– Если ты, конечно, вообще способна испытывать страх. Может, она не знает, что заставляет его учащенно биться… «Ты». – Но теперь Клио точно знает, что ты любишь ее. «Неужели она действительно когда-то в этом сомневалась? Неужели я заставила ее усомниться?» – Идем, покажу тебе Неметон. Морриган послала берсерку удивленный взгляд. И это все? Расспросов больше не будет? Впрочем, она была благодарна ему, что не стал допытываться. А ведь Дэмьен это умел. Она не готова открывать перед ним душу. Пока нет. Они выбрались из шалаша в залитую солнцем рощу. Шатры лесных ведьм и друидов прятались в тенях, которые отбрасывали деревья-великаны. Неподалеку от Морриган олень с роскошными ветвистыми рогами мирно щипал траву. На снующих по Неметону людей он не обращал никакого внимания. Проходящая мимо рыжая девушка с высокомерным видом подозрительно покосилась на Морриган. К ногам лесной ведьмы так и льнула такая же огненная, как ее волосы, молодая лисица. Ведьма наклонилась и небрежно погладила зверька. – Это все – ваши фамильяры? – спросила Морриган, обведя рукой пространство. Глаза рыжей ведьмы сверкнули. – Это для вас, ведьм с грязной кровью, они фамильяры. Вы вынуждены заставлять их вам помогать. Нам они друзья. Нам их ни о чем просить не надо. Морриган открыла было рот, чтобы осадить нахалку и показать, на что способны ведьмы с «грязной кровью», но ее остановил предупреждающий взгляд Дэмьена. С губ сорвался тяжелый вздох. «Будь лучшей версией себя. Ради Клио». Морриган блуждала среди деревьев и шатров, в нетерпении кусая губы и нигде не останавливаясь дольше, чем на несколько секунд. Описав круг по Неметону, вернулась к шатру Ведающей Матери, в котором несколько часов тому назад скрылась Клио. Дэмьен с тщательно скрываемым удивлением кормил с руки белого волка – не фамильяра, но друга лесных ведьм. Звериная сила в берсерке если не роднила, то хотя бы примиряла их. Делала братьями, что подчас так друг на друга непохожи. Один – прирученный зверь, другой – человек, который порой становился слишком диким. Наконец из шатра Ведающей Матери вышла сияющая Клиодна. Морриган впервые с момента возвращения младшей сестры в мир живых видела ее улыбающейся так искренне, так радостно, так тепло. На ее плече гордо восседала белая голубка… но не это заставило Морриган замереть. Глаза Клио по-прежнему закрывала белая лента. А значит, зрение лесные ведьмы вернуть ей не смогли. Едкое разочарование кислотой затопило сердце. Даже глубоко-глубоко внутри понимая, что затея Дэмьена обречена на провал, что лесные ведьмы не сумеют помочь там, где целительницы и мамбо потерпели поражение, Морриган все же надеялась до последнего. «Надежда, зараза, живучая», – с горечью подумала, а вслух преувеличенно восторженно воскликнула: – О, ты решила завести себе фамильяра! По правде говоря, подобный метод усиления ведьминских чар уже давно устарел. Мало кто из современных ведьм, не заставших традиции старших поколений, заводил себе фамильяров. Но Морриган готова была выполнить любой каприз Клио. Хочет завести себе домашнюю голубку – пожалуйста, пожелает двухголового питона, который, по слухам, обитал в пустыне Берагор – она раздобудет его для сестры. – Верно, – с улыбкой ответила Клио. – Кстати, прекрасно выглядишь. Алый всегда был тебе к лицу. Морриган остановилась на полпути. Тело словно опутали цепями, мешая двигаться и дышать. Рукой она инстинктивно скользнула по шелковой блузке, взглядом – по белой повязке на глазах сестры. Затем по темному зернышку-глазу птицы, которая, наклонив набок головку, внимательно смотрела на нее. – Голубка… – Она не просто мой фамильяр, – лучилась восторгом Клио. – Она – мои глаза! Какое-то время Морриган молчала – просто не находила нужных слов. Очнувшись, обняла сестру, со смехом поцеловала в клювик голубку и в порыве безграничной благодарности обняла Дэмьена. Неожиданный для нее самой шквал эмоций длился лишь несколько секунд, но Морриган успела почувствовать, как окаменел берсерк, и как его ладонь непроизвольно скользнула по ее полуобнаженной спине. Кожу обожгло прикосновением. Это привело Морриган в чувство, и она поспешно отстранилась, заметив вспышку растерянности в серых глазах. Подумать только, татуированный отступник-берсерк смутился. Впрочем, не меньше нее. Просто