От высокой, превосходной белокаменной беседки к Лианон бежала Рина. Девчонка осторожно огибала невысокие цветочные кустики и небольшие, не выше колена, фигурки котов и кошек. — Мы тщательно изучили ваши эскизы, — тараторила Рина, заглядывая в глаза госпоже, — вам нравится? — Невероятно, — выдохнула Лианон. — Вы молодцы, но как? — Лорд Сагерт пришел весь расстроенный, притащил еще одну группу магов-строителей. Сказал, что вы сильно огорчены и вас нужно порадовать! А еще он выкупил место позади вашего дома. — Тот пустырь? Но как? Это же спорная территория? — Заплатил обоим упырям, даже не торгуясь. — Рина покачала головой. — Вы так сильно больше не расстраивайтесь, а то лорд с горя всю столицу скупит. Что ж вы с таким хозяйством делать будете? Ой! — Что? — всполошилась Лианон. — Коле-э-эчко! Это вместо обручального браслета? Решили приобщиться к новым модным веяниям? — хлопнула в ладоши Рина. — Хотите я вскипячу чай? Я научилась кипятить его на костре. В дом нельзя, там все такое противное, чавкающее, дергающееся. Ужас! — Ничего, зато они обновят всю древесину, перестроят, — пожала плечами Лиа. — Рассказывай и показывай, что и как. — Фигурки котов и кошек — это подарок от молодого скульптора, который друг мастера плотника, который ваш друг, — выпалила Рина. — Но я не запомнила, как его зовут. — Дан, его зовут Дан, и он очень сильно мне помог. — Вот, а скульптора никто не любит, потому что он делает только фигуры животных. Ну а так, может, людям понравится. Вот тут хотели сделать детскую площадку, но не вышло. Мы не поняли, что у вас на эскизе. Так, просто поставили нескольких каменных собачек и змейку. Лианон прищурилась, провела пальцем по губам и улыбнулась: — А ничего больше и не надо. Еще добавим мягкую травку, песочек — и хватит. Это магазин, а не место для игр. Хорошего должно быть в меру. У калитки остановилась карета. Простая, без опознавательных знаков. — Вот ведь нетерпеливый, — рассмеялась Лианон. — Я тобой горжусь, Рина. А сейчас мне явно пора. Лианон забралась в карету и нахмурилась — она оказалась внутри одна. «Ты доверяешь мне?» — прозвучал в голове голос Кэлтигерна, и Лиа, вздохнув, решила доверять. Карета неспешно продвигалась по городу, а леди Дэрвогелл пыталась угадать, где же ее ждет герцог. Когда карета остановилась и кучер, соскочив на землю, открыл дверцу, Лианон рассмеялась и спросила у Келя, всегда ли он помогает дяде. — Всегда, — жизнерадостно отозвался тот, — я вообще люблю людям помогать. А теперь закройте глаза и берите меня под руку. Для Лиа ходить с закрытыми глазам было непривычным. И она, чувствуя себя неуверенно, даже задумалась — когда ее кто-то так водил? И пришла к простому выводу — никогда. — Можно открывать, — шепнул Лианон проводник, и она осторожно приоткрыла глаза. Кель подвел ее прямо к герцогу, передал с рук на руки и быстро ушел. — Ты нетерпелив, — улыбнулась Лиа. — Очень, — согласился Кэлтигерн, — просто невероятно нетерпелив, когда это касается тебя. Узнаешь? — Сад, где мы так и не погуляли, — ахнула Лианон. — После помолвки! — Именно. Кэлтигерн взял Лиа за руку и повел по узкой тропке меж цветущих деревьев. — Тебе не кажется, что тропинки специально сделаны узкими? — спросила Лианон. — Я уверен, это придумали для того, чтобы я мог крепче тебя обнимать, — усмехнулся герцог Сагерт. — А тебе нужен для этого повод? — хитро улыбнулась Лиа. — Что же тебе потребуется, чтобы меня поцеловать? — Буду считать, что получил разрешение. Герцог привлек к себе Лианон, невесомо коснулся губами ее губ. Будто пробуя, вспоминая вкус и сладость этих нежных лепестков. Лиа прикрыла глаза и расслабилась, доверяясь возлюбленному, вплела пальцы в густые волосы Кэлтигерна и несильно потянула. Двое стояли посреди цветущего сада, вновь и вновь сливаясь в поцелуе. Герцог расплел прическу Лиа и теперь ласково перебирал шелковистые пряди. — Господи, какое же неудобное у тебя имя, — выдохнула Лианон. — Никак его не сократить, чтоб с твоим же племянником не спутать. — Или с отцом, — рассмеялся герцог. — Я люблю тебя, Лиа. Безумно. — Я, — Лиа улыбнулась, — тоже тебя люблю. Не безумно, правда. — Тебе не свойственно безумие, — Кэлтигерн коснулся губами щеки Лиа, — и я рад. В нашей семье за безрассудство буду