к чарам, иначе нужную информацию я искала бы до второго пришествия. – Что ты узнала? Морриган не волновало, каким именно способом Леди Ворон добилась желаемого. Быть может, вспомнив былые годы, и вовсе заполучила себе в пользование живого – или не очень – слугу. С нее станется. – Судя по тому, что я узнала, бокоров на всю Пропасть всего трое. Один, правда, на старости лет совсем выжил из ума. Говорят, он намеренно коверкает ритуал воскрешения и вместо того, чтобы вдохнуть душу в тело, забирает ее, посвящая своему Геде Лоа[15]. Правда это или нет, но свою дочь в руки старому безумцу я не отдам. А значит, остается только Векеса Анен и Ганджу Ямара. Один принадлежит Дому Маккормак, второй – Дому О`Флаэрти. Глава первого Дома, – Бадб закрыла глаза, припоминая, – Эрин Маккормак, немолодая и весьма заносчивая особа. Во всяком случае, так говорят. Глава второго, напротив, довольно молод. Ходят слухи, что Доминик О`Флаэрти убил своего отца, чтобы занять его место и стать главой Дома. То ли наслал проклятие, которое медленно выпивало из отца жизненные силы, то ли подливал ему в вино яд, от которого он долго и мучительно умирал. Морриган пожала плечами, давая понять, как она относится к подобного рода слухам. Интересовало ее другое: главой первого Дома была женщина, второго – молодой мужчина. С последними она ладила куда лучше. К тому же, если Эрин Маккормак – дама с характером, договориться с ней о помощи бокора, принадлежащего ее Дому, будет непросто. А по собственной инициативе он вряд ли станет кому-то помогать. – Ты знаешь, где находится Дом О`Флаэрти? – молниеносно приняв решение, спросила Морриган. – Ну разумеется! – оскорбленно фыркнула Бадб. Едва договорив, она обернулась вороном и вылетела в окно. Морриган схватила сумку с ведьмовскими атрибутами и спустилась на первый этаж «Подземелья дракона». Слава богам, Норы там не оказалось. Тратить драгоценное время на беседы со словоохотливой блондинкой она была не настроена. Порыв ветра растрепал волосы. И откуда он взялся здесь? Не иначе благодаря рассветным фокусам колдунов. Или для того, чтобы придать большую реалистичность подземелью, притворившемуся городом, или же для того, чтобы в нем было чем дышать. Ворон описал круг над Морриган и мягко спланировал на плечо. Удивленно повернув голову, она несколько мгновений смотрела на черную птицу. После чопорного Кенгьюбери и дюжины городов с одинаково строгими законами и порядками непросто привыкнуть к мысли, что можно спокойно обращаться к полуночным чарам… или разгуливать с ее источником и воплощением на плече. Путь до резиденции Дома О`Флаэрти не занял много времени. Внушительных размеров трехэтажный особняк из камня песочного цвета с черепичной крышей располагался на одном из островков Пропасти, где не было ничего, кроме самого дома и разбитого неподалеку роскошного сада. Пройдя по подвесному мосту, Морриган с Бадб на плече ступила во владения Доминика О`Флаэрти. Никакой ограды – это место защищалось иначе. Доказательством служило облако тэны, коконом окружившей дом, и настойчиво бьющий в ноздри запах полыни. Морриган постучалась в дубовую дверь. Та распахнулась лишь пару минут спустя, словно стоящий за дверью проверял на прочность ее терпение. Застывший на пороге сухопарый мужчина в строгом костюме окинул гостью оценивающим взглядом, не забыв удостоить вниманием и ворона. – Добрый день. Чем я могу вам служить? Надо же. И среди отступников не перевелись знатоки хорошего тона. – Я хотела бы увидеть Доминика О`Флаэрти. Это насчет его бокора, Ганджу Ямара. Слуга – по всей видимости, дворецкий – позволил им войти и удалился в поисках главы Высокого Дома. Заслышав шаги, Морриган вскинула голову. Заготовленная речь распалась бессвязными словами, а дежурная улыбка растаяла, когда она рассмотрела того, кто спускался по широкой лестнице. Дэмьен Чейз собственной персоной. Глава 14. Ритуал вуду – А от тебя действительно не так-то просто избавиться, – качая головой, произнес Дэмьен. – Ну ты и гад, – прошипела Морриган. – Ты знал, что я ищу бокора, но не мог просто сказать, где его искать! Татуированный отступник хладнокровно пожал плечами. – Я тебе в няньки не нанимался. – Знаю, что слово «помощь» тебе малознакомо, – едко заметила она, – но я предлагала сделку!