– Фармакологическая фитотерапия? Провизор или фармацевт – это много работы и ответственности, а денег немного. И уж тут никакого творчества, написано «три милиграмма вещества», вот и нужно положить три милиграмма. – А ещё хороший фитотерапевт сам травы собирает, – кивнул Коваль. – Да в правильное время, да правильно сушить… Я знаю, у меня бабушка – деревенская знахарка, я в детстве насмотрелся. – Ладно, – кивнул Вренн. – Согласен. Битая жизнью и ожидающая подвоха. И что дальше? И кто тело из окна выкинул? – Могу предположить, что Стелла попыталась узнать больше, – продолжил Андрей. – Наталья Петровна – маг-менталист, пусть и выгоревший. Сами понимаете, за ней следить затруднительно. Она восприняла женщину, и без того ей неприятную, как серьёзную угрозу. А ситуация подходила к развязке. Если бы мы не вмешались, Петровский-Тардеев уже прислал бы договор на покупку Снигирей… Что же касается того, кто выкинул тело, тут слово старшему инспектору. – Ну, хорошо, – старший инспектор Коваль покосился на доску, исчерканную линиями красного и чёрного цвета. – Я попробую продолжить. Что касается того, кто вытолкнул мёртвое тело – пока мы этого не знаем. По сей день не найден Юрий Тороканов, соответственно, не было возможности его допросить… – Вообще говоря, – вмешалась Лена, – чисто физически донести тело из ванной до пустующей комнаты и выбросить в окно по силам было только мужчине. Стелла весила килограммов пятьдесят пять – пятьдесять семь, я бы не донесла. – Вот именно, – Коваль кивнул ей благодарно. – Ты совершенно права. При этом Левинсона мы вычёркиваем, а значит, остаются трое: Марков, Тороканов и хозяин дома. – Хозяина дома мы тоже вычеркнем, – перебил его Андрей. – К полуночи он допил бутылку коньяка практически в одиночку, и в кровать я его укладывал сам. Вадик только губами причмокивал. – Ну вот. Найдём Тороканова, допросим и узнаем, – тут Коваль повернулся к секунд-майору. – У меня к вам вопрос. – Спрашивайте, коллега. – Предположим, сделка бы совершилась. Петровский-Тардеев покупает Снигири и перепродаёт их Тороканову. Откуда у того деньги? И вообще: суть-то вся в земле! Неужели Наталья Петровна смогла бы создать для Юрия привязку? Кто он ей вообще? Сын, внук? И откуда у неё такие деньги? – Правнук, – ответил Бахтин. – Дочь родилась после смерти Северина, от кого, мы пока не знаем. Ни у дочери, ни у внучки магии не было, а вот правнук родился с небольшой, но всё же стихией земли. И она поставила на Юрия. А деньги… Её недолгий муж, Северин Саввин, владел небольшим прииском. Золото и изумруды. – Сущие мелочи, – фыркнул гном. – Вот именно. После его смерти Наталья Петровна продала право добычи, получив почти полмиллиона. Счёт в банке, открытый тогда же на её имя, пополнялся регулярно, начиная с две тысячи сто тридцать девятого года. Кто помнит, что у нас произошло в тридцать девятом? Несколько секунд присутствующие усиленно шевелили мозгами, наконец Лена воскликнула: – Смерть Натальи Константиновны Снигирёвой! – Да. – Вы хотите сказать, что эта смерть не была естественной? – Очень возможно. – И вы сможете это доказать? – Обижаете, Елена Дмитриевна, – секунд-майор внезапно поцеловал ей руку; Лена пунцово покраснела. – Непременно докажем. Именно этот момент выбрала Джеслики, чтобы торжественно внести чай и пироги. * * * Отодвинув чашку, Алекс подошёл к доске, перебрал лежащие на полочке карандаши и выбрал зелёный. Остальные наблюдали за ним с интересом. – Итак, – повернулся он к публике. – Вопрос с убийством Стеллы Гогнадзе решён. Надеюсь, ты не спугнул Наталью Петровну, и она терпеливо дождётся нашего дорогого Коваля и его коллег. – Обижаешь, – Андрей откинулся на спинку кресла. – Когда мы с Вадимом разговаривали, я кабинет закрыл от прослушки, от подглядывания, от проникновения… словом, мышь бы не проскочила. – Хорошо. Остался второй вопрос. Убийство Маркова. Сергей Иванович, раз уж Никонова нет, может, раскроете перед нами последнюю страницу этой истории? Бахтин потёр подбородок. – Ну, поскольку вы официально признаны гражданскими консультантами следственного отдела… Хорошо. Расскажу вкратце. Итак, доктор Марков каким-то образом узнал, что он удачно женился: его приёмный сын – гипотетический наследник большого и чрезвычайно перспективного поместья в ближнем Подмосковье. И Марков решил, что ему надоело получать деньги от небольших и небезопасных сделок на грани или за гранью закона. Ведь гораздо лучше сорвать сразу большой куш? Тем более, что это-то как раз можно сделать совершенно легально. Что для этого нужно сделать? Во-первых, получить Снигири в своё владение. Во-вторых, максимально усилить кровную привязку к земле. Первое он хотел сделать тайно, через посредничество Петровского-Тардеева. Второе – при помощи мага крови Юрия Адверова. – А зачем – тайно? Все знали, что Вадим хочет имение продать, ну, и купил бы у него напрямую. И да, кстати, тот же вопрос, что и с Натальей Петровной – а деньги такие откуда? – Вренн ухмыльнулся. – Или у доктора тоже была золотая с изумрудами