— Из «Таймс» приходили за информацией по маньяку. Ивамура достал из кармана блокнот и что-то записал. Затем вырвал лист, сложил вдвое и протянул Накао. — Забудь про дело Кадзи. Взамен возьми вот это. — Что это?.. — Имя маньяка. — Что? — Мы его задержали. Так получилось, что сейчас он в больнице, но его жизни ничего не угрожает. В течение двух дней выдам ордер на арест. Накао замер на месте. Он вспомнил лицо Сики. Это было в тот день. Хотя шло только начало десятого, Сики уже собирался домой. Сказал, что у него чуть более раннее Рождество. Также сказал, не спросит ли Накао про маньяка. Как же он не заметил? Получается, что в тот день дело маньяка-насильника подошло к своему завершению… — «Таймс» имени не знает. Бери. И мы в расчете. Слушая Ивамуру, Накао закрыл глаза. Сделал глубокий выдох. Спокойный выдох. Хотя доказательств не было, он уже не сомневался, что между полицией и прокуратурой шла скрытая борьба. Однако ему было страшно. Страшно писать материал, не зная, что чувствует Кадзи Соитиро. Но теперь он освободится от этого. Ему казалось, что напряжение начинает спадать. Он не мог найти ни одной причины отказаться от сделки. Накао с самого начала охотился на маньяка. И этот материал будет лучшим, поскольку выйдет до ареста преступника. Он и рассчитается за свою оплошность, и сможет в полной мере взять реванш у коллег из других изданий. Журналист смотрел на протянутую ему сложенную пополам записку. Это было очень заманчиво… Сделав шаг навстречу Ивамуре, он перешел «Глиникский мост». — Господин Ивамура, позвольте задать вам только один вопрос. Вы пошли на эту сделку из корпоративной солидарности или же чтобы защитить Кадзи Соитиро? Ивамура не ответил. Накао вышел из дома, побежал к машине, сел и достал мобильный. К телефону подошел Катагири. — Это Накао. В течение пятнадцати минут вышлю на почту суперсенсационный материал! Сказав это, он повесил трубку. И только сейчас почувствовал, как взволнованно звучал его голос. «Я жду». Даже в этом коротком ответе было слышно возбуждение Катагири. То, что теперь его ожидания будут оправданы, радовало Накао. Катагири — великодушный человек, единственный из руководства редакции, который не упрекнул сегодня Накао за его оплошность. Журналист поставил на колени лежащий на соседнем сиденье ноутбук и нашел черновик материала о маньяке. Это не займет много времени. Достаточно лишь исправить вступительную часть, написав «Сегодня будет арестован преступник». Накао развернул записку, полученную Ивамурой. Такано Мицугу, 29 лет, преподаватель изобразительного искусства в университете ускоренного цикла. Через пять минут все было готово. Подключив мобильник к ноутбуку, Накао отправил материал. Не прошло и минуты, как раздался звонок от Катагири. — Получили? — радостно спросил Накао, но в ответ услышал подавленный голос: — Пришли материал по делу Кадзи. — Что?.. — То, что ты сообщил мне несколько дней назад, я передал в главную редакцию. Вот оно что! Катагири неправильно понял его. Из-за того, что Накао шепнул ему четыре дня назад. Прежде, чем идти к Сасэ домой, он сказал, что «по делу Кадзи возможен большой улов». — В таком случае сообщите в главную редакцию об изменениях. Некоторое время Катагири молчал. — Это невозможно. Накао растерялся. — Почему? — Они очень заинтересовались. Освободили самый верх полосы местных новостей и ждут. Теперь я не могу сказать им, что будет другой материал. В его голосе звучала безысходность. Накао был в недоумении. Катагири странно ведет себя. Его щедрость не знает границ… А в главной редакции о чем думают? Они же услышали только «продолжение дела Кадзи» и «большой улов». Зачем им сразу освобождать самый верх полосы?.. И тут Накао осенило. Он все понял. Противостояние прокуратуры и полицейского управления. И Катагири, и главная редакция знают, что статья об этом. И поэтому решили поместить на самый верх. Накао приложил телефон к уху. — Вы ведь видели текст, не так ли? Ответа не было. Разумеется, Катагири открыл ноутбук Накао и прочитал написанный им черновик, пока сам Накао, оставив ноутбук в редакции, ходил домой к прокурору Сасэ. — Пиши, — раздался бесстрастный голос. Накао опять охватил страх. Напечатанное слово «Кабукитё» убьет Кадзи Соитиро. И дело не только в этом. Он нарушит обещание, данное Ивамуре, и предаст его. И больше никогда не сможет приходить в полицейское управление. — Я не могу написать… — Голос Накао дрожал. — У меня договоренность с главой департамента Ивамурой. — Мы оба с тобой здесь временно. Образ рассеянного человека исчез. На том конце провода находился корыстолюбивый «наемный солдат», который добрался до верха, работая в несколько раз больше остальных, написав в несколько раз больше сенсационных материалов, и который мечтает подняться еще выше. — Если хочешь стать полноправным сотрудником «Тоё» — пиши. Связь прервалась. Накао закрыл глаза и некоторое время сидел так. Перед его внутренним взором всплыло лицо Эми. Она подмигнула ему. «Держись». Невольно на глаза навернулись слезы. Стать полноправным сотрудником «Тоё»… Накао решительно вытер глаза рукавом. Есть ли у него другой путь? Он и дальше останется в «Тоё». В ежедневной газете с тиражом в 8 миллионов… Управляя мышкой, Накао нашел написанный в тот день текст. Ему показалось, что на экране возникла мягкая улыбка Кадзи Соитиро. Все, что написано здесь, правда. Журналист мысленно попросил, чтобы это было так. Дрожащими пальцами он навел курсор на слово «Отправить» и нажал на кнопку. Уэмура Манабу 1