полуночные ведьмы хорошо умели скрывать смущение. На губах Клио играла лукавая улыбка. – Как… Как это было? Даже понимая, что все осталось позади, Морриган почему-то никак не могла перестать волноваться. Клио взахлеб рассказывала о своем странном сне, порожденном чарами Ведающей Матери. Слушая ее, Морриган с усмешкой качала головой. Черный ворон и белая голубка. Какая ирония… Морриган задумчиво погладила белую голубку. Вздохнула, глядя на нее. Фамильяр, благодаря которому можно видеть окружающий мир во всех деталях и красках – это превосходно. Но все же ей отчаянно хотелось, чтобы сестра стала прежней. И вернула себе настоящее, полноценное, человеческое зрение. Клио безошибочно угадала ее мысли. – Это не страшно, Морри, правда. Я была так счастлива, когда узнала, как именно лесные ведьмы могут дать мне глаза! И я рада, что у меня появилась голубка. Она лучше сотни бабочек… Морриган ободряюще сжала руку сестры. Они немного помолчали. – И каково это? – Непривычно, – тихо рассмеялась Клио. – Я успела побродить по шатру и обойти его пару раз снаружи, но хожу все еще неуверенно. И выглядит это, наверное, глупо. А еще верчу головой по привычке, вместо того чтобы попросить голубку повернуть свою. Другой бы сказал «приказать» или хотя бы «передать свою волю». Клио же говорила так, будто они с фамильяром были… равнозначны. Равны. – Со временем ты научишься, – мягко сказала Морриган. – Научусь. Правда, не знаю пока, как быть с тем, что… голубка ведь не сможет постоянно находиться на моем плече. Ей надо и поспать, и полетать. А это значит, что на это время я потеряю ориентацию в пространстве и… глаза. – Голубка – твой фамильяр. Она будет делать все, что ты захочешь, и полетит туда, куда скажешь ты. – Но я не хочу ограничивать ее свободу! – запротестовала Клио. Морриган невольно рассмеялась. Сестренка в своем репертуаре. Заботится даже о тех, кто призван заботится о ней самой. Клио с голубкой на плече еще немного побродила по Неметону. Она иногда спотыкалась, если на пути возникало какое-то препятствие, и ей тут же на помощь приходила старшая сестра. – Морриган? – раздалось за спиной. С губ сорвался непроизвольный вздох. В присутствии Ведающей Матери Морриган чувствовала себя странно. Вроде бы и обряд очищения позади, а значит, она, если не чиста душой, как младенец, то по крайней мере достойна находиться среди лесных ведьм. Она отвоевала себе это право. Морриган развернулась. Ведающая Мать – босоногая, в неизменном белом платье – казалась лесной нимфой с искрящимся на солнце серебром в волосах. – Я должна тебя предупредить. – О чем? – В голос, помимо воли, прокралась тревога. – Произошедшее – лишь первый шаг кукловода, который дергает за ниточки через зеркала. Морриган до острой боли закусила губу. Итан… Таинственный дух, который, если и не смог убить Клио, то перемолол в труху всю ее прежнюю жизнь. – Я не знаю, кто он, – предупредив расспросы, сказала Ведающая Мать. – Он прячется в тенях, куда мне нет хода. Скрывается под складками темноты. Я вижу лишь, что Пропасть ждут большие перемены. И над каждым из лордов Высоких Домов нависла смертельная угроза. – Подождите, что? Причем тут вообще Пропасть? Ведающая Мать улыбнулась таинственно, многозначительно. Раздражающе, по правде говоря. – Я сказала тебе все, что ведаю. Им предстояло возвращение в Пропасть, и Морриган быстро выбросила из головы слова лесной ведьмы. Пользы от них все равно никакой. Однако новость, которую обрушил на нее Доминик О`Флаэрти, заставила пересмотреть свои взгляды. Королева Пропасти, Агнес Фитцджеральд, была мертва. Часть IV Глава 32. Король умер, да здравствует король – Убита не только Агнес, но и Линн – ее старшая дочь, – вполголоса добавил Доминик. В нескольких шагах от них сияющая Клио знакомила Саманью, Ганджу и Аситу с голубкой. Молодые жрецы вуду, восторгаясь наперебой, спешили пригладить белые перышки фамильяра. Ганджу выглядел безучастным – наверняка на своем веку он повидал достаточно куда более удивительных вещей. Дэмьен, прислонившись к стене, с улыбкой наблюдал за происходящим. В стороне остались лишь Морриган и Доминик. – Большинство горожан еще ни о чем не знает. – Глава Дома О`Флаэрти бесстрастно усмехнулся: – Информация из первых уст. Морриган недоверчиво вскинула бровь.