– Вот и славно… Не прощаясь, тот отключился. Верещагин поднялся. – Не знаю, сколько с утра пробуду в страже, но непременно зайду с информацией, – предупредил он. – Лена, пожалуй, дождись меня – может быть, придётся нам менять программу. После ухода Алекса совещание продолжалось недолго. Гай пообещал продолжить изучение игрового зала клуба «Грифон», и, разумеется, проигрышей в нём. – А может, и по другим заведениям пройдусь, – сказал он, азартно блестя глазами. – Денег дать? – Андрей потянулся к сейфу. – Пфы! И пикси исчез. – Ну что же, – гном потянулся и встал. – Для меня заданий пока нет? Тогда я займусь хозяйством. Закупки продуктов, то-сё… Джеслики вон жаловалась, что ни одной приличной сковороды на кухне нету. – Только будь на связи, мало ли что, – кивнул Андрей. «Дорогой дневник, вот мы и дома! Ох, и длинный же был день! Почти как в детстве, когда казалось, что с завтрака до ужина проходит вечность, а то и две… Есть у меня подозрение, что и завтрашний день будет ничуть не легче. Впрочем, не мне жаловаться: работаю на себя, и никакой полковник Колупаев ничего не прикажет, – тут Елена поморщилась, вспомнив начальника городской стражи Саратова, считавшего себя великим сыщиком. – Итак, коротко: мы знаем, кто заинтересован в снигирёвских землях – жена Вадима и её любовник, кузен, Юрий Тороканов, тёмная лошадка Наталья Петровна. Есть ли кто-то ещё? Мне кажется, что да. Но вот вопрос, как его отыскать? И связан ли этот загадочный некто с седьмым покупателем? И ещё – это кто-то, кто был вместе с нами в Снигирях?» Глава 9 24 марта 2186 года К половине одиннадцатого Елена занервничала: Верещагин просил подождать его и обещал появиться к десяти. Конечно, не так хорошо она с ним знакома, но всё же так серьёзно опаздывать было не в его привычках. Попробовать набрать по коммуникатору? А удобно ли это? Мало ли, чем человек занят с утра… Решившись, она протянула руку за аппаратом, и в этот момент он вдруг подпрыгнул и разразился ей прямо в лицо серией пронзительных сигналов. На экране появилось чрезвычайно серьёзное лицо Алекса. – Лена, ты ещё дома? – Конечно, мы ж договорились! – Тогда я прошу тебя подойти в здешний отдел городской стражи. Панкратьевский переулок, дом пять, во дворе. Третий этаж, кабинет начальника следственного отдела. Только паспорт с собой возьми! – Да что случилось-то? – спросила она, уже видя, что Алекс отключился. Собралась она почти мгновенно, вылетела из дома мухой, чтобы через несколько шагов повернуть назад, за забытым паспортом… Трёхэтажный дом, прикрытый от нескромных взглядов голыми ветвями лип, был очень старым. Об этом говорил и кованый зонт над крыльцом, и истёртые мраморные ступени лестницы, по которым Лена поднялась на третий этаж, и высокие потолки с едва различимой лепниной над карнизом… Она вошла в дверь, на которой висела табличка «Начальник следственного отдела С.И. Бахтин», и оказалась в небольшой приёмной, уставленной горшками с какими-то комнатными растениями. За секретарским столом сидел седой мужчина в сержантской форме. На его вопросительный взгляд она представилась, и секретарь кивнул: – Проходите, вас ожидают. Ожидавших было трое. За столом – широкоплечий коротко стриженый хозяин кабинета, а перед ним в креслах Алекс и старший инспектор Глеб Никонов, знакомый ей по расследованию убийства в салоне красоты «Цирцея». Мужчины встали, приветствуя её, Лена со всеми поздоровалась и села. – Ну что ж, Елена Дмитриевна, опять наши с вами дела пересекаются! – хмыкнул Бахтин. – Это каким же образом? Вроде бы дело об убийстве Гогнадзе ведёт стража города Истры. – И пусть себе, – махнул рукой секунд-майор. Никонов пробурчал себе под нос: – Ага, пусть ведёт, пока мы не забрали, потому что чует моё сердце, всё это части одной истории. – Скажите, Елена Дмитриевна, вам знаком доктор Марков? – спросил Бахтин, не обращая внимание на подчинённого. – Владимир Марков? Да. Сказать, что хорошо его знаю, я не могу, мы познакомились несколько дней назад за городом, в гостях у нашего клиента. – Господина Снигирёва, – уточнил инспектор. – Именно. – А можете рассказать нам, какое у вас сложилось о Маркове мнение? – Да рассказать-то я могу, – медленно проговорила Елена. – Только хотелось бы знать, что всё-таки произошло? – Видите ли, дело в том, что сегодня утром было обнаружено тело Владимира Маркова, что называется, без признаков жизни. Лена присвистнула. – Надо полагать, о самоубийстве или несчастном случае речь не идёт? – Нож для разрезания бумаг, торчащий из шеи, сомнений не оставил. – Н-да… – Вот что, господа, – хлопнул ладонью по столу секунд-майор. – Идите себе и побеседуйте где-нибудь в другом месте. Никонов, считай что мою санкцию на привлечение гражданских консультантов ты получил! Алексей, вот ответы на твои вопросы. Он протянул Верещагину несколько листов бумаги. – Так точно, господин секунд-майор, – ответил за всех инспектор. – Уходим. Уже ушли. Никонов отпер дверь и пропустил гостей в комнату, не преминув похвастаться: – Видали? У меня теперь личный кабинет есть, не как-нибудь! – Ну, поздравляю, – Алекс обвёл глазами небольшую комнатку, где только и помещались стол, три стула и шкаф. Маленький сейф ютился под столом, и инспектор периодически стукался о него коленом. – Садитесь, давайте поговорим про Маркова. Алексей, ты, как я понимаю, его не видел? – Нет. Так, по просьбе ребят кое-что узнавал, но добыча была невелика. – Скользкий он, – сказала Лена. – Вроде и улыбается, и шутит, а всё время ощущение, что прикидывает, как тебя больнее ущипнуть. И как к нему пациентки ходили? – Ну, может, у них были другие впечатления… – пожал плечами Никонов. – Расскажи, что видела. – Что видела… – задумчиво повторила она. – Марковы приехали с ребёнком, мальчик лет восьми, Коля, кажется. Странный такой мальчик, всё время норовит напакостить. Лапки мухам отрывал, обои разрисовал помадой… – А они разве не все такие? – удивился инспектор. – Не все, – авторитетно ответил Алекс, отец двух сыновей. – Можешь мне поверить. – Ну, ладно… Ещё что-то, Лен? – У Аллы Марковой болела голова, но муж не стал лечить, а спустился на кухню за аспирином. Мальчик простудился, у него болело ухо, но опять же, Владимир будто и не заметил этого. Конечно, он несколько по другой части врач, но уж головную боль и лёгкое воспаление любой маг-медик умеет снимать. – Если это не мигрень. Мигрень мало кому под силу погасить. – Всё равно, не понятно. Потом, правда, выяснилось, что ребёнок не его, а жены, вроде бы от первого брака. Марков его усыновил, но заниматься им не хочет. – Всякое бывает, – заметил Никонов философски. – Ещё – у него напряжённые отношения с адвокатом Львом Левинсоном. На Маркова подали в суд за неправильное лечение, а Левинсон отказался вести дело. Что ещё? Алла Маркова по образованию фармацевт, но по специальности не работает. Трудится при муже личным помощником. Погоди, а кто нашёл тело, ведь не она? – Медсестра. Жена на больничном, уход за больным ребенком.