шахта? – Чего не было, того не было, – развёл руками секунд-майор. – А вот деньги были. Только, в отличие от капиталов госпожи Саввиной, большая часть их была получена незаконно, и светить их он не хотел. – Ага… То есть, Тардеев должен быть выкупить поместье, например, за триста тысяч, Марков платил бы ему шестьсот, но официально обозначил только половину, так? А вторую оплачивал бы наличными. – Да. Срочная продажа почти всегда равно заниженная цена, сам знаешь, поэтому такая ситуация никого бы не удивила. – Теперь понятно, – полностью удобвлетворённый Вренн сел поудобнее и с удвоенной силой принялся записывать сказанное в тетрадь. – Ни у кого больше нет вопросов? – Бахтин обвёл взглядом присутствующих. – Тогда я продолжаю. Итак, Марков напрасно потратил деньги на визит в Ниццу. Приобрести поместье, не раскрывая происхождения Коли, стало невозможно. – Погоди, а почему же он хотел это скрыть? – Потому что мать ребёнка возражала. Она считала, что такое известие отрицательно повлияет на неокрепшую психику мальчика. – На психику этого мальчика плохо подействовал бы только рауш-наркоз, – пробормотала Лена, вспоминая мух с оторванными лапками. – Да и то ненадолго. – Но она же не выходила из дома в ночь убийства, потому что сидела с больным ребёнком? – продолжал вопросы Коваль. – Вчера и сегодня Никонов вместе со своими помощниками прошёл по всем соседяи Марковых и по всем квартирам в здании, где находился его кабинет. И нашли свидетелей. Соседка ждала загулявшую внучку и видела, как Алла выскользнула из своей квартиры около полуночи. Влюблённая пара целовалась в тени около дома на Трубной улице, они заметили, как она входила в дверь. Добавьте к этому её отпечаток ауры на орудии убийства… – И что она сказала на представленные доказательства? Секунд-майор пожал плечами. – Созналась. Она нашла у него квитанции платежей за портальный переход в Ниццу и решила, что муж тратил такие деньги на новую любовницу. Время за полночь, дома его нет, и это уже не в первый раз… Аллу, что называется, сорвало с катушек. Она убедилась, что ребёнок спит и побежала на Трубную. Что там от Рыбникова переулка бежать-то, минут пять-десять? Слово за слово, они поссорились, и Марков заявил, что его интересует только Коля, а без жены он может и обойтись. Он отвернулся, и Алла схватила то, что попалось под руку – нож для бумаги. Вот и всё, история закончена. – Что же будет с мальчиком? – тихо спросила Елена. Эпилог 27 марта 2186 года. – Я не пойду! – Елена даже ногой топнула, чтобы показать свою правоту. – Нет! – Почему? – поинтресовался Андрей, выкладывая на бутерброд с бужениной тонко нарезанный солёный огурец. – Ты прекрасно знаешь, что я давно покончила с этой ерундой! С какой стати мне идти на свидание с совершенно незнакомым человеком? – Ну, согласись, идти на свидание с хорошо знакомым человеком было бы ещё страннее, – пожал он плечами. – Зачем? – прекратив бегать по кухне, Лена села и уставилась на компаньона. – Принять приглашение – значит, покупать вечернее платье, делать причёску, весь вечер улыбаться… – Сходить в Большой театр, послушать дивную музыку и лучшее в мире колоратурное сопрано, – продолжил Андрей. – Получить удовольствие, отвлечься от той грязи, в которой мы по уши искупались с последним делом. Действительно, зачем? – Да уж, грязь была глубокая и густая. Даже не хочу знать, что в результате рассказала Наталья Петровна. Кстати, – оживилась она, – Тороканова нашли? – Дорогая, ты непоследовательна! Только что ты не желала знать ничего больше об этой истории. – Неважно, теперь хочу. Кто вытолкнул тело из окна? – Тороканов. – Зачем? Беланович развёл руками с самым комическим видом. – Говорит, что обнаружил Стеллу уже мёртвой, с разбитой головой, и испугался, что его обвинят в убийстве. Перетащил тело в пустующую комнату, выбросил, затёр следы и ушёл к себе. А потом испугался ещё сильнее и скрылся. – И что ему будет за это? Он ведь ни в каком преступении не участвовал. – Прокурор будет требовать год общественных работ за сокрытие улик. Да ну его! Не заговаривай мне зубы, лучше подумай хорошенько и соглашайся сходить в оперу. – Нет, погоди, – Лена глубоко вздохнула. – Ты мне вот что объясни, как это получилось? Вся история так густо замешана на магии: тут и кровная привязка к земле, и магически спровоцированный тромб, и Тьма знает что ещё. А получается в сухом остатке два трупа и убийства из-за денег. Никакого волшебства. – Ну какое волшебство может быть в жадности и готовности переступить через чужую жизнь? – Андрей махнул рукой. – Магия совсем в другом, ты же знаешь. А преступления совершаются в плоском, немагическом мире. – Понятно, – Лена вздохнула. – Единственное, что меня во всём этом волнует – что будет с Колей? – А что с ним будет? – Беланович пожал плечами. – Через час в нашу дверь постучит Вадим, мы с ним сядем в экипаж и поедем забирать Колю из временной семьи. Отправится он в Снигири, будет учиться в истринском магическом лицее и станет наследником поместья. Когда нибудь. – Правда? – Безусловно!