отвечать я. — Ты обещал быть сильным за двоих, — возмутилась Лианон. — Буду и сильным за двоих, и безумным — тоже. Пока ты моей женой не станешь. Там я уже просто стану сильным и очень спокойным. Ты ведь моя будешь. — Это почти шантаж, — рассмеялась Лиа и спрятала лицо на груди герцога. — А что делать бедным, несчастным, влюбленным герцогам? Я едва не сошел с ума, когда ты разорвала помолвку. Если бы… — Тшш, давай не будем об этом. В глубине сада пряталась просторная беседка с маленьким столиком и двумя стульчиками. Вьюнки закрывали происходящее в ней от случайных взглядов. — Как странно, — растерянно произнесла Лиа. — Такая большая беседка и такой маленький столик. — Старый храм, — немного смутился герцог. — Здесь свершались свадьбы. И первую ночь новобрачные проводили здесь же. Остальные беседки уже разрушены, а эта еще цела. — Это с какими же мыслями вы меня сюда привели? — поддела Кэлтигерна Лианон. Лорд слегка смутился и очень мечтательно улыбнулся. После чего пожал плечами и ответил: — Разве ты где-то видишь постель? Хочешь вина? — Немного, — кивнула Лиа. Беседа текла неспешно. Герцог рассказал о своей учебе, тактично умолчав о полученном прозвище. Когда разговор замер, Лиа спросила, из-за чего старый герцог так строг с внуком. — Это не самая романтичная история, — кривовато улыбнулся Сагерт и вытянул из-за ворота витую цепочку. — Я бы хотела знать о тебе все, — склонила голову набок Лианон. Кэлтигерн отпустил цепочку, сплел пальцы в замок и с прищуром посмотрел куда-то мимо Лианон. — Ты не обязан, — негромко произнесла она, — слышишь? На самом деле я, конечно, хочу знать все, но ты не должен наступать себе на горло. — Каждый день ты даешь мне возможность полюбить тебя еще сильней, — улыбнулся Кэлтигерн. — Я уже давно перерос эту тайну. Мне, скорее, неловко от того, насколько этот секрет обыден. Лианон встала, подняла кувшин с вином и подлила немного в бокал герцога. — Когда ты сказала, что только маг, по традициям вашей семьи, может быть твоим мужем, я расстроился, — спокойно произнес Кэлтигерн. — Потому что о некоторых вещах говорить сложно. Например, о том, что у меня есть дар. И весьма сильный. — А я гадала, почему ты носишь артефакт, предназначенный в том числе и для сокрытия беременности, — отозвалась Лиа. — Версии были такие разнообразные… — Будь я чуть глупее, я бы спросил, откуда тебе известен этот артефакт, но я не стану. — Этот артефакт, — передразнила герцога Лианон, — создается при участии как артефактора, так и зельевара. Делать его не делала, да и не умею, но теорию знаю. В том числе и внешний вид, плетение цепочки и особый отлив металла. Кэлтигерн поднял руки: — Сдаюсь. — Почему ты скрываешь дар? Я сейчас гадаю, но не могу представить такой талант, который может угрожать герцогу. Тебе бы простили все, даже магию крови назвали бы «милой чудинкой». Он невесело рассмеялся: — Чужие люди, Лиа, зачастую прощают нам больше, чем свои. Моя мать — эльфийка. Но никто не мог представить, что эльфийская магия приживется в настолько человеческом ребенке. — Но ведь это чудо? — вопросительно-восхищенно выдохнула Лиа. — Не для моего отца, — покачал головой Кэлтигерн. — Можно я не буду жаловаться? Скажу только, что моя матушка была слишком заботлива оттого, что мой батюшка был слишком строг. Он надеялся выбить из меня «нечеловеческую дурь». Как ты знаешь, эльфы легко теряют дар — сильные переживания убивают дивный народ. — Но ты слишком человек, — кивнула Лианон, — и дар только укрепился. Ведь с людьми все происходит ровно наоборот — чем больше нас треплет жизнь, тем сильнее мы становимся. — Именно так. Дар становился сильнее, вокруг меня все цвело и зеленело, в том числе зеленел и отец. И однажды он принес эту цепочку. — Сагерт усмехнулся. — Ее не снять. Так что ты будешь женой упертого и недалекого воина, а могла бы стать… — Я буду твоей женой, — перебила его Лианон. — Твоей, а что бы я могла… Ты бы мог стать мужем истинной Дэрвогелл, такой, как моя мать. Были бы тебе капризы и истерики на ровном месте и постоянное «ах, я не знаю, что мне делать». Но, по счастью, я в этой семье нежеланный ребенок, и моим воспитанием занималась тетушка. Она же оставила мне наследство, благодаря которому я смогла сбежать от них сюда.