– Но мы же вроде бы установили, что это не было убийством? – гном ткнул карандашом в какую-то запись в своей тетради. – Нет, дорогой мой! Мы {предположили}, что это мог быть несчастный случай, но и только! Жизнь полна неожиданностей, на беднягу могли натравить дрессированного электрического ската или подплыть под водой и дёрнуть за ногу, – сказал Алекс, сдвинув брови. После некоторого молчания Вренн спросил осторожно: – Это ты сейчас пошутил? Давно уже сдерживавшаяся Елена расхохоталась, следом за ней и остальные. Медлительный гном последним присоединился к веселящимся коллегам. – Ну, ладно, – спросил Верещагин, когда веселье сошло на нет. – Ещё что-то? – У меня вопрос. – Спрашивай. Лена сложила ладони, отчего-то она волновалась. – Седьмой покупатель. – В смысле? – В самом начале, когда мы только взялись за это дело, Андрей сказал, что неудачных покупателей было семь. Вренн немедленно перелистал блокнот и процитировал: – Сорвалось уже семь сделок, московские риелторы – ну, из приличных, понятное дело – работать со Снигирями не хотят. Причина каждый раз разная. – Вот. Шестерых мы знаем, имена и причины отказа записаны – Валеев, Мюнцлих, Котов, Ложников, Петровский и Шаховская. А о седьмом ты ничего не сказал! – она повернулась к Андрею. – Кто он? И почему не купил Снигири? Гном помахал в воздухе записями и авторитетно сообщил: – Подтверждаю, ни слова о седьмом покупателе! – Странно… – Беланович встал, открыл сейф, достал оттуда папку с договором и первичными материалами и быстро пролистал. – Слушайте, ребята, а у меня тоже ничего о нём нет! Вот все записи, шесть листов, и точка. – Надо Вадима спросить, – Лена подтолкнула к Андрею коммуникатор. – Давай, звони! Экран долго оставался синим, гудки шли будто в пустоту; наконец появилось не слишком довольное лицо Снигирёва. – Да, Андрюх, что ты хотел? Только побыстрее, у меня тут дел вагон. – У тебя сохранились материалы по всем неудачным сделкам? – Конечно. – Возьми их в руки. – Ну слушай, я занят… – заныл Вадим, но его собеседник был неумолим. – Давай-давай, иди в кабинет, открывай сейф или где они у тебя хранятся. – Ладно, я наберу заново.. – Нет уж! Ты сунешь коммуникатор в карман и забудешь о вопросе. А это, между прочим, важно, и тебе нужно, не кому-то другому! Ворча что-то под нос, Снигирёв дошёл до кабинета, погромыхал ящиками стола, пошуршал бумагами – всё это время его коммуникатор лежал в кармане, так что слышно было плохо. Наконец на экране появилось недовольно нахмуренное лицо: – Ну, нашёл. – Валеев, Мюнцлих, Котов, Ложников, Петровский и Шаховская, – повторил список Андрей. – Это шесть. Кто седьмой? – Погоди-погоди, вроде никого больше не было. – Ты говорил о семи неудачах. – Ну, да… Валеев, Мюнцлих, Котов, Ложников, Петровский и Шаховская, действительно, шесть. Погоди. Шуршание возобновилось. Что-то шлёпнулось на пол, и Вадим сдавленно выругался. Компаньоны терпеливо ждали. – Слушай, ерунда какая-то, – сказал озабоченный Снигирёв по прошествии примерно трёх вечностей. – Никаких данных об ещё одном покупателе нет, будто кто-то страницу выдрал. – Где у тебя были эти бумаги? – В столе лежали. Я даже не стал в сейф убирать, сделки-то не состоялись! – Вспоминай, – вмешалась в разговор Лена, и говорила она так жёстко, что даже у Алексея по спине поползла ледяная дорожка. – Садись, пиши всё, что можешь припомнить – имя, прозвище, кто его к тебе привёл, как претендент до Снигирей добирался. Всё. И немедленно отправляй магвестником. А на ночь запри все двери в дом. – Вот Тьма, – сдавленно проговорил Вадим. – И вот ещё что. Не удивляйся, но у тебя там домовой. – Кто? – Домовой. Зовут Мефодий Варламович. Так вот, налей в чашку молока, положи на блюдце пирог, запрись со всем этим в своей спальне и скажи… Тут Елена чётко, почти по слогам проговорила фразу-признание, доверенную ей Мефодием. – Лен, а зачем это всё? – Затем, что это защита твоего дома, неразумный ты человек! Непризнанный домовой ничего сделать не может и помочь тебе не в состоянии. Понял? – Понял, – вздохнул Снигирёв. – Пошёл на кухню за пирогом… Экран коммуникатора погас, и Елена кивнула коллегам. – Сделает. – Ну что же, – Андрей обвёл собравшихся взглядом. – Пишем план? – Пункт первый, – откликнулся Верещагин. – Лена, образцы земли отвезёшь в лабораторию? – Завтра же с утра, первым делом. Что проверяем, как считаете? – Магический фон, – предложил Андрей. Одновременно с ним Вренн пробасил: – Пусть маркеры проверят, было ли магическое воздействие, одинаковое или разное в разных образцах. И когда? И закончилось уже, или оно самоподдерживающееся? – Хорошо, это я поняла, – Лена и в самом деле сделала пометки в ежедневнике. – А вот как и кто может проверить привязку земли к снигирёвской крови? Куда обращаться? – Я думаю, в Гильдию магов земли, – предположил Алекс. – А я бы в университете спросил, на биофаке, – возразил гном. – У них, кстати, и лабораторные исследования можно провести. – Погодите, а Наталья Константиновна не там ли и работала? – вспомнила Лена. – Так, может быть, остались её коллеги, ученики, записи какие-то? – Там, – кивнул Вренн, просмотрев записи. – Вот оттуда и начну, – и новая закорючка украсила ежедневник. – Хорошо. Я займусь выяснением, кто же такой наш Ф.Т., чем он так прельстил Лидию Аристарховку Снигирёву, и вообще, что смогу, узнаю об этой парочке, – предложил Андрей. – Принято. А я… – тут Верещагин хлопнул себя по лбу. – А я болван! – Почему? – Должен же был с утра зайти к секунд-майору Бахтину в городскую стражу, он обещал кое-какие сведения по университету. У нас же были подозрения насчёт запрещённых препаратов? Ну вот, и забыл насмерть… – Отчего-то мне кажется, что секунд-майор, при его занятости, о тебе даже и не вспомнил, – Андрей позволил себе толику ехидства. – Сейчас наберу ему, вспомнит. Ох, и наслушаюсь я… – Алекс покрутил головой, но коммуникатор достал и нажал на нужные кнопки. Долго ждать ему не пришлось. Через пару секунд на экране появился Бахтин и сказал: – Сведения есть, но сейчас говорить не могу. Сможешь завтра с утра зайти? – Легко!